ДВА РОМАНСА Г. ЖУБАНОВОЙ НА СТИХИ М. ЦВЕТАЕВОЙ

В истории казахской музыкальной культуры XX столетия особое место занимает творчество композитора, народной артистки СССР, лауреата Государственной премии Газизы Ахметовны Жубановой. Ее творчество многопланово и разнообразно, оно включает в себя различные жанры, темы, образы, которые неизменно преломлялись по-философски масштабно, глубоко и самобытно. Будучи ученицей известного советского композитора Ю.Шапорина, Г.Жубанова мастерски владела всем многообразием приемов композиторского письма и оставила после себя такие произведения как оперы «Енлик – Кебек», «Двадцать восемь», «Курмангазы» (совместно с А.К.Жубановым), балеты «Хиросима», «Легенда о белой птице», «Каракоз», 3 симфонии, симфонические поэмы, 3 инструментальных концерта (для скрипки, фортепиано и виолончели с оркестром), произведения кантатно-ораториального жанра, музыку к кинофильмам и многочисленным  драматическим спектаклям, камерно-инструментальные и камерно-вокальные произведения.

Музыкальный язык Газизы Ахметовны, как известно, сильно отличался от языка большинства ее современников - композиторов Казахстана. В ее музыке, в большей степени, чем у других, отражалась и чувствовалась принадлежность к композиторской технике ХХ века. Своеобразный почерк, высокий профессионализм и глубина творческих обобщений еще при жизни принесли ей всеобщее признание.

Камерно-вокальное наследие Г. Жубановой составляет около 25 сочинений, в основном - на слова национальных поэтов XIX и XX веков, таких как Абай, О.Сулейменов, М.Макатаев, К.Аманжолов, К.Мырзалиев, Ф.Онгарсынова, и др. Но наше внимание привлекли два романса на стихи великой русской поэтессы Марины Цветаевой - «Прощание» и «Красные и белые». В музыкальной науке эти произведения еще не получили своего должного осмысления, хотя камерно-вокальная музыка Г. Жубановой неоднократно становилась объектом внимания музыковедов [1, с.3]. По всей вероятности, причину этого следует искать в том, что композитор больше тяготела к казахскому поэтическому слову и образности, и чаще ее творчество исследовалось именно с точки зрения преломления национального. Между тем, романсы «Прощание» и «Красные и белые» представляют собой яркие образцы жубановской вокальной лирики, раскрывающие особенности творческого метода композитора, ее подходы к отбору поэтического текста и работе с ним, типичные для композиторского стиля музыкально-языковые закономерности.

Стихотворения, составившие основу романсов Г.Жубановой, были написаны М.Цветаевой с разницей в два года. Несмотря на небольшой временной промежуток между их созданием, эти стихи не вошли в одну поэтическую тетрадь поэтессы. Как известно, стихотворение «Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь!» (1920) входит в сборник «Лебединый стан» (1917–1920); стихотворение «Простите меня мои горы» (1918) – самостоятельное, не входит в структуру созданных самой М.Цветаевой сборников-циклов. Несмотря на это,в смысловом плане они складываются в своеобразный миницикл, объединенный общей идеей, одним настроением, близким кругом образов.Тех самых образов –вселенски масштабных и социально значимых, преподнесенных проникновенно интимно и глубоко, которыми проникнуты лучшие произведения Г.А.Жубановой - оратория «Заря над степью», повествующая о тяжелых испытаниях, выпавших на долю казахского народа, опера «Двадцать восемь», оратория «Возлюби человек человека», балет «Легенда о белой птице», где красной нитью проходит мысль о губительности войн и необходимости поддержания мира на планете. В оратории «Возлюби человек человека» Г.Жубанова обращается к образу матери («Колыбельная матери» на стихи Ю.Друниной и Е.Винокурова), красной линией проходящему через все ее творчество.

Содержание стихов Цветаевой оказалось близким композитору Жубановой: поэтесса делает попытку осмыслить революцию и Гражданскую войну, свидетелем которых она оказалась. Газиза Ахметовна также стала свидетелем страшных социальных катаклизмов: ей было 14 лет, когда началась Великая Отечественная война.

Цветаева и Жубанова удивительно духовно близки в осмыслении трагедии войны. Они близки друг другу как женщины-матери, радеющие за свое дитя, близки как художники с высокой гражданской и нравственной позицией, озабоченные будущим последующих поколений, будущим своей страны. И весь этот круг образов передан в мелодии стихов и музыке романсов. Жубанова движется «от стиха», от его формы и инструментовки, опираясь на факторы, сближающие музыку и поэтическую речь. Она не заостряет внимание на отдельных частных деталях текста, она выражает свое отношение к содержанию цветаевской поэзии через строго отобранные музыкальные средства – мелодику, гармонию, ритм, особенности фортепианной фактуры.

  Вот тридцать строк стиха М.Цветаевой «Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь!» (1920) и восемь строк стиха «Простите меня, мои горы!» (1918), ставших отправной точкой для композитора при создании романсов «Красные и белые» и «Прощание»:

1.Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь!

То шатаясь причитает в поле — Русь.

Помогите — на ногах нетверда!

Затуманила меня кровь-руда!

И справа и слева

Кровавые зевы,

И каждая рана:

— Мама!

И только и это,

И внятно мне, пьяной,

Из чрева — и в чрево:

— Мама!

Все рядком лежат —

Не развесть межой.

Поглядеть: солдат.

Где свой, где чужой?

Белый был — красным стал:

Кровь обагрила.

Красным был — белый стал:

Смерть побелила.

— Кто ты? — белый? — не пойму! — привстань!

Аль у красных пропадал? — Ря — азань.

И справа и слева

И сзади и прямо

И красный и белый:

— Мама!

Без воли — без гнева —

Протяжно — упрямо —

До самого неба:

— Мама!

2. «Простите меня, мои горы!

Простите меня, мои реки!

Простите меня, мои нивы!

Простите меня, мои травы!»

Мать — крест надевала солдату,

Мать с сыном прощались навеки...

И снова из сгорбленной хаты:

«Простите меня, мои реки!»

Семантическим ядром обоих поэтических образцов выступают слова «мама», «мать», «простить», «белый» и «красный». Оба произведения, по существу, - образцы высокой гражданской лирики в творчестве М.Цветаевой, где она раскрывает трагический образ Отечества в период гражданской войны («Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь!») и печальный образ солдатской матери навсегда прощающейся с сыном («Простите меня, мои горы »).

Трактовка этих образов в романсах Г.Жубановой обусловлена драматургией и поэтическим строем стиха: если в «Прощании» царит мир чувств и эмоций, мольбы о прощении, вызванных прощанием матери с сыном («Мать крест надевала солдату, мать с сыном прощалась навеки»), то в «Красных и белых» выявляется сюжетность. В этом романсе на первый план выходит действие, событийность, раскрывающие трагические исторические события.

Музыкой очень отчетливо выражается разница драматургического решения стихов: в «Прощании» больше песенно-декламационного начала, распевности, облегченности в фактуре в сравнении с «Красными и белыми», где интонации сменяют одна другую без тенденции к повторности, как бы «двигая» действие вперед. Происходит непрестанное развитие песенно-речитативной мелодии за счет интонационного и ритмического обновления, усложнения фактуры, которая изобилует смысловыми паузами и охватывает большой регистровый диапазон.

Как характерно для музыкального стиля Г.Жубановой, гармонический язык обоих романсов усложнен, особенно в «Красных и белых», где на протяжении всего произведения возникают множественные отклонения в другие тональности. Г.Жубанова выбирает тональность, за которой в европейской музыке закрепилась семантика скорби, «смерти» (h-moll). Но услышать четко определенный тональный устой не так легко, так как он чрезвычайно подвижен. Гармония движется вслед за поэтическим текстом, по своим правилам, на первый взгляд непривычными для слуха, но оправданным драматургией стиха. Смысловая кульминация романса также не совсем обычна. Она раздроблена на миникульминации, которые возникают чуть ли не в каждой поэтической полустрофе, ибо каждое двустишье в стихотворении меняет свой темп, что и оправдывает волнообразность кульминаций. Генеральная же кульминация приходится на текст: «И справа, и слева, и сзади, и прямо, ой мама!». Это становится ясно благодаря фактурному оформлению фортепианной партии (октавы в правой руке шестнадцатыми длительностями), темповым ремаркам, характеру звучания (Apрassionato), а также стремительным глиссандо в 1,5 октавы на словах «мама!».

Пример №1. «Красные и белые»

В «Прощании» гармонический язык и фактура тоже усложнены, но не столь интенсивно, психологически насыщенно и разнопланово, как в «Красных и белых». Здесь отчетливо ощущается главная тональность - ре минор, фортепианная партия поддерживает мелодическую линию, они в тандеме, зачастую синхронизированы в ритмическом плане. Смысловая кульминация также складывается иначе, чем в «Красных и белых». В поэтическом тексте присутствует повтор строки из вступления в концовке стиха: «Простите меня мои горы, простите меня мои реки». Этот повтор имеет, скорее, психологически завершающий эффект, эффект обобщения и репризности. Кульминация же приходится на слова: «Мать крест надевала солдату, мать с сыном прощалась на веки, и снова из сгорбленной хаты…» (см. Пример №2).

Пример №2. «Прощание»

Здесь мелодическая линия устремляется вверх, за пределы второй октавы, присутствующие паузы создают эффект тревоги, волнения. Фортепианная партия находится в тесной взаимосвязи с мелодией, она поддерживает ее стремительное движение вверх различными способами: ритмическим усложнением, применением октав, тремоло, шестнадцатых длительностей, которые помогают мелодической линии прийти к своей кульминационной точке.

Таким образом, Г. Жубанова, чутко следуя за нюансами стиха, достигает большой выразительной силы звучания. При этом следует отметить что, казахское камерно-вокальное искусство доселе не встречало такой психологически насыщенной лирики, которой отмечены романсы Г.Жубановой на стихи М. Цветаевой. Оба произведения можно назвать и началом, и венцом, на первый взгляд неожиданного, но на самом деле вполне закономерного творческого тандема: Г. А. Жубанову и М. И. Цветаеву объединил их общий «язык» - язык высокого искусства, несмотря на то, что они принадлежали к разным эпохам и этносам, и имели разную творческую судьбу. 

Список литературы:

1. Жакупова Б.Т. Вокальная лирика Г. Жубановой. К вопросу семантики и образов. В кн.: Жизнь в искусстве. Композитор Газиза Жубанова. Сборник статей, воспоминаний, отзывов. А.: Өнер, 2003. – с.308
2. Ляпон М. Проза Цветаевой. Опыт реконструкции речевого портрета автора. М.: Языки славянских культур, 2010. – с. 445.
3. Федянина Л.Д. Три романса Г. Жубановой на стихи О. Сулейменова. В кн.: Жизнь в искусстве. Композитор Газиза Жубанова. Сборник статей, воспоминаний, отзывов. А.: Өнер, 2003. – с. 319
4. Цветаева М. Сводные тетради. Неизданное. М.: Эллис Лак, 1997. –  с.419