«СССР И ГЕРМАНИЯ ГЛАЗАМИ ПОЭТА» (НА МАТЕРИАЛЕ АВТОБИОГРАФИЧЕСКОЙ ПОВЕСТИ О.Ю. БЕШЕНКОВСКОЙ «VIEHWASEN, 22. ИСТОРИЯ С ГЕОГРАФИЕЙ, ИЛИ ДНЕВНИК СЕРДИТОГО ЭМИГРАНТА»)

Семенкова Анастасия Сергеевна

студентка 2 курса магистратуры, кафедра лингвистики ТГПУ, г. Томск

E-mail: semenkowaas@mail.ru

На современном этапе развития филологической науки особый интерес для изучения представляет литература эмиграции. Наиболее изученной является литература «первой волны», произведения литераторов других периодов остаются малоисследованными. Они интересны не только с точки зрения содержательной стороны, но и с лингвистической, потому что «новый» язык оказывает определенное влияние на сознание писателя или поэта. Рассмотрим одну из фигур литературы эмиграции «четвертой волны». Выбор именно этой личности обоснован тем, что ее творчество пользуется популярностью, но научных работ, посвященных исследованию ее творчества, практически нет. В данной статье нами описаны в кратком виде особенности прозы Ольги Юрьевны Бешенковской и специфика репрезентации концепта дом на примере автобиографической повести «Дневник сердитого эмигранта».

Стоит объяснить, почему целью нашей статьи является освещение концепта. Концепт в современной научной парадигме является связующим термином, который объединяет гуманитарные науки, обращенные к изучению человека. Сейчас, когда почти вся наука является когнитивной, специалисты разных научных отраслей имеют полное право использовать данный термин для описания результатов своих исследований, а также пользоваться данными, полученными в других направлениях. В «Кратком словаре когнитивных терминов» под общей редакцией Кубряковой Е. С. дается определение данного термина в русле когнитивной лингвистики, учитывая наиболее значимые работы ученых в этой области. Приведем цитату из словаря: «Концепт – термин, служащий объяснению единиц ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека; оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике» [1, С. 89].

Ольга Юрьевна Бешенковская – поэт и писатель «четвертой волны» русской (советской) эмиграции. Родилась 17 июля 1947 года в Ленинграде. Поэтический талант проявился у нее уже в 12 лет, но ранние стихи были опубликованы много позже в сборнике «Переменчивый снег». Ольга Юрьевна закончила журналистский факультет, причем в силу определенных жизненных обстоятельств экстерном, родила сына, вышла замуж, в возрасте 49 лет эмигрировала в Германию по программе переселения еврейского населения. Ольга Юрьевна всегда называла себя именно поэтом, а не поэтессой. Поэтому, отдавая дань автору, и мы будем называть ее поэтом.

Личность автора представляет собой интерес в силу ряда причин. Во-первых, авторский стиль Бешенковской отличается особой напряженностью и пафосом. Во-вторых, произведения Бешенковской наполнены остротой чувствования и переживания, полной самоотдачей лирического героя – по причине поэтического в большей степени, а не писательского сознания. Поэт чувствует реальность остро, реагирует на все бурными эмоциями, сиюминутное событие может иметь для него куда более важную роль, чем какая-нибудь проблема мирового масштаба. Поэт не претендует на объективную оценку, для него важно выразить то, что внутри. Писатель же мыслит более глобально, он смотрит на окружающую его действительность достаточно объективно, пытаясь вывести какие-то закономерности, установить причинно-следственные связи. В-третьих, стоит обратить внимание на национальный фактор: Бешенковская имеет еврейские корни, но, родившись в Советском Союзе, она относится к советским поэтам. Эмиграция в Германию также наложила на ее поэтическое сознание свой след.

Произведение «Дневник сердитого эмигранта» появилось в печати в 1998 году, уже после эмиграции в Германию и обустройства там. Сам автор определяет жанр как автобиографическая повесть, но отсюда не следует, что все ситуации и факты, описанные в повести, полностью соответствуют событиям настоящей жизни. Повесть Бешенковской О. Ю. вызвала глубокий резонанс как в среде эмигрантов, так и среди тех людей, которые не переживали подобных ситуаций. Бурную и в большинстве случаев негативную критику вызвали, прежде всего, первые строки повести:

«Господи, как я ненавижу людей! Особенно немцев и евреев. Нет, все-таки евреев и немцев... Впрочем, и русские с их хитрожопыми лицами были не лучше. Но евреи и немцы...».

Далее автор пишет, что так должна была начаться повесть, если бы она писалась в первые месяцы нахождения в Германии. Автор объясняет, насколько его переполняло тогда чувство человеческой несправедливости, а не ненависти:

«...любая коммуналка и любое общежитие –это всегда нарушение прав человека, лишение его права на секрет».

Но эти первые строки были восприняты некоторыми читателями неверно, и в отношении Бешенковской развернулась травля, учиненная ее же соплеменниками, приехавшими вместе с ней на свою историческую родину. Травля действовала посредством рук людей, которые тоже, как и Ольга Бешенковская, посещали синагогу и называли себя евреями, гордясь своей принадлежностью к этой нации.

В заглавии произведения заложены основные его идеи. Давайте вдумаемся в его смысл и в смысл каждого слова. Во-первых, немецкая часть заглавия на русский язык переводится как «скотный двор» – Viehwasen, это название улицы, где располагалось самое первое общежитие, в котором поселилась семья поэта. Это название символично, учитывая описание условий, в которых проживала Ольга Бешенковская. Во-вторых, слово «дневник» – это эпистолярный жанр, который человек пишет, прежде всего для себя и по большей части о себе. Никто не давал другим людям права судить то, что человек пишет в своем дневнике. В дневнике человеку дается полное право реализовать свой мыслительный потенциал, излить душу, здесь он имеет полную свободу абсолютно на все. В-третьих, «эмигрант» – это человек, который покинул свой родной дом, свою Родину и поселился на новом месте, желая обрести счастье в новом для него пространстве. В-четвертых, слово «сердитый» нужно рассматривать в связке с эмигрантом. Почему эмигрант сердитый? Потому что свобода его была попрана. Таким образом, смысл названия замыкается в кольцо: эмигрант может обрести попранную свободу только на страницах дневника, что он и делает. А каким образом он может обрести эту долгожданную свободу? Свободу он может обрести только тогда, когда осознает новое место жительства «своим», «нечужим», пространством, когда он сможет выражать свои мысли свободно, не опасаясь за их дальнейшую судьбу. Приходим к выводу, что Ольга Бешенковская смогла обрести свободу, так как она пишет свой «Дневник сердитого эмигранта» на новом месте, и пишет его, уже осознав себя здесь.

Но обратимся к процессу разворачивания концепта в повести. Фабула произведения такова: автор вместе с семьей переезжает из СССР в Германию по программе переселения еврейского населения. Разоблачения мифа о всеобъемлющем и вездесущем «немецком орднунге» начинаются уже в аэропорту. Далее семью писателя ждет жизнь в разных общественных «хаймах» в течение трех лет, потом Бешенковская получает разрешение работать писателем и затем обретает признание в этой области со стороны немецкой общественности.

Повесть наполнена лирическим пафосом, о чем свидетельствует изобилие прилагательных, лирических отступлений, также в каркас повести искусно вплетены стихотворения. Тема произведения – тяжелая жизнь эмигранта в новых условиях, освоение новой модели поведения, осознание нового «себя» в этом пространстве, о чем говорят последние строки цитируемой ниже строфы:

Уходя – не медли, уходи –

Или мозг взорвется в одночасье…

Господи, какое это счастье

Если только юность позади…

А теперь – и Родина… В груди,

Как в стране – разруха междувластья.

«Разруха междувластья» − это попытка одновременно автора и героя разобраться в себе, определить свое отношение к «своему», уже оставленному и далекому пространству и к «чужому» и «новому», еще непознанному. Так автор пытается выстроить для себя новый мир и новый дом, пытается закрепиться, ограничить «свое» пространство.

Хронотоп представлен в 4 ипостасях. Он локализован на территории Германии начала 90-х годов, но за счет включения в канву произведения воспоминаний о жизни в СССР, представлений о «жизни-сказке» в Америке, он расширяется. Также в пространственную модель домомоделирования в качестве антипода включается Израиль, который поэтом не рассматривается как возможный дом. Приведем несколько цитат из произведения, в которых автор дифференцирует для себя значение каждого из пространств:

«Но ведь хотелось, мечталось, грезилось: из тюрьмы — на свободу, из страны, все еще окруженной колючей проволокой границ,— в увлекательный мир…»;

«…чтобы привыкнуть к свободе – нужно время, мысли заключенного затекают как мышцы…»;

«Да, только теперь начинаешь вдруг понимать, какое это необыкновенное счастье: родиться именно в Петербурге, граде Святого Петра, хотя и слывшего и в чем-то ставшего просто областным центром имени Ленина...»;

«В магазин, например, первым отважился войти проголодавшийся сын и, одолжив у кого-то десять марок, притащил хлеб, крупу, мясные консервы и сдачу вместе с восторженным репортажем: “Представляете, все есть, никакой очереди, даже не отмечался, просто купил!..” Просто купил...»;

«…советский человек не может воспринимать себя как отдельную особь…»; «Америка добрая, там все дают, не жизнь, а сказка…»;

«Как у большинства русских интеллигентов, у меня не было никогда и мысли уехать в Израиль. Эта странная страна являлась мне не Землей обетованной и даже не Храмом Гроба Господня, а чем-то вроде одесского Привоза, наспех воздвигнутого на экзотических песках близ Ашхабада. Ассоциация, которая могла вырасти только из действительно счастливого детства в огромной стране…».

В выделенных строках читатель явно может вычленить смысл, что Германия ассоциируется со свободой личности, чудесным миром; СССР – с тюрьмой, ограничением свободы, стадностью; Америка – со сказкой.

Поначалу автор чувствует себя ограниченным в этом свободном «новом» и «чужом» пространстве немецкой земли:

Есть на чужбине счастье: засыпать

Лицом –к стене, как над обрывом –птица…

Еще чуть-чуть – и Родина приснится,

И мягким снегом станет засыпать…

Во сне человек отдаляется от «нового» пространства, приближаясь тем самым к «своему» пространству родины, и в это время он чувствует себя свободным («птица»), то есть свобода тут связывается с СССР, а не с Германией, что идет в некое противоречие с информацией, изложенной выше. Таким способом Германия и СССР как бы уравниваются для героя, что и есть проявление «междувластья».

Затем герой обретает свободу и на «чужом», уже реально существующем пространстве:

«Когда мне недодали в кассе уже сорок, а не как накануне, только десять или пятнадцать марок, из меня вдруг посыпались вместе с выворачиваемыми обратно из тележки продуктами немецкие слова. Они клокотали в горле и выпрыгивали одно за другим. Монолог быстро захлебнулся сам в себе, не только от явной недостачи слов, но еще и по причине неопытности моей в этом жанре, именуемом в просторечии скандалом: тем не менее кассирша, видимо, прониклась, потому что швырнула-таки в сторону моего лица четыре соответствующего значения бумажки и с тех пор больше не обижала».

Героиня повести обретает свободу выражения мыслей, а, значит, и личную свободу. Окончательно от гнета ограничения она избавляется после случая в социаламте, но цитировать этот случай мы не будем по причине большого объема.

Ольга Бешенковская заканчивает свою повесть как истинный поэт – стихотворением, отражающим все перипетии ее души и ее мыслей:

Лист шершавый колюч, как в ладони уткнувшийся еж,

И любой эмигрант на закате речист, как Мессия…

Ибо обе судьбы он изведал на этой земле:

От креста оторвавшись, он понял, что это возможно:

И брести, и вести босиком по горячей золе

Сброд, который пинком отпустила к Истокам таможня…

Для того и границы, чтоб кто-то их мог пересечь

Не за ради Христа, не вдогонку заморских красавиц;

И не меч вознести, а блистательно острую речь!

Так в чем же состоит специфика репрезентации концепта дом в повести «Дневник сердитого эмигранта»? Можно ли говорить о том, что Германия становится «новым» домом для Бешенковской? С одной стороны, это высказывание находит подтверждение в тексте, но и отношение к СССР тоже меняется. Уехав из Советского Союза, поэт понимает, что дом – это то место, где он может творить:

«Собственно, я уже вернулась туда, на свою родину –в русский язык, когда начала писать не на чужом –о России, а на родном –о Германии».

В повести «Дневник сердитого эмигранта» концепт дом имеет ярко выраженные ядро и периферию. Ядро испытывает динамическое изменение в ходе повествования повести. В ядре сосредоточены пространства СССР и Германии, а на периферии – Америки и Израиля. СССР и Германия находятся в оппозиции по отношению к периферийным пространствам и по отношению друг к другу. За счет их противопоставления как раз и происходит выявление истинной сути дома для поэта-эмигранта.

Пространства ядра по мере углубления в семантику дома дробятся на более мелкие по иерархическому принципу по горизонтали: страна (государство) город жилое помещение (квартира, коммуналка). Этот принцип функционирует и в отношении людей, находящихся на предъявленных пространствах, и это уже проявление дробления по вертикали: нация (народ) городское население (общество) соседи. Самым верхним уровнем иерархии являются: национальный менталитет менталитет городского населения соседский (обыденный) менталитет.

Автобиографическая повесть поэта Ольги Бешенковской наполнена лиризмом, вставные стихотворения придают прозаическому тексту повести особую живость чувств. Концепт дом в данном случае играет роль ориентира, путем сравнения противопоставления различных пространств происходит самоидентификация автора-рассказчика.

Список литературы:

1. Кубрякова Е. С. Краткий словарь когнитивных терминов. – М. : 1997, 207 с.
2. Ольга Бешенковская (Сайт поэта). [электронный ресурс] – Режим доступа. – URL:http://www.beschenkovskaja-poesia.de.