СОЦИАЛЬНЫЕ  СТРАХИ  ПОДРОСТКОВ  В  ПРИЗМЕ  СОЦИАЛЬНЫХ  ИНТЕРНЕТ-СЕТЕЙ

Локтионова  Екатерина  Юрьевна

магистрант  факультета  психологии  АГУ,  РФ,  г.  Астрахань

E-mail:  loktionova_e_psychologist@mail.ru

Мерзлякова  Светлана  Васильевна

научный  руководитель,  канд.  психол.  наук,  доцент  кафедры  общей  психологии  и  психологии  развития  АГУ,  РФ,  г.  Астрахань

Вступив  в  3  тысячелетие,  человечество,  наряду  с  достижениями  технического  прогресса,  приобрело  новые  источники  страха  за  своё  существование.  Но,  пожалуй,  наибольшие  коррективы  в  структуру  и  содержание  страхов  современного  человека  внесли  информационная  революция  и  её  непосредственный  продукт  —  Интернет. 

Согласно  исследованию  группы  компаний  TNS  (Маркетинговый  Информационный  Центр),  количество  российских  подростков,  включённых  в  различную  активность  в  сети  Интернет,  значительно  увеличилось  с  2007  года,  достигнув  почти  100  %  [5]. 

В  2013  г.  Фондом  Развития  Интернет  и  факультетом  психологии  МГУ  проведено  исследование  цифровой  компетентности  подростков.  В  ответах  на  вопрос  «Что  бы  ты  пожелал(а)  иметь  на  необитаемом  острове  из  своей  прежней  жизни?»  большинство  подростков  поставили  Интернет  на  2  место  после  друзей  и  родственников.  Для  представителей  «цифрового  поколения»  доступ  к  Интернет  оказывается  важнее  потребности  в  пище  и  крове  [10].

Первенство  в  интересах  молодёжной  Интернет-аудитории  принадлежит  Социальным  Сетям  [5].  Социальная  Сеть  —  структура,  состоящая  из  функционирующих  в  рамках  киберпространства  пользователей.  В  качестве  последних  могут  выступать  индивидуумы  и  групп  индивидуумов,  объединённые  различными  типами  взаимоотношений:  дружба,  родство,  неприязнь,  общность  интересов,  убеждений,  веры,  финансовый  обмен  и  пр.  [1].

Неоспорим  тот  факт,  что  «ВКонтакте»,  «Одноклассники»,  “Twitter”,  неведомые  ещё  поколению  начала  2000-х,  стали  неотъемлемой  частью  жизни  подростков  второго  десятилетия  XXI  века.  «Виртуальный  мир»  —  новая  «арена»  для  общения,  презентации  Эго  и  Альтер-Эго,  реализации  способностей,  удовлетворения  потребностей  [6]. 

«В  современных  исследованиях,  посвящённых  Интернет-коммуникации,  происходит  пересмотр  акцентов  от  изучения  собственно  технологической  её  составляющей  к  изучению  психологических  феноменов  информационных  технологий»  [1,  с.  74].  Вхождение  в  жизнь  человека  компьютерных  сетей  приводит  к  структурным  и  функциональным  изменениям  в  психической  деятельности  человека,  которые  затрагивают  познавательную,  коммуникативную  и  личностную  сферы  [9].  В  нашем  исследовании  будут  подвергнуты  анализу  социальные  страхи  подростков,  приобретающие  особое  содержание  в  контексте  Социальных  Сетей.

Под  страхом  следует  понимать  эмоционально  заострённое  отражение  в  сознании  субъекта  реально  присутствующей  или  предвосхищаемой  ситуации,  угрожающей  его  благополучию  [6].  Известно,  что  в  подростковом  возрасте  преобладает  удельный  вес  социальных  страхов  [3;  11],  связанных  с  боязнью  за  изменение  своего  социального  статуса  [13].

Изучение  социальных  страхов  подростков  представляется  нам  практически  значимым  вопросом.  Несмотря  на  свою  «защитную»  природу,  страхи  не  только  порождают  аксидентальные  способности  и  адаптацию  подростка,  но  и  существенно  препятствуют  его  социализации  [4].

Страхи  культивируют  низкий  социальный  статус,  пассивность,  пораженческую  психологию.  Воз­растает  потребность  в  успокаивающих  средствах,  а  это  первый  посыл  к  алкоголизму  и  наркомании  [3]. 

Сравнительное  кросс-культурное  исследование  российских  и  немецких  подростков  показывает  неутешительные  данные.  «Наши  соотечественники  значительно  чаще  демонстрируют  избегающее  поведение  —  стремятся  не  думать  о  возникших  проблемах,  менее  склонны  к  компромиссам  и  изменениям  в  самих  себе.  Это  один  из  верных  путей  к  появлению  устойчивых  страхов»  [12,  c.  251].  И  главное  опасение  в  том,  что  человек,  вовремя  не  преодолевший  страхи,  скорее  всего,  передаст  волнения  своим  детям  [3].  Поэтому  разработка  вопроса  социальных  страхов  подростков  –  шаг  к  созданию  благополучного  и  полнокровного  образа  жизни  современного  и  последующих  поколений.

В  декабре  2013  г.  на  базе  СОШ  №  29  г.  Астрахани  проведено  исследование  специфики  проявления  социальных  страхов  подростков  в  контексте  Социальных  Сетей.  Метод  исследования  —  анонимный  анкетный  опрос,  осуществлённый  при  помощи  авторских  анкет  «Индекс  увлечённости  Социальными  Сетями»  и  «Страхи  в  Социальных  Сетях».  В  состав  выборки  вошли  75  испытуемых:  36  юношей,  39  девушек  в  возрасте  от  13  до  16  лет.  Для  глубины  анализа  сделан  акцент  на  половых  различиях  респондентов.

Получены  сведения  об  общем  индексе  увлечённости  Социальными  Сетями  (ИУСС),  демонстрирующем  степень  активности  респондентов  как  пользователей  Социальных  Сетей.  T-критерий  Стьюдента  для  независимых  выборок  обнаруживает  достоверные  различия  между  юношами  и  девушками  в  показателях  ИУСС  (t  =  5,168;  p  =  0,000).  Девушки  демонстрируют  большую  увлечённость  Социальными  Сетями  (ИУСС_ср  =  16,67),  нежели  юноши  (ИУСС_ср  =  11,19).

Развёрнутая  характеристика  составляющих  ИУСС  подтверждает  статистические  данные.  Девушки  уделяют  Социальным  Сетям  больше  времени,  имеют  большее  количество  аккаунтов,  чаще  отмечают  неспособность  ограничить  себя  от  посещения  Социальных  Сетей.  Цели,  с  которыми  девушки  посещают  Социальные  Сети,  более  вариативны.  Выделяя  типичные  для  себя  занятия  в  рамках  Социальных  Сетей,  девушки  в  среднем  указывают  8  занятий,  юноши  —  5.

Установлен  коэффициент  социальных  страхов  (КСС),  демонстрирующий  количество  социальных  страхов,  испытываемых  респондентами  в  пространстве  Социальных  Сетей.  Согласно  U-критерию  Манна-Уитни,  имеются  достоверные  различия  между  юношами  и  девушками  (U  =  491,500;  p  =  0,025).  Девушки  склонны  испытывать  большее  количество  социальных  страхов  (КСС_ср  =  6,41),  нежели  юноши  (КСС_ср  =  4,11).

Распределение  социальных  страхов  имеет  половые  особенности. 

У  юношей  с  большим  преобладанием  доминирует  страх  «быть  не  собой»,  2—4  места  делят  страхи  осуждения,  одиночества  и  бесперспективности,  последнее  место  занимает  страх  физических  уродств.

У  девушек  имеется  отличная  градация  социальных  страхов.  На  первом  месте  стоит  страх  физических  уродств,  также  сильно  выражен  страх  «быть  не  собой».  Также  последовательно  располагаются  страхи  осуждения,  одиночества,  бесперспективности.

Осветим  содержание,  вкладываемое  подростками  в  обозначенные  страхи.

Страх  потери  индивидуальности  проявляется  в  следующих  стремлениях: 

1.  Оригинально  вести  переписку  с  собеседником,  используя  авторские  неологизмы,  специфический  сленг,  латиницу  вместо  кириллицы. 

2.  Использовать  звучный  псевдоним:  иностранные  или  редкие  имена  и  фамилии  (Берта,  Василиса,  Нимфадора,  Кейль,  Вебер),  дворянские  фамилии  (Волконская,  Суворов),  оригинальные  производные  от  собственного  имени  (Алекс  вместо  Алексей,  Ёля  вместо  Елена,  Рина  вместо  Екатерина).

3.  Публиковать  только  самые  уникальные  записи.  Записи,  ставшие  достоянием  широких  масс,  скептически  именуются  «мейнстримом»,  считаются  постыдными  и  удаляются  со  страниц.

4.  Подбирать  аватары,  максимально  раскрывающие  индивидуальность  владельца.

Своеобразным  способом  отстоять  свою  индивидуальность  на  просторах  социальных  сетей  является  стремление  подростков  использовать  «язык  блогов»  или  так  называемую  «языковую  игру».  Языковая  игра  —  это  осознанное  нарушение  языковых  норм,  неканоническое  использование  слов.  Игра  слов  в  социальных  сетях  считается  приёмом,  способствующим  творческой  самореализации  личности  через  употребление  более  «украшенной»  лексики  в  речи,  достижению  определенного  комического  эффекта.  Чаще  всего,  подростки  прибегают  к  трём  приёмам  языковой  игры:  звукоподражание,  «язык  подонков»  (эрративы),  эвфемическая  трансформация  бранных  слов.

Звукоподражательные  слова  помогают  выразить  эмоции  пишущего  более  упрощенными  средствами,  чем  описательные  конструкции,  что  помогает  избежать  излишней  синтаксической  нагроможденности  и  сразу  перейти  к  сути  сообщения.  Примерами  могут  служить  слова  типа  гыгыгы  (смех),  хнык  (сожаление,  огорчение),  буээ  (отвращение),  ыыыы  (радость). 

«Язык  падонков»  (или,  по-другому,  гиперкоррекция)  обычно  намеренно  искажает  форму  слова,  при  этом  допускаются  ошибки  в  словах,  например:  душенько,  тупиццо,  девачко,  креведко.  Проявления  такого  языка  еще  называют  «эрративами»  (от  латинского  errare  —  «ошибаться»). 

Наконец,  при  эвфемизации  подростки  заменяют  бранные  слова  созвучными,  пропускают  буквы  в  неизменном  при  этом  слове.  Слово  при  этом  приобретает  новое,  смягченное  и  комическое  звучание:  очешуительный,  сцуко,  пипец  и  так  далее  [2].

Страх  осуждения  выражается  в  боязни  того,  что  личная  переписка  станет  доступна  посторонним;  в  боязни  публиковать  собственные  мысли  или  авторские  стихи;  в  стремлении  скрывать  на  своей  странице  музыкальные  и  кинематографические  пристрастия.  К  нетривиальным  проявлениям  страха  осуждения  у  юношей  относится  боязнь  того,  что  администрация  Социальной  Сети  заблокирует  страницу  пользователя,  уличив  его  в  использовании  ненормативной  лексики  или  просмотре  видео  порнографического  характера.  В  ряду  нетривиальных  ответов  девушек  стоят: 

1.  Боязнь  неправильно  написать  слово  в  сообщении  (из-за  личного  незнания,  опечатки  или  ошибки  редактора  Т9),  и  быть  уличённой  в  неграмотности. 

2.  Боязнь  не  понять  смысл  сообщения  собеседника  и  ответить  невпопад,  не  зная  лексического  значения  какого-то  слова  или  фразы,  или  образно  выражаясь,  «не  владея  правилами  языковой  игры  собеседника». 

$13.  Боязнь,  что  кто-то  из  пользователей  разместит  в  Социальной  Сети  запись,  которая  бы  оскорбляла  девушку,  уличала  её  в  чём-либо  нелицеприятном,  воспринималась  как  карикатура  или  клевета.

Страх  одиночества  отражается  в  боязни  быть  удалённым  из  числа  друзей,  боязни  потерять  подписчиков  в  случае  взлома  аккаунта,  в  беспокойстве  от  длительного  отсутствия  сообщений  от  других  пользователей. 

Страх  физических  уродств,  главным  образом,  проявляется  в  боязни  выставлять  личные  фотографии,  тщательном  ретушировании  фотографий  перед  публикацией,  стремлении  регулярно  удалять  старые  фото  по  причине  недовольства  своим  прежним  обликом.

Страх  бесперспективности  проявляется  при  просмотре  страниц  других  пользователей,  субъективно  оцениваемых  как  «успешные»,  и  воплощается  в  боязни  того,  что  не  удастся  наладить  личную  жизнь,  поступить  в  престижный  вуз,  найти  высокооплачиваемую  работу,  достичь  успехов  в  каком-либо  увлечении,  сменить  место  жительства.

Наконец,  коэффициент  корреляции  Спирмена  указывает,  что  для  девушек  характерно  отсутствие  связи  между  показателями  ИУСС  и  КСС  (ρ=0,057,  p=0,730),  в  то  время  как  для  юношей  характерна  высокая  значимая  корреляция  между  ИУСС  и  КСС  (ρ=0,630,  p=0,000).  Положительное  направление  корреляции  указывает  на  то,  что  чем  активнее  проявляют  себя  юноши  в  качестве  пользователей  Социальных  Сетей,  тем  большее  количество  социальных  страхов  они  испытывают  в  контексте  Социальных  Сетей.

Делая  вывод  о  связи  между  увлечённостью  Социальными  Сетями  и  социальными  страхами  подростков,  нельзя  однозначно  отстаивать  положительный  или  отрицательный  характер  этой  связи.

С  одной  стороны,  Социальные  Сети  предоставляют  некоторые  возможности  для  проработки  социальных  страхов.  Интернет-пространство  для  получения  уважения  и  значимой  социальной  роли  [5].  Виртуальная  реальность  даёт  простор  для  самовыражения  и  самоутверждения,  удовлетворения  аффилятивной  потребности,  нахождения  единомышленников.  Фоторедакторы  позволяют  развенчать  комплексы  относительно  уродливой  внешности,  общение  за  маской  аватара  —  преодолеть  скованность  в  установлении  контактов  [6].

Однако  есть  и  явные  риски,  связанные  с  чрезмерным  переносом  процесса  общения  в  онлайн:  усиливающееся  чувство  одиночества  и  снижение  количества  устойчивых  длительных  отношений  в  обычной  жизни.  Самопредъявление  онлайн  зачастую  отличается  фрагментарностью:  подростки  показывают  только  те  качества,  которые,  по  их  мнению,  и  нуждаются  в  признании.  Грамотность  и  вежливость  речи,  творческая  активность,  достижения  подростка  в  учёбе  и  спорте  часто  обозначаются  как  вторичные  качества,  не  заслуживающие  уважения  и  восхищения.  Первенство  отводится  количеству  лайков,  репостов  и  фолловеров,  которые  часто  заслуживаются  с  помощью  ненормативной  лексики,  пошлых  фотографий,  так  называемого  «чёрного  юмора».  Как  следствие,  признание  также  становится  фрагментарным  и  может  быть  обесценено  самим  подростком  [5]. 

Наконец,  как  справедливо  отмечает  японский  психиатр  Х.  Тяги:  «Интернет  —  это  мир,  где  события  происходят  стремительно,  где  от  человека  можно  избавиться  одним  щелчком  мыши,  где  в  одно  мгновение  можно  уничтожить  свой  профиль,  если  он  не  нравится.  Это  может  привести  к  подобной  же  легкомысленности  и  неадекватности  восприятия  в  реальной  жизни»  [8].

Закончить  свои  рассуждения  хотелось  бы,  обратившись  к  данным  увлекательного  исследования.  В  2012  г.  психологи-корреспонденты  журнала  «Сноб»  провели  эксперимент  с  участием  68  подростков.  По  условиям  эксперимента  участник  соглашался  провести  восемь  часов  (непрерывно)  в  одиночестве,  сам  с  собой,  не  пользуясь  никакими  средствами  коммуникации  (телефоном,  интернетом),  не  включая  компьютер  или  другие  гаджеты,  а  также  радио  и  телевизор.  Все  остальные  занятия  были  разрешены. 

Довели  эксперимент  до  конца  лишь  трое  подростков,  основная  часть  испытуемых  смогла  пробыть  наедине  с  самим  собой  лишь  менее  пяти  часов.  У  27  человек  наблюдались  прямые  вегетативные  симптомы:  приливы  жара  или  озноб,  головокружение,  тошнота,  потливость,  сухость  во  рту,  тремор  рук  или  губ,  боль  в  животе  или  груди,  ощущение.  У  троих  участников  эксперимента  возникли  суицидальные  мысли. 

Прекратив  эксперимент,  14  подростков  посетили  Социальные  Сети,  23  позвонили  приятелям  или  родителям,  5  пошли  к  друзьям  домой  или  во  двор.  Остальные  включили  телевизор  или  погрузились  в  компьютерные  игры.  Кроме  того,  почти  все  и  почти  сразу  включили  музыку.  При  анализе  происходившего  с  ними  51  человек  употреблял  словосочетания  «зависимость»,  «получается,  я  не  могу  жить  без…»,  «доза»,  «ломка»,  «синдром  отмены»,  «мне  всё  время  нужно…»,  «слезть  с  иглы»  [7].

Подобные  результаты  позволяют  нам  прийти  к  неутешительному  выводу.  Социальные  Сети  служат  не  только  платформой  для  проявления  и  преодоления  типичных  социальных  страхов  подростков.  Они  породили  ещё  один,  куда  более  серьёзный  и  распространенный  страх,  —  страх  остаться  наедине  с  самими  собой,  страх  своего  внутреннего  мира.  И  главная  ловушка  кроется  в  том,  что  Социальные  Сети  выступают  одновременно  катализатором  и  «спасительной  пилюлей»  от  этого  страха.  «Спасаясь  бегством»  от  самого  себя  на  просторах  Интернет,  подросток  ещё  более  укореняет  боязнь  остаться  наедине  с  главным  собеседником  в  своей  жизни  —  самим  собой.

Список  литературы:

1. Баранов  А.Б.  Виртуальная  коммуникация  в  Социальной  Сети:  основные  понятия  и  модель  взаимодействия  /  А.Б.  Баранов  //  Всероссийский  журнал  научных  публикаций.  —  2011.  —  №  1  (2).  —  С.  74—76.
2. Беляков  А.О.  Язык  блогов.  —  [Электронный  ресурс]  –  Режим  доступа.  —  URL:  http://sibac.info/15261  (дата  обращения:  30.11.2014),  свободный.  —  Загл.  с  экрана.  —  Яз.  рус.
3. Захаров  А.И.  Дневные  и  ночные  страхи  у  детей  /  А.И.  Захаров.  СПб.  :  СОЮЗ,  2004.  —  448  с.
4. Казанская  В.Г.  Подросток.  Трудности  взросления  /  В.Г.  Казанская.  —  [Электронный  ресурс]  –  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.litmir.net/br/?b=111959  (дата  обращения:  30.11.2014),  свободный.  —  Загл.  с  экрана.  —  Яз.  рус.
5. Кондрашкин  А.В.  Интернет  в  развитии  современных  подростков  /  А.В.  Кондрашкин.  —  Психологическая  наука  и  образование  PSYEDU.ru.  —  2013.  —  №  2.  –  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://psyjournals.ru/psyedu_ru/2013/n2/61327.shtml  (дата  обращения:  30.11.2014),  свободный.  —  Загл.  с  экрана.  —  Яз.  рус.
6. Локтионова  Е.Ю.  Специфика  проявления  социальных  страхов  подростков  в  контексте  социальных  сетей  /  Е.Ю.  Локтионова  //  Молодежный  научный  форум:  Гуманитарные  науки:  Электронный  сборник  статей  по  материалам  VIII  студенческой  международной  заочной  научно-практической  конференции.  М.:  Изд.  «МЦНО».  —  2014.  —  №  1  (8)  /  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.nauchforum.ru/archive/MNF_humanities/1(8).pdf  (дата  обращения:  30.11.2014),  свободный.  —  Загл.  с  экрана.  —  Яз.  рус.
7. Мурашова  Е.  Кого  боятся  подростки  /  Е.  Мурашова.  —  [Электронный  ресурс]  –  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.snob.ru/selected/entry/45522  (дата  обращения:  30.11.2014),  свободный.  —  Загл.  с  экрана.  —  Яз.  рус.
8. Страхи  из  интернета:  особенности  социальных  сетей.  —  [Электронный  ресурс]  –  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.km.ru/stil/2013/04/10/psikhologiya-i-voprosy-samoanaliza/708164-osobennosti-sotsialnykh-setei  (дата  обращения:  30.11.2014),  свободный.  —  Загл.  с  экрана.  —  Яз.  рус.
9. Филатова  Е.Ф.  Восприятие  сети  Интернет  студенческой  молодежью.  —  [Электронный  ресурс]  –  Режим  доступа.  —  URL:  http://sibac.info/14996  (дата  обращения:  30.11.2014),  свободный.  —  Загл.  с  экрана.  —  Яз.  рус.
10. Цифровая  компетентность  подростков  и  родителей.  Результаты  всероссийского  исследования  /  Г.У.  Солдатова,  Т.А.  Нестик,  Е.И.  Рассказова,  Е.Ю.  Зотова.  М.  :  Фонд  Развития  Интернет,  2013.  —  144  с.
11. Шаповаленко  И.В.  Возрастная  психология  (Психология  развития  и  возрастная  психология)  /  И.В.  Шаповаленко.  М.:Гардарики,  2005.  —  349  с.
12. Шкуратова  И.П.  Страхи  подростков  и  их  обусловленность  тревожностью,  нейротизмом  и  агрессивностью  /  И.П.  Шкуратова,  В.В.  Ермак  //  Прикладная  психология:  достижения  и  перспективы.  Ростов  н/Д.,  2004.  —  С.  283—299.
13. Щербатых  Ю.В.  Проблемы  классификации  экзистенциальных  страхов  личности  /  Ю.В.  Щербатых  //  Национальные  проекты  как  фактор  созидания  современной  России:  сборник  научных  трудов  региональной  межвузовской  научной  конференции.  Воронеж,  2006.  —  С.  176—178.