РАСШИРЕНИЕ ЗНАЧЕНИЯ ЯКУТСКОГО ЗАИМСТВОВАННОГО СЛОВА В ЭВЕНСКОМ ЯЗЫКЕ

Саввинова Степанида Николаевна

канд. филол. наук, младший научный сотрудник ИГИиПМНС СО РАН г. Якутск

E-mail: stepanidasavvinova@mail.ru

Данная статья посвящена следующим аспектам семантической ассимиляции заимствований в эвенском языке: причины возникновения и развития семантических сдвигов; выделение видов семантических сдвигов якутских заимствований в эвенском языке.

Специального исследования, непосредственно посвященного семантическому освоению якутских заимствований, в эвенском языкознании не проводилось. Изученность темы — изменения, которые претерпели якутские заимствования в эвенском языке, находится на самом начальном этапе.

Необходимо подчеркнуть, что лексика, являясь наиболее измененяемой частью любого языка, больше и чаще других элементов языка, подвергается самым различным изменениям. Якутские заимствования в этом отношении не являются  исключением. Но если лексика изменяется даже в рамках родного языка, то изменения ее в чужой языковой среде тем более естественны и законны, так как она подвергается здесь воздействию несравненно больших, чем в родном языке, факторов. Приобретенная способность слова якутского происхождения к семантическим сдвигам и изменениям в системе заимствующего языка (эвенского языка) является одним из основным условий, позволяющих считать слово заимствованным.

Семантические изменения, претерпеваемые якутскими заимствованиями, носят двоякий характер:

1.         изменения, наблюдаемые на первом этапе заимствования, при вхождении якутизмов в эвенский язык, когда полное значение не сохраняется. В этом случае часто наблюдается семантическое сужение. Например: эвен. ана:дай «назначать, ставить» < як. анаа- «1) назначать, определять; 2) завещать»; эвен. е:дэ:н «беда» < як. иэдээн «1) беспокойство, тревога; 2) неприятность, беда»;

2.         системное изменение, когда якутское заимствование, уже измененное во многих аспектах, может получить новое значение или изменить свое старое. Например: якут. алдьархай «беда, несчастие; бедствие» > эвен. алдьаркай «I. 1) закат; 2) гибель, падение; II. 1) нужда, бедствие, вред, ущерб, убыток; 2) опасность, нужда, бедность»; як. бурдук «мука» > эвен. бурдук  «1) мука; 2) хлеб; 3) зерно»;

Таким образом, многозначность заимствования является следствием его семантического освоения и дальнейшей эволюции в новой языковой системе. Расширение значения представляет собой наиболее часто встречающееся изменение содержания освоения слов.

Семантические изменения осуществляются под влиянием двух групп причин: экстралингвистических и внутрилингвистических. Появление новых слов и новых значений обуславливается потребностью осмысления вновь возникших явлений, предметов и понятий действительности. Сам процесс семантических изменений якутских заимствований в эвенском языке можно разделить на три основных вида. Первый — сужение значения, осуществляющееся на начальном этапе семантической эволюции якутизмов. Второй — расширение значения, иными словами, охват словом большего круга понятий, проникновение слова из одной сферы значений в другую. Третий — перенос наименования, протекающий различно, в зависимости от ассоциативных связей, возникающих при осмыслении якутского слова.

Как уже было сказано, основная часть якутских заимствований вошла в эвенский язык в прошлом столетии. Одни из них сохранили свою семантику, с другими же произошли определенные семантические изменения.

Расширение значения слова выступает в тех случаях, когда оно в новом употреблении охватывает большой круг понятий, то есть может быть употреблено как средство называния шире, чем раньше. Оно увеличивает объем понятия, то есть количество называемых предметов и явлений, в результате чего возникает новое значение слова. Так например, якутское слово боотур «воин», «доблестный, мужественный» в эвенском языке фонетически видоизменилось в батур «1) храбрый, отважный, мужественный; 2) храбрец, смельчак, удалец, молодец», а семантически расширило свое значение — стало названием любого храбреца. Надо отметить, что слово боотур в якутском языке является устаревшим словом, отсюда можно предположить, что данное заимствование, видимо, является одним из самых старых заимствований.

Расширение значения слов обычно имеет место в тех случаях, когда якутские слова попадают в эвенские диалекты и в обиходно-разговорную речь и, как показывает самоназвание, предполагают расширение назывной функции того или иного якутского слова при освоении его эвенами. Подобные явления наблюдаются в следующих словах:

якут. акаары «I 1) дурак, глупец; 2) дурость, глупость» > эвен. ака:ри 1) Ск глупый; 2) Арм бешеный; II 1) дурак; 2) фольклорный сказочный герой.

Например: Бэй hөбэллиди ака:ри оваттан, — эне гөнни. — Пьяный становится бешеным, — говорит мама.

Уйбачан буюсэклэ ака:ри hуту эрэгэр мэннюми hөруврэн. —- Уйбаачан глупого сына всегда с собой берет на охоту.

Якут. алдьархай «беда, несчастие; бедствие» > эвен. алдьаркай Б I. 1)закат; 2) гибель, падение; II. 1) нужда, бедствие, вред, ущерб, убыток; 2) опасность, нужда, бедность».

Например: Буюр дю орарбу hөруникэн алдьаркаю эмуритэн. — Дикие олени принесли бедствие, уведя оленей..

Ама көкэчэлэн муттулэ алдьаркай одни. — Со смерти отца началась гибель для нашей семьи.

Як. сγбэ «совет» > эвен. hубэ Б «1) план; 2) совет».

Например:

Эвэсэл дюгарап hʏбэв гара. — Эвены приняли план на лето.

hагдыл нөстэлду hʏбэв бөрэ. — Старейшины дали совет молодым.

Як. чалбах «лужа» > эвен. чалбак «лужа; болото».

Например:

Удан тикчэлэн эйду чалбак нөн. — После дождя везде лужи.

Этикэн чалбакли ңʏнэч ңэнрин. — Старик зашагал прямо по болоту.

Як. былаат «платок» > эвен. булат Оль «1) ткань, материя; 2) платок»;

Например:

Упэ магазиндук материяв гача. — Бабушка накупила материи в магазине.

Эне дилдулай булату тэттэн. — Мама повязала платок на голову.

Як. бурдук «мука» > эвен. бурдук Ол, Б, КО, М, Ох, П, Ск, Т «1) мука; 2) хлеб (зерно); 3) лепешка».

Например: hиңэркэчэл складла бурдуку hаючал. — Мышки испортили муку на складе.

hотарандула бурдук деплэв гарап. — На дорогу взяли лепешки.

Як. кир «грязь, нечистоты» > эвен. кир Оль «1) грязь, гадость, пакость; 2) грязный, гадкий, противный».

Например:

Эвэсэл ок-та мэн амардадукуй кири эсни эмэнгэрэр. — Эвены никогда не оставляют за собой грязь.

Чалбакла тикриди, нярикан кирэ орам гөникэн мэддэн. — Вывалявшись в луже, мальчик почувствовал себя гадким.

Як. мунньах «собрание, заседание» > эвен. муньньак Оль «1) собрание, сходка; 2) совещание, заседание»;

Як. мөх — «кидаться из стороны в сторону, становиться на дыбы (о лошади)» > эвен. мэкундэй Оль «1) прыгать; 2) брыкаться, лягаться, дурить (об олене, лошади)»;

Як. таңара «бог»  > эвен. таңара Ск «1) бог; 2) икона».

Например:

Этикэр гөвэттэ, былыр бэил таңараду тэдеритэн. — Старики говорят, что люди раньше верили в бога.

Дарья таңарав дяйриди кирестэннэн. — Дарья спрятала икону и покрестилась.

Як. аалык «дышло (в собачьей упряжке), тяговый ремень» > эвен. а:л М «1) лямка; 2) собачья шлейка»;

Як. көңдөй «1) полый, пустой; 2) никчемный, бесполезный, пустой» > эвен. көңдөй Ск «1) пустота; полость; 2) котловина»;

 Например:

Этикэр гөнитэн тала көңдөй бисни. — Старики говорили, что там есть котловина.

Чукча гян мүңөлэ тикрңөкөн өчө өруhуйгөрэр, таңара гадни гөникэн. — Если друг чукчи тонет, его не спасали, считали, что его душу забрал бог.

Таким образом, можно сказать, что изучение семантических изменений слов относится к актуальным проблемам лексикологии и семантики, так как лексика проходит длительный путь развития, изменяясь и количественно, и качественно. Семантическое развитие слов связано с определенной исторической эпохой, экономическими и культурными условиями жизни людей. Новые отношения, общественные изменения в той или иной мере становятся причиной семантического развития слов.

Список литературы:

1.        Ахунзянов Э. М. Двуязычие и лексико-семантическая интерференция. — Казань: Изд-во Каз.ун-та, 1978. — 169 с.

2.        Бертагаев Т. А. Лексика современных монгольских литературных языков. — Москва: Наука, 1974. — 283 с.

3.         Блумфилд Л. Язык. — М.: Прогресс, 1968. — 606 с.

4.        Богораз В. Г.. Материалы по ламутскому языку // Тунгусский сборник. — Л., 1931. — Вып. 1. — 106 с.

5.        Будагов Р. А. Сравнительно-семасиологические исследования. — М.: Изд-во МГУ,1963. — 302 с.

6.        Бурыкин А. А. Лексические особенности диалектов и говоров эвенов Охотского района Хабаровского края // Проблематика и взаимодействие языковых уровней. — Л., 1988. — С. 46—52.

7.        Вайнрах Уриэль. Языковые контакты. Перевод с англ. — Киев: Вища школа, 1979. — 263 с.

8.        Взаимодействие лингвистических ареалов// Теория, методика и источники исследования/ М. А. Бородина, С. В. Смирницкая, Ю. К. Кузьменко и др. — Л.: Наука. Лен. Отделение АН СССР, 1980. — 146 с.

9.        Данилова А. А. Бытовая лексика эвенского языка.— Якутск, 1991.—113 с.

10.     Ефремов Л. П. Сущность лексического заимствования и основные признаки освоения заимствованных слов: Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. филол.наук. — Алма-Ата, 1959. — 22 с.

11.     Жлуктенко Ю. А. Лингвистические аспекты двуязычия. — Киев, 1974. —176 с.

12.     Иваницкая А. А. Заимствование иноязычной лексики и ее освоение: Автореф. Дис. на соиск. уч. ст. канд. филол.наук. — Киев, 1981. — 24 с.

13.     Историко-типологические исследования по тунгусо-маньчжурским языкам. Сб. науч. тр. — Новосибирск, 1988. — 135 с.

14.     Кейметинов В. А. Эвенско-русский словарь. Толкование и этимология. Ч. I. Якутск, 2005. — 199 с.

15.     Крысин Л. П. Иноязычные слова в современном русском языке. — М.: наука, 1968. — 153 с.

16.     Кузьмина Р. П. Якутские лексические заимствования в эвенском языке//Проблемы родного языка в условиях глобализации и интеграции современного общества. — Якутск, 2007. — С. 187—190.

17.     Лебедев В. Д. Язык эвенов Якутии. — Л.: Наука, 1978. — 206 с.

18.     Лебедев В. Д. Охотский диалект эвенского языка. — Л., 1982. — 241 с.

19.     Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 1976. — 685 с.

20.     Линник Т. Г. Проблемы языкового заимствования// Языковая ситуация и взаимодействие языков. — Киев, 1989. — 324 с.

21.     Петров А. А. О языковой картине мира тунгусов (системные связи и отношения). — Из интернет-источника.

22.     Рассадин В. И. Монголо-бурятские заимствования в сибирских тюркских языках. — М.: Наука, 1980. — 114 с.

23.     Романова А. В., Мыреева А. Н., Барашков П. П. Взаимовлияние эвенкийского и якутского языков. — Л.: Наука ЛО, 1975. — 207 с.

24.     Слепцов П. А. Русские лексические заимствования в якутском языке. — М., Наука, 1975.

25.     Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков. — Л.: Наука, 1975. — Т. 1. (А—Н). — 672 с.

26.     Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков. — Л.: Наука, 1977. — Т. 2 (О—Я). — 992 с.

27.     Уфимцева А. А. Опыт изучения лексики как системы. — М.:Изд-во АН СССР. 1962. — 287 с.

28.     Уфимцева А. А. Слово в лексико-семантической системе языка. — М.: Наука, 1968. — 272 с.

29.     Цинциус В. И. Якутско-тунгусские лексические связи//Тунгусский сборник, 1. — Л., Изд-во АН СССР, 1931. — С. 117—127.

30.     Шмелев Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики. — М.: Наука, 1973. — 280 с.

31.     Шухрай О. Б. К проблеме классификации заимствованной лексики//ВЯ. 1961. — № 2. — С. 29—47.

32.     Щербак А. М. Роль контактов в процессе изменения лексического состава и морфологической системы языков. Мат. конференции, посвященной 100-летию со дня рождения профессора В. И. Цинциус. — Санкт-Петербург, 2003. — с. 256—263.

33.     Якутско-русский словарь/Под ред. П. А. Слепцова. — М.: Изд-во Советская энциклопедия, 1972. — 605 с.