ПОЛИТИЧЕСКАЯ  КОРРЕКТНОСТЬ  ГЕРМАНИИ:  ДИСКРИМИНАЦИЯ  МЕНЬШИНСТВА  ИЛИ  УГРОЗА  ДЛЯ  СВОБОДЫ  СЛОВА

Богданова  Алина  Сергеевна

студент  4  курса,  кафедра  германской  филологии  и  перевода,  МГТУ  имени  Г.И.  Носова,  РФ,  г.  Магнитогорск

E-mail:  alina_bogdanova91@mail.ru

Морозов  Евгений  Александрович

научный  руководитель,  канд.  филолог.  наук,  доц.  каф.  германской  филологии  и  перевода  МГТУ  им.  Г.И.  Носова,  РФ,  г.  Магнитогорск

Falls  Freiheit  überhaupt  etwas  bedeutet, 

dann  bedeutet  sie  das  Recht  darauf, 

den  Leuten  das  zu  sagen,  was  sie  nicht  hören  wollen.

If  liberty  means  anything  at  all, 

it  means  the  right  to  tell  people 

what  they  do  not  want  to  hear.

Джордж  Оруэлл, 

послесловие  к  роману  «Скотный  двор»,  1945

Пытаясь  начать  разговор  о  таком  культурном  и  языковом  феномене  как  «политическая  корректность»  (ПК),  всегда  приходится  сталкиваться  с  дилеммой:  с  одной  стороны,  речь  всегда  идет  о  словесной  и  поведенческой  дискриминации  меньшинства,  с  другой  же,  подбирая  слова,  дабы  никого  не  обидеть,  об  угрозе  степени  свободы  слова,  что  отчасти  является  нарушением  права  на  свободу  высказывания  своих  мыслей.  С  третьей  же  стороны,  речь  идет  о  терпимости  в  разных  сферах  жизнедеятельности,  которая  манифестируется  в  смягченных  выражениях  [3].

Проанализировав  множество  теоретических  трудов,  посвященных  ПК  (С.Г.  Тер-Минасова,  Н.Г.  Комлев,  Н.Н.  Шульгин,  Ф.  Беквит,  М.  Бауман),  мы  пришли  к  выводу,  что  политкорректность  состоит  в  том,  что  нужно  избегать  в  используемом  языке  всего  того,  что  могло  бы  быть  оскорбительным  для  тех  или  иных  категорий  лиц  по  признаку  расы,  пола,  вероисповедания,  сексуальной  ориентации,  возраста  и  т.  д.  Но  отношение  в  разных  странах  к  данному  явлению  разностороннее.  И  поэтому  в  каждом  национальном  контексте  формируется  свой  способ  употребления  политкорректных  выражений.

В  Германии  принцип  политкорректности  оказывает  явное  влияние  на  официальное  словоупотребление.  При  этом,  следуя  нормам  «правильного»  обозначения,  чаще  всего  невозможно  назвать  ни  одного  политкорректного  наименования,  можно  лишь  перечислить,  какие  слова  нельзя  больше  свободно  употреблять.  Речь  идет  не  о  тех  наименованиях,  которые  считаются  явно  дискриминационными,  а  скорее  о  тех,  что  долгое  время  воспринимались  как  нейтральные  и,  соответственно,  не  всегда  помечались  в  словарях  как  сниженная  лексика.  Но  при  этом  в  подобной  игре  «политкорректных»  терминов  и  понятий  зачастую  не  всегда  становится  ясно,  идет  ли  речь  о  серьезности  ведения  борьбы  за  нейтральность  слов  или  же  это  стоит  рассматривать  как  насмешку  или  даже  издевательство  над  говорящими.  Известно,  что  сегодня  в  Германии  по  отношению  к  ребенку  нельзя  использовать  термины  “schwer  erziehbar”  (трудно  поддающийся  воспитанию)  или  же  “verhaltensauffällig”  (с  отклонениями  в  поведении).  Влияние  «политических  корректоров»  сделало  свое  дело.  Теперь  подобные  дети  характеризуются  как  «verhaltensoriginell»  (оригинальный  в  поведении).

Некоторые  известные  немецкие  издательства  объявили  о  том,  что  они  переработают  книги  классиков  детской  литературы,  и  те  формулировки,  которые  могли  бы  быть  восприняты  как  оскорбительные,  было  решено  заменить  на  нейтральные.  Так  Клаус  Вилльберг  из  издательства  Thienemann  Verlag  решил  удалить  из  детской  сказки  Отфрида  Пройслера  «Маленькая  Баба»  (1957  г.)  все  устаревшие  и  ставшие,  по  его  мнению,  политически  некорректными  слова.  Книга  была  переведена  на  47  языков  и  пользовалась  огромной  популярностью  у  детской  аудитории.  На  русском  языке  книга  появилась  в  1985  году  переводе  Ю.  Коринеца.  Сцена,  которая  в  начале  XXI  века  вызвала  спор  и  недоумение  немецкого  издателя,  в  русском  переводе  звучит  вполне  безобидно  и  даже  весело:  «Как  попали  негритята  на  заснеженную  деревенскую  улицу?  С  каких  пор  разгуливают  здесь  индейцы  и  турки?  Индейцы  —  с  перьями  на  шапках,  с  разрисованными  лицами,  и  турки  —  в  красных  фесках  с  кисточками  и  в  широченных  шароварах.  —  Они  из  цирка!  —  важно  изрек  Абрахас.  Но  оба  негритенка  вовсе  не  были  артистами  цирка.  Индейцы  и  турки  —  тоже.  И  маленькие  китайцы,  и  людоед,  и  шейх  —  обитатель  пустыни,  и  вождь  готтентотов  вовсе  не  были  циркачами!  Просто  в  деревне  начался  карнавал.  А  раз  карнавал,  значит,  ребятишек  освободили  от  школы  и  все  они,  ряженые,  двинулись  карнавальным  шествием  на  деревенскую  площадь»  [4].  По  мнению  же  Клауса  Вилльберга,  принадлежность  детей  к  какому-либо  этносу  должна  исчезнуть,  якобы,  в  этом  просматривается  дискриминация.  А  детей-негритят,  которых  в  детской  литературе  великой  множество,  предлагается  заменить  на  “ein  Baby  mit  schwarzer  Hautfarbe”  (ребенок  с  черным  цветом  кожи).

О  чем  при  этом  должна  идти  речь  в  детских  книгах:  о  цензуре  или  «подделке»?  Этот  ли  искусственно  замененный  контекст  хотели  донести  в  разные  годы  авторы  детских  произведений  до  своего  читателя,  когда  термина  «политическая  корректность»  не  существовало  вовсе?  Теперь  и  дети-читатели  становятся  невольными  соучастниками  политических  игр.

Уже  многие  годы  Центральный  совет  германских  цыган  (синти  и  рома)  не  приемлет  как  умаляющее  достоинство  обозначение  Zigeuner  (цыган).  Но  другие  группы  все  же  выбирают  Zigeuner  в  качестве  самоназвания.  Так  что  именно  здесь  невозможно  принять  какие-либо  обязывающие,  регулирующие  нормы.  По  словам  руководителя  Общества  немецкого  языка  Хольгера  Клатте  (Holger  Klatte),  употребление  различных  названий  и  понятий  в  рамках  одного  языка  определяется  вековыми  традициями.  «Слова  сами  по  себе  не  могут  быть  оскорбительными,  и  нам  не  удастся  уничтожить  расизм,  если  мы  просто  запретим  их»,  —  подчеркивает  лингвист.  С  подобной  проблемой  когда-то  столкнулась  и  популярная  в  Германии  сладость  «Поцелуй  негра»  (Negerkuss)  —  воздушный  зефир  в  шоколадной  глазури.  Признанный  расистским,  десерт  был  вынужден  сменить  название  на  нейтральное  «Шоколадный  поцелуй»,  поскольку  слово  Neger  стало  считаться  в  немецком  языке  оскорбительным.  Альтернативный  вариант  названия  —  «Поцелуй  мавра»  —  также  был  признан  дискриминирующим  и  поэтому  запрещен  [2].

Национальная  тема  —  одна  из  самых  болезненных,  а  в  Германии  с  ее  историческими  особенностями  тем  более.  В  угоду  толерантности  об  иностранце,  постоянно  проживающем  в  стране,  немцы  скажут,  что  у  него  «миграционное  прошлое»  (Migrationshintergrund)  —  и  никакой  он  не  мигрант  и  не  понаехавший.  Дошло  до  того,  что  в  Германии  уже  начали  шутить,  что  файл,  скачанный  в  Интернете,  становится  файлом  с  «миграционным  прошлым».

Отдельным  полем  для  дискуссий  на  тему  языкового  политеса  служит  гендерный  вопрос.  В  немецкоязычных  странах  мужчины  с  нетрадиционной  ориентацией  величают  себя  Schwule,  а  женщины  —  Lesben.  Термин  homosexuell  (гомосексуальный)  нельзя  связывать  исключительно  с  половой  жизнью,  так  называемые  Schwul-  или  Lesbisch  sein  являются  отражением  «другого  образа  жизни».  Таким  образом,  в  этом  случае  изначально  считавшееся  стилистически  сниженным  название  стало  политкорректным.

Обращение  к  молодой  и  незамужней  девушке  «фройляйн»  (Fräulein)  также  исчезло  из  употребления:  мало  того,  что  само  слово  среднего  рода,  так  ведь  и  молодых  мужчин  принято  называть  гордым  «Herr»,  а  женщинам,  видите  ли,  для  полноценного  статуса  в  обществе  нужно  ждать  предложения  руки  и  сердца.  В  конце  концов  немецкие  феминистки  так  прижали  лингвистов,  что  в  1981  году  обращение  «фройляйн»  было  признано  «сексистским».  Партия  зеленых  в  Бундестаге  в  рамках  политкорректности  решила  отказаться  от  выражений  türken  (подделывать,  фальсифицировать),  getürkt  и  einen  Türken  bauen  (выдавать  ложь  за  истину). 

Неполиткорректным,  а  значит,  некультурным,  считается  также  при  обращении  к  аудитории  не  подчеркнуть  присутствие  женщин,  поставив  номинацию  Damen  на  первое  место:  “Meine  Damen  und  Herrn!”  («Уважаемые  дамы  и  господа!»).

Другой  важный  принцип  политкорректности  —  исключение  из  употребления  разговорных  выражений,  что  в  особенности  касается  обозначения  лиц  с  ограниченными  возможностями  и  отклонениями  в  поведении.  В  психологии  поведение,  отклоняющееся  от  норм,  больше  не  носит  названия  abartig  (ненормальное).  Некогда  медицинские  термины,  а  теперь  разговорные  выражения  считаются  унизительными,  например:  Irresein,  Irrsinn  (сумасшествие)  —  для  разных  форм  эндогенных  психических  заболеваний,  Schwachsinn  (слабоумие)  —  для  олигофрении  определенной  степени  тяжести.  Для  обозначения  физических  недостатков  слову  Missbildung  (уродство)  предпочитают  нейтральный  профессиональный  термин  Fehlbildung  (аномалия  развития).  Самым  известным  примером  из  этой  области  является  замена  разговорного  Mongolismus  (монголизм)  специализированным  термином  Downsyndrom  (синдром  Дауна).  Человека  небольшого  роста  больше  не  называют  карликом,  и  только  в  артистической  среде  эти  люди  говорят  о  себе  —  лилипуты.  О  детях,  отстающих  в  развитии  и  образовании,  говорят  Kinder  mit  Migrationshintergrund  (дословно  «дети  с  миграционным  прошлым»),  bildungsferne  Schichten  (дословно  «далекие  от  образования  слои»),  bildungsnahe  (дословно  «близкие  к  образованию»),  лексему  Neger  заменяют  словом  Schwarze. 

Некоторые  факты,  связанные  с  феноменом  политкорректности,  могут  вызвать  недоумение  в  силу  введения  запрета  на  слова,  которые,  в  сущности,  не  несут  никакого  отрицательного  оттенка.  Так,  например,  сегодня  вместо  слова  die  Putzfrau  (от  putzen  «убирать»)  рекомендовано  употреблять  существительные  die  Raumpflegerin  (от  Raum  «помещение»  и  pflegen  «заботиться,  ухаживать»)  или  die  Bodenkosmetikerin  (от  Boden  «земля»  и  Kosmetikerin  «косметолог»).

Как  и  многие  явления  в  современной  жизни,  политкорректность  обладает  той  амбивалентностью,  которая  обнаруживает  как  ее  положительные,  так  и  отрицательные  стороны.  Там,  довольно  сомнительным  представляется  требование  при  рассуждении  на  темы,  связанные  с  самоубийством,  выбирать  такие  обозначения  этого  явления,  которые  бы  не  звучали  как  обвинение  по  отношению  к  человеку,  совершившему  данный  поступок,  вместо  обозначения  “der  Selbstmord”  (самоубийство)  рекомендовано  употреблять  существительное  “der  Freitod”  (добровольная  смерть).

Однако,  несмотря  на  серьезную  критику  в  адрес  ярых  приверженцев  политкорректности,  положительным  можно  признать  то,  что  в  Германии,  например,  сегодня,  считается  непозволительным  употреблять  в  речи  слова,  имеющие  отношение  к  нацистской  или  расистской  лексике.  В  ФРГ  официально  запрещено  издание  и  распространение  всего,  что  вышло  из-под  пера  А.  Гитлера.

Сегодня  можно  уже  утверждать,  что  политическая  корректность  как  культурный  феномен  занимает  свое  определенное  место  в  жизни  немецкого  общества  и  оказывает  серьезное  влияние  на  вербальное  поведение  современного  человека.  В  завершении  хотелось  бы  привести  слова  известнейшего  ученого,  писателя  и  критика  Умберто  Эко  из  статьи  «О  политкорректности»:  «Получается,  что  порой  употребляют  политическую  корректность,  чтобы  уладить  социальные  проблемы,  действующие  на  нервы.  Вместо  того,  чтоб  совершенствовать  общество,  совершенствуют  лексику.  Когда  общество  принимается  звать  неходячих  не  «инвалидами»,  а  «альтернативно  развитыми»  (diversamente  abili),  вместо  того,  чтобы  строить  для  них  пандусы,  понятно:  лицемерно  расправившись  с  прежним  термином,  провели  косметический  ремонт  в  языке,  но  не  ремонт  лестницы»  [7].  То  есть  те  проблемы,  которые  являются  первопричиной  для  последующих,  у  нас  принято  не  решать,  а  вуалировать. 

Список  литературы:

1. Комлев  Н.Г.  Словарь  иностранных  слов.  М.:  Эксмо-пресс,1999.  —  С.  273
2. Михайлина  И.  Словом  обидеть  можно  немецкий  язык  на  пути  к  политкорректности  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://germania-online.ru/wissenschaft-bildung/nauka-i-obrazovanie-detal/datum/2013/12/09/slovom-obidet-mozhno-nemeckii-jazyk-na-puti-k-politkor.html  (дата  обращения  23.06.2014).
3. Морозов  Е.А.  К  вопросу  о  статусе  речевой  толерантности  в  спорте.  Филология,  искусствоведение  и  культурология:  прошлое,  настоящее,  будущее:  материалы  международной  заочной  научно-практической  конференции.  Часть  I.  (14  мая  2012  г.).  Новосибирск:  Изд.  «Сибирская  ассоциация  консультантов»,  2012.  —  С.  89—94.
4. Пройслер  О.  Маленькая  Баба-Яга  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://lib.ru/TALES/PROJSLER/m_baba.txt  (дата  обращения  23.06.2014).
5. Тер-Минасова  С.Г.  Язык  и  межкультурная  коммуникация  М.:  Слово,  2000.  —  С.  264.
6. Шульгин  Н.Н.  За  горизонтами  политкорректности  //  Вопр.  философии.  —  2003.  —  №  6.  —  С.  54—68.
7. Эко  У.  О  политкорректности  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://labrys.ru/node/2707  (дата  обращения  23.06.2014).