ОСОБЕННОСТИ  РАЗВИТИЯ  ИСКУССТВА  АЛАН  НА  СТАВРОПОЛЬЕ  И  В  КАРАЧАЕВО-ЧЕРКЕССИИ

Крылова  Инна  Николаевна

канд.  пед.  наук,  доцент  Северо-Кавказского  федерального  университета,  РФ,  г.  Ставрополь

E-mail:  Dizain_sieu@mail.ru

FEATURES  OF  DEVELOPMENT  OF  THE  ALANIAN  ART  ON  THE  TERRITORY  OF  STAVROPOL  REGION  AND  THE  TERRITORY  OF  KARACHAYEVO-CHERKESSIA

Krilova  Inna

candidate  of  pedagogical  sciences,  assistant  professor  of  the  North-Caucasian  Federal  University,  Russia,  Stavropol

АННОТАЦИЯ

В  статье  раскрываются  особенности  развития  аланского  искусства  на  территории  Ставропольского  края  и  Карачаево-Черкессии  в  период  Средневековья  (VI—XIII  вв.  н.  э.):  архитектуры,  декоративно-прикладного  искусства,  скульптуры.  Краткий  художественно-искусствоведческий  анализ  проводится  на  примере  конкретных  произведений  пространственных  искусств.

ABSTRACT

This  article  describes  the  main  features  of  development  of  the  Alanian  art  on  the  territory  of  Stavropol  region  and  the  territory  of  Karachayevo-Cherkessia  in  the  middle  ages:  architecture,  decorative  art,  sculpture.  Brief  artistic  art  analysis  is  carried  out  on  the  example  of  particular  works  of  spatial  art.

Ключевые  слова:  аланское  искусство;  погребальная  архитектура;  монументальная  скульптура;  декоративно-прикладное  искусство.

Keywords:  alanian  art,  funerary  architecture,  monumental  sculpture,  decorative  art.

Аланский  этнос  значительно  повлиял  на  культурное  развитие  населения  всего  Северного  Кавказа,  особенно  горного.  Это  воинственное  полукочевое  ираноязычное  племя,  очевидно,  представляло  собой  часть  юго-восточной  ветви  сарматов:  этнониму  алан  родственны  роксаланы,  аланорсы.  Аланы  с  IV  века  н.  э.  почти  на  тысячелетие  обосновались  на  территории  современной  Карачаево-Черкессии.  Здесь,  в  первые  века  нашей  эры,  был  создан  центр  государственного  объединения  Алании,  южная  граница  которой  проходила  вдоль  перевалов  Кавказского  хребта,  а  северные  рубежи  простирались  далеко  за  Дон  (на  аланском  «дон»  —  вода)  [3].  Унаследованная  от  древнего  исконного  населения  Центрального  и  Северо-Западного  Кавказа,  культура  алан  была  высокоразвитой.  На  земле  Ставропольского  края  и  Карачаево-Черкессии  сохранились  множественные  памятники  культуры  аланского  периода,  среди  них  есть  уникальные.  В  основном,  это  произведения  культовой  и  погребальной  архитектуры,  монументальной  скульптуры,  декоративно-прикладного  искусства.

Особый  интерес  представляет  ранняя  и  поздняя  погребальная  архитектура  алан.  Так,  основным  этническим  признаком,  долгое  время  считавшимся  непреложным,  было  устройство  ими  погребальных  сооружений  в  виде  подземных  камер-катакомб.  Такие  могильники  появились  в  первых  веках  нашей  эры  в  равнинно-предгорной  части  Северного  Кавказа.  Они  располагались  преимущественно  под  курганными  насыпями.  Их  устройство  было  аналогично  устройству  могильников  Нижнего  Поволжья  и  Южного  Приуралья.  В  западном  регионе  обитания  этой  культуры  катакомбные  погребения  высекались  в  пологих  склонах  гор,  чаще  отвесных  обрезах  —  «выходах  скал».  Конструктивно  они  идентичны  земляным,  но  некоторые  из  них,  хронологически  более  поздние,  отличались  тем,  что  не  имели  входного  коридора-дромоса.  Они  представляли  собой  небольшие  пещерки  или  углубления,  вытянутые  вдоль  скалы  и  разделенные  каменной  кладкой  на  ряд  отдельных  камер,  создававшиеся  главным  образом  за  счет  естественных  выветриваний  песчаника  и  известняка.  Наскальные  катакомбные  могильники  Пятигорья  и  Кисловодской  котловины  сохранили  украшения  из  серебра,  золота,  полудрагоценных  камней  (сердолика,  халцедона,  альмандина),  из  янтаря  и  стекла.  Здесь  были  найдены  монеты  и  золотые  индикации  (оттиски)  солидов  византийских  императоров  —  Ираклия  с  сыновьями  Ираклием,  Константином,  Ираклеоном  (632—641  гг.),  императора  Константина  IV  (668—669  гг.).  Старейший  ставропольский  археолог  Т.М.  Минаева  ограничила  время  существования  наскальных  могильников  VI—XIII  вв.  н.  э.  и  объяснила  их  использование  причиной  крайней  стесненности  в  земляных  площадях.  Следы  поселений  ранней  истории  этого  народа  встречаются  по  правому  берегу  р.  Кумы  и  ее  притоку  Томузловке  [3].

Удивительным,  по  своему  художественно-историческому  значению,  памятником  аланской  культуры  является  уникальная  долменообразная  наземная  гробница,  хранящаяся  в  краеведческом  музее  г.  Ставрополя.  Она  была  найдена  в  середине  XIX  века  на  территории  некрополя,  входящего  в  комплекс  средневекового  городища,  расположенного  в  верховьях  р.  Кяфар  Верхнего  Прикубанья.  Здесь  в  Х—XII  вв.  н.  э.  находилась  резиденция  аланских  правителей,  так  что  гробница,  скорее  всего,  принадлежала  членам  правящей  аланской  династии  [2].

Это  погребальное  сооружение  представляет  собою  прямоугольник  в  плане  и  имеет  внушительные  размеры  (3,05  м.  х  2,7  м.,  высотой  1,9  м.).  Стены  составлены  из  отдельных  массивных  песчаниковых  плит.  Уникальность  памятника  заключается  в  многочисленных  изображениях,  высеченных  на  всех  наружных  вертикальных  поверхностях.  Установлено,  что  первоначально  гробница  была  сооружена  в  эпоху  бронзы,  а  изображения  появились  позднее,  в  XI  веке,  когда  долмен  был  перестроен  и  использован  для  данного  захоронения.  По  версии  Н.А.  Охонько,  на  лицевой  стороне  гробницы  изображена  личность  усопшего.  Она  представлена  в  образе  воина,  выражающего  идеал  вождя.  Боковая  (северная)  и  задняя  плоскости  увязываются  с  идеей  похорон,  путешествия  в  загробный  мир  и  обитания  на  небесах.  На  боковой  (южной)  стороне  помещен  сюжет  борьбы  с  чудовищами-драконами.  Размещение  сюжетов  на  поверхности  гробницы  имеет  общую  концептуальную  закономерность.  Исполненный  рельеф,  скорее  всего,  продиктован  правилами  погребального  обряда  и  представлениями  о  загробном  мире.  Эти  правила  и  представления  носят  синкретический  характер,  являясь  переплетением  язычества  и  христианства,  которое  в  XI—XII  вв.  н.  э.  широко  распространилось  в  Алании.  Изображения  пронизаны  символикой,  они  представляют  собой  цельные  законченные  сюжеты  на  каждом  блоке  в  рамках  общей  композиции  всей  стены  и  выступают  как  единая  картина,  разделенная  на  соответствующее  количеству  плит  число  звеньев.  Все  действия,  запечатленные  на  стенах,  ориентированы  по  горизонтали  с  востока  на  запад,  что  соответствует  представлению  древних  о  движении  времени  (слева  направо).  Сюжетная  линия  развивается  также  и  по  вертикали,  снизу  вверх,  символизируя  переход  от  земного  к  небесному,  от  человека  к  богу.  Горизонтальная  схема  имеет  четырехстороннюю,  а  вертикальная  —  трехчленную  структуру,  что  вписывается  как  в  языческие,  так  и  в  христианские  представления  средневековых  людей  об  устройстве  мироздания.  Так,  изображение  в  пределах  одной  плоскости  делится  на  две  сцены:  христианскую  (право)  и  языческую  (лево),  тем  самым,  свидетельствуя  о  стойкости  и  мировоззренческом  консерватизме  языческого  погребального  обряда  у  алан,  который  сохранился  и  уживался  с  христианством.  Наиболее  часто  и  в  очень  архаичной  форме  такое  мировоззрение  зафиксировано  у  осетин  —  прямых  потомков  алан.  Кроме  символики,  здесь  представлены  изобразительные  принципы,  аналогичные  иконографическим.  Например,  некоторым  персонажам  (священнослужителю,  погребенному),  фигурирующим  в  сценах  по  несколько  раз,  задан  скульптором  определенный  изобразительный  стандарт,  который  позволяет  выделить  их  среди  других  действующих  лиц.  Изображение  выполнено  путем  сплошной  выборки  фона  с  оставлением  фигур  в  невысоком  плоском  рельефе,  лишь  сцена  на  передней  (фронтальной)  плите,  воссоздающая  причащение  перед  смертью  знатного  лица,  решена  с  некоторой  долей  объемности.  Фон  так  же  выполнен  рельефно  и  представляет  собой  сплошной  волнистый  узор.  Учитывая  специфику  образного  мышления  средневековых  алан,  исследователи  высказывают  предположение  о  том,  что  такой  орнамент  несет  не  только  декоративную,  но  и  смысловую  нагрузку  [2].  Изображение  отличается  минимализмом  в  использовании  выразительных  средств,  но  при  этом  большое  значение  приобретает  условность  и  знаковость,  красота  чистой  пластичной  контурной  линии,  мягкий  ритмический  композиционный  строй.  Общий  героический  настрой  произведения  помогает  лучше  понять  своеобразие  той  далекой  эпохи.

Аланы  были  хорошими  мастерами-ремесленниками,  прежде  всего  гончарами,  кузнецами.  Ремесла  и  искусства  совершенствовались  ими  в  течение  всей  их  истории  вплоть  до  середины  XII  века.  В  гончарном  ремесле  ими  широко  использовался  гончарный  круг  и  обжиг  в  специальных  печах.  Из  глины  делалась  кровельная  черепица.  К  распространенным  формам  керамики  аланского  времени  относится  отличающаяся  разнообразием  форм  посуда:  красноглиняная,  сероглиняная  с  ангобом  и  лощеная.  Это  чайники  с  длинными  носиками,  кружки,  ковшики,  кувшинчики  и  т.  д.  В  некоторых  могильниках  были  найдены  образцы  деревянной  посуды,  такие  как  донца  от  стаканов  с  различными  знаковыми  изображениями,  возможно,  с  родовыми  (тамга).  Простыми  в  художественном  плане,  но  интересными  с  позиции  истории  и  культовых  традиций  алан,  являются  деревянные  коробочки-пеналы.  Аналогичные  предметы  часто  встречаются  у  осетин,  называясь  «бинат(ы)  хицау»,  что  означает  «хозяин  места»,  т.  е.  «домовой».  В  таком  пенале  должна  храниться  «бусина  счастья».

У  средневековых  алан  высокого  развития  достигло  оружейное  и  ювелирное  искусства.  При  изготовлении  сабель,  секир,  кольчуг  и  т.  д.  широко  практиковалась  ковка  по  железу.  Оружие  отличалось  упругостью  клинка  и  твердостью  лезвия.  В  обработке  цветных  металлов  (цинка  меди,  серебра,  свинца  и  их  сплавов)  применялась  чеканка.  В  ювелирном  искусстве  заметно  влияние  традиций  кобанской  культуры.  В  своей  работе  мастера  прекрасно  использовали  разнообразные  художественные  техники:  золочение,  гравировку,  зернение,  инкрустацию  цветными  вставками  из  стекла,  драгоценными  и  полудрагоценными  камнями.  Ярким  примером  мастерства  является  уникальный  комплекс  высокохудожественных  ювелирных  изделий,  найденных  под  полом  Северного  храма  в  1940  году.  В  состав  клада  вошло  множество  золотых  украшений.  Альмандиновая  вставка  на  перстне  с  вырезанным  именем  армянского  царя  Ашота  (886—891  гг.)  помогла  датировать  весь  комплекс,  который  возможно,  является  погребением  аланской  царицы  [3].  Сегодня  этот  клад  украшает  один  из  залов  Государственного  Исторического  музея  в  Москве.

В  краеведческом  музее  г.  Ставрополя  можно  встретить  менее  роскошные,  но  по-своему  очаровательные  стеклянные,  сердоликовые,  бронзовые  бусы,  подвески  из  рогов  и  зубов  животных,  амулеты  из  раковин,  стеклянные  перстни,  перламутровые  пуговицы,  серебряные  серьги,  пряжки,  наконечники  ремней,  бронзовые  поясные  бляшки  —  украшения,  которыми  пользовались  и  женщины  и  мужчины. 

Большой  интерес  представляют  не  только  погребальные,  но  и  жилые  строения  алан.  Современные  исследователи  считают  возможным  рассматривать  наиболее  крупные  западные  аланские  городища,  как  поселения  городского  типа.  Каждое  из  них  состояло  из  2—3  частей.  В  центре  городища,  за  укреплениями,  обособлялся  господствующий  слой  населения  —  феодализирующая  знать.  Часто  внутри  обособленной  части  выделялась  цитадель  —  «замок»,  где  могла  проживать  семья  местного  правителя.  Вокруг  укреплений  обитало  простое  население,  возможно,  зависимое  от  первого.  Все  поселение  окружали  многочисленные  могильники.  Образцом  такого  архитектурного  устройства  является  городище  Адиюх,  расположенное  у  р.  Малый  Зеленчук,  раскопанное  в  50-х  годах  Т.М.  Минаевой  [1].

Крупные  городища,  такие  как  Адиюх,  Гияз,  Хумара  в  верховьях  Кубани  становились  центрами  ремесел,  а  Нижне-Архызское  (р.  Б.  Зеленчук)  и  Рим-гора  (около  г.  Кисловодска)  в  X  веке  —  центрами  торговли.  Большинство  из  них  имели  торговые  площади  [3].

Все  памятники  архитектуры  западной  Алании  говорят  о  высоком  развитии  строительного  искусства.  Они  выполнялись  в  основном  из  камня.  Стены  аланских  крепостей  были  сложены  способом  «вперевязь»  с  использованием  хорошо  отесанного  камня  и  применением  известкового  раствора.  В  системе  крепостных  сооружений,  помимо  мощных  стен,  иногда  возводились  башни.  Большинство  поселений  размещалось  в  труднодоступных  местах,  что  способствовало  их  защите  от  неприятеля.

После  распространения  христианства  у  алан  на  территории  городища,  а  иногда  и  обособленно,  возводились  церкви.  Одним  из  наиболее  ценных  архитектурных  сооружений  аланского  времени  является  Сентинский  храм  X  века,  расположенный  в  районе  аула  Нижняя  Теберда  Карачаево-Черкессии  [4]. 

Кроме  многочисленных  памятников  архитектуры,  в  аланском  искусстве  можно  встретить  произведения  монументальной  скульптуры.  Это  изваяния  исполинов-воинов  [5].  По  особенностям  вооружения  и  снаряжения  вся  монументальная  скульптура  аланского  времени,  найденная  на  территории  края  делится,  по  крайней  мере,  на  два  типа.  В  те  давние  времена  они  являлись  своеобразной  доминантой  на  просторах  края.  Прекрасный  образец  экспонируется  в  краеведческом  музее  г.  Ставрополя.  Он  представляет  собой  статую,  ориентированную  на  плоскость:  ее  объем  заметно  сплющен  спереди  и  сзади.  Изваяние  высечено  из  местного  серого  песчаника,  его  высота  достигает  отметки  2,2  м.  В  трактовке  формы  много  условности,  но  при  этом  легко  заметить  стремление  древних  мастеров  к  пропорциональности  и  соразмерности.  Изображение  выполнено  в  невысоком  рельефе  и  отличается  тщательной  проработкой  деталей.  Данное  изваяние  охарактеризуется  как  наиболее  реалистичное  и  совершенное  из  известных  сегодня  образцов  монументальной  скульптуры  периода  Древности  и  Средневековья  найденных  на  Ставрополье.  Памятник  воспроизводит  одновременно  конкретный  и  обобщенно-собирательный  образ  мужчины-воина.  Изображение  мужчины-защитника  являлось  традиционным  для  монументальной  скульптуры  многих  народов,  в  т.  ч.  скифов,  половцев  и  т.  д.  Вопрос  об  авторстве  данного  произведения  продолжает  оставаться  открытым.  Скульптура  могла  быть  выполнена  тюркскими  мастерами  или  в  тюркских  традициях  аланскими.  Помимо  происхождения  она  интересна  и  своей  сюжетной  линией.  Мужчина,  изображенный  на  изваянии,  одной  рукой  держит  рукоять  сабли,  а  другой  (правой)  —  прижимает  к  груди  рюмку,  как  бы  иллюстрируя  известную  древнюю  мудрость:  «Друзьям  —  чаша,  врагам  —  меч».  Черты  его  лица  полны  невозмутимости  и  отрешенной  созерцательности.  Изображение  ценно  еще  и  тем,  что  позволяет  познакомиться  с  характерными  деталями  аланского  мужского  костюма,  а,  как  известно,  аланы  являлись  прямыми  предками  осетин.  Он  включает  в  себя:  строгий  кафтан  со  стойкой-воротником,  брюки,  островерхий  головной  убор  (возможно  шлем).  Его  украшение  заключается  лишь  в  крупных  застежках-пуговицах  изысканной  ромбической  формы,  расположенных  в  ряд  на  полочке  кафтана.  Окончательный  ответ  на  вопрос  о  предназначении  таких  изваяний  учеными  еще  не  найден.

Завершая  краткий  анализ  наследия  искусства  алан  на  Ставрополье  и  в  Карачаево-Черкессии  можно  сделать  вывод  о  том,  что  начавшие  формироваться  с  IV  века  н.  э.  художественные  традиции  алан  оказали  заметное  влияние  на  дальнейшее  развитие  искусства  на  территории  края  и  региона  [6].  Они  получили  впоследствии  своё  яркое  воплощение  в  творчестве  многих  народностей  Северного  Кавказа,  прежде  всего  осетин,  а  произведения  аланского  искусства  по-праву  являются  достоянием  не  только  региональной  культуры,  но  и  обладают  общероссийским  значением.

Список  литературы:

1. Актуальные  вопросы  истории  средневекового  зодчества  Северного  Кавказа  /  В.А.  Кузнецов  //  В  кн.:  Северный  Кавказ  в  древности  и  в  средние  века.  М.:  Наука,  1980.  —  180  с.
2. Годзевич  Б.Л.  Аланская  гробница  XI  века  /  Б.Л.  Годзевич,  Н.А.  Охонько  [и  др.];  Ставр.  гос.  краевед.  музей  им.  Г.Н.  Прозрителева  и  Г.К.  Праве.  Ставрополь:  Ставропольсервисшкола,  1994.  —  58  с.
3. История  Ставропольского  края  от  древнейших  времен  до  1917  года:  Регион.  учеб.  для  общеобразоват.  учеб.  заведений  /  А.В.  Найденко,  И.М.  Назарова  [и  др.].  Ставрополь:  СКИПКРО,  1996.  —  304  с.
4. Кузнецов  В.А.  В  верховьях  Большого  Зеленчука  /  В.А.  Кузнецов.  Пятигорск:  Изд-во  Снег,  2008.  —  240  с.
5. Памятники  истории  и  культуры  Ставрополья  /  авт.  сост.  В.В.  Госданкер  [и  др.].  Ставрополь:  Ставр.  фонд  культуры,  1993.  —  144  с. 
6. Традиции  и  современность  в  искусстве  народных  художественных  промыслов  Северного  Кавказа  [Текст]:  Сборник  научных  трудов  /  НИИ  худож.  пром-сти;  [Отв.  ред.  Н.В.  Черкасова].  М.:  НИИХП,  1987.  —  136  с.