ОБРАЗ  ГЕНЕРАЛА  М.Д.  СКОБЕЛЕВА  В  РУССКОЙ  БАТАЛЬНОЙ  ЛИРИКЕ  КОНЦА  XIX  —  НАЧАЛА  XX  ВВ.

Герасимова  Ирина  Федоровна

канд.  филол.  наук,  доцент,  Рязанский  заочный  институт  (филиал)  Московского  государственного  университета  культуры  и  искусств,  РФ,  г.  Рязань

E-mail: 

THE  IMAGE  OF  GENERAL  M.D.  SKOBELEV  IN  RUSSIAN  BATTLE  LYRICS  OF  THE  END  OF  THE  XIX^TH  —  THE  BEGINNING  OF  THE  XX^TH  CENTURIES

Irina  Gerasimova

candidate  of  Philological  Sciences,  Associate  Professor,  Ryazan  Correspondence  Institute  (branch)  of  the  Moscow  State  University  of  Culture  and  Arts,  Ryazan

АННОТАЦИЯ

В  статье  анализируются  произведения  русской  батальной  лирики,  посвященные  прославленному  полководцу  М.Д.  Скобелеву.  Отмечается  фактографическая  основа  стихотворений,  их  патриотический  пафос.  Установлено,  что  образ  героя  воссоздан  в  фольклорно-мифологической  и  литературной  традициях.

ABSTRACT

In  the  article  the  works  of  Russian  battle  lyrics,  devoted  to  a  glorified  commander  M.D.  Scobelev,  are  analyzed.  The  factual  basis  of  the  poems  and  their  patriotic  pathos  are  noted.  It  is  established,  the  image  of  the  character  is  recreated  in  folklore  and  mythological,  literary  traditions.

Ключевые  слова:  Первая  мировая  война;  русская  батальная  лирика;  фольклорно-мифологическая;  агиографическая;  литературная  традиции.

Keywords:  World  War  I;  Russian  battle  lyrics;  folklore  and  mythological  tradition;  hagiographical  tradition;  literary  tradition.

Любая  война  выдвигает  своих  героев.  Они  запечатлены  на  полотнах  мастеров  живописи,  отлиты  в  металле,  предстают  перед  читателем  со  страниц  художественных  произведений.  Русская  поэзия  не  исключение.  Она  нередко  обращается  к  образам  народных  героев,  включая  в  этот  ряд  представителей  всех  социальных  слоев.  Отметим,  что  среди  авторов  подобных  произведений  —  известные  и  забытые  ныне  поэты.  Назовем  лишь  некоторых  из  них:  В.А.  Жуковский  («Певец  во  стане  русских  воинов  (писано  послед  отдачи  Москвы  перед  сражением  при  Тарутине)  [11,  c.  38—58]),  Н.  Языков  («Давыдову»  [11,  c.  115—116]),  Н.  Остолопов  («Кн.  Петр  Иванович  Багратион»  [15,  c.  71]),  воспевающие  мужество  и  доблесть  русских  воинов  на  полях  сражений  Отечественной  войны  1812  года;  П.  Татаринов  (акростих  «Герою  Нахимову»  [13,  c.  5]),  возносящий  хвалу  предводителю  русской  эскадры,  разгромившей  в  Синопском  сражении  турецкий  флот.

Имя  М.Д.  Скобелева  —  героя  Русско-турецкой  войны  1877—1878  гг.  —  также  не  оставлено  без  внимания.  Особенно  много  стихотворений  появилось  после  его  безвременной  кончины.  Остановимся  лишь  на  некоторых  их  них,  и  первым  назовем  стихотворение  Я.П.  Полонского  «25  июня»  [7,  c.  479].  Оно  опубликовано  в  «Газете  А.  Гатцука»  3  июля  1882  года  после  редакционного  отчета  о  похоронах  М.Д.  Скобелева.  Публикация  стихотворения  предварена  редакционным  замечанием  о  том,  что  оно  выбрано  из  многочисленных  произведений,  последовавших  на  смерть  генерала:  «Памяти  М.Д.  Скобелева  посвящено  много  стихотворений.  Редакции  завалены  ими.  Приводим  только  стихотворение  нашего  известного  поэта  Я.  Полонского,  которое  вылилось  у  него  “хоть  не  складно,  да  ладно”»  [5,  c.  479].

Начальные  строфы  стихотворения  свидетельствуют  о  глубоком  психологическом  потрясении,  которое  поэт  не  может  и  не  хочет  скрыть.  Его  чувства  находят  выход  в  жанровой  форме  плача-причитания,  что  свойственно  русской  фольклорной  традиции.  Первая  часть  содержит  в  себе  риторические  вопросы,  восклицания:

Зачем  стеной  стоит  народ?

Чего  в  безмолвии  он  ждет?

В  чем  горе,  в  чем  недоуменье?

Не  крепость  пала,  не  сраженье

Проиграно,  —  пал  Скобелев!  не  стало

Той  силы,  что  была  страшней

Врагу  десятка  крепостей…

Той  силы,  что  богатырей

Нам  сказочных  напоминала  [7,  c.  479].

«О,  как  не  быть  тоске  и  злобе,  /  Как  не  страдать!..»  —  таков  лейтмотив  стихотворения.

Во  второй  части  произведения  выражено  то  потрясение  от  внезапной  кончины  генерала  Скобелева,  которое  сопровождало  все  без  исключения  отклики  на  нее,  включая  и  замечание  редакции  о  «нескладности»  произведения  Я.П.  Полонского,  и  телеграмму  Его  Императорского  Величества  Александра  III,  отправленную  сестре  покойного  —  княгине  Н.Д.  Белосельской-Белозерской:  «Страшно  поражен  и  огорчен  внезапною  смертью  вашего  брата…»  [10,  c.  475].

В  финальной  части  стихотворения  поэт  пытается  разобраться  в  причинах  смерти  героя.  Подчеркивая  уникальность  военного  дарования  М.Д.  Скобелева,  Я.П.  Полонский  называет  его  «богом  войны»,  сотворенным  русской  природой  «из  меди»  и  отданным  под  покровительство  самого  Михаила  Архистратига,  ведь  сражался  генерал  всегда  «во  славу  Русского  народа».  «Белый  полет»  народного  героя  (здесь  поэт  обыгрывает  боевое  прозвище  М.Д.  Скобелева  —  «белый  генерал»,  –  указывая  на  белый  цвет  военного  мундира,  в  котором  тот  поднимал  русские  войска  в  атаку),  по  утверждению  Я.П.  Полонского,  был  прерван  самой  жизненной  «силой»,  поскольку  «невыносим  ей  был  покой;  /  Опасности,  кровавый  бой,  /  Борьба  была  ее  стихия.  /  Ее  томила  жажда  дел  /  И  славы  —  избранных  удел  [7,  c.  479].

Поэт  рисует  своего  героя  олицетворением  самой  России:  «Он  на  тебя  похож  был  —  да!  /  Как  ты,  для  мирного  досуга,  /  Для  скромных  буден  и  труда  /  Спокойного,  не  воспитал  он  /  Своих  великих  чудных  сил…  [7,  c.  479].

Таким  образом,  следует  констатировать,  что  стихотворение  Я.П.  Полонского,  написанное,  как  и  многие  другие,  на  фактологической  основе,  в  форме  стихотворного  некролога,  содержит  в  себе  элементы  фольклорной  традиции  мужского  плача.  Образ  генерала  Скобелева  в  этом  стихотворении,  неотделим  от  судеб  России  и  православия.

В  стихотворении  «Памяти  М.Д.  Скобелева»  (29  июня  1882)  [3,  c.  69]  поэт-крестьянин  Спиридон  Дрожжин,  «пораженный  смертью  народного  героя  М.Д.  Cкобелева,  умершего  в  Москве  25-го  июня»  [9,  c.  327],  признается,  что  не  в  силах  выразить  «осиротелому  народу»  всю  горечь  утраты  «бойца  за  честь  и  русскую  свободу»,  «народного  кумира»,  «когда  тоскующая  лира  /  Лишь  может  стоны  издавать»  [3,  c.  69].  Образ  почившего  генерала,  нарисованный  С.  Дрожжиным,  складывается  из  перечисления  его  заслуг  перед  Отечеством  и  всеми  славянскими  народами.  Поэт  подчеркивает  личные  качества  своего  героя:  он  «лаврами  венчать  /  Умел  солдатские  знамена,  /  Чтобы  сильней  могла  корона  /  Вождя  державного  блистать»;  «жизни  не  щадил,  /  Шел  впереди  на  бой  кровавый  /  За  Русь  святую»;  «и  не  его  ль  кичливый  враг,  /  Как  грома  Божия,  /  боялся…»  [3,  c.  69].  Как  видим,  крестьянский  поэт,  как  и  Я.П.  Полонский,  связывает  полководческий  дар  своего  героя  с  особым  —  Божественным  —  ему  покровительством  и  пророчествует,  что  «дух»  генерала,  несомненно,  «в  нас  остался»,  имея  в  виду  и  себя  как  представителя  славян,  воюющего  за  общеславянские  интересы:

Семья  славянская  сильна,

Когда  великая  Россия

В  свои  скрижали  нам  такие

Еще  заносит  имена  [3,  c.  69].

В  стихотворении  С.  Дрожжина,  несомненно,  заметны  славянофильские  устремления,  столь  характерные  для  творчества  поэта  в  период  создания  этого  произведения  [2,  с.  10—16].

Всенародная  любовь  к  прославленному  герою  многочисленных  сражений,  которые  вела  Россия  во  второй  половине  XIX  века,  и  его  безвременная  кончина,  запечатлены  и  в  юношеском  стихотворении  Вл.  Маркова  «На  смерть  Скобелева»  (Мосоловка.  1/VII  1882  г.)  [4,  c.  437].  Оно  столь  же  эмоционально,  как  и  стихи  Я.  Полонского  и  С.  Дрожжина,  но  отличается  от  них  не  только  сосредоточенностью  на  факте  смерти  генерала,  но  и  пересказом  бытовавших  в  то  время  слухов.  Так,  юный  поэт  выражает  «печаль  и  негодование  на  немцев,  которым  молва  в  то  время  приписывала  отравление  народного  героя…  которые  якобы  ненавидели  и  опасались  его,  в  особенности  после  произнесения…  его  знаменитой  речи  в  Париже,  столь  нашумевшей  по  всей  Европе  и  за  которую  наш  белый  генерал  подвергся  опале  у  себя  на  родине…»  [4,  c.  436].  Кроме  того,  в  стихотворении  отражен  и  еще  один  факт,  бесстрастно  зафиксированный  русской  прессой:  «За  границей  известие  о  кончине  Скобелева  произвело  сильное  впечатление.  …некоторые  [газеты.  —  И.Г.]  же  не  скрывали  радости  о  его  кончине»  [10,  c.  475].  Значительная  часть  стихотворения  Вл.  Маркова  представляет  собой  адресованный  монолог  —  разновидность  политического  послания-инвективы:

Но  что  же  я  слышу?  Средь  скорбного  стона  —

Насмешки,  улыбки  и  грязи  комки

Из  вражьего  Руси,  Славянства,  притона?..

То  наши  давнишние,  злые  враги!

Ну  —  что  же,  ликуйте,  постыдное  племя!

Ведь  славу  героя  не  вам  омрачить,

Но  знайте:  наступит  желанное  время,

Когда  вам  пощады  придется  просить.

Когда  не  один,  но  всей  русской  землею

Поднимется  мощная  русская  рать,

Славянство  с  Германством  покончит  войною,

Научит,  заставит  себя  уважать!

Пока  же  ликуйте  над  нашей  утратой,

Над  горем,  над  скорбью  всех  русских  сынов!

Мы  молча  поплачем  над  жизнею,  сжатой

Не  тленной,  но  вечной  рукою  богов!  [4,  c.  437]

Эти  стихи,  показанные  юным  автором  М.Е.  Салтыкову-Щедрину,  редактировавшему  в  то  время  журнал  «Отечественные  записки»,  вызвали  негодование  известного  сатирика  не  недостатком  художественности  («стихи  ваши  не  хуже  и  не  лучше  многих  других»  [4,  c.  441]),  но  выбором  предмета  изображения:  большой  русский  писатель  считал  славу  Скобелева  «дутой»  и  «пустой»,  а  его  самого  —  «забубенной  головушкой,  каких  много»;  «не  признавая  Скобелева  как  народного  героя…  <С.-Щ.>  отрицал  вообще  идеалы  России,  находя,  что  у  нас  все  скверно  и  плохо…»  [4,  c.  441].  Такое  субъективное  юношеское  впечатление  о  великом  русском  сатирике  запечатлели  воспоминания  Вл.  Маркова.

Русская  поэзия  периода  Первой  мировой  войны  также  обращается  к  образам  героев-современников,  таких,  как,  например,  первый  георгиевский  кавалер  казак  Козьма  Крючков  (В.  Петров,  «Казак»  [6,  c.  5—6]),  летчик  Нестеров  (А.  Рославлев,  «Памяти  Нестерова»  [12,  c.  125];  В.  Черевков,  «Песнь  о  Нестерове»  [12,  c.  126]),  а  также  тех  выдающихся  полководцев  прошлых  эпох,  воинская  доблесть  которых  стала  легендарной.

Показательно  в  этой  связи  и  обращение  русских  поэтов  к  образу  человека,  имя  которого  уже  при  его  жизни  ассоциировалось  с  понятиями  честь,  непобедимость,  бескомпромиссность,  —  Михаила  Дмитриевича  Скобелева.  Его  образ  актуализируется  в  поэтических  произведениях  начального  периода  Первой  мировой  войны,  когда  былая  слава  русских  полководцев  была  востребована  общественным  и  поэтическим  сознанием  как  мощный  посыл  современникам,  вынужденным  вести  войну,  в  том  числе,  и  за  освобождение  славян  от  чужеземного  владычества.

Одним  из  таких  стихотворений  является  стихотворение  Н.  Агнивцева  «Легенда»  [1,  c.  17—18].  В  нем  повествуется  о  том,  что  безмолвный  «Белый  Генерал  на  призрачном  коне»  [1,  18]  появляется  среди  русских  солдат  только  в  критический  момент  боя:

Когда…хлынет  враг  со  всех  сторон

На  одного  —  втроем,

Тогда  на  помощь,  через  вал

Сраженных  тел  —  в  огне,

Несется  Белый  Генерал

На  белом  скакуне.

Подскачет  к  дрогнувшим  рядам,

Очами  поведет,

И  —  горе  вражьим  головам!

Ничто  их  не  спасет!

Винтовки  взяв  наперевес,

Сквозь  стоны,  рев  и  дым,

Как  вековой  оживший  лес,

Идут  полки  за  ним  [1,  с.  17].

Образ  Белого  Генерала  соотносим  здесь  с  образами  русских  былинных  богатырей.

Хронотоп  стихотворения  Н.  Агнивцева  охватывает  протяженный  пространственно-временной  континуум  —  от  славных  побед  русского  оружия  в  туркестанских  походах,  времен  русско-турецких  сражений  до  галицийских  битв  1914  г.,  с  которыми  связывалось  чаемое  освобождение  братьев-славян  от  иноземного  господства  и  присоединение  к  метрополии  исконных  славянских  земель.

И.  Тимковский  в  стихотворении  «Белый  генерал»  [12,  c.  21—22]  пересказывает  «солдатское  поверье»  (таков  подзаголовок  произведения)  о  том,  что  в  дни  войны  по  ночам  «боевой»,  «белый  генерал»  объезжает  «далекие  окопы»,  «рвы»,  «вал»,  «эскадроны»,  «стрелковые  цепи»,  «крепостные  батальоны»  и  «лихие  батареи»,  «тихо  едет  по  степи,  /  Проверяет  дозор»  [12,  c.  21],

И  кому  улыбнется,

На  кого  поглядит,

Смерть  того  не  коснется  —

Мимо  пуля  летит

Если  ж  взор  свой  потупит,

И  глаза  отведет,  —

Будь  готов,  —  час  наступит,

Смерть  повсюду  найдет.

Конь  неслышно  ступает,

Зорко  смотрит  седок.

Он  полки  охраняет…  [12,  c.  22]

Поэт,  несомненно,  придает  образу  М.Д.  Скобелева  черты  агиографического  героя,  наделяя  его  провидческим  даром.

Стихотворения  Н.  Агнивцева  и  И.  Тимковского  имеют  некоторые  схожие  черты.  Во-первых,  поэты  не  называют  имени  своего  героя,  выражая  всенародную  любовь  к  нему  упоминанием  только  его  прозвища  —  «Белый  Генерал».  Во-вторых,  в  произведениях  заметен  своеобразный  кентавризм  в  поэтическом  портрете  героя:  образ  Белого  Генерала  неотрывен  он  образа  его  коня.  Всем  известно,  что  военачальник  предпочитал  лошадей  белой  масти,  что  за  его  гробом  «вели  покрытую  траурной  попоной  белую  лошадь  покойного,  на  которой  он  был  в  день  штурма  Геок-Тепе»  [10,  c.  479].  Тогда  в  результате  осады  и  взятия  этой  крепости  отрядом  под  командованием  М.Д.  Скобелева  в  декабре-январе  1881  г.  к  России  был  присоединен  Ахалтекинский  оазис.

Как  видим,  «изумительная  храбрость»  М.Д.  Скобелева  —  «генерала  на  белом  коне»  [16,  c.  84],  прославившего  Россию  славными  победами  на  многочисленных  полях  сражений  и  воспринимавшегося  уже  его  современниками  как  «герой-воин»  [8,  c.  478],  —  не  осталась  без  внимания  русской  батальной  лирики  и  в  период  Первой  мировой  войны.  Для  авторов  этих  стихотворений  генерал  является  символом  непобедимости  русского  оружия,  его  образ  схож  с  тем,  что  рисовали  в  своих  произведениях  русские  поэты  XIX  века.

В  стихотворениях,  написанных  непосредственно  после  смерти  героя,  его  образ  «вписан»  авторами  в  контекст  древней  русской  истории,  его  подвиги  приравниваются  к  подвигам  былинных  богатырей  —  бескорыстных  защитников  земли  Русской.  В  некоторых  стихотворениях  он  богоподобен,  в  некоторых  причислен  к  небесному  воинству  Михаила  Архистратига.  В  стихотворениях,  написанных  в  период  Первой  мировой  войны,  образ  генерала  М.Д.  Скобелева  осмысливается  уже  как  часть  русской  истории,  немеркнущей  славы  русского  оружия  и  становится  частью  духовной  культуры  и  ратной  традиции.  Так  же,  как  и  в  некоторых  произведениях  XIX  в.,  его  образ  наделяется  сверхъестественной  силой,  идеализируется,  обретает  агиографические  (житийные)  черты.

Таким  образом,  можно  сделать  вывод  о  том,  что  проанализированные  стихотворения  являются  частью  русской  батальной  лирики.

Даже  те  произведения,  в  которых  представлен  легендарный  образ  народного  героя,  имеют  фактографическую  основу.  Им  свойственен  патриотический  пафос;  они  отражают  славянофильские  (панславистские)  воззрения  авторов,  их  православное  мирочувствование.

Хотя  стихотворения  принадлежат  к  разным  жанрам  и  жанровым  модификациям,  они  объединены  личностью  авторов,  которые  искренне  преклоняются  перед  неординарной  личностью  героя,  одно  имя  которого  «стоило  целых  армий!»  [14,  c.  479].

Поэтический  образ  генерала  М.Д.  Скобелева  воссоздан  в  фольклорно-мифологической  и  литературных  традициях.  Нельзя  не  признать  и  тот  факт,  что  эти  произведения,  созданные  как  известными  поэтами,  так  и  представителями  массовой  военной  поэзии,  трудно  отнести  к  шедеврам  русской  лирики:  отточенность  стиля,  богатство  поэтической  речи  уступают  непосредственности  чувств  авторов,  декларации  политических  идеалов.  Однако  они,  несомненно,  являются  своеобразным  историческим  документом  и  живым  памятником  своей  эпохе,  духовным  поискам  их  авторов,  что  не  может  и  сегодня  не  вызывать  к  ним  искреннего  интереса.

Список  литературы:

1.Агнивцев  Н.  Под  звон  мечей.  Пг.:  Тип.  Т-ва  Екатерингофское  Печатное  Дело,  1915.  —  112  с.

2.Бойников  А.И.  К  вопросу  о  славянофильских  воззрениях  С.Д.  Дрожжина  //  Вестник  Тверского  государственного  университета.  Серия  «Филология».  —  2010.  —  Вып.  5.  —  С.  10—16.

3.Дрожжин  С.  Памяти  М.Д.  Скобелева  //  Век.  —  1882.  —  Кн.  8.  —  С.  69.

4.Марков  Вл.  Из  воспоминаний  о  белом  генерале  //  Русская  старина.  —1913.  —  Т.  153.  —Январь-февраль-март.  —  С.  436—443.

5.Памяти  М.Д.  Скобелева  //  Газета  А.  Гатцука.  —  1882.  —  3  июля.  —  №  27.  —  С.  479.

6.Петров  В.И.  Вперед,  герои!  Стихи  донского  казака  В.И.  Петрова.  М.:  Типография  Товарищества  А.Д.  Сытина,  1915.  —  32  c.

7.Полонский  Я.П.  25  июня  //  Газета  А.  Гатцука.  —  1882.  —  3  июля.  —  №  27.  —  С.  479.

8.Похороны  М.Д.  Скобелева  //  Газета  А.  Гатцука.  —  1882.  —  3  июля.  —  №  27.  —  С.  477—479.

9.Поэт-крестьянин  Спиридон  Дрожжин  в  его  воспоминаниях.  1848—1884  г.  //  Русская  старина.  —  1884.  —  Т.  XLIV.  —  Октябрь-ноябрь-декабрь.  —  С.  93—122,  307—334.

10.Россия  //  Газета  А.  Гатцука.  —  1882.  —  3  июля.  —  №  27.  —  3  июля.  —  №  27.  —  С.  474—479.

11.Собрание  стихотворений,  относящихся  к  незабвенному  1812  году:  Ч.  1—2.  М.:  В  Университетской  типографии,  1814.  Ч.  1.  —  [2],  VIII,  —  247  с.

12.Современная  война  в  русской  поэзии:  Вып.  1—2  /  Сост.  Б.  Глинский.  Пг.:  Типография  т-ва  А.С.  Суворина  «Новое  время»,  —  1915.  —  Вып.  2.  —  XIV,  —  252  с.

13.Татаринов  П.  Бог,  вера  и  царь,  или  Герои  нынешней  войны.  Сочинения  Петра  Татаринова.  СПб.:  Типография  Эдуарда  Веймена,  1854.  —  16  с.

14.Толки  газет  и  журналов  //  Газета  А.  Гатцука.  —  1882.  —  3  июля.  —  №  27.  —  С.  479.

15.Федоров  И.В.  Смоленск  и  его  герои  в  1812  году:  Сб.  стихотворений,  рассказов  и  ст.  Смоленск:  Губернская  типография,  1912.  —  [2],  IV,  II,  —  153  с.

16.Языков  М.Д.  Воспоминания  генерал-лейтенанта  Николая  Константиновича  Языкова  о  кампании  1877-го  года.  Записки,  найденные  после  смерти  Н.К.  Языкова  //  Русская  старина.  —  1915.  —  Июль.  —  С.  79—110.