ОБРАЗОВАНИЕ  ПРИТЯЖАТЕЛЬНЫХ  ФОРМ  В  КРАЙНЕЗАПАДНОМ  НАРЕЧИИ  ЭВЕНСКОГО  ЯЗЫКА

Кузьмина  Раиса  Петровна

канд.  филол.  наук,  научный  сотрудник  сектора  эвенской  филологии  Института  гуманитарных  исследований  и  проблем  малочисленных  народов  Севера  Сибирского  отделения  Российской  академии  наук,  г.  Якутск

E-mail: 

FORMATION  OF  POSSESSIVE  FORMS  IN  THE  FAR  WESTERN  DIALECT  OF  EVEN  LANGUAGE

Raisa  Kuzmina

сandidate  of  Philological  Sciences,  research  scientist  of  Even  philology  sector  of  Research  Institute  for  Humanities  and  Problems  of  the  Indigenous  Peoples  of  the  North,  Siberian  Branch,  Russian  Academy  of  Sciences,  Yakutsk

АННОТАЦИЯ

В  статье  рассматриваются  особенности  образования  притяжательных  форм  в  ламунхинском,  тюгясирском,  усть-янском  говорах  крайнезападного  наречия  эвенского  языка.  В  говорах  притяжательные  формы  делятся  на  лично-притяжательные,  возвратно-безлично-притяжательные  и  относительно-притяжательные.  Принадлежность  одного  предмета  другому  выражается  с  помощью  различных  суффиксов.  Притяжательные  суффиксы  в  говорах  крайнезападного  наречия  говорах  обнаруживают  ряд  фонетических  особенностей,  отличных  от  литературного  языка  и  восточного  наречия  эвенов. 

ABSTRACT

In  the  article  are  examined  formation  peculiarities  of  possessive  forms  in  lamunhinsky,  tyugyasirsky  and  ust-yansky  parlances  of  the  far  western  dialect  of  Even  language.  Possessive  forms  in  parlances  are  divided  into  personal  possessives,  reflexive-impersonal  possessives  and  relative  possessives.  Assignment  of  one  object  to  another  is  expressed  with  a  help  of  various  suffixes.  Possessive  suffixes  in  parlances  of  the  far  western  dialect  have  a  range  of  phonetic  features  different  from  the  literary  language  and  from  the  eastern  dialect  of  Evens. 

Ключевые  слова:  эвенский  язык;  крайнезападное  наречие;  литературный;  говор.

Keywords:  Even  language;  far  western  dialect;  literary;  parlance. 

Статья  написана  на  основе  материалов,  собранных  в  ходе  экспедиционных  поездок  в  п.  Батагай-Алыта  Эвено-Бытантайский  район  (2010  г.),  в  п.  Депутатский  Усть-Янского  улус  Республики  Саха  (Якутия)  (2012  г.).  При  систематизации  и  сопоставлении  материалов  использовались  лексикографические  и  другие  источники  [2;  3]. 

Исследователи  отмечают,  что  к  крайнезападному,  или  саккырырскому,  наречию  относится  язык  эвенов,  живущих  по  правым  притокам  р.  Лены  и  в  бассейне  р.  Яны  в  пределах  Булунского,  Саккырырского  и  Усть-Янского  районов  ЯАССР.  Внутри  этого  наречия  принято  выделять  следующие  говоры:  ламунхинский  (Ламунхинский  наслег  Саккырырского  района),  тюгесирский  (Тюгесирский  наслег  Саккырырского  района  и  Хара-Улахский  наслег  Булунского  района)  и  юкагирский  (Юкагирский  наслег  Усть-Янского  района)  [4,  с.  138]. 

Говоры  крайнезападного  наречия  эвенов  обладают  рядом  фонетических,  морфологических,  лексических  особенностей  от  литературного  языка  и  восточных  говоров  эвенов. 

Состав  и  форма  притяжательных  показателей  в  говорах  крайнезападного  наречия  также  обнаруживает  отличительные  признаки.  В  говорах  притяжательные  формы  делятся  на  лично-притяжательные,  возвратно-безлично-притяжательные  и  относительно-  притяжательные.

Лично-притяжательные  формы  указывают  на  принадлежность  предмета.  В  говорах  крайнезападного  наречия  отсутствует  исключительная  форма  (эксклюзивная)  1  л.  мн.  ч.  -вун,  как  и  соответствующее  местоимение  бу  «мы  (без  вас)».  Ряд  форм  усть-янского  говора  несколько  отличается  от  ламунхинского  и  тюгясирского  говоров  и  характеризуется  некоторыми  особенностями:  в  ламунхинском  говоре  в  1-м  л.  ед.  ч.  используются  две  формы  -в,  -ву,  в  усть-янском  —  форма  -ву;  в  ламунхинском,  тюгясирском  говорах  во  2  л.  ед.  ч.  у  существительных  с  конечным  -н  используется  суффикс  -ни,  в  усть-янском  —  -һи  (ср.  лит.  –си);  во  2-м  л.  мн.  ч.  в  ламунхинском,  тюгясирском  говорах  во  всех  позициях  используется  суффикс  -hно/-һнө  (ср.  лит.  -сан/  -сэн),  в  усть-янском  —  -һан/-һэн;  3  л.  мн.  ч.  в  ламунхинском,  тюгясирском  говорах  -тнан/–тнэн~-тнон/-тнөн  (ср.  лит.  -тан,  -тэн),  в  усть-янском  —  -тан/-тэн.

Образование  лично-притяжательных  форм  в  ламунхинском  и  тюгясирском  говорах:

Таблица  1.

Образование  лично-притяжательных  форм  в  усть-янском  говоре:

Таблица  2.

Возвратно-притяжательные  формы  ед.  и  мн.  ч.  обозначают  собственность  субъекта  действия.  Образование  возвратно-притяжательных  форм  в  говорах  крайнезападного  наречия:

Таблица  3.

Относительно-притяжательная  форма  показывает  принадлежность  чего-либо  кому-либо  и  оформляется  суффиксом  -ҥ:  бөдөл-у  «моя  нога»  и  бөдөлөҥу  «принадлежащая  мне  нога  (напр.:  убитого  зверя)».

Самостоятельно-притяжательная  форма  обозначает  существительные,  которые  являются  чьей-либо  собственностью.  Они  образуются  с  помощью  суффикса  -ҥи.  Употребляются  в  основном  в  позиции  сказуемого,  напр.:  Эрэк  эвикэн  куҥоҥи.  «Эта  игрушка  ребенка»;  Эрэк  дьу  аhиҥи.  «Этот  дом  женщины».  Данный  суффикс  употребляется  в  эвенкийском  языке  и  образует  от  основ  существительных  словоформы  со  значением  «нечто,  принадлежащее  лицу  или  предмету,  обозначенное  в  основе»  [1,  с.  22].

Образование  относительно-притяжательных  форм  в  крайнезападном  наречии: 

Таблица  4.

Итак,  в  результате  анализа  категории  принадлежности  имени  существительного  говоров  крайнезападного  наречия,  можно  сделать  следующие  выводы:  1)  Во  всех  трех  говорах  не  встречается  эксклюзивная  форма  местоимения  1-го  л.  мн.  ч.  бу;  2)  В  говорах  отсутствуют  формы  1-го  л.  ед.  ч.  -мин,  1-го  л.  мн.  ч.  (искл.)  -мун,  2-го  л.  ед.  ч.  -hин,,  2-го  л.  мн.  ч.  -hун;  3)  При  образовании  лично-притяжательных  форм  в  ламунхинском  и  тюгясирском  говорах  во  2-м  л.  мн.  ч.  во  всех  позициях  используется  суффикс  -hно/-һнө,  в  усть-янском  говоре  -һан/-һэн,  в  литературном  языке  -сан/  -сэн.  В  3  л.  мн.  ч.  в  ламунхинском,  тюгясирском  говорах  -тнан/-тнэн~-тнон/-тнөн,  в  усть-янском  аналогичен  литературному  -тан/-тэн. 

Таким  образом,  говоры  крайнезападного  наречия  эвенов  имеют  специфические  особенности  в  образовании  притяжательных  форм  в  сравнении  с  говорами  восточного  диалекта  и  литературного  эвенского  языка. 

Список  литературы:

1.Булатова  Н.Я.  Язык  сахалинских  эвенков.  СПб:  Б.&К.,  1999.  —  115  с.

2.Дуткин  Х.И.  Дуткин  Х.И.,  Белянская  М.Х.  Тундренный  диалект  западного  наречия  эвенского  языка:  Этнолингвистическое  и  этногеографическое  исследование.  СПб:  Бельведер,  2009.  —  168  с. 

3.Кузьмина  Р.П.  Язык  ламунхинских  эвенов.  Новосибирск:  Наука,  2010.  —  112  с.

4.Новикова  К.А.  Основные  особенности  эвенских  говоров  Якутской  АССР//  Докл.  и  сообщ.  Ин-та  языкознания  АН  СССР.  М.,  1958а.  —  С.  186—205.