СИМВОЛИЧЕСКИЕ  ОБРАЗЫ  СЕРДЦА  В  УКРАИНСКОМ  ПОЭТИЧЕСКОМ  ДИСКУРСЕ  ПЕРВОЙ  ПОЛОВИНЫ  ХІХ  ВЕКА

Щепанская  Кристина  Андреевна

аспирант  кафедры  украинского  языка  Львовского  национального  университета  им.  Ивана  Франко,  Львов,  Украина

E-mail: 

THE  SYMBOLIC  IMAGES  OF  HEART  IN  THE  UKRAINIAN  POETIC  DISCOURSE  OF  THE  FIRST  PART  OF  THE  XIX  CENTURY

Shchepanska  Khrystyna

graduate  student  of  the  Ukrainian  language  department  of  Lviv  National  University,  Lviv,  Ukraine

АННОТАЦИЯ

Цель  статьи  —  проанализировать  символические  образы  сердца  украинского  поэтического  дискурса  первой  половины  ХІX  в.  Для  исследования  были  использованы  дескриптивный  метод,  метод  контекстуального  анализа,  метод  семантического  профилирования,  в  результате  чего  удалось  выяснить,  что  образы-символы  сердца  в  анализируемом  дискурсе  представлены  на  трех  уровнях,  каждый  из  которых  имеет  свои  особенности  передачи  символических  смыслов.  Образы-символы  как  важная  часть  языковой  стороны  анализируемого  слова-образа  представляют  собой  сложные,  многоуровневые  образования,  обогащающие  его  смысловую  структуру. 

ABSTRACT

The  goal  of  the  article  is  to  analyze  the  symbolic  images  of  heart  in  the  Ukrainian  poetic  discourse  of  the  first  part  of  the  XIX  century.  The  descriptive  method,  method  of  the  context  analysis,  method  of  the  semantic  profiling  are  used  in  the  investigation,  as  the  result  of  which  three  levels  of  the  representation  of  the  symbolic  images  of  heart  are  emerged  with  their  own  peculiarities  of  the  symbolic  senses  passing.  The  symbolic  images  as  the  important  part  of  the  language  side  of  the  analyzed  verbal  image  are  complex,  poly-level  entities,  enriching  its  sense  structure. 

Ключевые  слова:  символический  образ;  лингвальная  репрезентация.

Keywords:  symbolic  image;  linguistic  representation.

В  настоящей  статье  символический  образ  рассматривается  как  один  из  профилей  лингвальной  репрезентации  языкового  образа,  причем  под  последним  подразумеваем  не  только  «протовербальный  механизм  объективации  концепта»  [2,  с.  115]  или  элемент  «промежуточного  языка»  [3,  с.  189],  но  прежде  всего  главную  единицу  языковой  картины  мира.  Как  сложная  ментально-лингвальная  категория  языковой  образ  формируется  на  трех  уровнях  концептуализации:  ментальном,  языковом  и  коммуникативно-прагматическом.  Лингвальная  концептуализация  имеет  своим  результатом  образование  метафорических,  фразеологических  и  символических  образов,  которые  материализуются  в  языке  из  ментальных  сгустков  образной  информации. 

По  Н.И.  Череповской,  символический  образ  есть  продукт  символизации  —  специфической  переработки  информации  в  виде  двойственного  кодирования.  С  одной  стороны,  это  превращение  абстрактных  идей-понятий  в  чувственные  образы,  с  другой  —  поиск  художественной  формы  для  воплощения  этих  образов  [4,  5].

Вербальный  символ  —  наиболее  абстрактная  форма  языкового  представления  ментального  содержания,  поскольку  он  является  одновременно  и  знаком,  и  образом:  символ  замещает  абстрактное  содержание  конкретным  языковым  знаком  и  соотносит  этот  знак  с  определенным  образом  [1].

Символических  образов  сердца  в  украинском  поэтическом  дискурсе  первой  половины  ХІX  в.  немного,  но  все  они  интересны  и  характеризируются  разными  уровнями  лингвального  представления:  собственно  языковым,  коммуникативно-прагматическим  и  функциональным.

Образы-символы  собственно  языкового  уровня  —  это  образы,  в  которых  символическим  является  уже  само  содержание  образа.  Среди  них  встречаются  такие,  которые  отображают  традиционные  символические  смыслы-представления,  хранящиеся  в  ментальном  лексиконе  украинского  народа.  Например,  меч  боли,  который  пронзает  сердце,  —  христианский  символ  страдания  Матери  Иисуса  Христа:  Та  де  ж  те  серденько  жіноче,  повне  жару,  Щоб  наскрізь  не  пробив  його  міч  лютий,  Щоб  не  досталося  тривогам  на  поталу…  (4:  20);  священный  нож  в  злом  сердце  —  символ  катарсиса:  В  драглянім  серці  ні  закону,  Ні  честі  й  совісті  нема…Там  світить  каганець-олжа,  І  поти  світ  олживий  сяє,  Покіль  безумно  досягає  Аж  до  свяченого  ножа…  (4:  237);  божья  искра  в  сердце  —  символ  таланта:  «Нехай  мене,  —  речеш,  —  той  вихваляє,  Хто  сам  у  серці  божу  іскру  має…»  (5:  219).

Встречаются  также  образы-символы,  передающие  отдельные  символические  смыслы,  например:  сердце  —  жизнь  (Відьма  потороча.  Упилась  нудьгою  в  розум.  Жизнь  із  серця  ссала…  (5:  180);  сердце  —  любовь(«І  люблю,  й  любити  буду  Над  усяку  душу:  Покіль  серце  б’ється  в  грудях,  Перестать  не  мушу!»  (4:  133);  сердце  —  страдание  (Ой  гірко  для  серця  так  в  горі  тонути,  Що  лучче  б  умерти  од  злої  отрути,  Живцем  серце  вирвать,–  і  се  було  б  легше,  І  муки  відсього  сто  раз  буде  менше(7:  172).

Коммуникативно-прагматический  уровень  представления  символических  образов  сердца  отображает  образы-символы  действия.  Например,  прикладывать  руку  к  сердцу  —  символ  честности  и  верности:  До  серця  руку  всі,  як  личить,  прикладали,  Хилили  голову  к  землі  смиренно  (4:  18);  До  чола  вона  й  до  серця  Руку  прикладає  І,  вклонившись  в  саму  землю,  Оддаліквітає  (4:  104);  Приложив  до  серця  руку,  Стиха  віддалився  (4:  111).

В  образах-символах  функционального  уровня  символическим  является  уже  не  содержание  или  действие,  а  функция.  Эти  образы  символичны,  поскольку  выполняют  свойственную  символам  функцию  замещения,  причем  она  может  проявляться  глобально,  когда  замещаемый  объект  полностью  ассимилирует  в  себе  смысловое  поле  лексемы  сердце  и  на  первый  план  выступает  лишь  один  ключевой  смысл,  например,  сердце  —  гнев:  Пребезумний  в  серці  скаже,  Що  Бога  немає  (2:  1604);  Коли  мої  уста  мовчущі  Заговорили  с  повні  серця,  Нехай  в  поля,  луги  і  пущі  Моя  клятьба  перенесеться  (3:  395);  сердце  –  искренность:  І  жертва  ся  була  єдиності  началом,  І  жертву  сю  ми  всі  від  серця  принесли  (3:  471);  Щоб  у  тобі  від  серця  щирі  речі  Не  винами  —  сльозами  запивали…  (4:  113);  или  частично,  когда  смысловое  поле  лексемы  сердце  лишь  частично  накладывается  на  смысловое  поле  замещаемого  объекта.  Причем  во  втором  варианте  замещение  происходит  как  на  основании  прямых  ассоциаций,  например,  сердце  —  грудь:  Притулю  його  До  серця  мого,  Нехай  гоїть  він  серденько  хирне  (3:  579);  Раді  мене  привітати,  До  серденька  пригортати  (4:  53),  так  и  на  основании  контраста,  где  образ  сердца  замещает  объект,  наделенный  противоположным  либо  близким  к  противоположному  содержанием.  Например:  сердце  —  мозг:  Розкриєш  тут  ізвиви  серця  дикі  І  загадки  судьби  про  вічні  вікиЗ’ясуєш,  щоб  нам  горенько  забуть  (3:  573);  сердце  —  голова:  З  верха  на  верх,  а  з  бору  в  бір  З  легкою  в  серці  думкою…  (8:  256);  сердце  —  тело:  І  в  плачу  німім  Серденьком  палким  Аж  до  ліжка  її  припадає  (3:  579);  Лучче-б  серце  розлучити  Моє  із  душею,  Коли  мені  вже  не  можна  Звать  її  своєю(1:  29). 

Таким  образом,  символизация  как  процесс  проявления  языковой  образности  в  украинской  поэзии  первой  половины  ХIХ  в.  имеет  своим  результатом  формирование  образов-символов  сердца,  которые  возникают  на  трех  уровнях  символического  кодирования  и  дополняют  новыми  гранями  две  стороны  проанализированного  слова-образа:  языковую  и  коммуникативно-прагматическую. 

Источники:

1. Забіла В. Співи крізь сльози: Поезії/ В. Забіла/ [виданє з передм. д-ра Івана Франка]. — Львів, 1906. — 33 с.
2. Конкорданція поетичних творів Тараса Шевченка/ [ред. і упоряд. О. Ільницького, Ю. Гавриша]. — Т. 3: Shevchenko Scientific Society. — New York, 2001.
3. Куліш П.О. Твори: В 2 т. — Т. 1 Прозові твори. Поетичні твори. Переспіви тапереклади/ П.О.Куліш/ [упоряд. і приміткиЄ.К.Нахліка]. — К.: Наукова думка, 1994. — 752 с.
4. Куліш П.О. Твори: В 2 т. — Т. 2. Поеми. Драматичні твори/ П.О. Куліш/. — К.: Наукова думка, 1994. — 768 с.
5. Куліш П.О. Твори: В 2 т. — Т. 1 Поезія/ П.О. Куліш/ [упоряд. М.Л. Гончарук]. — К.: Дніпро, 1989. — 654 с.
6. Куліш П.О. Твори: В 2 т. — Т. 1 Поезіїепічні і ліричні. Пізнішіпоезії/ П.О. Куліш. — К., 1994. — 559 с.
7. Петренко М. По небу блакитнім очима блукаю// Українська література ХІХ століття: Хрестоматія: Навч. посіб. / [упоряд. Н.М. Гаєвська]. — К.: Либідь, 2006. — С. 172.
8. Устиянович М. Верховинець// Українська література ХІХ століття: Хрестоматія: Навч. посіб./[упоряд. Н.М. Гаєвська]. — К.: Либідь, 2006. — С. 226.
9. Федькович О.Ю. Твори. — Т. 1. Поезиї/ О.Ю. Федькович / [впорядк.В.Щурат]. — Чернівці, 1896. — 128 с.

Список литературы

1. Аверинцев С.С. Символ// Словарь символов. — 2-е изд. — К.: Дух и Литера, 2001. — С. 155—161.
2. Алефиренко Н.Ф. Спорные проблемы семантики: Монография. — М.,2005. — 326 с.
3. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. — М., 1987. — 262 с.
4. Череповська Н.І. Особливостіформуваннясимволічного образу в художньо-графічній діяльності підлітків. — [Електронний ресурс]. — Режим доступу <http://www.dlib.com.ua/osoblyvosty-formuvannja-symvolychnoho-obrazu-v-khudozhno-hrafichniy-dialnosti.html(дата звернення 15. 04. 2012).
5. Череповська Н.І. Символізація як засіб психологічного захисту в умовахзбільшенняін формації. — [Електронний ресурс]. — Режим доступу http://www.nbuv.gov.ua/portal/Soc_Gum/Mik/2009_1.pdf(дата звернення 15. 04. 2012).