Статья опубликована в рамках: LVIII Международной научно-практической конференции «В мире науки и искусства: вопросы филологии, искусствоведения и культурологии» (Россия, г. Новосибирск, 16 марта 2016 г.)
Наука: Филология
Секция: Фольклористика
Скачать книгу(-и): Сборник статей конференции
дипломов
СИМВОЛИКА ОБРАЗА-АРХЕТИПА «БАЙТЕРЕК» В ПОЭТИКЕ ЭПОСА «МАНАС»
SYMBOLICS OF THE IMAGE-ARCHETYPE “BAYTEREK” IN POETICS OF THE EPOS “MANAS”
Nelya Бekmuhamedova
candidate of science, assistant professor, Osh State University,
Kyrgyzstan, Osh
АННОТАЦИЯ
В статье объектом изучения является образ-символ «Байтерек» в сновиденческом пространстве киргизского эпоса «Манас». Согласно учению о символе в культуре и искусстве, данный образ полисемантичен и разворачивает свои смыслы как знак, наделенный всей органичностью древнего мифа. На примере мотива сновидения, взятого из радловского варианта «Манаса», раскрываются его отдельные значения.
ABSTRACT
In the article object of studying is the image-symbol “Bayterek” in dreaming space of the Kyrgyz epos “Manas”. According to the doctrine about a symbol in culture and art, this image is multiple-valued and deploys its meaning as a sign, endowed with all organically ancient myth. On the example of motive of the dream taken from Radlov version of “Manas”, revealed some of its value.
Ключевые слова: поэтика героического эпоса; мотив сновидения; мифопоэтический символ; миф; художественная эпическая традиция; семантика.
Keywords: poetics of the heroic epic; motif of dreams; epic symbol; myth; artistic epic tradition; semantics.
Сновиденческое пространство эпоса «Манас» – это мир символов, состоящий из относительно однородных и устойчивых к изменению во времени образных объектов, к которым более всего подходит структурно-семиотический метод. В книге «Семиосфера. Культура и взрыв» Ю. Лотман рассматривает сновидение как «семиотическое окно» и формулирует возможность увидеть в художественном, литературном тексте «метатекст» [4, с. 123–124]. Проблема толкования сновидений в культуре поднималась и в аналитической психологии, в частности, К. Юнгом, который указал на общность архетипической основы мифологической символики с символикой сновидений: «В сновидениях присутствуют бесчисленные взаимосвязи, параллели к которым можно найти только среди мифологических комбинаций, идей» [7, с. 87–88].
В задачи нашей статьи входит изучение контекстных символических значений образа «Байтерек» в пространстве сновидений героев эпоса, который представляет национальный вариант образа-архетипа Мирового древа в среде киргизской, казахской и некоторых других тюркоязычных культур [5, с. 207–209].
В названии «Байтерек» два корня: «бай» – богатый, «терек» – тополь, что, вероятно, древними предками, прежде всего, связывалось с плодоносящей силой, рождением жизни, ее неуничтожимости, бессмертием.
Описательный образ «Байтерек» в сюжетной структуре киргизского эпоса, как правило, возникает только в пространстве мотивов вещего сна и мотивов видений героев, то есть в особых зонах сакрального, сверхчувственного мира. Образы Мирового древа присутствуют в архаических эпосах тюрков и монгол Южной Сибири и Саяно-Алтая в обычном, профанном пространстве сюжетного действа. Так, в радловской записи образ-архетип возникает во сне Каныкей в сюжетной теме «отравления Манаса козкаманами» и во сне Семетея в сюжетной теме «гибели Семетея во время обряда поминовения» [12, с. 100; 241]. В варианте С. Орозбакова образ Золотолиственной чинары возникает во сне Акылай в сюжетной теме «походов Манаса против Шоорука» [8, с. 860]. В варианте Жусупа Мамая во второй части трилогии «Семетее» – во сне Жамгырчи в сюжетной теме «сражения Жамгырчи со своим сыном и их гибелью» [10, с. 190]. В варианте сказителя С. Каралаева образ Байтерек в своем символическом значении появляется во сне Каныкей, увиденном незадолго до гибели героев в Бейджине, а во второй части – в видении Каныкей, возникшем во время ее бегства с малолетним Семетеем в Бухару [9, с. 926; 11, с. 48–49].
Кроме того, как эпитет или сравнение, образ встречается при характеристике героя, которое в переводе на русский язык заменяется его ассоциативными значениями. Так, об аксакале Бакае Манас произносит: «Маңдайыма барааным, байтерек Бакай карааным» – «Ты моя надежда, опора, Бакай, и упование» [6, с. 229]. В качестве метафорического эпитета героя Серека образ обогащается постоянным признаком многих вариантов Мирового дерева – «золотыми листьями»:
Жапырагы алтын Байтерек –
Сандыргалуу Эр Серек,
Ал өнөрү болбосо
Серек деп айтыш не керек [8, с. 1043].
С золотыми листьями Байтерек –
Аккуратный собою Эр Серек.
Если этим искусством он не обладает,
Зачем тогда звать его Сереком.
Уже в самой ранней по записи трилогии эпоса «Манас», осуществленной В. Радловым в ХIХ веке, образ-архетип Мирового древа встречается в тексте памятника в качестве мифопоэтического символа в сновидении героини Каныкей. Особенностью данного сновидения Каныкей является то, что оно снится не накануне события, как обычно, а после, подводя итог событию, о котором известно слушателям, но об этом не могли знать другие герои и сама сновидица.
Богатырь Манас подвергается отравлению со стороны его завистливых «окалмычившихся» родичей Козкаманов, стремящихся стать во главе народа. Доверчивый и ничего не подозревающий Манас принимает приглашение и, отведав угощения, чувствует себя плохо, после чего уходит на своем коне в безлюдное поле, где умирает. Его останки и бродящих вокруг коня, охотничьей птицы и собаки замечает дух-хозяин Талаа (Поля) и просит пери Алтынай (волшебную деву) воскресить их хозяина, проникшись уважением к преданности животных. Пери Алтынай возводит юрту над телом Манаса и оживляет (как она это делает – не рассказывается). Манас не помнит о своей смерти и событиях, связанных с этим, и остается на некоторое время с девой Алтынай, охотясь в окрестностях. Вслед за этим действие переносится в аил Манаса, где должно быть, обеспокоенные его долгим отсутствием члены семьи героя пребывают в тревожном неведении. Введение мотива сновидения необходимо для выражения психологического состояния героини, и в то же время ее провиденциальной мудрости:
Была безлунная ночь,
Но появилась верхушка луны!
Был темный (пасмурный) день,
Но появилась верхушка солнца!
Из расщелины один тополь,
Расширяясь стал расти!
Одна его ветвь развернулась
И достигла глаз луны!
Другая ветвь развернулась
И достигла глаз солнца!
Когда настал жаркий полдень
Кто- то прятался в тени его:
Это с серебряной талией
Каныкей ходит под тенью его!
Еще одна ветвь развернулась
И достигла глаз неба!
Горе Ала-тоо подобный Джакып
Ходит под тенью его!
Еще одна ветвь развернулась
И достигла лика земли!
На холодной земле Бакдооолот
Уважаемая женщина, согревалась,
Ходя под тенью его.
С точки зрения корней символической картины сна – перед нами мифологическое переживание одухотворенного, универсального образа Мирового древа, как модели трехчастного мироздания, известного во многих культурных традициях. Таковы, например, архетипы-образы ясеня Иггдрасиль из скандинавской мифологии, священного дерева Симокары древнеегипетской мифологии, священного дерева «кальпа» (kalpa-taru, kalpa-vrikcha) древнеиндийской мифологии; «кальпа-сандал» в калмыцкой мифологии и эпосе. К ним примыкают великий дуб-дерево Аар Лууп Мас и Златолиственная береза из якутских олонхо, «стоствольный вечный тополь» или «железный тополь» алтайских мифов; дуб у Лукоморья в русском фольклоре и т. д. [2]. «Корнями и кроной Иггдрасиль объемлет весь мир, именно на нем держатся небо, облака и звезды. У него три корня, один простерся на небо, второй – в средний мир, третий – в преисподнюю» [2, с. 152].
Во сне Каныкей космическая организация Байтерека определяется предваряющей картиной солнца и луны, словно маркирующих его изначальность, гигантизм и центральность. Его быстрый рост из расщелины скалы с помощью трех могучих ветвей и достижение каждой определенных и видимых объектов вселенной – солнца, неба, а также укоренение другого ствола в противоположной стороне, в земле – это маркеры трехчастного мироздания – Верхнего, Среднего и Нижнего миров, − осью и опорой которой дерево представлялось.
Сон Каныкей – жены Манаса, композиционно завершает мотив воскрешения из мертвых героя, служит развязкой сюжетной темы «Отравления козкаманов». Толкование сновидения очень кратко и осуществляется самой сновидицей: «Падышам Манас тирилип, Тирилип келген жүрбөйбү» – «Оказывается, мой Манас, падишах ожил, Ожил и вернулся» [12, с. 100].
Символ Байтерек может в одном из своих заданных творцами-сказителями значений ассоциироваться с самим Манасом, который также выступает опорой своей семьи, центром, вокруг которого разворачиваются все остальные события эпоса. Покровительство Байтерек людям и покровительство Манаса народу как бы отожествляются в своей глубине и значимости.
Присутствие во сне членов семьи Манаса – отца, матери, жены – под стволами деревьев, в тени, также подчеркивает стабильность семейной жизни, отсутствие трагических потрясений для каждого из них. Тень гигантского Байтерека во сне – символ милосердия, благосклонности, покровительства семье богатыря, исполнения сокровенных желаний, спасение человека, обитающего в срединном мире – на земле. В древнеиндийских мифах говорится, что дерево-кальпа исполняет желания тех, кто входит в его тень. А в скандинавской мифологии под деревом Иггдрасиль, в его тени, высшее божество древних скандинавов Один пасет своих чудесных коней. Примечательно, что в эпосе калмыков «Джангар» образ кальпы-сандала возникает перед главным героем Джангаром в подземном мире и наделяет своими чудесными листьями, чтобы тот смог найти останки своего друга Хонгора и с помощью их силы восстановить тело и оживить [3, с. 105].
В сюжетике якутских олонхо [3, с. 274] подросший герой находит священное дерево «Аар Луук Мас», внутри которого живет богиня Ааан Алахчын-хатун: она часто раскрывает герою его настоящее имя, одаривает боевым конем, вооружением и, самое важное – объясняет, в чем его жизненное предназначение. Встретиться со священным деревом для героя означает добрый знак исполнения своей судьбы.
Многие исследователи образов Мирового древа к его вариантам причисляют и индивидуальные деревья шаманов, по которым в своей экстатике камы, продвигаясь по стволу, добираются до духов Верхнего или Нижнего миров, чтобы воздать жертвы духам, договориться с похитителями души больного человека и спасти его от гибели [2].
Таким образом, Байтерек во сне Каныкей символизирует самого Манаса, как гаранта стабильности семьи и опоры. Сохраняя традиционно принятую характеристику героя как целостный образ, символ, благодаря своей недосказанности, углубляет образ, с которым он отождествляется. Символ Байтерек, будучи свернутым мифом, представленным своим традиционным описанием, репрезентирует и свои архетипические смыслы как Древа жизни – дарителя новой жизни, спасителя от смерти, знака исполнения сокровенных желаний сновидца, обретения богатства, мудрости и счастья. До сих пор в народных поверьях нашего народа бытует представление о том, что, если человеку приснится дерево, это значит – «к добру», к прибавлению в семье, богатству, исполнению предначертанной судьбы.
Список литературы:
- Джангар. Калмыцкий народный эпос. // Текст. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.rulit.me/books/dzhangar-read-324081-106.html (Дата обращения: 15.03.2016).
- Евсюков В.В. Столп вселенной. – В кн.: Евсюков В.В. Мифы о вселенной. / Серия «Из истории мировой культуры» / – Новосибирск: Наука, 1988. – 178 с. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://mifolog.ru/books/item/f00/s00/z0000036/index.shtml. (Дата обращения: 15.03.2016).
- Емельянов Н.В. Сюжеты якутских олонхо. – М.: Наука, 1980. – 376 с.
- Лотман Ю. Семиосфера. – СПб.: «Искусство-СПБ», 2000. – 704 с. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://oomnik.iling.spb.ru/mathling/kulturologiya/yu-m-lotman-semiosfera-kultura-i-vzryv (Дата обращения: 15.03.2016).
- Молдобаев И. «Манас» – историко-культурный памятник кыргызов. –Бишкек: Кыргызстан, 1995. – 312 с.
- Юдахин К.К. Киргизско-русский словарь. В двух книгах. – Фрунзе: Главная редакция Киргизской Советской Энциклопедии, 1985. кн. 2. – 480 с.
- Юнг К.Г. Душа и миф: шесть архетипов. – Киев: Государственная библиотека Украины для юношества, 1996. – 384 с.
- Манас: Кыргыз элинин баатырдык эпосу. С Орозбаковдун варианты боюнча. / Түз.: С. Мусаев. – Бишкек: Хан-Тенир, 2010. – 1840 б.
- Манас: С. Каралаевдин варианты боюнча / Түз.: А. Жайнакова, А. Акматалиев. – Бишкек: Турар, 2010. – 1008 б.
- Семетей. Эпос: 3-китеп. Жусуп Мамайдын варианты. / Түз. К. Кырбашев, – Бишкек: Шам, 1995 – 284 б.
- Семетей: Эпос. Саякбай Каралаевдин варианты боюнча. – Фрунзе: Кыргызстан, 1 – Китеп, 1986. – 376 б.
- Wilhelm Radloff Manas destani. Yayina hazirlayan Prof. Dr. Emine Gursoy-Naskali. Birinci Baski.Turksoy yayinlari. – 1995. – 278 р.
дипломов
Оставить комментарий