ДОСТИЖЕНИЕ  ВЗАИМОПОНИМАНИЯ  В  ШКОЛЕ  И  СЕМЬЕ:  ОТ  ИСТОРИИ  К  СОВРЕМЕННОСТИ

Олейникова  Л.Т.

канд.  пед.  наук,  преподаватель  ВГАПК  РО,  г.  Волгоград

E-mail: 

Чтобы  приблизиться  к  ответу  на  вопрос,  заявленный  в  названии,  имеет  смысл  обратиться  к  истории  вопроса,  поскольку  попытки  его  решения  чрезвычайно  поучительны.

Из  работ  В.О.  Ключевского,  Б.А.  Рыбакова  мы  знаем,  что  Древняя  Русь  стремилась  утвердить  школу  у  домашнего  очага  и  включить  ее  задачи  в  число  обязанностей  семьи.  Характерно,  что  в  древнерусском  воспитании  главное  внимание  обращалось  на  житейские  правила,  а  не  на  научные  знания.  «Наука  о  христианском  жительстве»  -  этот  своеобразный  кодекс  -  состоял  из  трех  частей:

·    душевное  строение,  где  давалось  учение  о  долге  душевном,  и  речь  шла  о  спасении  души  (мы  бы  сегодня  назвали  ее  духовным  строением); 

·    мирское  строение  включало  науку  о  гражданском  общежитии; 

·  домовое  строение  давало  описание  хозяйственного  до-  моводства.

Воспитание  в  семье  осуществлялось  через  живой  пример,  совместную  деятельность  (никто  никого  специально  не  воспитывал,  а  дети  вместе  со  взрослыми  участвовали  во  всех  делах:  приготовлении  пищи,  сенокосе,  уборке  урожая,  уходе  за  скотом  и  т.п.)  и  наказание.

Говоря  о  наказании,  Ключевский,  в  частности,  приводит  соответствующее  место  из  «Науки  о  христианском  жительстве»:  «Любя  сына,  учащай  ему  раны,  не  жалей  жезла,  ибо  от  жезла  твоего  он  не  умрет,  а  еще  здоровее  станет».  «Известно,  что  любящая  рука  бьет  не  больно  и,  во  всяком  случае,  больнее  бьет  того,  кому  принадлежит,  чем  того,  на  кого  поднимается».

Особенностью  русского  национального  воспитания  был  примат  воспитания  над  образованием.  Грамотность  не  входила  в  состав  общеобязательного  воспитания.  Даже  в  азбуках  писалось:  «Не  тот  мудр,  кто  много  грамоте  умеет,  а  тот  мудр,  кто  много  добра  творит».

Это  некнижная  мудрость  Древней  Руси  была  поколеблена  преобразовательным  движением  XVII  -  XVIII  веков.  Во  второй  половине  XVIII  в.  была  предпринята  попытка  оторвать  школу  от  семьи,  даже  сделать  их  соперницами.  Эта  попытка  связана  с  именем  И.И.  Бецкого  (1704-1795),  президента  Академии  художеств.  В  его  докладе  «Генеральное  учреждение  о  воспитании  обоего  пола  юношества»  предлагались  не  школы,  а  воспитательные  училища,  в  коих  воспитанник  безысходно  остается  до  20  лет,  не  имея  ни  малейшего  общения  с  внешними  людьми,  даже  с  родственниками,  ви-дясь  изредка  на  глазах  у  начальства.  Главное  воспитательное  средство

в  системе  Бецкого  -  чтобы  «питомец  непрестанно  взирал  на  подаваемые  ему  примеры  и  образцы  добродетелей».  Ставилась  задача: 

в  юности  научить  тому,  что  должно  делать  в  зрелых  летах.  Задача,  как  мы  понимаем,  бессмысленная.  Позднее  П.П.  Блонский  страстно  и  категорично  выскажется  по  поводу  этой  величайшей  педагогической  лжи  -  «что  школа  должна  готовить  своих  питомцев  к  жизни»:  «Что  значит  «готовить  к  жизни»?  Какова  будущая  жизнь  ребенка?  Откуда  мы  это  знаем?  Мы  -  самоуверенное  пошехонье  -  по  крайней  мере  в  педагогической  области.  Всякая  школа,  кроме  высшей,  должна  одинаково  иметь  в  виду  одну  и  ту  же  цель,  воспитание  человека  как  человека»  [1,  с.  35]. 

В  чем  же  состояла  порочность  школы  Бецкого? 

В   становлении  человека  объединялись  два  процесса:  выработка  типичного  человека,  который  мог  бы  адаптироваться  к  социуму  и  быть  принятым  обществом,  т.е.  такого,  как  все,  и  развитие  и  выправка  индивидуальных  особенностей,  духовного  мира,  развитие  личных  свойств  и  склонностей.  Иначе  говоря,  процессы  эти  -  социализация  и  персонализация.

Школа  Бецкого  брала  на  себя  оба  этих  дела,  пытаясь  объединить  два  процесса.  Но  школа  не  может  заменить  семью.  Дома  человек  привыкает  понимать  и  любить  «своих»,  в  школе  приучается  жить  с  «чужими»,  учится  превращать  «чужих»  в  своих  близких.  Школа  Бецкого  поступила  прямо  наоборот;  вырвав  ребенка  из  родной  среды,  она  на  «близких  чужих»  приучала  его  любить  «покинутых  родных».  Это  очень  трудно,  если  вообще  возможно.  Жизнь  показала  в  дальнейшем,  что  это  невозможно  вообще.

Однако  идеи,  которые  сформулировал  и  реализовал  Бецкой,  оказались  чрезвычайно  привлекательными,  в  том  числе  и  для  тех,  кто,  скорее  всего,  не  только  не  читал  его  работ,  но  даже  не  догадывался  о  их  существовании.

Ф.  Энгельс  в  «Принципах  коммунизма»  говорил  об  об-щественном  воспитании  детей,  вследствие  чего  уничтожаются  обе  основы  современного  брака,  связанные  с  частной  собственностью,  -  зависимость  жены  от  мужа  и  детей  от  родителей.  Энгельс  писал:  «Воспитание  всех  детей  с  того  момента,  как  они  могут  обходиться  без  материнского  ухода,  в  государственных  учреждениях  и  на  государственный  счет.  Соединение  воспитания  с  фабричным  трудом».

Тоталитарное  государство  целенаправленно  разрушало  институт  семьи,  чтобы  у  человека  не  оставалось  никакой  отдушины,  ниши,  ничего  личного  и  он  бы  полностью  принадлежал  государству.  В  те  годы  широко  практиковалось  свидетельствование  по  делу  родственников,  доносы  на  родственников,  причем  недоносительство  каралось  чрезвычайно  строго.  Если  уж  среди  семей  членов  политбюро  и  самых  высокопоставленных  лиц  не  имелось  практически  ни  одной,  где  не  было  бы  репрессированных  (начиная  с  семьи  Сталина),  то  что  уж  тогда  говорить  о  семьях  простых  людей?  Е.  Евтушенко  писал  позднее  в  стихотворении  «Страхи»:  «...Ну,  а  страх  говорить  с  иностранцем?  С  иностранцем-то  что,  а  с  женой!...».  В  советское  время  широкое  развитие  получили  школы-интернаты.  Здесь  воспитанники  были  освобождены  от  хозяйственных  забот.  Можно  вспомнить  признание  одного  крупного  деятеля  народного  образования  периода  70-х  годов:  «Меня  всегда  удивляло  в  школах-интернатах  и  детских  домах  это  стремление  ребят  все  ломать  и  крушить,  ко  всему  относиться  как  к  чужому.  И  это  воспитываемое  у  них  чувство,  что  им  все  должны,  а  они  никому  и  ничего»  [4,  с.  247].

Семья  в  одних  случаях  сознательно  сопротивлялась  попыткам  ее  разрушения  и  огосударствления,  в  других  случаях  -  неосознанно,  но  тем  не  менее  пыталась  сохранить  свою  сущность,  свой  относительно  суверенный  мир.

В  наше  время  раздаются  голоса  о  кризисе  семьи  (А.И.  Антонов,  В.А.  Борисов  и  др.).  Трудно  утверждать  обратное  в  условиях,  когда  буквально  все  сферы  жизни  в  России  подпадают  под  понятие  «кризис»,  однако  разделить  точку  зрения  о  кризисе  современной  семьи  тоже  не  представляется  возможным,  по  меньшей  мере,  по  двум  причи-нам.  Первая  видится  в  неубедительности  аргументации  тех,  кто  фиксирует  кризис  семьи  как  некую  данность.  Довод  один  -  снижение  детородной  функции  семьи.  На  наш  взгляд,  это  отражает  общую  социологическую  закономерность:  чем  выше  уровень  развития  общества  и  образования  женщины,  тем  меньше  детей  в  семье. 

Вторая  причина,  по  которой  нельзя  согласиться  с  ут-верждениями  о  кризисе  современной  семьи,  видится  в  том,  что  в  системе  ценностей  современной  молодежи  семья,  дети,  семейное  благополучие  занимают  одно  из  первых  мест. 

На  наших  глазах  происходит  изменение  парадигмы  отношений  семьи,  школы,  государства  в  сторону  утверждения  приоритета  семьи  в  воспитании.  Если  прежде  парадигма  отношений  выглядела  следующим  образом:  семья  помогает  школе,  государству  воспитывать  детей,  то  сегодня  она  прямо  противоположна:  государство,  школа  помогают  семье  воспитывать  ребенка. 

В  свое  время  С.Т.  Шацкий  теоретически  обосновал  социальную  роль  школы  и  выделил  три  подхода  взаимодействия  школы  со  средой.  Поскольку  в  понятие  среды  входит  прежде  всего  семья,  то  можно  с  некоторыми  оговорками  использовать  обозначенные  С.Т.  Шацким  подходы  к  взаимоотношениям  школы  и  семьи. 

С.Т.  Шацкий,  говорил  о  типах  (подходах)  взаимодействия  школы  со  средой.  Понятие  «среда»,  разумеется,  шире  понятия  «семья»,  семья  является  одним  из  элементов  среды,  тем  не  менее  в  вопросах  воспитания  и  социализации  -  ведущим. 

По  С.Т.  Шацкому,  первый  вариант  взаимоотношений  школы  с  семьей  состоит  в  том,  что  школа  выполняет  свои  образовательные  функции,  а  семья  мешает  педагогическому  коллективу  эффективно  делать  свое  дело.  Эта  точка  зрения  ориентировалась  на  память  ребенка  как  высшую  школьную  ценность,  а  следовательно,  на  сопутствующую  ей  дисциплину  тишины  и  послушания.  Эта  точка  зрения  и  сейчас  имеет  немало  сторонников.  Она  проявляется  в  ориентации  на  знания  учеников,  на  возможно  большую  автономию  от  родителей  и  родительской  общественности.  «От  родителей  больше  вреда,  чем  пользы»  -  и  запираются  двери  на  замок  после  первого  звонка,  и  отменяется  родительский  день  в  загородном  лагере  (точнее,  вообще  не  планируется),  а  уж  о  совместной  работе  и  привлечении  родителей  к  участию  в  жизни  школы  говорить  не  приходится.

Второй  вариант  имеет  в  виду  интерес  к  семье  с  точки  зрения  ее  полезности  для  школы.  Сегодня  это  проявляется  прагматически:  что  можно  получить  от  родителей  для  решения  первоочередных  школьных  нужд  -  на  ремонт,  на  охрану,  на  пополнение  библиотеки,  учебники,  на  питание  и  т.д.

Третий  тип  характеризуется  единством  школы  и  семьи  как  частью  социальной  среды.  Школа  здесь  воспринимается  и  существует  как  открытая  социальная  система:  открытая  влиянию,  воздействию,  в  частности,  семьи.  И,  в  свою  очередь,  влияющая  на  семью  [3,  с.  194].

Можно  назвать  немало  особенностей  современной  семьи,  так  или  иначе  влияющих  на  характер  воспитания  детей  и  взаимоотношений  ее  со  школой:  нуклеарность  (семья  состоит  из  мужа,  жены  и  детей),  малодетность  (точнее  сказать  -  однодетность),  эгалитарность  (т.е.  с  равной  долей  прав  и  ответственности  всех  взрослых  членов  семьи)  и  др.

Отметим  только  два  обстоятельства:  низкую  культуру  разводов  и  невозможность  семьи  угнаться  за  стремительно  меняющимися  условиями  жизни.

Низкая  культура  разводов  имеет  в  своей  основе  низкий  уровень  культуры  населения  вообще.  По  данным  самых  разных  социологических  исследований,  в  среднем  50%  браков  заканчиваются  разводом.  Эта  цифра  с  небольшими  отклонениями  в  обе  стороны  характерна  для  большинства  развитых  цивилизованных  стран.  Развод  родителей  для  ребенка  всегда  психическая  травма,  и  не  следует  ее  усугублять.  На  деле  получается  так,  что  у  ребенка,  который  после  развода  остается  в  подавляющем  большинстве  случаев  с  матерью,  она  формирует  негативное  отношение  к  отцу.  «Папа  -  подлец,  негодяй,  монстр,  алкоголик  и  т.п.».  Когда  ребенок  вырастает,  он  убеждается,  что  его  отец  нормальный  человек  и  мамина  характеристика  не  соответствует  действительности.  Ребенок,  теперь  уже  подросток,  уже  не  будет  верить  маме  никогда,  а  заодно  и  другим  взрослым,  в  частности  учителям.  У  многих  ребят  именно  здесь  можно  найти  истоки  того,  что  принято  называть  «трудным  подростком»  -  когда  разводятся  родители  маленького  ребенка.  Если  же  разводятся  роди-тели  подростка,  то  при  нетерпимом  издевательском  отношении  матери  к  отцу,  который  ему  дорог  не  менее  матери,  у  подростка  происходит  раздвоение  личности.  Он  начинает  лавировать  между  родителями,  обманывать,  что  негативно  сказывается  на  развитии  его  психических  функций.

Таким  образом,  формулируя  у  ребенка  негативное  отношение  к  отцу,  мать  сама  себе  готовит  мину  замедленного  действия,  дополнительный  источник  конфликтности  с  ребенком,  не  говоря  уже  о  том,  что  гораздо  приятнее  сознавать,  что  твой  отец  -  приличный  человек,  а  не  такой,  о  котором  и  доброго  слова  сказать  нельзя  [2,  с.291].

Современная  семья  встречается  с  большими  трудностями  в  выборе  стратегии  и  тактики  отношения  к  своему  ребенку,  к  выбору  им  занятий,  друзей  и  т.п.

Родители  всегда  поначалу  неопытны,  ныне  же  они  неопытны  в  несколько  раз  больше  по  сравнению  со  своими  родителями.  Опыт  воспитания,  унаследованный  ими  от  своих  родителей,  в  современных  условиях  во  многом  неприменим.  Если  родители  нынешних  подростков  росли  в  семьях,  где  было  больше  одного  ребенка,  стало  быть,  имели  братьев  или  сестер,  в  большинстве  случаев  сегодня  то  их  ребенок  -  единственный  в  семье.  Просто  гигантские  изменения  произошли  в  мире  информации:  более  десятка  телевизионных  каналов,  компьютеры,  Интернет,  видеопродукция  и  т.п.  На  протяжении  последних  15  лет  подрастающее  поколение  является  объектом  воздействия  видеопродукции,  основным  содержанием  которой  стали  вымышленные  супер  герои,  насилие,  жестокость,  эротика,  секс.  Автор  многих  популярных  фильмов  С.  Соловьев  (в  свое  время  -  руководитель  Союза  кинематографистов)  самокритично  признал:  «Мы  сами  способствовали  превращению  отечественного  кинопроката  в  отврати-тельную  общемировую  помойку.  Отсюда  и  корни  нового  поколения  наших  улиц  -  идут  манкурты,  эту  помойку  доверчиво  заглотившие».  Кинематографического  мэтра  можно  поправить  лишь  в  одном  слове  -  не  кинопрокат,  а  кинорынок,  ибо  кинопроката  не  существует  в  том  виде,  в  каком  он  существовал  во  времена  родителей  нынешних  подростков.

Происходит  коммерциализация  спорта,  образования,  культурного  досуга.  Образование  требует  все  больших  денег:  приобретение  учебников,  канцелярских  товаров,  спортивных  принадлежностей,  одежды  и  обуви  (или,  как  говорят  сами  школьники  -  «прикида»)  требует  от  родителей  все  новых  и  новых  жертв,  поисков  дополнительных  источников  существования,  что  не  лучшим  образом  сказывается  на  характере  общения  родителей  и  детей.  Они  видят  друг  друга  все  реже  и  реже,  не  говоря  уже  о  том,  чтобы  поговорить  по  душам,  вместе  куда-нибудь  пойти.

 «Отделение»  детей  от  родителей  начинается  с  самого  раннего  возраста.  Детям  не  поют  колыбельных,  не  рассказывают  сказок,  не  читают  книг.  Зачем,  когда  есть  телевизор?  Ребенок  уже  с  ясельного  возраста  становится  потребителем  навязчивой  и  агрессивной  телерекламы,  часто  остается  один  на  один  с  телевизором  или  в  манеже,  подвергается  наказаниям,  смысла  которых  он  понять  не  может.  Вчера  бросил  мягкую  игрушку  -  и  ничего,  а  сегодня  отшлепали  за  то,  что  бросил  фарфоровую  чашку.

Список  литературы:

1.Бестужев-Лада  И.В.  Восьмая  подсистема  образования.  А  может  быть  первая?  //  Внешкольник,  1997,  №3. 

2.Вульфов  Б.З.,  Харькин  В.Н.  Педагогика  рефлексии.  М.:  «Магистр»,  1995. 

3.Давыдов  В.В.  Проблема  развивающего  обучения.  М.:  Просвещение,  1986. 

4.Новиков  А.М.  Методология  образования.  М.:  «Эгвес»,  2002.