ВОПРОС СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ В РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ ДВАДЦАТОГО ВЕКА

Начало двадцатого века в России было, как мы знаем из истории, крайне напряженным. Общество ждало бури, а философы переносили свои ощущения в свои труды.Именно в этот момент времени, на мой взгляд, происходит выделение чисто социальной философии, без отсылок к космизму и прочему метафизическому и трансцендентному, что особенно заметно в трудах В.И.Ленина, Плеханова, и прочих философов, что связанно с запросами и потребностями общества именно в социальной философии, ведь человеку всегда очень трудно жить в условиях неопределенности, ощущения грядущей опасности и перемен.

Однако были и исключения, в частности таким был весьма специфический философ, Н.Ф. Федоров, для которого космический статус человека и его роль в глобальном историческом процессе важнее сиюминутных социальных выгод и удобств. Вместе с тем, социальной стороне в его «философии общего дела» уделяется немалое внимание, поскольку необходимо понять какие общественные механизмы и социальные институты способны помочь реализации главной цели, по мнению Федорова – отдать долг отцам и воскресить их. В ходе этого анализа, Федоров приходит к выводу, что именно в России созданы все условия для подобной деятельности: с одной стороны, русские не такие эгоистичные, как европейцы, но при этом имеют развитую науку, чтобы добиться успехов в воскрешении, к этому еще надо добавить сознательное исполнение своего долга перед обществом, а главное отцами и Богом, и тогда все получиться, а страшного суда не будет, ибо Федоров трактует данное библейское послание, как предупреждение, а не предсказание. Существовавшие и современные же социальные устройства, и социализм, и капитализм Федоров критиковал за бесчеловечность, погоню за сиюминутным, забвение понятия единства и братства, характеризуя современное ему общество как «небратское», в немпризвание человека забывается, а на место подлинной социальной справедливости приходит алчность, жестокость, грубость и прочие пороки, разделяющие общества, создающие помехи для единения, братства и осуществления «общего дела». На мой взгляд, это, конечно, абсолютная утопия. Изначальный посыл и цель философии Федорова весьма специфичны, а перспективы их реализации туманна. Отсюда и социальный разрез его философии аналогично трудно реализуем, неясно почему все должны захотеть делать что-то одно, отказаться от выгоды и удовольствии ради сомнительных благ и перспектив, кроме того все это открывает огромный плацдарм для различных мошенников.

Куда как более широкую, реалистичную и социально ориентированную концепцию предлагает С.Л Франк. В каком-то смысле мы можем сказать, что его концепция есть разворот персонализма Бердяева в противоположном направлении, начиная анализ человека с общества, а не наоборот. И никаких личностей и индивидуальностей вне общества быть не может, как он пишет в своей работе «духовные основы общества»: «общество это и есть подлинная целостная реальность, а не производное объединение отдельных индивидов, более того, оно есть единственная реальность, в которой нам конкретно дан человек. Изолированно мыслимый индивид есть лишь абстракция: лишь в соборном бытии, в единстве общества подлинно реально то, что мы называем человеком» [3,c.53]. И поэтому роль справедливости, как основного социального регулятора для Франка приобретает особое значение. Общество, являясь целостным организмом, не может быть исправлено путем революций, ибо это как пишет сам Франк: «все равно, что вылить старую кровь из организма и залить новую. Такое невозможно, а если бы и было возможно, то организм бы умер». Поэтому нужно найти такие основы, которые бы сделали общество и государство моральным, дав праву нужные установки и побудив людей исполнять свой долг. А это, по мнению Франка возможно, лишь при вынесении смысла в область трансцендентного, божественного. Значит, нужно построить общество таким образом, чтобы в нем и в государстве (законах, исполнении власти) осуществлялась божественная справедливость и нравственность.  По сути дела, Франк здесь отходит от классического подхода деления на левых и правых, демократов и коммунистов, важно не это, а собственно осуществление жизни в христианском смысле слова, и то, социальное устройство, которое позволит это сделать, и может быть названо удовлетворяющим Франка. При этом, в отличие от того же Федорова он отмечает необходимые действия для такого государственного устройства: нужно дать человеку свободу и поощрять творчество, тогда он сможет себя раскрыть в полной мере, здесь мы тоже можем отметить влияние на мыслителя христианской антропологии и теологии. И отсюда же, несмотря на то, что он отмечает важность общества, Франк выводит приоритет личности над государством, что логично для религиозного мыслителя, ибо именно личность держит ответ на страшном суде. Таким образом, мы можем прийти к следующему выводу: Франк путем эклектического смешение религиозной и социальной философии постарался выстроить единую морально-политическую концепцию, в которой есть много рациональный зерен: выделение взаимосвязи духовного мира человека и общества, необходимость их совместной реформации, утверждение свободы и приоритет личности и творчества в качестве главной цели социальной жизни с одной стороны, и первичность общества при исследовании, с другой. Это кажется мне правильным, поскольку человек и его творчество двигают социум и культуру вперед, но понять, почему человек такой, а не другой можно только через анализ общества, в котором личность росла и воспитывалась, против чего протестовала и с чем соглашалась. Отсюда мы можем прийти к мысли, что Франк понимает под справедливым, такое устройство общества и государства, которое позволит обществу стать единым, моральным, свободным с поощрением творчества, существующее сообразно соборности, в которой человек обретает сам себя. Такой подход видится мне весьма полным и комплексным и полезным, даже не смотря на отсылки к божественному, которые, на мой взгляд, не слишком необходимы в социальной философии.

В завершении данной части работы хотелось бы обратить внимание на центральную фигуру советской философии В.И. Ленина. Как и всякий последователь Маркса, Ленин не мог свести справедливость сугубо к правовой или моральной форме. Справедливость в его понимании основывается на справедливости экономической или, если сказать точнее, политэкономической.При этом профессор Казеннов А.С. отмечает крайне любопытный парадокс: «Как ни парадоксально, слово «справедливость» — редчайшее в лексиконе В.И. Ленина. Показательно, что этого слова нет в предметном указателе к Полному собранию его сочинений. В текстах оно встречается всего несколько раз. Причем только в одном месте оно используется как понятие при рассмотрении проблемы справедливости». [1,c.12]. Данный парадокс разрешается просто: ввиду установки на строительство коммунизма Ленин не хотел пользоваться буржуазным категориальным аппаратом, выработанным западной буржуазией. Справедливость в ее трактовке не обеспечивала равенства, не упраздняла частную собственность, словом, с точки зрения идеологии западная трактовка справедливости абсолютно не устраивала Ленина.

Справедливость Ленину пришлось, по сути дела переоткрывать, основываясь на трудах Маркса, и тогда он приходит к выводу, что справедливость и равенство возможны лишь при полном уничтожении классов, при всех иных случаях, по мнению Ленина справедливость будет защищать права какого-то одного класса, а второй будет эксплуатироваться, что, с точки зрения большевистской идеологии, не приемлемо. При этом неравенство на пути коммунизму, на первой его стадиинеравенство еще допустимо и возможно, поскольку еще продолжается борьба, еще не столь развиты механизмы экономики и не так силен НТП, однако ликвидируется эксплуатация человека,как пишет сам Ленин: «Справедливости и равенства, следовательно, первая фаза коммунизма дать ещё не может: различия в богатстве останутся и различия несправедливые, но невозможна будет эксплуатация человека человеком, ибо нельзя захватить средства производства, фабрики, машины, землю и прочее в частную собственность» [3,c.92].

Недостатки ленинского подхода сходны, по своейсути, с минусами всех утопических проектов: неясность хотя бы сроков реализации, условия жизни до реализации проекта (а, как мы знаем, реальная жизнь в СССР не была столь легкой и чудесной как на бумаге), цена достижения коммунизма (и здесь мы можем вспомнить все репрессии советских времен). Как философы, и просто граждане мы можем задать один, очень простой вопрос: может ли быть признанным справедливым и гуманным государство, принесшее, ради достижения своих целей, в жертву миллионов людей, эксплуатируя их труд во имя будущих призрачных побед. Мне думается, что нет, хотя, в случае успеха в построении коммунизма все бы, несомненно, вспомнили фразу «победителей не судят», что, конечно, не может оправдывать достижения целей любыми средствами.

Подводя итог исследования справедливости в русской философии, хочется сделать некоторые выводы. Сама социальная сфера и политика в русской философии до начала девятнадцатого века не была сферой прямого интереса философов. Парадоксально, на первый взгляд, что справедливость, являясь доминантой русской ментальности, практически не рассматривалась в социальном аспекте. Однако данный вопрос имеет простой ответ: целью русского человека никогда не был комфорт здесь и сейчас, ввиду особенностей культуры, географического положения, исторических событий, русский народ крайне точно уловил мимолетность и изменчивость жизни, поэтому и справедливость рассматривалась либо по отношению к богу, либо в масштабах всего человечества, а затем и в рамках вселенной.И это нельзя однозначно называть ни плюсом (как считают сторонники богоизбранности русского народа, нашего мессианства итп), поскольку увлечение утопиями и воздушными замками мешает обустроить комфортный быт, ни минусом, (как считают сторонники этакого современного западничества, а Россию отсталой страной), поскольку именно эта черта позволяет России в трудные моменты проходить исторические испытания: войны, катаклизмы, экономические кризисы. Это наша особенность, сломав ее, мы, на мой взгляд, утратим свою культурную самоидентичность,и, не найдя новых смыслов, взамен старых, рискуем остаться у разбитого корыта. В данном случае крайне важна роль взвешенной экономической, образовательной, культурной политики государства, которая при помощи системы сдержек и противовесов должна обеспечить с одной стороны, сохранение самобытности культуры и менталитета, а с другой – наладить добрососедские и выгодные отношения с иными странами, что позволит иметь относительно комфортную жизнь, при этом без утра своего культурного и геополитического облика великой державы.

Список литературы:

1. Казеннов А.С. Ленинское понимание справедливости / А.С. Казеннов – Материалы Второй ежегодной Международной научно-практической конференции – Разлив, 1-12с.
2. Ленин В.И. Государство и революция / В.И. Ленин – М: 1989, 120с.
3. Франк С.М. духовные основы общества / С.М. Франк -  М, 2009 – 147с.