ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВЫЕ И ФИЛОСОФСКИЕ АСПЕКТЫ ПОНЯТИЯ «СУВЕРЕНИТЕТ»: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

Государство является сложной организацией, состоящей из определенного количества сегментов (институтов), формирующихся в целях реализации государственно-правового механизма обеспечения государственного суверенитета посредством взаимодействия между собой государственных организационных институтов.

В теории государства и права имеются различные подходы к пониманию понятия государственного суверенитета.

Если обратиться к античной древности, в частности, к Греции и рассмотреть самостоятельно существовавший античный полис, то говорить о полностью сформировавшемся понятии государственного суверенитета не приходится, так как он заключал в себе лишь отдельные его части. Так, по мнению некоторых авторов, у Аристотеля понятию суверенитета предшествовало понятие автаркии (самодостаточности, самоудовлетворенности), заключающееся в том, что государство (полис) должно быть построено таким образом, чтобы оно удовлетворяло все необходимые потребности его граждан, независимо от варварского мира и других греческих государств [8]. Понятие же элевтерии (свободы) Аристотель, а также Платон рассматривали как возможность автономии полиса, причем под автономией понималась способность определенного публичного образования обеспечить свою территориальную целостность и неприкосновенность, а также возможность определять свою политику, как внутреннюю, так и внешнюю (вершить правосудие, участвовать в качестве одной из сторон в заключении межполисных договоров и т.д.).

Однако, когда Греция становится частью Македонии, а затем и Римской империи, то ее относительная независимость рассматривается уже как автономия, ограниченная центральной частью метрополии. Вместе с тем, в античной Греции и Риме «понятие суверенитета не было необходимым потому, что государству не противостояло никакой другой претендовавшей на власть силы» [1].

Но уже в более позднее время, в конце эпохи средневековья происходит формирование светской рационалистической концепции суверенитета. Этому способствовали известные мыслители Никколо Макиавелли и Жан Боден.

Являясь хорошим знатоком истории, Никколо Макиавелли, по происхождению итальянец, видел возможность усиления и территориального объединения раздробленной Италии под абсолютной властью монарха, где высшим политическим интересом установил государственные интересы, которым должны подчиняться все остальные интересы. Поэтому в труде «Государь» мы замечаем, что Макиавелли оправдывает насилие по отношению к народу, так как ему совершенно чуждо представление о народе как об источнике народного суверенитета.

Жизнеспособное государство, по мнению Макиавелли, это государство, где реально обеспечивается неограниченная власть монарха, которая рассматривается с государственным суверенитетом как тождественные понятия. Самого термина в трудах мыслителя как токового нет, но его идеи легли в основу абсолютистского учения о государственном суверенитете.

Схожую точку зрения имел и другой мыслитель, француз по происхождению, Ж. Боден.

Именно Ж. Боден впервые ввел в научный оборот понятие «суверенитета» как «постоянный и абсолютный (непрерывный)» элемент государства, означающий высшую власть повелевать [4, с. 13]. Он доказывал, что абсолютность суверенитета имеет место тогда, когда суверенная власть не знает каких-либо ограничений для проявлений своего могущества. В своем известном труде «Шесть книг о государстве» (1576) Жан Боден хотя и упоминает народ как «совокупность свободных и разумных существ», где кроется суверенитет, но все же связывает высшую власть с личностью государя (суверена), которому «эту верховную и постоянную власть над гражданами с правом жизни и смерти народ может передать… без всяких ограничений, также как может это сделать собственник, желающий кого-либо одарить».

По мнению Бодена, главным инструментом управления является закон, поэтому способность издавать законы является первейшим признаком суверенной власти. Другие же признаки обусловлены и взаимосвязаны с ним: это право решать вопросы войны и мира, назначать высших должностных лиц, выступать судом высшей инстанции, чеканить монеты.

Противоположную точку зрения к идеям вышеупомянутых деятелей содержат работы Марсилия Падуанского, которому принадлежит пальма первенства в исследовании данного вопроса.

В отличие от других философов, М. Падуанский в трактате «Защитник мира» (1324) отстаивал очень смелый по тем временам тезис о том, что настоящий источник всякой власти – народ. Поэтому и суверенитет должен быть народным. Ведь именно от народа исходит как светская власть, так и духовная. Только он один - ее носитель и верховный законодатель. Такое право могут иметь все граждане или их преобладающая часть (высшая категория, которая служит общему благу), а не одно лишь лицо, не исключая и монарха.

Весьма сложным на первый взгляд кажется определение Гегеля понятия «суверенитет». В своем труде «Философия права» (1826) Гегель, в отличие от М. Падуанского, не считает суверенитет вытекающим из воли народа, а связывает с идеей государства, то есть отстаивает абсолютную ценность государственного суверенитета над народным.

Государство, в понимании Гегеля, это не некая конструкция, возвышающаяся над народом, а его неотъемлемое составляющее, как, например, душа по отношению телу.

В качестве «души» общества выступают субстанциональная составляющая с одной стороны и субъективная составляющая с другой стороны. Это, во-первых, тотальность, т.е. всеобщность и континуальность всех его членов. Во-вторых, полное самоопределение – самоопределение, не зависящее от внешних факторов, а имеющее источник исключительно в себе самом. Так получает свое развитие гегелевская трактовка сущности права как духовной субстанции-субъекта свободы. В таком виде государство выступает как одно, подобно единому и единичному существу: «Идеализм, составляющий суверенитет, есть то же определение, по которому в животном организме его так называемые части суть не части, а члены, органические моменты, изоляция, и для себя пребывание которых есть болезнь» [2, с. 317-318]. Эта субстанциональность, единичность, которая вытекает из самой природы государства, обозначается Гегелем как суверенитет.

Проблема суверенитета государства остается актуальной и на сегодняшний день в связи с глобализационными процессами, происходящими во всем мире, которые наряду с позитивными изменениями для различных государств, очень часто влекут за собой и отрицательные последствия, в первую очередь для суверенитета государства.

Так, в большей части отечественной юридической литературы суверенитет является правовым качеством или свойством государства, символизирующим политико- правовую самостоятельность государства, его верховенство в пределах своей территории и независимость в межгосударственных отношениях от других государств [5]. Безусловно, данное понятие очень хорошее – оно лаконично, содержательно, указывает на внутригосударственные и международные составляющие суверенитета, устанавливает полномочия государства на своей территории и вне ее. Однако, по мнению ученого А.А Моисеева, такое определение не раскрывает всю суть понятия суверенитета, т.к. остается множество вопросов, на которые еще нужно ответить (вопрос делимости или неделимости суверенитета, о его относительной или абсолютной природе). Кроме того, некоторые положения данного определения являются весьма спорными.

Например, исходя из логики вещей может сложиться впечатление, что суверенитет и государственная власть тождественные понятия. Если предположить, что это действительно так, то возникает вопрос, какое же место занимает народ в известной конструкции государства: территория-власть-народ.

Бесспорно, государственная власть является непосредственным реализатором возможностей государства, но не в большей степени, чем народ, который является не только «людским ресурсом, выступающим в качестве важнейшей составляющей экономической основы суверенитета», но именно непосредственным источником суверенитета [3, с. 15].

Следствием подмены народа как источника суверенитета властью является ошибочные суждения о правоспособности суверенитета. Утверждения сводятся к тому, что власть в своих полномочиях безгранична и способна по своей воле наделять суверенными полномочиями и ограничивать суверенитет, который якобы является делимым, делегирующим «часть властных полномочий внутри государства и за его пределами» [7, с. 21].

Согласиться с таким воззрением совершенно нельзя, иначе возникнет множество вопросов, таких как «В каком количестве может передаваться суверенитет?» или же «Сколько можно передать суверенитета, чтобы государство оставалось независимым?»

Суверенитет не терпит к себе утилитарного отношения – из суверенитета нельзя извлекать «выгоду», невозможно «окупиться» частично своим суверенитетом.

Важным выводом из всего сказанного является то, что суверенитет − это качество государства, а не «сущностная характеристика государственной власти», не «целенаправленный процесс, осуществляемый высшей государственной властью…», не «установление монополии государства на верховную власть в обществе», не «качественный признак государственной власти», не «полнота законодательной, исполнительной и судебной власти на его территории», ведь если исчезнет народ, то исчезнет и власть, а не наоборот [6, с. 78].

Список литературы:

1. Верховодов Е.В. Генезис теории естественного права в Западной Европе: Дис….канд.юрид.наук. – Нижний Новгород, 2001.
2. Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М.: Директ-Медиа, 2002. - С.317-318.
3. Кузьмин Э. Л. Природа государственного суверенитета // Евразийский юридический журнал. - №10(17) - 2009. - С. 15
4. Левин И.Д. Суверенитет. – Изд-во «Юридический центр Пресс», 2003 г. - С.13.
5. Международное право. Учебник под ред. А. А. Ковалева, С. В. Черниченко. М., 2008.
6. Моисеев А.А. О некоторых взглядах на суверенитет || Право и государство. -  № 4 (65). - 2014. - С.78
7. Пастухова Н. Б. Суверенитет и федеративная организация… С.21
8. Формирование представления о суверенитете и его развитие. Интернет-ресурс: URL.: http://isfic.info/rosfed/porfir01.htm. (дата обращения: 15.09.2017)