ПРОБЛЕМЫ МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ЯДЕРНЫЙ УЩЕРБ

В последнее время научно-технический прогресс оказывает все большее влияние на содержании права. Связано это с тем, что появление и, соответственно, использование особо опасных объектов энергетики, в нашем случае ядерной, требует всесторонней регламентации. Особое внимание уделяется правовому регулированию гражданско-правовой ответственности за ядерный ущерб. Учитывая, что последствия ядерных инцидентов могут иметь транснациональный характер, значительный интерес вызывают международные договоры, посвященные данной теме.

Международно-правовое регулирование вопросов юридической ответственности за ядерный ущерб имеет определенную специфику, что обусловлено, прежде всего, потенциальной опасностью причинения большого вреда. Это ведет к тому, что обязательства по возмещению вреда, причиненного ядерным происшествием, не могут быть полностью обеспечены нормами гражданского права, которые регулируют покрытие рисков обычного рода.

Кроме того, возможность распространения разрушающих последствий ядерных катастроф на территории других стран предполагает заключение международных договоров, предусматривающих меры ответственности за причиненный ущерб [7, с. 971].

Гражданско-правовую ответственность за ядерный ущерб регламентируют Парижская конвенция об ответственности перед третьей стороной в области ядерной энергии 1960 г. (далее — Парижская конвенция 1960 г.), Брюссельская дополнительная конвенция 1963 г., Брюссельская конвенция об ответственности операторов ядерных судов 1962 г., Венская конвенция о гражданской ответственности за ядерный ущерб 1963 г. Особое внимание стоит уделить Протоколу 1997 г., которым были урегулированы пробелы Венской конвенции, однако до настоящего времени он так и не вступил в силу.

Венская конвенция была принята 21 мая 1963 года на конференции, состоявшейся в Вене под эгидой Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). Для Российской Федерации конвенция имеет силу с 21 марта 2005 г.

Целью Венской конвенции 1963 года является «установление некоторых минимальных норм для обеспечения финансовой защиты от ущерба, возникающего в результате определенных видов мирного использования ядерной энергии» [1]. Согласно Протоколу 1997 г. Конвенция не применяется к ядерным установкам, используемым не в мирных целях. В таких ситуациях должны применяться меры международного воздействия.

Венская конвенция устанавливает территориальную сферу применения. Ее положения применяются к ядерному ущербу, который вызван ядерным инцидентом, произошедшим:

1. на территории государств-участников;
2. вне территории государства-участника от ядерной установки, в отношении которой лицензия была выдана государством-участником.

Протокол 1997 года же установил, что она применяется к ядерному ущербу независимо от того, где он причинен.

Конвенция закрепляет основные принципы ответственности за ядерный ущерб. Во-первых, любые вопросы, связанные с компенсацией такого вреда должны решаться исключительно в судебном порядке [4, с. 115], поскольку объем вреда может быть очень значительным, а количество потерпевших - большим. Кроме того, ст. VI Венской Конвенции 1963 г. лишает потерпевших права на возмещение вреда, если были нарушены сроки для предъявления требований. В отношении смерти и телесного повреждения – 30 лет, в отношении другого ущерба – 10 лет со дня ядерного инцидента.

Ответственность возлагается на операторов ядерной установки, которые несут солидарную и долевую ответственность, если ядерный ущерб связан с ответственностью более чем одного оператора. Венская конвенция вводит безвиновную ответственность оператора ядерной установки как владельца источника повышенной опасности. Вместе с тем Конвенция предусматривает случаи, освобождающие оператора от ответственности за ядерный ущерб. Так, оператор ядерной установки освобождается от ответственности в случаях действия непреодолимой силы. При этом вина владельца будет учитываться при определении размера возмещения. Однако Конвенция оставляет многие вопросы на усмотрение национального законодательства (ответственность вследствие непреодолимой силы чрезвычайного стихийного характера, ответственность за ущерб, причиненный транспорту), что усложняет ее применение [9, с. 130].

По общему правилу, убытки должны возмещаться в полном объеме. Интересным является то, что все конвенции устанавливают пределы ответственности оператора ядерных установок.  «Эти пределы вводились для того, чтобы защитить интересы организаций, осуществляющих ядерную деятельность, обезопасить их от возможных чрезвычайных убытков» [9, с. 131]. Венская конвенция вводит самый низкий по сравнению с другими международными договорами предел ответственности оператора ядерной установки — 5 млн долл. США за каждый ядерный инцидент.

Конвенция также регулирует и вопросы международного гражданского процесса. Юрисдикцией по искам о возмещении ядерного ущерба обладают суды государства, на территории которого произошел инцидент.

Таким образом, Венская конвенция устанавливает следующие принципы: ответственность возлагается на оператора ядерной установки, закрепляет безвиновную ответственность оператора, устанавливает более длительные сроки исковой давности по сравнению с общегражданскими. Приведенные принципы не являются специфическими принципами ядерного права.

Сложившаяся история ядерных катастроф ставит достаточно острый вопрос разработки и совершенствования механизмов обеспечения безопасности от ядерного вреда, затрагивает немаловажную проблему улучшения и преобразования системы управления ядерной отраслью, в том числе специального законодательства, кроме того, обуславливает необходимость устранения существенных пробелов в международном ядерном праве [6, с. 16].

Особенно актуальным представляется последующее возмещение ущерба, причиненного атомной аварией, потерпевшим лицам и организациям, а также привлечение виновных лиц к ответственности.

Стоит подчеркнуть, что объекты ядерной энергетики выступают в качестве источников повышенной опасности смешанного характера, способные причинить вред, многократно превышающий размеры и объем вреда от иных источников опасности [4, с. 114].

Одной из наиболее опасных и всемирно известных ядерных катастроф считается радиационная авария на АЭС «Фукусима-1», произошедшая в Японии в 2011 году вследствие мощнейшего землетрясения в 9 баллов и спровоцированного им цунами. В результате аварии расплавилось топливо в реакторах трех энергоблоков, а в нескольких из них взорвалась гремучая смесь.

Конечно, катастрофа нанесла серьезнейший ущерб и повлекла множество последствий. В частности, вода и почва были заражены, тысячи людей потеряли свои дома, около 164 тысяч жителей были эвакуированы. По официальным сведениям, заразившихся лучевой болезнью и погибших от радиации не было. Несмотря на это, подтверждались случаи обострения хронических болезней, в том числе наступления преждевременных смертей из-за стресса и ненадлежащего медицинского обслуживания. К примеру, в 2018 году по итогам судебного разбирательства владельца станции обязали выплатить компенсацию семье погибшего пожилого мужчины, отказавшегося переселяться и покончившего жизнь самоубийством. Решение не обжаловалось.

По мнению МАГАТЭ, на возникновение аварии повлияли технические недоработки. Главной ошибкой было строительство АЭС на небольшом расстоянии от океана. В самом проекте присутствовали недостатки, поскольку станция рассчитана на максимальную нагрузку в случае землетрясения магнитудой 7 и цунами высотой 3 метра, а в действительности высота волн превышала 15 метров.

После произошедшего возникает вопрос, кто виновен в наступивших последствиях и причинении вреда ядерного характера. Важно подчеркнуть то, что Япония не является участницей конвенций, посвященных ответственности за ядерный ущерб, следовательно, возмещение вреда возможно только опираясь на нормы национального законодательства [7, с. 975]. Однако, японское законодательство основано на принятых в 1961 г. законах: Законе №147 о компенсации за ядерный ущерб [10] и Законе № 148 о соглашениях о гарантиях компенсации ядерного ущерба [11], которые в целом соответствуют международно-правовым стандартам [2, с. 769].

Примечательно, что в законодательстве государства – Законе № 147, предусмотрено основание, освобождающее оператора АЭС от мер ответственности, если авария произошла в результате стихийного бедствия исключительного характера. Проблема в одном: признание события таким бедствием может быть сделано лишь правительством.

Следует отметить, что в 2002 году сейсмологи предупреждали о возможном мощном цунами, а шестью годами позже выяснилось, что риск цунами, как и сильного землетрясения, был в целом недооценен. На такие предупреждения японское правительство не обратило внимания. В ходе проведения независимого расследования летом 2011 года эксперты установили причину катастрофы, указав на человеческий фактор, обвинив Токийскую энергетическую компанию (TEPCO) в нарушении техники безопасности и отсутствия плана действий в.

Закон предполагает образование Согласительного комитета, функциями которого является посредничество при разрешении споров о компенсации ядерного ущерба, разработка рекомендаций, касающихся правил определения размера подлежащего возмещению ущерба [2, с. 770].

В 2011 году после катастрофы был рассчитан размер компенсации за ядерный ущерб. Окружной суд г. Тиба впервые возложил ответственность за аварию на TEPCO. Изначально оценили объем компенсации пострадавшим в 4 триллиона иен, половину которого обязана выплатить ТЕРСО, занимавшаяся строительством АЭС. Затраты такого размера превышали финансовые возможности ТЕРСО, что представляло угрозу банкротства. Было принято решение, что в осуществлении выплат будут оказывать помощь и содействие и другие энергетические компании Японии. Для этого был создан специальный фонд, основанный на налоговых платежах, в который регулярно отчислялись средства компаний. Генеральный секретарь правительства отметил, что верхние пределы выплачиваемых сумм не установлены [3, с. 94].

По оценке компании, общие затраты на восстановление объекта, приведение его в безопасное состояние составляют примерно 22 триллиона иен, включая компенсационные выплаты. Весь процесс по ликвидации последствий может растянуться не на один десяток лет.

Троих сотрудников – бывших менеджеров ТЕРСО обвинили в служебной халатности. Однако, в 2019 году Токийский окружной суд окончил рассмотрение уголовного дела их оправданием. Суд постановил, что обвиняемые были не в силах предвидеть природные бедствия и предотвратить аварию.

В 2022 году Верховный суд Японии признал, что правительство не несет ответственности за ядерный ущерб, причиненный аварией, а пострадавшие лица не вправе претендовать на возмещение ущерба от власти государства. Кроме того, суд оставил в силе постановление, обязывающее ТЕРСО выплатить 1,4 млрд иен в пользу нескольких тысяч пострадавших вследствие катастрофы.

В 2023 году Высокий суд Сэндая рассмотрев иск полутора тысяч жителей города Иваки с требованием о компенсации государством и оператором их психологических страданий постановил, что правительство ответственно за то, что не обязало компанию принять меры безопасности на станции. Тем не менее суд пришел к выводу о невозможности с полной уверенностью утверждать, что такие меры предотвратили бы аварию.

Проанализировав катастрофу можно отметить, что национальное законодательство достаточно сложно в применении его судами, в результате чего разбирательство может затянуться на долгие годы. Авария позволила выявить недостатки в механизме реагирования в случае ядерных аварий: отсутствие ответственности государства за недостаточность мер реагирования при возникновении аварии для минимизации ее последствий; непринятие регламента координации действий между органами власти и станцией в условиях управления аварией и снижения уровня ее последствий [5, с. 157].

Произошедшее событие показывает, что необходимо развитие именно международно-правовых механизмов регулирования ответственности за ядерный ущерб. Международно-правовые акты способны установить единую ответственность стран за ядерный ущерб, упростить работу судам путем толкования норм, содержащихся в Конвенциях, в результате чего сложится единообразная, непротиворечивая практика. Также необходимо и совершенствование действующих конвенций, т.к. некоторые положения стали не совместимы с нынешними условиями. Так, размер причиненного вреда, как правило, значительно превышает максимальные размеры возмещения, которое недостаточно (например, по Венской конвенции 1963 года – 5 млн. долларов).

Кроме того, нельзя возлагать вину только на оператора, государство также обязано нести свою долю ответственности, создавая механизмы возмещения ущерба, превышающего размеры ответственности оператора, путем организации различных фондов, в том числе в порядке международного сотрудничества.

На примере Японии – достаточно развитого государства, становится понятно, что нести такую ответственность самостоятельно нелегко. Поэтому крайне важно участие стран в системах коллективного возмещения.

И, конечно, стоит уделять большее внимание изучению обстоятельств, освобождающих операторов от ответственности в результате стихийных бедствий чрезвычайного характера.

Список литературы:

1. Венская Конвенция о гражданской ответственности за ядерный ущерб // собрание законодательства Российской Федерации, сборник № 35 от 29.08.2005. статья № 3588.
2. Кожеуров Я.С. Международно-правовые аспекты возмещения ядерного ущерба, причиненного аварией на АЭС «Фукусима-1» // Актуальные проблемы российского права. 2013. № 6. С. 768 - 774.
3. Кожеуров Я.С. От Хиросимы до Фукусимы: международно-правовые аспекты практики государств по возмещению ядерного ущерба // Российский юридический журнал. 2014. № 5. С. 89-109.
4. Копылкова Н.М., Макеева О.А. Понятие и теоретические основы возмещения вреда, причиненного источниками повышенной опасности – объектами ядерной энергетики // Глобальная ядерная безопасность. 2015. № 3 (16). С.113-117.
5. Лизикова М.С. Международно-правовой режим реагирования в случае ядерных аварий // Вестник Университета имени О. Е. Кутафина. 2019. №1 (53). С. 156-162.
6. Лысенко М.Н. Международное ядерное право – это отрасль международного права? // Московский журнал международного права. 2016. (4). С. 11-20. 
7. Овчинникова К.О. Ответственность за ядерный ущерб в международном праве // Теория и практика современной науки. 2016. №12-1 (18). С. 970-976.
8. Конвенция о дополнительном возмещении за ядерный ущерб от 12.09.1997 // Электронный фонд правовых и нормативно-технических документов. URL: https://docs.cntd.ru/document/901944127?section=status (дата обращения: 15.12.2023г.)
9. Хлестова И.О. Международно-правовое регулирование ответственности за ядерный ущерб // Журнал российского права. 2015. №1 (217).  С. 127-139.
10. Nuclear Energy Agency // URL: <http://www.oecd-nea.org/law/legislation/japan-docs/Japan-Nuclear-Damage-Compensation-Act.pdf> (последнее посещение - 15.12.2023).
11. Nuclear Energy Agency // URL: <http://www.oecd-nea.org/law/legislation/japan-docs/Japan-Nuclear%20Liability-Indemnification-Contract-Law.pdf> (последнее посещение - 15.12.2023).