ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НАРУШЕНИЯ ПРИ ЗАКЛЮЧЕНИИ ГОСУДАРСТВЕННОГО ИЛИ МУНИЦИПАЛЬНОГО КОНТРАКТА НА ПОСТАВКУ ТОВАРОВ ДЛЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ИЛИ МУНИЦИПАЛЬНЫХ НУЖД

Во-первых, законодатель устанавливает специальную норму, которая обязывает заказчиков отказываться от контракта, заключенного под влиянием обмана, а не требовать признания сделки недействительной в порядке ст. 179 ГК РФ. Иное толкование делает бессмысленным требование законодателя, отраженное в ч. 15 ст. 95 Закона о контрактной системе. Думается, что такая позиция законодателя является правильной, поскольку к моменту отказа заказчика от контракта он может быть частично исполнен, т.е. публичные нужды в какой-то степени удовлетворены. Признание же контракта недействительным повлечет за собой двустороннюю реституцию, нарушив тем самым общественные интересы; поэтому правильнее расторгнуть такой договор, но не «уничтожать».

Во-вторых, из содержания ч. 15 ст. 95 неясно, обязан ли заказчик отказаться от контракта в ситуации, когда на момент подачи заявки поставщик соответствовал условиям закупки, но потом перестал им отвечать. Как представляется исходя из целевого и системного толкования названной нормы, такой обязанности у заказчика нет. Правоотношение, возникающее при осуществлении государственной закупки, является динамичным, в его «жизненном цикле» есть определенные реперные точки. Попадая в какуюлибо из них, в ней и только в ней мы определяем совокупность прав и обязанностей как участника закупки, так и заказчика.

Согласно п. 3 ст. 450¹ ГК РФ в случае отсутствия у одной из сторон договора лицензии на осуществление деятельности или членства в саморегулируемой организации, необходимых для исполнения обязательства по договору, другая сторона вправе отказаться от договора (исполнения договора) и потребовать возмещения убытков. Как отметил ВС РФ, если законом прямо не установлено иное, совершение сделки лицом, не имеющим лицензии на занятие соответствующей деятельностью, не влечет ее недействительности. В таком случае другая сторона сделки вправе отказаться от договора и потребовать возмещения причиненных убытков [1]. Согласно позиции Президиума ВАС РФ, отзыв у должника лицензии, вызванный неправомерными действиями последнего (т.е. обстоятельством, за которое он, исходя из содержания п. 1 ст. 416 ГК РФ, отвечает), но не обязанность возместить убытки [2].

Помимо указанных выше оснований для отказа от договора ч. 15 ст. 95 Закона о контрактной системе закрепляет еще одно. Оно касается государственных контрактов на поставку товара: а) производство которого создано или модернизировано и (или) освоено на территории Российской Федерации в соответствии со специальным инвестиционным контрактом; б) произведенного в соответствии с государственным контрактом, предусматривающим встречные инвестиционные обязательства поставщика- инвестора по созданию или модернизации и (или) освоению производства товара на территории субъекта РФ (п. 3 ч. 15 ст. 95). В случае расторжения любого из этих соглашений заказчик, заключивший контракт на поставку произведенной по ним продукции, должен в одностороннем порядке отказаться от такого контракта. Данное требование законодателя вполне логично, поскольку упомянутые сделки являются «звеньями одной цепи».

С вопросом об одностороннем отказе от государственного контракта связана одна из самых трудных для понимания норм Закона о контрактной системе. Речь идет о ч. 23 ст. 95, в которой установлено ограничение для взыскания убытков, возникших у одной стороны государственного контракта вследствие отказа от него другой. Вот ее полный текст: «При расторжении контракта в связи с односторонним отказом стороны от исполнения контракта другая сторона контракта вправе потребовать возмещения только фактически понесенного ущерба, непосредственно обусловленного обстоятельствами, являющимися основанием для принятия решения об одностороннем отказе от исполнения контракта» [3]. Попробуем дать ей толкование.

В силу ст. 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) [4]. Иначе говоря, убытки бывают двух видов: реальный ущерб и упущенная выгода. Определяя в ч. 23 ст. 95 Закона о контрактной системе, что в случае отказа одной стороны от договора другая имеет право требовать только «фактически понесенный ущерб», законодатель очевидно устанавливает запрет на взыскание упущенной выгоды (неполученных доходов).

Список литературы:

1. Определения ВС РФ от 1 февраля 2016 г. № 304-ЭС15-19279 по делу № А46- 17415/2014, от 15 февраля 2016 г. № 307-ЭС15-19319 по делу № А56-73983/2014
2. Постановление Президиума ВАС РФ от 12 июля 2011 г. № 17389/10 по делу № А28-732/2010-31/18.
3. Чваненко Д.А. Проблемы взыскания неустоек по государственным контрактам // Прогосзаказ.рф. 2019. № 12.
4. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. Т. 2. М., 2005.