ПРОБЛЕМЫ ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЙ «КОМПАНИЕЙ ОДНОГО ЛИЦА» В РОССИЙСКОМ ПРАВЕ

THE PROBLEMS OF DECISION-MAKING BY A «ONE-PERSON COMPANY» IN RUSSIAN LAW

Garus Viktoria

master's student, Institute of Law, major in Law, specialization in Corporate Law, Russian State University for the Humanities,

Russia, Moscow

Samoilova Valentina

Scientific supervisor, candidate of Legal Sciences, Russian State University for the Humanities,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

В статье рассматриваются проблемы принятия решений в организациях с единоличным участником («компания одного лица») в российском праве. Анализируются правовые особенности и риски, связанные с концентрацией полномочий в руках одного лица, включая вопросы корпоративного управления и предотвращения злоупотреблений. Статья подчеркивает необходимость совершенствования российской нормативной базы для обеспечения эффективного корпоративного управления.

ABSTRACT

The article discusses the problems of decision-making in organizations with a sole participant ("one-person company") in Russian law. The article analyzes the legal features and risks associated with the concentration of powers in the hands of one person, including issues of corporate governance and the prevention of abuse. The article highlights the need to improve the Russian regulatory framework to ensure effective corporate governance.

Ключевые слова: компания одного лица, единоличный участник, корпоративное управление, злоупотребление, российское корпоративное право.

Keywords: company of one person, sole participant, corporate governance, abuse, Russian corporate law.

В современной экономике наблюдается значительный рост числа юридических лиц, принадлежащих одному собственнику. Это связано с развитием малого и среднего бизнеса, которые часто оформляются в форме компаний одного лица для упрощения управления и снижения административных затрат. Вместе с тем, концентрация всех полномочий в руках одного лица создает повышенные риски возникновения конфликтов интересов, недостаточного контроля и прозрачности, что может негативно сказываться на защите прав миноритарных участников, кредиторов и других лиц. Таким образом, правовое регулирование вопроса управления «компаниями одного лица» должно быть эффективным и обеспечивать защиту интересов всех заинтересованных сторон.

«Компания одного лица» — это юридическое лицо, уставной капитал которого принадлежит одному участнику (единственному собственнику). Создание и функционирование таких компаний имеет свои особенности как в российском, так и зарубежном праве. В частности, как указывает Е.Г. Сирота, «в отличие от физических лиц, процесс принятия решения юридическим лицом включает в себя следующие последовательные этапы: волеобразование, волеопределение и волеизъявление» [1, с. 12]. В свою очередь, В.А. Микрюков отмечает, что «при создании хозяйственного общества единственным учредителем все решения принимаются им самостоятельно, что заставляет усомниться в исключительности волеизъявления юридического лица, формируемого посредством согласованного волеизъявления всех его участников» [2, с. 14]. Однако, как обоснованно указывает П.А. Торчинова, «юридическое лицо представляет собой искусственный субъект права, который не может обладать самостоятельной волей. В «компании одного лица» волеизъявление юридического лица поставлено в зависимость от волеизъявления ее единственного учредителя (участника)» [3, с. 151].

До 2013 г. в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее – ГК РФ) отсутствовали самостоятельные положения о решениях органов управления юридических лиц. С 2013 г. в структуре ч. 1 ГК РФ выделена самостоятельная гл. 9.1, поименованная как «Решения собраний» и объединяющая нормы о порядке проведения общего собрания, его оформления и признании решения недействительным [4]. По ст. 181.1 ГК РФ решения собраний обязательны для участников и в ряде случаев — для иных лиц. Положения о подтверждении решений общего собрания участников корпоративных юридических лиц и составе присутствовавших при их вынесении участников закреплены в ст. 67.1 ГК РФ, однако оговорка о применении соответствующих норм к решению единственного участника хозяйственного общества отсутствует, вследствие чего на протяжении длительного времени в практике не выработано единого подхода.

Вопрос о форме решений «компаний одного лица» актуализировался в 2014 – 2015 гг., когда Банком России и Федеральной нотариальной палатой в подзаконных актах была сформулирована позиция о неприменении к решениям таких компаний требований ст. 67.1 ГК РФ [5]. В то же время в соответствии с Рекомендациями научно-консультативного совета, утвержденными Президиумом Арбитражного суда Западно-Сибирского округа, в отсутствие нормативно закрепленных исключений удостоверению подлежат решения органов управления всех хозяйственных обществ независимо от количества их учредителей или участников.

Такая позиция нашла свое отражение в правоприменительной практике. Суд, признавая недействительным решение учредителя общества с ограниченной ответственностью о смене директора, адреса и состава участников, отметил важность института удостоверения решения собраний участников хозяйственных обществ, предусмотренный гл. 9.1 ГК РФ, введен для обеспечения реализации принципа достоверности Единого государственного реестра юридических лиц (ЕГРЮЛ) и предотвращения злоупотреблений, при этом исключений для хозяйственных обществ с единственным участником не предусмотрено» [6]. В другом случае суд также указал, что «решение единственного акционера общества подлежит обязательному нотариальному удостоверению в силу прямого указания закона» [7].

Ст. 67.1 (п. 3) ГК РФ введена Федеральным законом № 99-ФЗ от 05.05.2014. До корректировки спецзаконов они действуют лишь в части, не противоречащей Гражданскому Кодексу РФ» [8]. В данном случае имеет место противоречие между общими положениями ГК РФ и специальными нормами Федеральных законов №208-ФЗ и 14-ФЗ. Однако в силу самой сущности «компании одного лица» принятие решения не может повлечь возникновения конфликта интересов: недействительность решения единственного учредителя, которое не было удостоверено, представляет собой следствие порока формы. Исключение составляют сделки, влекущие причинение ущерба юридическому лицу, которые могут быть признаны недействительными в соответствии с п. 2 ст. 174 ГК РФ [9].

В 2013 г. Конституционным Судом Российской Федерации сформулирована правовая позиция, в соответствии с которой в не устранения неясности, при выборе толкования нужно опираться на принципы равенства, справедливости и формальную определённость норм [10]. Как следует из приведенной позиции, нормами права должны устанавливаться равные требования и предоставляться равные правовые возможности для всех субъектов правового регулирования, иное повлекло бы наделение одних субъектов перед другими необоснованными преимуществами. Порядок удостоверения решения собраний, предусмотренный ст. 67.1 ГК РФ, распространяется в отношении всех хозяйственных обществ независимо от количества их участников (учредителей). По мнению А.В. Пермякова, «нелогичное на первый взгляд требование о нотариальном удостоверении волеизъявления единственного учредителя (участника) «компании одного лица» таковым не является, поскольку законодатель предусматривает обязательное удостоверение ряда односторонних сделок и иных односторонних действий, не влекущих непосредственного наступления правовых последствий» [11, с. 142]. Примерами таких сделок являются: завещания, получение доверенности и другие.

В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. №25 «решения очных собраний участников обществ с ограниченной ответственностью, не заверенные нотариусом или регистратором/счетной комиссией при отсутствии иного способа в уставе или единогласного решения недействительны. Аналогичным образом ничтожными являются решения единственного участника (акционера) в «компании одного лица»; совершенная на основании такого решения сделка может быть признана ничтожной либо оспоримой.

Позиция об обязательности удостоверения решений собраний участников хозяйственных обществ получила отражение в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации в 2019 г. [12]. В 2021 г. в законодательство о хозяйственных обществах были внесены изменения, закрепившие возможность проведения заочных собраний [13]. Однако в практике сложилась тенденция к признанию решений, принятых единственным акционером и не удостоверенных нотариально, ничтожными [14]. Следует учитывать, что для публичных акционерных обществ с единственным акционером правом на удостоверение решений, наряду с нотариусом, наделен также регистратор, который формирует список лиц, реализующих права по ценным бумагам и содержащий образцы их подписей и оттиски печатей. В 2020 г. в связи с обострением санитарно-эпидемиологической обстановки в законодательство РФ были внесены изменения, закрепившие право регистратора на проведение упрощенной идентификации физических лиц без личного присутствия [15]. Однако, как отмечает Ю.А. Невзорова, «в практике не сложилось единого подхода, в связи с чем ряд органов государственной власти воспринимает отсутствие нотариально заверенного решения единственного акционера как не соответствующее закону, несмотря на отсутствие прямого указания на противоречие законодательству в обзоре Верховного Суда РФ» [16, с. 12]. Возникает вопрос об обязательности актов толкования Верховного Суда Российской Федерации РФ. Как полагает О.В. Платухина, «исторически российская правовая система входит в романо-германскую правовую семью, в которой судебный прецедент не признается источником права» [17, с. 85]. Как видно из изложенного, законодатель не предусматривает обязательного удостоверения решений, принятых единственным участником (акционером) хозяйственного общества, однако единая правоприменительная практика в связи с неоднократным внесением изменений в гражданское и корпоративное законодательство вплоть до настоящего времени не сложилась.

Таким образом, встает проблема: необходимо ли нотариально удостоверять решение, принятое единственным учредителем («компания одного лица»). Считается, что удостоверение служит защитой от злоупотреблений и рейдерства. Однако, в таких компаниях лицо, формирующее и выражающее волю, совпадает, поэтому конфликт интересов исключен.

Кроме прав и обязанностей, участника хозяйственного общества, которые указаны в ст. ст. 67 и 67.1 ГК РФ и ст. 33 Федерального закона №14-ФЗ, участник общества с ограниченной ответственностью уставом общества может быть наделен любыми правами и обязанностями, за исключением указанных в ст. 40 представления интересов общества, выдачи доверенностей от его имени и совершения сделок, отнесенных законодателем к исключительной компетенции единоличного исполнительного органа. При этом устав общества может ограничивать вышеперечисленные полномочия единоличного исполнительного органа.

Как видно из изложенного, уставом хозяйственного общества его участники могут наделяться широкими полномочиями по управлению обществом. Единственный участник общества с ограниченной ответственностью обладает всеми правами и полномочиями, которыми наделено общее собрание участников этого общества как его высший орган. сформулирована еще в 2010 г. [18] и получила развитие в Определении, вынесенном Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации в 2011 г.

Изложенное позволяет сформулировать следующие выводы.

Во-первых, процесс принятия корпоративным юридическим лицом решения включает последовательные стадии формирования, определения и волеизъявления.

Во-вторых, особенность «компании одного лица» заключается в том, что волеобразующий и волеизъявляющий, а также исполнительный органы в ней совпадают в лице единственного участника, однако данная особенность не была учтена законодателем ни при введении в ГК РФ института решений собраний, ни в ходе последующего его реформирования. По общему правилу, решения собраний участников хозяйственных обществ подлежат удостоверению, однако в отсутствие правовой определенности сначала в подзаконных актах, а в дальнейшем — в практике, сложились прямо противоположные тенденции.

Тенденция к буквальному толкованию ст. 67.1 ГК РФ, без учёта особенностей «компаний одного лица», сейчас доминирует, и подобный строгий буквальный подход представляется нецелесообразным. В «компании одного лица» заведомо не может возникнуть конфликт интересов, предотвращение которого является одной из задач нотариального удостоверения решений собраний. Существующая же в доктрине точка зрения, согласно которой удостоверение решения единственного участника хозяйственного общества направлено на предотвращение злоупотреблений в т.ч. против интересов такого участника, также видится неосновательной. С учетом изложенного, для обеспечения единообразной правоприменительной практики и учета особенностей правовой природы и функционирования «компании одного лица» предлагается внесение изменений в ст. 67.1 ГК РФ посредством изложения пп. 3 п. 3 в следующей редакции: «решения хозяйственного общества с единственным участником оформляются в простой письменной форме и не требуют дополнительного подтверждения».

Список литературы:

1. Сирота Е.Г. Акты поднормативного регулирования корпоративных отношений в хозяйственных обществах: специальность 12.00.03 Гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право»: автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. – Екатеринбург, 2004. 28 с.
2. Микрюков В.А. Подтверждение решения общего собрания участников и оформление решения единственного участника хозяйственного общества: уместна ли аналогия? // Юрист. 2016. №4. С.14-18.
3. Торчинова П.А. Сущность «компании одного лица»: вопросы ответственности // Наука. Исследования. Практика: сборник избранных статей по материалам Международной научной конференции, Санкт-Петербург, 25 апреля 2021 года. – Санкт-Петербург: ГНИИ «Нацразвитие», 2021. С. 150-153.
4. Федеральный закон РФ от 07.05.2013 №100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части 1 и статью 1153 части 3 Гражданского Кодекса РФ» (ред. от 28.12.2016) // СЗ РФ. 2013. №19. Ст. 2327.
5. Письмо Федеральной нотариальной палаты РФ от 01.09.2014 №2405/03-16-3 «О направлении пособия по удостоверению нотариусом принятия общим собранием участников хозяйственного общества решения и состава участников общества, присутствовавших при его принятии» // СПС «Консультант-Плюс»
6.  Решение Арбитражного суда Новосибирской области от 05.02.2016 по делу №А45-25807/2015 // СПС «Консультант-Плюс».
7.  Решение Арбитражного суда Хабаровского края от 09.03.2016 по делу №А73-17439/2015 // СПС «Консультант-Плюс».
8.  Федеральный закон РФ от 05.05.2014 №99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части 1 Гражданского Кодекса РФ и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов РФ» (ред. от 24.07.2023) // СЗ РФ. 2014. №19. Ст. 2304.
9. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 16.05.2014 №28 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием крупных сделок и сделок с заинтересованностью» (ред.от 26.06.2018) // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2014. №6
10. Постановление Конституционного Суда РФ от 23.12.2013 №29-П «По делу о проверке конституционности абзаца 1 пункта 1 статьи 1158 Гражданского Кодекса РФ в связи с жалобой гражданина М.В. Кондрачука» // СЗ РФ. 2014. №1. Ст. 79.
11. Пермяков А.В. Корпоративное управление: баланс между императивностью и диспозитивностью // Актуальные проблемы российского права. 2017. №1. С.142-150.
12. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за 4 квартал 2019 г.: утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2020. №6.
13. Федеральный закон РФ от 24.02.2021 №17-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О международных компаниях и международных фондах» и о приостановлении действия отдельных положений Федерального закона «Об акционерных обществах» и Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»» // СЗ РФ. 2021. №9. Ст. 1464.
14. Решение Арбитражного суда Новосибирской области от 06.05.2015 по делу №А45-26379/2015 // СПС «Консультант-Плюс».
15. Федеральный закон РФ от 07.04.2020 №116-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) денежных средств, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» в части уточнения прав и обязанностей юридических лиц, осуществляющих отдельные виды профессиональной деятельности на рынке ценных бумаг» // СЗ РФ. 2020.  №15 (ч.I). Ст. 2239.
16. Невзорова Ю.А. О процедуре принятия решений единственного участника (акционера) в хозяйственных обществах // Новый юридический вестник. 2021. №4. С.12-16.
17. Платухина О. В. Право России в сравнительном правоведении. Структурно-организационный аспект // Международные юридические чтения: материалы Ежегодной научной конференции, Омск, 15 апреля 2004 года. Том Часть I. – Омск: Омская юридическая академия, 2004. С. 85-88.
18. Постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 20.12.2010 по делу №А65-3449/2010 // СПС «Консультант-Плюс».