ПОСТИЖЕНИЕ ОСНОВ ПОСТМОДЕРНИЗМА АРАБСКИМИ ПИСАТЕЛЯМИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XX - НАЧАЛА XXI ВЕКА НА ПРИМЕРЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ГАМАЛЯ АЛЬ - ГИТАНИ «КНИГА ПРОВИДЕНИЙ» И ЭДУАРДА АЛЬ - ХАРРАТА «РАМА И ДРАКОН»

Литература постмодернизма – достаточно сложное и размытое понятие, не имеющее четкого и общепринятого определения. Но для того, чтобы разобраться, в чем же уникальность и своеобразие этого стиля, в ходе данной работы были описаны наиболее типичные и часто встречающиеся в произведениях авторов принципы, на которых строится литература постмодернизма.

Зародившись в Америке во второй половине XX века, постмодернизм за довольно короткое время дошел до Европы, а затем стал распространяться и на Арабском Востоке. В данной работе была предпринята попытка проанализировать процесс постижения основ постмодернизма современными арабскими писателями.

Характерной чертой литературы второй половины 20 века на стилевом, сюжетном и композиционном уровнях является слияние реалистического и модернистского начала. Мифологические сюжеты и мотивы стали активно использоваться писателями арабского мира. Новый тип романа дал человеку свободу самоопределения, возможность развиваться в угодном личности направлении, а не по стандартному для всех пути [12, с. 88]. Образцом таких произведений стали романы Эдуарда аль-Харрата и Гамаля аль-Гитани.

Гамаль Аль-Гитани, писатель и журналист, яркий представитель школы арабского постмодернизма. Он родился в 1945 году в Египте, в крестьянской семье. Первый же его роман был написан в неотрадиционалистском стиле и назывался «الزيني بركات» («Аз-Зейни Баракат», 1972). Он же принес ему известность. Одна из самых популярных его работ, написанных с учетов художественных принципов постмодернизма, является его произведение «التجليات» («Книга провидений», 1990), которое мы и будем анализировать. Роман делится на три части, каждая часть включает в себя «стоянки» (совокупность образа жизни и поведения, ведущего к поэтапному отказу от мирских благ), и «ситуации» [9, с. 186].

Повествование в романе ведется от лица автора, который стремится к духовному очищению и совершенствованию. Он устал от житейской суеты, и хочет обрести гармонию и чистоту разума. Однажды в его жизни происходит чудо и он получает возможность летать по всему миру вместе со своим учителем, которого он уважает и почитает, и увидеть то, что недоступно обычному человеку. В романе переплетается реальность с мифом, с фантастическим миром. Путешествуя по миру, рассказчик передает читателю свои впечатления и мысли, узнает о скрытом мире, недоступном для других, приближается к истине. Например, он путешествует в город Фес вместе со своим наставником и наблюдает за событиями, происходившими в мечети:

وقرب نهاية الآذان أ ريت دخول رجال كُمل، قادمين من عصور نائية، متباعدة… أطرقت أ رسي تأدبا وحشمة وعندما علمت أن الصف الأول قد اكتمل لم أستطع مغالبة خواطر توقي البشر. فوددت لو تطاولت بنظري لأرى أبانا آدم عليه السلام،  وأسأله عن طوافه، أو لأرى ما تبقى من آلام الصلب على وجه سيدنا المسيح عليه السلام، آثار التيه على وجه سيدنا موسى، أو نوح الذي قارب عمره الألف سنة، لكنني لم أقدر ولم أجرؤ. [16, с. 376]

(«После призыва к молитве я увидел, как заходят туда люди, достигшие совершенства. Они пришли с дальних и разных времен... Из уважения к ним и скромности я опустил голову. И когда первый ряд был заполнен присутствующими на молитве, я не смог пересилить любопытства, присущего человеку. Мне захотелось увидеть отца нашего Адама, расспросить его о скитаниях, видеть следы мучений на лице пророка Иисуса во время его распятия или следы растерянности на лице Моисея, видеть Ноя, который дожил до тысячи лет. Но я не смог этого сделать и не осмелился»).

Рассказчик как будто путешествует на машине времени - он имеет возможность вернуться в прошлое, видит детство своего отца, а потом и свое детство. Кроме того, он встречает известных и выдающихся людей прошлого, заставив их столкнуться с современностью.

Автор не забывает и про любовь. Возлюбленная рассказчика Лур описывается как лучик света, озаряющий все вокруг:

"كنت بجوارها، وكنت أتمنى وأذوب شوقا لأرقد على مقربة منها، أضمها وتضمني... شغلتْ بها النفس عني فلم أكف عن الطواف حولها ". [16, с. 346]

(«Я был рядом с ней и желал, обнимая ее, раствориться в любви. Мое сердце покинуло меня, я продолжал вращаться вокруг нее»).

Автор хочет показать читателю важность присутствия любви в жизни людей, потому что только любовь может изменить человека к лучшему, стать добрее и мудрее.

Вне всякого сомнения, в данном романе присутствует основная черта постмодернизма – описание событий в кризисную эпоху. Действительно, постмодернизм в литературе - это прежде всего вынужденное появление новых тенденций, вызванных разрухой и хаосом и сложившейся тупиковой ситуацией как в обществе, так и в искусстве, в том числе и в литературе. Поэтому для постмодернистской литературы в первую очередь свойственно повествование о разрушительном времени нестабильности, характеризующимся протестом против современного устройства общества.

Стирание границ места и времени - еще одна черта, присущая постмодернизму:

"إن الأزمنة متجاورة، متداخلة، فلا حد ولا غد ولا أمس، ولا فصل، لا قبل ولا بعد، لا علامة ولا ظاهرة طبيعية، ولا حدث بعينه يمكن اتخاذه علامة، لهذا لم أعرف أبدا كم مضى على أبي في مصر مع أني أ ريت لحظة وصوله، وعانيت كل ما عاناه جملة وليس تفصيلا. [16, с. 201] "

(«Времена идут параллельно и переплетаются. Нет ни середины, ни начала, ни продолжения, нет ни знака, ни природного явления, ни события, которое бы могло послужить знаком. Поэтому я совсем не знаю, сколько времени прошло после смерти моего отца в Египте, хотя я видел моменты его рождения и видел его страдания не детально, а в одно мгновение»).

С одной стороны, рассказчик получил уникальную возможность путешествовать с помощью чуда или волшебства, но в то же время все его путешествия происходят во сне. Прошлое путается с настоящим, нарушена логическая последовательность событий, пропадает привычное осознание течения времени, что придает читателю необъяснимое чувство необычности происходящего.

Нельзя не отметить еще один признак постмодернизма – цитатность. В тексте присутствует глубокая философская мысль благодаря использованию автором цитат из суфийского наследия.

Произведение «Книга провидений» переполнено текстовыми взаимодействиями различных источников и форматов, в которых поэтика смешивается с прозой, древнее с современным, повседневное с историческим, реалистичное с абстрактным, религиозное с мистическим. В этом отражается принцип интертекстуальности.

В романе часто употребляются конструкции дополнений и следующие друг за другом, соединенные без помощи союзов короткие предложения с независимыми значениями:

حل رضا، غمرنيي، فسيكنت، عشيت لحظيات ميا بعيد سيقوط المطير.[16, с. 35]

(«Решение принято, разбитый, я успокоился, жил для момента, далекого от выпадения дождя…»)

Техника использования поэзии в прозаическом тексте заимствована из наследия прошлого. Автор в поэтической форме описывает послушание рассказчика своему наставнику и учителю [11, с. 210].

Это не привычный роман со стандартной структурой с логическим началом и концом. Читатель может открыть роман на любой странице и начать чтение, потому что у описываемых событий нет начала и конца. В этом наблюдается сходство с некоторыми европейскими постмодернистскими романами, такими как, например, роман Реймона Федермана «На ваше усмотрение». Тем не менее, читая эту книгу, читатель как будто находится в центре событий и погружается в них с головой. Он находится между философией суфизма и ошеломляющей непоколебимой верой, между разумом и сердцем, мы пытаемся постичь истину, читая о том, что невозможно увидеть, но можно понять и прочувствовать.

Своим желанием вернуться к прошлому Альгитани выражает протест против современного устройства общества [11, с. 204].

В конце романа рассказчик окончательно отказывается от мирского, уезжает от родных и близких. Он понимает, что по-другому не сможет продолжать свою жизнь, так как постоянно чувствует неудовлетворение своей жизнью, своим положением. Повествователь вдруг осознает, что людям свойственно всегда хотеть чего-то большего, и по этой причине они всегда недовольны, чего бы они не получили. Рассказчик понимает, что другой причиной недовольства является проблема постижения истины. Для постмодернизма как такового характерно отсутствие единой для всех абсолютной истины, так как для каждого человека истина своя. Однако в данном романе присутствует суфийская философия, в рамках которой рассказчик стремится к познанию абсолютной истины через свои путешествия.  Рассказчик по окончании своего путешествия стал ближе к своей истине, что и послужило толчком к принятию его нелегкого решения.

Следуя принципу провидения, автор приглашает на свою творческую арену образ великого суфийского мудреца Ибн Араби, который вошел в историю как Великий Шейх с концепцией единства бытия (وحدة الوجود ). Для суфиев значима была преемственность, которая опиралась на авторитет  учителя, или духовного мастера, преодолевшего все ступени духовного пути к Истине. [11, с. 211]

 «Книга провидений» считается одной из самых важных работ Аль-Гитани, где повествование находится на стыке мечты и реальности. Техника повествования далека от западной, но приближена к традиционной арабской. Судя по произведению, автор приложил немалые усилия, чтобы найти новые творческие формы. Дух этого произведения полностью отличается от всех других арабских текстов художественных произведений.

Второй анализируемый роман называется «رامة والتنين» («Рама и дракон», 1980). Он написан другим представителем арабского постмодернизма в литературе - Эдуардом Аль-Харратом. Эдуард Аль-Харрат - египетский писатель, литературовед и переводчик, родился в 1926 году в Египте, в семье христиан-коптов. Является одним из ведущих арабских писателей, его творчество характеризуется стремлением к экспериментаторству и обращением к символике.

Его роман «Рама и дракон» был написан в 1980 году. В 1999 году автор получил орден имени Н. Махфуза по литературе. «Рама и дракон» - это многоуровневое произведение о глубине человеческого опыта. На поверхности произведения лежит история любви между Рамой и Михаилом. Однако более интеллектуальный читатель уловит своеобразную символику в отношениях Рамы и Михаила. Это не просто отношения между мужчиной и женщиной. Это отношения между коптами и мусульманами, между Верхним Египтом и Нижнем Египтом [22, с. 84].

Присутствие символики является одним из художественных принципов как европейского, так и арабского литературного постмодернизма. Символика присутствует как в произведении Гамаля аль-Гитани «Книга провидений», так и в романе «Рама и дракон». Использование символики делает процесс чтения более интересным для интеллектуального читателя, заставляет задуматься и найти скрытый смысл произведения, именно поэтому постмодерновая литература сильно отличается от литературы других направлений, чаще рассчитанной на развлечение, нежели на мыслительную деятельность.

Писатель глазами послушного раба Михаила сравнивает святую Раму с пальмой, которая символизирует знания и плодородие. Она остается всегда зеленной и приносит свои плоды до тех пор, пока не умирает. Море в романе символизирует борьбу и духовную тренировку, чайка символизирует священное желание героя достичь конечной цели. Возьмем, в качестве примера, следующую картину: «стою я в море, и только ноги мои погружены в воду. На расстоянии руки, посередине волн возвышается широкий теплый ствол живого дерева. На его краю белая чайка, словно лебедь, с короткими крыльями, густым опереньем и женской лаской. Протягиваю к ней руку, хочу к ней прикоснуться, подружиться. Однако руки мои до нее не доходят. Кажется, уровень волн вокруг меня постепенно растет. Поднимаются спокойно и твердо, без малейшей тревоги и волнения, словно я сам этого желаю» [18, с. 141].

Хорошим примером символичности произведения является повествование о борьбе Михаила с драконом. Эта борьба очень тяжелая и долгая, но в конце концов Михаил побеждает его. Данная борьба олицетворяет борьбу каждого человека на земле с жизненными трудностями, с опасностями, которые подстерегают человека на жизненном пути, с мирскими соблазнами, перед которыми необходимо устоять чтобы сохранить чистоту разума и спокойствие духа [22, с. 178].

Роман состоит из глав, в каждой из которых своя отдельная история, но все они связаны единой темой борьбы святого и дьявола. Что интересно, роман начинается с конца всех описываемых событий. Читатель сначала узнает о последствиях, а потом уже о предшествующих событиях. Следует отметить, что через некоторое время Эдуардом аль-Харратом был написан еще один отдельный роман, считающийся продолжением романа «Рама и дракон», который называется «Новое время» и содержал в себе стремление героя к божественной любви и идеальному времени. За ним последовало третье произведение, своеобразное логическое окончание трилогии, под названием «Истина жажды», где главная тема выражена в основном в философском осмыслении религии.

Так же как и в романе Аль-Гитани, автор является рассказчиком. Он раскрывает секреты главного героя, его внутреннее состояние, детально описывает все события, таким образом показывая читателю полную картину происходящего.

Несомненно, так же, как и во множестве других литературных произведениях постмодернизма,  автор описывает кризисное, хаосное время, что является неотъемлемой частью техники постмодернизма. Присутствует в произведении еще одна важная черта постмодернизма - это потеря во времени.

Реальность размытая, происходящие события путаются во времени, не имеют хронологической последовательности. На протяжении всего романа происходит переход от реальности к воображаемому миру, возвращение к прошлому, что является еще одним сходством с произведением Гамаля аль-Гитани «Книга провидений» [18, с. 41].

Примером подобного перехода к воображаемому миру может служить описание действия у церковного алтаря, мы видим, как радость героя сливается с величием к алтарю, где атмосфера духовного спокойствия и царственного достатка, и останавливается время: «Мрачное небо моего сердца вдруг осветилось изнутри, начало светить, его падение прекратилось. Его больше нет. Можно почувствовать легкость, с которой ничто не сравнится, и весомость куда-то исчезает. Цветы моего сердца окрашены в красный, фиолетовый, и другие тона высокомерия, c большим удовольствием прорастающие на цветном стекле моего неба» [13, с. 21].

С помощью использования метафор автор пытается превратить абстрактный мир в реальный, чтобы обновить жизнь и придать ей новую окраску. Михаил делит свою жизнь на два противоположный мира: один несет временный характер, другой - вечный: «Я скучаю по другому Михаилу, как по идеалу смелости с далекого детства. Я хочу прикоснуться к нему, но не могу. Два разных существа - я и другой я. Мы знаем друг друга очень хорошо, но есть странная невидимая стена между нами, через которую невозможно пройти» [13, с. 23].

Также в тексте часто используются антонимы, что обеспечивает богатство речи и художественное украшение.

Также, как и в «Книге провидений», в произведении присутствует цитирование. Автор начинает роман с поэтических строк Абу Касима аль-Джунайда:

قد مشى رجال باليقين على الماء

أما من مات على العطش

فهو أفضل منهم يقينا …

(«Люди с истиной шли по воде

А тот, кто умер от жажды

Ближе их к истине…»).

Описываемое произведение содержит в себе несколько текстов. Стиль, а не сюжет является ведущей силой романа, невозможно построить хронологическую последовательность событий, сюжет становится фрагментарным [22, с. 78]. Мы наблюдаем технику свободного перехода от реальности к воображаемому миру, от настоящего к прошлому. Автор возвращается в прошлую эпоху фараонов, которая связана с событиями современного Египта, его нестабильностью и противоречиями [13, с. 21].

Данное произведение - хороший образец экспериментального романа. Он представляет собой диалог между мужчиной и женщиной, их любовь, которая в итоге заканчивается трагедией. Они не могут быть вместе. Михаил всеми силами пытается остаться с возлюбленной, но она мусульманка, а правила общества, в котором они живут, не позволяет ему остаться с ней, и Михаил теряет свою возлюбленную, говоря:

«Когда вы теряете что-то, и знаете, что не вернете это, не вернете, но отвергаете это, отвергаете это чувство потери, бунтуете как хищник бунтует против всего, что есть в жизни, удерживающее его от смерти. Отвергаете как если бы вы оказались в небе с голыми руками, стуча о землю кулаками и крича: нет, нет, упали в могилу и стучали бы о землю кулаками, приговаривая: «нет, нет», но могильная яма внутри вас остается открытой». [17, с. 128]

Литературный критик Сами Хашба видит тему любви как главную в этом романе:

«Эдуард аль-Харрат, когда он писал этот роман, сделал понятной каждую деталь о потерянной любви, которую испытывает интеллигентный египетский копт, формирующий свою культуру посредством его взглядов на вещи, а также на историю его общества и его языка с точки зрения его понимания себя на сегодняшний день». [20]

Таким образом, постмодернизм проложил дорогу для развития совершенно нового типа романа в арабских странах.

Произведения Гамаля аль-Гитани и Эдуарда аль-Харрата многоуровневые, рассчитанные на читателей разного интеллектуального уровня, именно поэтому эти произведения можно смело сравнивать с бессмертными романами представителей европейского постмодернизма, такими как Джеймс Джойс или Умберто Эко.

Однако в ходе анализа арабских постмодернистских произведений было выявлено, что в арабской литературе постмодернизма присутствуют отдельные черты, свойственные именно арабской литературе, своеобразный национальный вариант постмодернизма, несмотря на то, что существует некая универсальность постмодернистских характеристик. Таким образом, были выявлены различия западного и арабского постмодернизма. К различиям можно отнести следующие положения:

1. Важной особенностью арабской литературы постмодернизма является то, что меняется объект описания. То есть, объектом описания произведения является не индивид, а окружающий его мир, который воспринимается каждым отдельным индивидом по-разному, в зависимости от его чувств и сознания. Описывается реакция индивида на внешний мир, который обычно в силу разрухи и кризиса относится к нему враждебно.

2. Многие авторы, несмотря на активное заимствование у авторов Запада стремятся «арабизировать» свои романы, отразить арабскую действительность, показать национально-самобытное начало арабов. Они пытаются под разными аспектами рассмотреть состояние египетского общества в эпоху кризиса, стараются понять и принять причины постигших иx страну неудач и постоянно находятся в поиске национальной идентичности и культурной специфики своей нации.

3. В новых экономических, социальных и политических условиях арабские страны все больше попадали под влияние европейских держав. Присутствует сопротивление политике западного колониализма, конфликт перерастает в вооруженные столкновения и борьбу арабских стран за независимость, что завершается созданием отдельных арабских государств. Все эти события находят отражение в литературе в виде тенденций формирования национальных линий в арабской литературе.

Тем не менее, сходств все - таки больше, нежели различий:

1. Литература постмодернизма на Арабском Востоке зарождалась немного позднее, чем в Америке или Европе, но, несомненно то, что процесс ее зарождения начался также в постреволюционное нестабильное время.

2. Общим является факт использования следующих принципов постмодернизма арабскими писателями:

- Интертекстуальность;

- Отстранение путем языковой маски;

- Метаязыковая игра;

- Цитатность

- Использование жанровых кодов массовой и элитарной литературы.

3. Арабская литература постмодернизма также характеризуется внутренним монологом, смешением воображаемого с действительным, нарушением временной последовательности. Все это обусловлено знакомством с произведениями Джойса, Кафки, Сартра, Камю, Натали Саррот и др. Однако все заимствованное у европейских авторов арабскими авторами, адаптируется к национальной действительности и истории [5, с. 34].

4. Сохраняется тяготение к экспериментам, поискам новых жанровых и образных решений. В египетском романе так же присутствует смешение нескольких стилей внутри одного романа.

С учетом всего вышесказанного, можно сделать вывод, что арабские романисты довольно успешно освоили аспекты постмодернизма. В числе произведений арабских постмодернистов есть романы, ничуть не уступающие по своему художественному и стилистическому богатству и ценности. Многие принципы постмодернизма учтены, присутствует цитатность, метаповествование, логоцентричность. Однако имеет место и разность манер писателей, внимание которых в основном сконцентрировано на проблемах арабского общества, которые авторы стремятся преподнести не только как проблемы отдельного социума, но и как общечеловеческие. Конечно, стоит заметить, что присутствуют и определенные проблемы, связанные не столько с компетентностью авторов, сколько с внешними причинами. Перспективы развития арабского постмодернизма на удовлетворительном уровне. Очевидно, что для появления разнообразных идейных тенденций в арабском постмодернизме, необходим мощный экономический или социальный толчок. Иными словами, для того, чтобы в литературе поднимались новые проблемы, не относящиеся к арабской самобытности, нужно чтобы эти проблемы действительно возникли в обществе. А в связи со сложившейся ситуацией на Арабском Востоке, с военными действиями в Сирии, Йемене, Ираке и непрекращающимся долгие годы арабо-израильским конфликтом, можно сделать вывод, что проблематика арабских произведений в ближайшем будущем не поменяется.

В исследовании большую помощь оказали труды отечественных и зарубежных ученых. Были изучены работы таких ученых и литературных критиков, как Киреева Н.В., Лиотар Ж-Ф., Вильданов Ю.С., Эльсабрути Р.Р., Фатхи абу Рафиа, Салах ад-Дина и др.

Проанализированная в данной работе научная литература по анализу литературы постмодернизма и ее основных принципах помогла нам более подробно изучить предмет постмодернизма.

Надеюсь, что проведение литературного анализа, выполненное при исследовании современной египетской литературы, будет содействовать дальнейшему осмыслению арабского литературного дискурса и способствовать более глубокому постижению основ арабского постмодернизма в литературе.

Список литературы:

1. Аганина Л. А. Литература стран Востока. В книге история зарубежной литературы. – М.: 1989. – С. 278.
2. Баранов Х. К. Арабско-русский словарь. – М.: 2007. – С. 911.
3. Ильин И. П. Стилистика интертекстуальности: теоретические аспекты. Проблемы современной стилистики – М.: 1989. – С. 207.
4. Ильин И. П. Постмодернизм. Словарь терминов. – М.: ИНИОН РАН, 2001. – С. 384.
5. Кирпиченко В. Н. Новая и современная литература Египта XIX-XX века. –  М.: ИВ РАН,  2003. – С. 87.
6. Кирпиченко В. Н. Об арабских формах арабского романа и о пище духовной. –  М.: Россия - Восток - Запад, 1999. – С. 44.
7. Лиотар Ж. Ф. Состояние постмодерна. – Спб.: Алетейя, 1998. – С. 160.
8. Наринская А. Н. Египетская страсть. –  информ.-аналит. журн. «Коммерсантъ Weekend» №47 – M.: Центр гуманитарного сотрудничества, 2008. – С. 76.
9. Семенов Н.С. Философские традиции Востока. – Минск: ЕГУ, 2004. – С. 304.
10. Фомичева Ж. Е. От модернизма к постмодернизму: некоторые аспекты смены литературно-художественной парадигмы. – Вестник БелГУ №10 (12): Гуманитарная серия, 2011. – С. 163-170.
11. Эльсабрути Р. Р. Суфийская тематика в романе Альгытани «Книга провидений». – Ученые записки Казанского Университета, том 154, кн. 2, 2012. – С. 201-213.
12. Эльсабрути Р. Р. Моделирование новой реальности в постмодернистском контексте. Иностранные языки: лингвистические и методологические аспекты. – ТГУ, вып. 22, 2013. – С. 84-89.
13. El Sabruti R. R. National-Specific Features of the New Avant-Garde Egyptian Prose of the Late 20th Century. – Kazan (Volga Region) Federal University, 2015. – P. 19-25.
14. Kamal A. & Wael H. Tradition, modernity, and postmodernity in Arabic literature: essays in honor of professor Issa J. Boullata. – Leiden; Boston: Brill, 2000. – P. 414.
15. Абд аль-Муталлиб М. Риторика повествования. – Каир, 2001. – С. 112. (Перевод с арабского):

عبد المطلب محمد – بلاغة السرد. القاهرة – 2001 ص. 112

16. Аль-Гитани Г. Книга провидений. – Восход, 1990. – С. 820 (Перевод с арабского):

جمال الغيطاني: كتاب التجليات. الأسفار الثلاثة. الأعمال الكاملة، دار الشروق 1990 –  ص820 .

17. Аль-Харрат Э. Рама и дракон, Бейрут , 1980. – С. 175. (Перевод с арабского):

إدوار الخراط. رامة والتنين – بيروت – 1980 ص 175 .

18. Ахмед Х. Двоичные символы Эдуарда Харрата. – Египет, 2013. – С. 141. (Перевод с арабского):

أحمد خريس: ثنائيات ادوار الخراط النصية ص141

19. Аль-Харрат Э. Рама и дракон – Рассказ египетской истории и переписывание его книги [Электронный ресурс]. – 2015. (Перевод с арабского):

إدوار الخراط. رامة والتنين –تحكى التاريخ المصرى وتعيد كتابته، 2015

URL: http://www.youm7.com/story/2015/12/3/رواية-رامة-والتنين-لـإدوار-الخراط-تحكى-التاريخ-المصرى-وتعيد-/2473023# (дата обращения: 03.12.2015)

20. Аль-Харрат, Эдуард. Секретное слово в литературных законах и законах критики: постмодернизм [Электронный ресурс]. – 2015. (Перевод с арабского):

إدوار الخراط .كلمة السرّ في مشروعه الأدبي والنقدي: الحداثة2015 –

URL: http://www.alittihad.ae/details.php?id=112071&y=2015&article=ful (дата обращения: 10.12.2015)

21. Кассим М., Фрагменты модернизации и авангарда в арабской литературе // Литература и вызов будущему: девятая конференция египетских писателей. – Каир, 1994 г. –  С. 144. (Перевод с арабского):

مسعد قاسم. الادب العربي في الحداثة. الاقاليم في مصر الادباء التاسع المؤتمربحوث: المستقبل و تحديات الادب. القاهرة. – 1994. – ص. 144

22. Фатхи А. Р. Техника романа. – Египет, 2000. – С. 178. (Перевод с арабского):

رفيعة ابو فتحي . الرواية  تكنيك  – مصر – 2000 .ص178 .