КОММУНИКАТИВНЫЕ СТРАТЕГИИ, ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ ЗАЩИТНИКАМИ И ОБВИНИТЕЛЯМИ В СИТУАЦИИ ПЕРЕКРЕСТНОГО ДОПРОСА

Данная работа посвящена исследованию коммуникативных стратегий, которые реализуются профессиональными участниками судебного заседания (т.е. адвокатом и обвинителем) в ходе перекрестного допроса. Новизна исследования заключается в том, что коммуникативные стратегии и тактики рассматриваются не только в рамках институционального дискурса, но и с точки зрения влияния присутствия наблюдателя на ход коммуникации. Коммуникация часто происходит в присутствии наблюдателя, и коммуникативная ситуация суда является ярким примером подобной ситуации. Представляется чрезвычайно важным рассмотрение роли и статуса наблюдателей, а также выявление стратегий и тактик, используемых коммуникантами в присутствии третьих лиц.

Под коммуникативной стратегией в данной работе понимается комплекс речевых действий говорящего, направленных на достижение ряда коммуникативных целей. Стратегия реализуется через коммуникативные тактики, которые представляют собой одно или несколько действий, способствующих реализации стратегии.

По функциям коммуникативные стратегии делятся на семантические, прагматические, диалоговые и риторические, причем последние три типа стратегий могут выступать в качестве вспомогательных, в то время как семантические, как правило, являются основными. В данном исследовании мы будем придерживаться данной классификации. По направленности коммуникативные стратегии подразделяются на кооперативные и конфронтационные [Иссерс, 2008]. Среди коммуникативных тактик различают тактики двух типов: специфические, то есть закрепленные за определенной стратегией, и неспецифические, которые могут быть использованы для реализации различных стратегий [Ланских, 2008].

Коммуникативная ситуация перекрестного допроса является одной из разновидностей судебной коммуникации и входит в состав судебного дискурса. Коммуникативная ситуация суда представляет собой речевое взаимодействие участников судебно-процессуальной деятельности, направленной на разрешение возникшего в обществе правового конфликта. За каждым участником судебной коммуникации закреплена социальная роль (например, адвокат, прокурор, свидетель, судья), которая определяет роль коммуникативную. В ходе судебного заседания стороны защиты и обвинения (говорящие) вызывают свидетелей (формальных адресатов) для дачи показаний, таким образом представляя материалы дела присяжным (реальным адресатам). Под перекрестным допросом понимается допрос адвокатом или прокурором свидетелей противоположной стороны [Kolanda, Curley, 1988].

Судебный дискурс является институциональным. Это означает, что речевое поведение его участников (адвоката, прокурора, судьи) детерминировано утвердившимися в ходе исторического развития стереотипами, касающимися хода судебного заседания в рамках разбираемого дела. Стереотипы определяют выбор формального адресата, языковых средств, коммуникативных стратегий и тактик, определяя общий ход дискурса [Васильянова, 2007, c. 8].

Глобальной коммуникативной целью сторон защиты и обвинения при перекрестном допросе является убеждение присяжных в собственной правоте и одновременно — в неправоте оппонента. Таким образом, дискредитация оппонента является макростратегией коммуникантов. В изученных примерах удалось выделить три основных типа макростратегии дискредитации в зависимости от объекта направленности: личностную, профессиональную и информационную. При личностной дискредитации говорящий стремится понизить коммуникативный статус оппонента, указывая на его негативные личные качества или дурные поступки. При профессиональной дискредитации целью является доказать недостаточную квалификацию оппонента для поставленной перед ним задачи. При информационной дискредитации ставится под сомнение правдивость сказанного оппонентом.

Макростратегия личностной дискредитации заключается в понижении коммуникативного статуса оппонента за счет представления информации о его отрицательных личных качествах или совершенных проступках. Для изолированной реализации семантической стратегии понижения коммуникативного статуса оппонента используются тактики прямого обвинения и косвенного обвинения.

(1)

Isn't that why you delayed getting your daughter medical attention, Mrs. Campbell?  Because you were more concerned about getting in trouble than saving your daughter's life.

No, I love Alexis. (Law&Order)

В данном примере стратегия понижения коммуникативного статуса партнера реализуется через тактику обвинения. Цель прокурора — доказать, что действия подсудимой несли умышленный характер, а не являлись следствием незнания или неосторожности. Последний речевой ход прокурора является риторическим вопросом и, отвечая на него, обвинитель подводит итог коммуникации, в то время как заключительная реплика обвиняемой ретроспективна.

Совместно со стратегией понижения коммуникативного статуса оппонента коммуниканты нередко реализуют стратегию повышения собственного коммуникативного статуса, например, через тактику саморепрезентации.

(2)

“Mrs. Willard, I’m Jake Brigance.” He stood behind the podium and looked at her without compassion. She nodded. (J. Grisham  A Time to Kill)

В примере адвокат применяет тактику саморепрезентации при допросе свидетельницы обвинения, представляясь по имени. Несмотря на то, что имя адвоката известно присутствующим, данный речевой ход имеет прагматическое значение для коммуникации, повышая коммуникативный статус говорящего. Называя свое имя, а не социальную роль в коммуникации (адвокат), говорящий показывает свою вовлеченность и заинтересованность.

Данная стратегия выступает комплементарной по отношению к стратегии понижения коммуникативного статуса оппонента, поскольку, если статус коммуниканта становится выше, статус его оппонента легче понизить.

Как и при личностной дискредитации, при осуществлении профессиональной дискредитации коммуниканты реализуют стратегию понижения коммуникативного статуса оппонента через тактики прямого обвинения и косвенного обвинения.

(3)

Now you assumed my client was guilty, and it influenced how you questioned her seven-year-old daughter.

That's completely false.  I know how to conduct an interview. (Law&Order)

Как показывает анализ материала, подобные тактики значительно реже применяются для профессиональной дискредитации, нежели для личностной.

Гораздо более существенную роль при профессиональной дискредитации играет группа риторических стратегий. Удалось выявить случаи реализации риторических стратегий привлечения внимания и логической организации дискурса.

Риторическая стратегия привлечения внимания может быть реализована через тактику подведения итогов.

(4)

Now, Doctor, I want to make this clear for the jury. In 1975 you testified that Danny Booker was legally sane and understood exactly what he was doing when he committed his crime, and the jury disagreed with you and found him not guilty, and since that time he has been a patient in your hospital, under your supervision, and treated by you as a paranoid schizophrenic. Is that correct? (J. Grisham  A Time to Kill)

В данном примере адвокат при допросе медицинского эксперта, свидетеля обвинения, применяет тактику подведения итогов, резюмируя содержание предшествующей коммуникации. Кроме того, говорящий эксплицитно выражает свое коммуникативное намерение воздействовать на реального адресата, привлекая тем самым дополнительное внимание к своим словам.

Коммуникативное намерение информационной дискредитации оппонента заключается в опровержении его высказывания и убеждении реального адресата в его ложности, либо в его убеждении отказаться от своих показаний.

Стратегия понижения коммуникативного статуса оппонента, реализуемая через тактики обвинения и косвенного обвинения, при данном типе дискредитации встречается редко.

Диалоговые стратегии также могут быть реализованы с целью информационной дискредитации. Специфичной для информационной дискредитации является стратегия оценки речевых действий оппонента. Данная стратегия в реализации макростратегии информационной дискредитации занимает место, аналогичное стратегии понижения коммуникативного статуса оппонента для макростратегии личностной дискредитации, с тем отличием, что объектом дискредитации выступает не сам коммуникант, а его высказывание.

Данная стратегия реализуется через метаречевую тактику.

(5)

«You're becoming suddenly clear on this point. A while ago you couldn't remember too well, could you?»

«I said he hit me.»(H. Lee To Kill a Mocking Bird)

В данном примере адвокат применяет метаречевую тактику оценки речевых действий свидетельницы обвинения. Языковыми средствами выражения служит употребление настоящего продолженного времени, а также разделительный вопрос, выступающий в роли риторического.

На основании изученного материала удалось установить, что возможно осуществление макростратегии дискредитации, которую не представляется возможным отнести ни к одному из трех выделенных типов, поскольку она включает в себя признаки различных типов дискредитации. В таком случае сторона обвинения или защиты стремится доказать присяжным, что свидетель не может выступать в качестве эксперта по делу (профессионала) или давать правдивые показания вследствие каких-либо личных качеств, совершенных в прошлом поступков или заинтересованности в исходе дела.

Каждый тип макростратегии дискредитации имеет свои особенности реализации: спектр применяемых тактик, социальная роль оппонента. Как правило, профессиональной дискредитации при перекрестном допросе подвергаются свидетели-эксперты, в то время как личностная дискредитация направлена против подсудимого либо ответчика. Информационная дискредитация более нейтральна и может применяться в отношении практически любого оппонента, но для нее характерна повышенная частотность тактик, закрепленных за диалогическими вспомогательными стратегиями, например, контроля над инициативой или над ходом коммуникации. Три типа макростратегии дискредитации могут быть реализованы как изолированно, так и в сочетании друг с другом.

В ходе проделанной работы было рассмотрено 41 пример перекрестного допроса. Были изучены случаи допроса свидетеля обвинения адвокатом, свидетеля защиты прокурором, а также подзащитного прокурором. Если перекрестный допрос осуществляется адвокатом, то оппонентом является свидетель обвинения, если допрашивает прокурор, то его оппоненты — подсудимый (ответчик), либо свидетель защиты.

В исследованных микродиалогах коммуниканты для достижения глобальной коммуникативной цели реализуют различные коммуникативные стратегии через ряд коммуникативных тактик. Несмотря на то, что судебная коммуникация по своей природе является конфронтационной, коммуниканты прибегают к точечному применению кооперативных тактик для достижения цели коммуникации. Что касается характерных конфронтационных тактик, то им сопутствуют нейтральные вспомогательные тактики, благодаря которым сохраняется формальный характер коммуникации: тактике косвенного обвинения сопутствует риторическая тактика представления информации как истинной.

Как показало исследование материала, адвокаты и обвинители при перекрестном допросе реализуют три основных типа макростратегии дискредитации: личностную, профессиональную и информационную. Также удалось выявить случаи реализации макростратегии дискредитации смешанного типа, а именно личностно-профессиональной и личностно-информационной.

Удалось установить, что, несмотря на использование одинакового набора стратегий, между тремя основными типами дискредитации существуют различия. Заключаются эти различия в соотношении частотности использования тех или иных стратегий.

Так, при реализации макростратегии личностной дискредитации оппонента коммуниканты отдавали предпочтение риторическим и прагматическим стратегиям. Стратегия понижения коммуникативного статуса партнера, даже в совокупности с комплементарной стратегией повышения собственного статуса, занимает второе место. Однако доля данной стратегии при личностной дискредитации значительно превышает ее долю при осуществлении коммуникативных намерений профессиональной и информационной дискредитации. Поскольку реализуется данная стратегия, в основном, через тактики обвинения и косвенного обвинения, эти тактики играют ведущую роль при личностной дискредитации. Из этого можно заключить, что личностная дискредитация отличается наибольшей прямолинейностью даже в рамках ограничений, накладываемых регламентом судебного разбирательства.

При реализации макростратегии профессиональной дискредитации оппонента коммуниканты также прибегали, прежде всего, к риторическим стратегиям. Стратегия понижения коммуникативного статуса партнера отмечена реже, чем при личностной дискредитации, но значительно чаще, чем при информационной.  Кроме того, данный тип дискредитации отличает самая высокая частотность диалоговых стратегий, а случаев реализации прагматических стратегий меньше, чем при других типах дискредитации. Осуществляя профессиональную дискредитацию, коммуниканты уделяют внимание, прежде всего, аргументации и логическому построению дискурса, а не личностному или эмоциональному компоненту.

Макростратегия информационной дискредитация характеризуется самой низкой частотностью стратегии понижения коммуникативного статуса партнера. Как и в случае с личностной дискредитацией, лидирующее положение занимают риторические, затем прагматические стратегии. По уровню использования диалогических стратегий информационная дискредитация занимает второе место после профессиональной. Таким образом, при информационной дискредитации коммуниканты фокусируют внимание на самом дискурсе, на содержимом высказываний оппонента, а не на его личности.

Список литературы:

1. Васильянова И. М. Особенности аргументации в судебном дискурсе. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Тверь, 2007.
2. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М., 2008.
3. Ланских А. В. Речевое поведение участников реалити-шоу: коммуникативные стратегии и тактики. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Екатеринбург, 2008.
4. Kolanda J., Curley J. P.  Trial by jury. NY, 1988.