Телефон: 8-800-350-22-65
WhatsApp: 8-800-350-22-65
Telegram: sibac
Прием заявок круглосуточно
График работы офиса: с 9.00 до 18.00 Нск (5.00 - 14.00 Мск)

Статья опубликована в рамках: CXXXIV Международной научно-практической конференции «Научное сообщество студентов: МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ» (Россия, г. Новосибирск, 07 февраля 2022 г.)

Наука: Филология

Секция: Лингвистика

Скачать книгу(-и): Сборник статей конференции

Библиографическое описание:
Носорева М.А. СПЕЦИФИКА СООТНОШЕНИЯ ЯЗЫКОВОЙ И ХУДОЖЕСТВЕННОЙ МЕТАФОРЫ // Научное сообщество студентов: МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ: сб. ст. по мат. CXXXIV междунар. студ. науч.-практ. конф. № 3(134). URL: https://sibac.info/archive/meghdis/3(134).pdf (дата обращения: 29.03.2024)
Проголосовать за статью
Конференция завершена
Эта статья набрала 0 голосов
Дипломы участников
У данной статьи нет
дипломов

СПЕЦИФИКА СООТНОШЕНИЯ ЯЗЫКОВОЙ И ХУДОЖЕСТВЕННОЙ МЕТАФОРЫ

Носорева Мария Александровна

магистрант, кафедра иностранных языков и профессиональной коммуникации, Курский государственный университет,

РФ, г. Курск

CORRELATION OF LANGUAGE AND ARTISTIC METAPHOR

 

Maria Nosoreva

Master’s student, Department of Foreign Languages and Professional Communication, Kursk State University,

Russia, Kursk

 

АННОТАЦИЯ

В данной статье рассмотрены языковая и художественная метафоры как языковые феномены, проанализированы два противоречивых подхода к их трактовке: как единого объекта изучения или двух самостоятельных объектов.

ABSTRACT

This article considers language and artistic metaphors as linguistic phenomena, two contradictory approaches to their interpretation are investigated: as a single object of study or two independent objects.

 

Ключевые слова: метафора, языковая метафора, художественная метафора, разный подход к изучению.

Keywords: metaphor, language metaphor, artistic metaphor, different research approach.

 

Когда в лингвистической литературе пытаются предложить единую теорию метафоры, всегда обнаруживается много противоречивых и дискутируемых аспектов. Одним из таких аспектов является проблема соотношения языковой (далее ЯМ) и художественной (далее ХМ) метафоры. В своей научной работе «Метафора в системе языка» Г.Н. Скляревская отмечает, что вопрос о двойственной сущности метафоры возник в тот самый момент, когда она была впервые отделена от других языковых явлений и описана мыслителями. Эта двойственность заключается в том, что она может быть одновременно поэтической фигурой и средством языка. Цицерон, например, считал языковую метафору первичной, однако, многие другие исследователи пошли по стопам Аристотеля и стали изучать её как «знак отличия» или «украшение». Стоит отметить, что именно Аристотель разработал поэтическую теорию метафоры, которая применялась вплоть до конца XX века. Позже лингвисты и философы вывели её из области поэтики и описали, наконец, как языковой феномен, а не фигуру художественной речи [4, с. 30].

В современной науке едва ли будет оспариваться факт существования двух видов метафор: ЯМ и ХМ. Если мы захотим рассмотреть метафору в рамках художественной литературы или поэзии, то отечественная лингвистика предложит нам следующие термины: поэтическая, творческая, художественная, стилевая, окказиональная, индивидуально-авторская, тропеическая, речевая. В данных терминах можно заметить определённые несоответствия содержанию ХМ: «поэтическая» метафора определённо исключает из рассмотрения метафоры в прозе; «индивидуально-авторская», «окказиональная», «речевая» - не указывает на конкретный вид дискурса и может быть отнесена к метафорам в научной или иной литературе [4, с. 31].

Являясь, по мнению многих исследователей, одной из основных эстетических категорий поэтики, ХМ возникает за счёт прицельного поиска художественных форм выражения мысли. При этом ЯМ всегда возникает стихийно, потому что она заложена в природе самого языка. В лингвистике её рассматривают как комплексную проблему, т.к. она пересекается с различными отраслями науки: теорией номинации, семасиологией, психолингвистикой, лексикологией, лингвостилистикой и др. ЯМ употребляются в речи непосредственно в своей «готовой» форме без каких-либо изменений: их не нужно каждый раз создавать заново, они являются уже сформированными лексическими единицами. Такие метафоры воспринимаются и воспроизводятся людьми абсолютно автоматически, т.к. даже не возникает мысли, что обыденное понятие может иметь переносный смысл. Наиболее подходящим определением ЯМ может стать такое, которое не подчёркивает её образность и объединяет разнообразные явления, диаметрально противоположные ХМ. Таким образом, определить ЯМ можно как «разновидность метафоры, отражающей социальный опыт, имеющей системный характер употребления, обладающей воспроизводимостью и анонимностью» [2, с. 47]. Объективированные ассоциативные связи, которые лежат в основе ЯМ, находят отражение в её коннотативных признаках. Такие связи обычно содержат сведения о культурно-историческом знании языкового коллектива или его обиходно-практическом опыте. Новое смысловое значение, приобретаемое в ЯМ в процессе переноса, обязательно должно вписываться в рамки исходного смыслового значения имени. Многие исследователи указывают также на то, что ЯМ напрямую связана с утилитарной деятельностью человеческого сознания.

Если ЯМ воспринимается «на автомате», то ХМ – «выводит предмет из автоматизма восприятия». В современной науке пока нет единого подхода к решению проблемы соотношения ЯМ и ХМ. Исследователи обычно придерживаются одной из двух различных трактовок такого соотношения:

1) противопоставляют ЯМ и ХМ (такой подход признаёт, что имеются значительные отличия между этими двумя видами метафор, каждая из них становится отдельным объектом для исследований) [3, с. 43];

2) ЯМ и ХМ трактуются во взаимном единстве (при этом подходе отрицаются различия между видами метафор, они представляют собой единый объект исследований) [1, с. 4].

При рассмотрении ЯМ и ХМ в противопоставлении друг другу, сторонники первого концепта настаивают на том, что художественный текст может и так содержать ЯМ, которую затем нужно просто «оживить». Они рассматривают ЯМ и ХМ как разные объекты «семасиологического и стилистического исследования» [7, с. 164]. Один из пионеров советской социолингвистики Б.А. Ларин, например, придерживается в своих работах первого взгляда.

Приверженцы второго подхода считают, что в основе ЯМ и ХМ лежат сходные семантические процессы; что сферы, в которых они могут быть применены - взаимопроницаемы. Наглядно это можно продемонстрировать, когда определённые литературные художественные образы переходят в естественный язык, т.е. трансформируются в своеобразные клише или штампы. Также такой переход может быть осуществлён и в обратном направлении - из общего языка в художественный текст - здесь метафоры вновь обретают свою образность. В.П. Григорьев поддерживает концепцию о взаимном единстве языковой и художественной метафоры. В рамках данного подхода можно кратко остановиться на теории релевантности, в которой между ЯМ и ХМ не существует «нерушимых барьеров»: ХМ являются такой же частью естественного языка, как и ЯМ, и соответствуют общепринятой норме. Важным в разрезе этой теории является принцип релевантности, когда ЯМ и ХМ трактуются с позиции «достижения наилучшего возможного баланса между когнитивным усилием и эффектами интерпретации» [9, с. 614].

Совершенно невозможно постичь сущность ЯМ и ХМ, если не рассмотреть то, как они обе проявляют себя в речи. Б.А. Ларин предложил концепт о противопоставлении естественной и художественной речи, которая, по его мнению: «исключительна по социальной предназначенности и обособлена от нормы живого языка» [3, с. 41]. Художественная речь, согласно его исследованиям, имеет отличительное свойство: вывести из ближайшего словесного окружения значение конкретного слова чаще всего не представляется возможным. При рассмотрении метафоры в рамках художественной речи, она предстаёт многомерным понятием, в то время как в обыденной речи метафора является одномерной. Б.А. Ларин связывал ещё одну особенность художественной речи с «ожиданием новизны, устремлением мысли к тем возможным способам представления, какие противостоят привычному, известному» [3, с. 45].

В своих работах В.Н. Телия таким образом описывала особую контекстуальную обусловленность ХМ: «ХМ может исходить только из конкретного контекста; она появляется, функционирует и распадается вместе с данным контекстом; коннотативные признаки, которые создают ХМ, фокусируются в рамках одного лексического набора единиц» [8, с. 194].

Если мы захотим разобрать саму семантическую структуру любого метафорического значения, то увидим, что ХМ окажется уникальной; по семантической структуре она будет значительно отличаться от прочих ХМ в тексте. Это является ещё одним важным отличием ХМ от ЯМ: в первой - набор семантических элементов безграничен, а во второй - нет.

Следует обязательно отметить, что во многих зарубежных и отечественных научных работах, исследователи видят ХМ и ЯМ единым объектом изучения. Например, В.Н. Телия объясняет подобный подход тем, что: «факты авторского словоупотребления столь же неотъемлемое достояние живого языка, как и нормативно фиксированная сочетаемость слов» [5, с. 12].

Предпосылки двух рассмотренных выше подходов можно найти ещё в работах швейцарского ученого Ш. Балли, который выступил против наиболее авторитетной школы стилистики романских языков своего времени - школы К. Фосслера. Если К. Фосслер видел язык в целом подчинённым авторскому стилю «великих писателей», которые, по его мнению, имеют возможность авторитарно и бесконтрольно менять языковые нормы, то Ш. Балли строго разграничивал «языковую стилистику и индивидуально-авторский стиль». Ш. Балли утверждал, что автор не конструирует непрерывно индивидуальные языковые средства, а опирается во многом в своём творчестве на общенародный язык. Признавая, что художественные образы индивидуальны и являются результатом когнитивных усилий писателя, учёный также отмечал, что все авторские образы базируются на общенародном языке. Вместе с тем, он не отрицал существования некоторых различий между литературным и разговорным языком: он исходил из главенства эстетической функции в одном и коммуникативной - в другом. Можно заметить, что его концепция допускала как единство ЯМ и ХМ, так и их противопоставление [6, с. 25-26].

Нужно признать, для начала, что у ЯМ и ХМ есть общая черта - это способность на основании подобия переносить наименование с одного предмета или явления на другой предмет или явление. Но в то же время если исследовать оба вида метафор в пределах одного текста, то отчётливо прослеживаются характерные отличительные черты, которые им присущи в лингвистическом плане (по коммуникативным, семантическим, функциональным и номинативным свойствам). Если обобщить изложенное выше, то можно представить характерные отличия ЯМ и ХМ в форме следующей таблицы (см. табл. 1):

Таблица 1.

Сравнительные характеристики ЯМ и ХМ

ЯМ

ХМ

анонимна

«авторская» единица

объективна

(т.к. отражает коллективные предметно-логические связи)

субъективна

(т.к. отражает индивидуальный взгляд автора)

общеупотребительна

уникальна

воспроизводима

невоспроизводима

самостоятельная лексическая единица

зависимая лексическая единица

одномерна

многомерна

набор семантических элементов исчислим

набор семантических элементов неисчислим

выполняет коммуникативную функцию

выполняет эстетическую функцию

 

Отмечая противоречивые отношения ЯМ и ХМ, их сходства и различия, можно сделать вывод, что окончательно данный вопрос в лингвистике ещё не решён. Одно остаётся очевидным - метафора является самым продуктивным и распространённым языковым средством, изучение которого приближает исследователей к расшифровке мыслительных процессов человеческого сознания.

 

Список литературы:

  1. Григорьев В.П. Поэтика слова. - М.: Наука, 1979. - 56 с.
  2. Жеребило Т.В. Термины и понятия лингвистики: Лексика. Лексикология. Фразеология. Лексикография: Словарь-справочник. - Н.: ООО «Пилигрим», 2011. - 128с.
  3. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя: избранные статьи. - Л.: Русская речь, 1974. - 285 с.
  4. Скляревская Г.Н. Метафора в системе языка / отв. ред. Д. Н. Шмелев. - СПб: Наука, 1993. - 152 с.
  5. Телия В.Н. Типы языковых значений: Связанное значение слова в языке / В. Н. Телия. - М.: Наука, 1981. - 269 с.
  6. Токарева А.Л. Авторские и языковые метафоры негативных эмоций в современной итальянской художественной прозе: дис. … канд. филол. наук. - М., 2021. - 211 с.
  7. Шаваева Ф.Я. Языковая и художественная метафоры. Специфика функционирования метафоры в художественном тексте // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - 2016. - № 5-1 (59). - С. 164-167.
  8. Языковая номинация / отв. ред.: Б. А. Серебренников, А. А. Уфимцева. - М.: Наука, 1977. - 358 с.
  9. Wilson D., Sperber D. Relevance Theory // Ward G., Horn L. (Eds.), Handbook of Pragmatics. - Oxford: Blackwell, 2004. - P. 607–632.
Проголосовать за статью
Конференция завершена
Эта статья набрала 0 голосов
Дипломы участников
У данной статьи нет
дипломов

Оставить комментарий

Форма обратной связи о взаимодействии с сайтом
CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.