УПРАВЛЕНИЕ ПРОЕКТАМИ В РАМКАХ ИНИЦИАТИВЫ «ОДИН ПОЯС, ОДИН ПУТЬ»

PROJECT MANAGEMENT WITHIN THE FRAMEWORK OF THE «ONE BELT, ONE ROAD»

Mansur Kurbanov

master's student, Faculty of the Higher School of Public Audit, Lomonosov Moscow State University,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

В статье рассматриваются переходные этапы реализации китайской инициативы «Один пояс, один путь», которая стала одним из самых развернутым примером проектного управления в Азии.

ABSTRACT

The article examines the transitional stages of the implementation of the Chinese initiative "One Belt, One Road", which has become one of the most extensive examples of project management in Asia.

Ключевые слова: кредитование проектов, «один пояс, один путь», управление проектами.

Keywords: project lending, "one belt, one road", project management.

В 2014 году китайские инвестиции за рубежом почти сравнялись с прямыми иностранными инвестициями в Китай, китайские инвестиции за рубежом в первой половине года составили 56 миллиардов долларов, что на 14% больше, чем годом ранее. Общий объем прямых китайских инвестиций за рубежом вырос до 2 трлн долларов к 2020 году с менее чем 800 млрд долларов в конце 2014 года.

Более ранние попытки Китая захватить зарубежные рынки и технологии не увенчались успехом. В 2004 году Shanghai Automotive приобрела 49% южнокорейского автопроизводителя SsangYong за 500 миллионов долларов, надеясь, что это приобретение поможет ей выйти на американский рынок, но культурные столкновения, проблемы с профсоюзами и растущие цены на нефть встали на пути. В 2009 году SsangYong обанкротился, и Shanghai Automotive пришлось списать его. TCL, крупная электронная фирма в провинции Гуандун, купила контрольный пакет акций телевизионного подразделения французской Thomson в 2004 году, передав ему бренды Thomson и RCA. Но неопытность TCL и технологические сбои, вызванные технологией плоских экранов, свели на нет усилия, и предприятие было закрыто.

Эти примеры подчеркивают некоторые проблемы, с которыми сталкиваются китайские фирмы при выходе за рубеж, и объясняют, почему многие потерпели неудачу. В китайских фирмах мало менеджеров с международным опытом. Их бренды и процессы управления, как правило, развиты слабо. Они также неохотно платят сторонним экспертам за консультации, даже когда они отчаянно в них нуждаются.

Но китайские фирмы становятся лучше, китайские инвестиции в ЕС, выросли с почти нуля в 2004 году до 14 миллиардов евро (18 миллиардов долларов) в 2014 году. Они выбрали Европу, потому что китайские фирмы, как правило, ищут новые рынки и приобретают там бренды, технологии и знания. Такие исходящие китайские инвестиции в ЕС оказали “положительное влияние на эффективность [китайских] фирм” и увеличили их общий объем продаж.

Некоторые китайские фирмы уже являются ветеранами глобализации. Сотрудники Huawei уже давно продают телекоммуникационное оборудование в отдаленных районах Африки и Латинской Америки. Один из руководителей вспоминает, что в период после американского вторжения в Ирак единственными иностранцами, которым все стороны предоставили безопасный проход, были китайские инженеры Huawei, которые ремонтировали жизненно важную коммуникационную инфраструктуру.

Другой пример - Lenovo, в высшем руководстве которой, что необычно для китайской фирмы, много национальностей. В 2005 году она купила бизнес IBM по производству персональных компьютеров, а в прошлом году приобрела подразделение мобильных телефонов Motorola (у Google) и подразделение недорогих серверов IBM. В последние годы Haier приобрела часть подразделения бытовой техники Sanyo Electric и новозеландскую компанию Fisher & Paykal и в настоящее время является крупнейшим в мире производителем бытовой техники.

Лидер Китая Си Цзиньпин начал закладывать основу для того, что станет его визитной карточкой во внешней политике. Он начал с расплывчатых предложений о возрождении Шелкового пути, древней сети торговых путей, связывающих Китай с Центральной Азией, Ближним Востоком, Африкой и Европой. Когда план получил официальное название «Один пояс, один путь», это означало, что Китай возвращает себя в центр мира. Позже она была смягчена в интересах зарубежной аудитории до «Инициативы «Один пояс, один путь» (BRI). Си Цзиньпин скромно назвал его «проектом века».

Во многих отношениях инициатива «один пояс, один путь» оправдала ажиотаж. Более 150 стран, на долю которых приходится почти 75% населения мира и более половины его ВВП, присоединились к этой схеме. Китай выделил сотни миллиардов долларов в виде кредитов и грантов на строительство железных дорог, дорог и другой инфраструктуры, которые в противном случае могли бы остаться без финансирования. Ее проекты охватывают весь мир, от Бразилии до Кении и Лаоса. За последнее десятилетие Китай стал крупнейшим кредитором и важнейшим источником инвестиций во многих развивающихся странах. Во многом это хорошо: многие страны остро нуждаются в улучшении дорог.

Но время также показало недостатки «пояса и пути» и эгоистические интересы Китая. Ряд стран-получателей испытывает трудности с выплатой долга.

Проблемы «пояса и пути» ни для кого не секрет. В течение многих лет китайские банки использовали хитроумные критерии для кредитования авторитарных режимов. Неудивительно, что многие инфраструктурные проекты, финансируемые банками, не увенчались успехом. Некоторые из них стали «белыми слонами»; другие были заброшены. Обремененные долгами (не все из них связаны с проектами «пояса и пути»), несколько стран балансируют на грани дефолта. Китай усугубил ситуацию, избегая других кредиторов и многосторонних институтов, вместо этого ведя переговоры о долге на двусторонней основе, тайно и с явным упрямством.

В каком-то смысле Китай, похоже, усвоил урок. Его банки изменили свою практику. Его кредитование стало более адресным — не в последнюю очередь потому, что испытывающая трудности экономика Китая подорвала общественный энтузиазм в отношении «пояса и пути». Си Цзиньпин призвал китайских инвесторов сосредоточиться на «небольших, но красивых» проектах с более высокими стандартами и лучшей доходностью. Все чаще говорят о «цифровом шелковом пути» с акцентом на такие отрасли, как телекоммуникации и облачные вычисления.

Тем не менее, проблемы остаются. Китай демонстрирует мало признаков того, что он становится более прозрачным. Не стал он и менее упрямым. Несмотря на то, что он работал с другими государственными кредиторами над реструктуризацией долга Замбии, в основном задолжавшего Китаю, он не согласился на стрижку.

Инвестируя в инфраструктуру, Си Цзиньпин надеялся создать новые рынки для китайских компаний, таких как компании, занимающиеся высокоскоростными железнодорожными перевозками, и экспортировать часть огромных избыточных мощностей своей страны по производству цемента, стали и других металлов. Инвестируя в нестабильные страны Центральной Азии, он стремился создать более стабильное соседство для неспокойных западных регионов Китая - Синьцзяна и Тибета. И, поощряя больше китайских проектов вокруг Южно-Китайского моря, инициатива была направлена на укрепление притязаний Китая в этом районе.

Список литературы:

1. Китай перехватывает лидерство у США при помощи «Одного пояса, одного пути», 2019
2. Кулинцев Ю. «Один пояс – один путь»: инициатива с китайской спецификой, 2015
3. Мозиас П.М. «Китайский проект «Один пояс, один путь»: промежуточные результаты реализации», Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 9, Востоковедение и африканистика: Реферативный журнал, 2020
4. How China’s Belt and Road Initiative is changing. URL: https://www.economist.com/the-economist-explains/2023/10/17/how-chinas-belt-and-road-initiative-is-changing
5. How the Belt and Road Initiative got its name. URL: https://www.economist.com/special-report/2020/02/06/how-the-belt-and-road-initiative-got-its-name
6. The new Silk Road. URL: https://www.economist.com/special-report/2015/09/10/the-new-silk-road