ТИПОЛОГИЯ  ОБРАЗОВ  В  ПОВЕСТИ  Ф.М.ДОСТОЕВСКОГО  «ВЕЧНЫЙ  МУЖ»

Костяхина  Анна  Константиновна

студент  3  курса  Института  филологии,  журналистики  и  межкультурной  коммуникации  ЮФУ,  РФ,  г.  Ростов-на-Дону

E-mail:  ann.kostyahina@mail.ru

Логунова  Наталья  Валерьевна

научный  руководитель,  д-р  филол.  наук,  доцент,  профессор  кафедры  отечественной  литературы  ИФЖиМКК  ЮФУ,  РФ,  г.  Ростов-на-Дону

Великий  критик  XIXвека  В.Г.  Белинский  отзывался  о  Достоевском  как  о  таланте  необыкновенном  и  самобытном,  который  сразу,  еще  первым  произведением  своим,  резко  отделился  от  всей  толпы  наших  писателей  [1,  с.  551].  Он  исследователь  больной  человеческой  души,  художник,  который  раскрыл  перед  читателем  эту  душу  во  всей  ее  глубине.  Нам  показалось  интересным  обратиться  к  повести  «Вечный  муж»,  отразившей  темы  любовного  треугольника,  обездоленного  детства,  подполья,  «хищного»  и  «слабого»  типов.  Именно  с  точки  зрения  типов  художественных  образов  мы  будем  рассматривать  эту  повесть.

Систему  образов  данной  повести  составляет  ряд  персонажей.  Главные  —  это  Алексей  Иванович  Вельчанинов  и  Павел  Павлович  Трусоцкий.  Вельчанинов  —  «человек  много  и  широко  поживший,  уже  далеко  не  молодой,  лет  тридцати  восьми  или  даже  тридцати  девяти»  [4,  с.  113].  Павел  Павлович  Трусоцкий,  человек-призрак,  «ничтожный  траурный  господин»,  «вечный  муж».  Они  составляют  центр  композиции  действующих  лиц  повести.  Из  ретроспективной  вставки  становятся  понятны  те  взаимоотношения,  которые  объединяли  этих  двух  персонажей  с  Натальей  Васильевной  Трусоцкой.  Так  же  в  V  главе  появляется  маленькая  девочка  восьми  лет  —  Лиза  Трусоцкая,  которая  на  самом  деле  дочь  Вельчанинова.  Без  этой  героини  не  были  бы  ясны  все  мотивы  поведения  Трусоцкого  и  все  страхи  Вельчанинова.  Семья  Погорельцевых,  Багаутов,  Захлебинины,  Предпосылов,  Александр  Лобов  и  Олимпиада  Семеновна  являются  героями  второго  плана.  Они  участвуют  в  развитии  сюжета,  но  Достоевский  не  обращает  должного  внимания  на  их  психологию  —  они  не  так  важны  автору,  как  Трусоцкий  и  Вельчанинов,  которые  являются  антиподами  и  двойниками  одновременно.

Вельчанинов  и  Трусоцкий  являются  образцами  «вечного  мужа»  и  «вечного  любовника»,  а  также  «хищного  типа»  и  «смирного  типа».  Но,  на  самом  деле,  определить  кто  из  них  кто  —  кто  хищник,  а  кто  —  жертва,  весьма  трудно.  Достоевский  мастерски  завуалировал  эти  типы  и  заставил  читателя  задуматься:  «А  есть  ли  вообще  тип?»  Ведь  как  каноничные  муж  и  любовник  эти  герои  предстают  лишь  в  предыстории.  К  моменту  начала  действия  повести  Вельчанинов  уже  переживает  кризис:  отказывается  от  былых  жизненных  принципов.  А  Трусоцкий  вовсе  не  тихий,  слабый  «вечный  муж»,  а  мстительный,  мнительный  и  коварный.  Он  «маленький  человек»  нового  типа:  он  унижен,  но  будет  всеми  способами  мстить  за  свое  унижение,  ставить  психологические  эксперименты  над  обидчиком,  перешагивать  через  смерть  своей  дочери.  Достоевский  создал  очень  яркую  антитезу  на  уровне  персонажей:  реально  изображенный  характер  героев  совсем  не  совпадает  с  предысторией.  По  мнению  исследователя  А.Б.  Криницына,  происходит  неожиданная  подмена  характера  на  противоположный  [6,  эл.ресурс].  Выходит,  Достоевский  разрушил  типы:  «вечный  муж»  намного  страшнее  и  хищнее,  чем  любовник,  который  оказывается  смирным  и  тихим.  Но  у  этих  героев  есть  один  общий  знаменатель  —  «подполье».  «Оба  мы  порочные,  подпольные,  гадкие  люди…»  —  говорит  Вельчанинов  [4,  с.  223].  Но  даже  здесь  видна  авторская  антитеза.  Вельчанинов  к  подполью  пришел  в  результате  самоказни,  т.  е.  «сверху»:  ему  наскучил  свет  и  он  выбрал  раскаяние  и  муки  совести.  Для  Вельчанинова  «подполье»  имеет  положительные  коннотации,  потому  что  это  путь  к  искуплению  грехов,  это  пробуждение  от  болезни  света.  Достоевский  пишет:  «Припомнилась  ему  забытая  —  и  в  высочайшей  степени  забытая  им  —  фигура  добренького  одного  старичка  чиновника,  <…>оскорбленного  им  когда-то,  давным-давно,  публично  и  безнаказанно  и  единственно  из  одного  фанфаронства»  [4,  с.  117].  А  Трусоцкий  в  подполье  и  жил.  Он  упивается  самоуничижением,  примеряет  разные  маски  и  сам,  наверное,  не  знает,  кто  он:  любящий  отец  и  муж  или  мстительный  мелкий  человек,  мечтающий  о  самоутверждении  за  счет  наивности  и  юности  Захлебининой.  Литературовед  М.Ю.  Лучников  называет  Трусоцкого  —  подпольным  шутом,  а  Вельчанинова  —  Наполеоном  [7,  с.  61—62].

Исследователь  М.Ю.  Лучников  также  делает  подробный  анализ  образа  Трусоцкого  и  указывает  на  большое  количество  масок  героя,  в  которых  он  появляется  перед  читателем  и  Вельчаниновым  [7,  с.  61—67].  Этот  герой  переживает  целый  ряд  перевоплощений:  сначала  он  является  предметом  материализации  мук  совести  Вельчанинова,  навязчивой  идеей,  потом  становится  сном  на  яву,  в  конце  получает  воплощении  в  господине,  стоящем  за  замочной  скважиной.  Затем  идет  череда  ролей  —  старый  знакомый,  покорный  и  наивный  муж,  изверг,  сумасшедший,  навязчивый  визитер,  мститель,  благонадежный  жених  и  язвительный  завистник.  Трусоцкий  меняется  так  часто,  что  порой  сложно  понять,  кто  же  он  на  самом  деле.  Это  и  есть  главная  загадка  повести.  И  можно  сказать,  что  этот  персонаж  —  бесовское  порождение  «подполья».  Это  человек,  появляющийся  будто  из-под  земли,  после  общения  с  ним  Вельчанинов  «плюнул,  как  бы  чем-нибудь  опоганившись»  [4,  с.  138].  Трусоцкий  —  бес  в  человеческой  плоти,  на  уме  которого  —  месть.  Причем  месть  подлая,  исподтишка.  Вызывать  у  противника  муки  совести  и  наслаждаться  его  страданиями  —  вот  цель  героя.  Он  не  желает  смерти  своему  врагу,  ему  приятней  видеть  его  терзания.  Он  озлоблен  и  ничтожен.  Поэтому  каждый  его  шаг  открашен  ничтожеством.  К  тому  же  этот  герои  еще  и  трус.  Да,  он  «заставил  поцеловаться  с  собой»  [4,  с.  244]  Вельчанинова,  но  смог  сделать  это  лишь  изрядно  выпив.  «Непьяный  он  бы  не  смог»  [4,  с.  244].  Трусоцкий  —  по  замечанию  Вельчанинова  и  Достоевского,  «подпольная  дрянь»  [4,  с.  180],  «урод,  потому  все  у  него  должно  быть  уродливо  —  и  мечты  и  надежды»  [4,  с.  244].  И  все  действительно  такого:  и  его  месть,  и  планы  на  Захлебенину,  и  вся  жизнь.

Достоевский  использовал  в  повести  многие  способы  создания  персонажей.  В  первую  очередь  обращают  на  себя  внимание  небольшие,  но  меткие  портретные  характеристики  героев,  которые,  описывают  не  только  внешний  облик  героя,  но  и  дают  отсылки  к  его  внутреннему  миру.  Эти  портреты,  по  замечанию  литературоведа  С.М.  Соловьева,  поливариантные,  не  монологические.  Они  отличаются  психологичностью,  двойственностью,  они  созданы  чтобы  подчеркнуть  контраст  между  внешним  и  внутренним  миром  героя  [8,  с.  10—11].  Например,  портрет  Вельчанинова.  «Это  был  парень  высокий  и  плотный,  светло-рус,  густоволос  и  без  единой  сединки  в  голове  и  в  длинной,  чуть  не  до  половины  груди,  русой  бороде<…>Экой  здоровенный,  кровь  с  молоком!»  [4,  с.  113].  Однако  автор  не  скрывает,  что  герой  вовсе  не  молод  душой.  Он  постарел  изнутри,  вырвался  из  затхлого  светского  общества  разочарованным  и  опустошенным.  Об  этом  говорят  глаза  героя,  которые,  по  мнению  упомянутого  С.М.  Соловьева,  являются  у  Достоевского  наиболее  полным  воплощением  внутреннего  во  внешнем  [5,  с.  29].  «В  них  появились  цинизм  не  совсем  нравственного  и  уставшего  человека,  хитрость,  всего  чаще  насмешка  и  еще  новый  оттенок,  которого  не  было  прежде:  оттенок  грусти  и  боли,  какой-то  рассеянной  грусти,  как  бы  беспредметной,  но  сильной»  [4,  с.  114],  —  пишет  Достоевский.

Так  же  выразителен,  хотя  и  менее  детализирован,  портрет  Трусоцкого.  В  первых  главах  герой  подается  как  «господин  с  крепом  на  шляпе»,  «господин  был,  как  и  все,  ничего  в  нем  не  было  такого  особенного»  [4,  с.  119—121].  Но  этот  «обычный»  господин,  вызывал  странные  терзания  и  беспокойства  Вельчанинова,  что  указывает  на  незаурядность  героя.  И  следующее  описание:  «Павел  Павлович,  одетый  лишь  до  половины,  без  сюртука  и  без  жилета,  и  с  раздраженным  красным  лицом»  [4,  с.  146]  —  тоже  весьма  антонимично:  его  внешность  в  беспорядке,  но  все  его  действия  давно  уже  рассчитаны,  расписан  каждый  шаг.  По  ходу  действия  Павел  Павлович  предстает  перед  нами  в  разных  образах,  он  более  подвижен  и  изменчив  в  своих  эмоциональных  реакциях,  чем  Вельчанинов.  Это  ему  нужно  для  выживания,  для  того,  чтобы  одержать  верх  над  своим  соперником.

Изображая  своих  героев,  Достоевский  использует,  по  замечанию  В.Я.  Кирпотина,  метод  двукратного  портретирования  [5,  с.  322],  т.  е.  создает  портреты  дважды,  при  этом  первый  портрет  героя  представляет  собой  поверхностное  описание  его  внешности,  второй  портрет  открывает  его  внутреннюю  сущность.  Эти  вторичные  портреты  главных  героев  выдают  страх  и  растерянность  Вельчанинова  и  бесовское  происхождение  Трусоцкого,  его  ненависть  и  желание  мстить.  Мы  читаем  на  страницах  повести:  «И  Павел  Павлович  вдруг,  совсем  неожиданно,  сделал  двумя  пальцами  рога  над  своим  лысым  лбом  и  тихо,  продолжительно  захихикал.  Он  просидел  так,  с  рогами  и  хихикая,  целые  полминуты,  с  каким-то  упоением  самой  ехидной  наглости  смотря  в  глаза  Вельчанинову»  [4,  с.  163].

Коренным  образом  отличаются  принципы  изображения  сознания  героев.  Вельчанинов  показан  изнутри,  повествование  ведется  с  его  точки  зрения.  Трусоцкий  показан  только  извне,  глазами  стороннего  наблюдателя,  как  «другой»  по  отношению  к  «я»  Вельчанинова,  то  есть  его  мысли  и  переживания  всегда  остаются  непонятными  как  для  Вельчанинова,  так  и  для  читателей  [6,  эл.ресурс].  Во  внутренних  монологах  Вельчанинова  мы  встречаем  оценки  Трусоцкого.  Вся  XVI  глава  посвящена  его  самоанализу  и  попытке  выявить  мотивы  Трусоцкого,  который  лишен  внутренних  монологов.  В  тексте  встречается  лишь  его  прямая  речь,  которая  по  большему  счету  лишена  каких-либо  прямых  оценок.

В  диалогах  героев  Достоевский  раскрывает  их  внутренний  мир,  и  мы  можем  говорить,  что  искренняя  речь  Вельчанинова,  которая  проста,  но  эмоциональна,  соответствует  его  душевным  переживаниям,  а  вот  речь  Трусоцкого  указывает  на  лицемерие  и  скрытые  намерения:  фразы  его  изобилует  постфиксами  «-с»,  его  предложения  чаще  всего  простые  и  не  имеют  яркой  эмоциональной  окраски.  В  его  речи  преобладает  недосказанность,  что  соответствует  его  образу  —  скрытому  и  мнительному.

Так  же  красноречиво  поведение  героев  в  разных  ситуациях.  Вельчанинов  держит  себя  весьма  уверенно  в  обществе,  умеет  шутить,  играть,  привлекает  внимание  женщин.  Видно,  что  это  человек  уверенный  в  себе,  он  не  смущается,  даже  если  оказывается  в  окружении  незнакомых  людей.  Наедине  с  Трусоцким  он  испытывает  вполне  понятый  страх  и  растерянность.  А  вот  с  Трусоцким  все  в  точности  до  наоборот.  Уверенность  ему  придает  лишь  страх  собеседника.  Только  осознание  того,  что  он  может  надавить  на  человека,  вселяет  уверенность  в  Павла  Павловича.  Он  может  либо  унижать,  либо  унижаться.  Третьего  ему  не  дано.

Имена  и  фамилии  главных  героев  являются  «говорящими».  По  мнению  литературоведа  С.В.  Белова,  имена,  отчества  и  фамилии  у  Достоевского  всегда  полны  глубочайшего  смысла  [2,  эл.ресурс].  Так  первая  ассоциация  к  фамилии  Павла  Павловича  —  трус,  а  к  Алексея  Ивановича  -  величавый.  Да  и  сами  имена  имеют  значения:  «Павел»  с  латинского  «Paulus»,  то  есть  «маленький»,  «Алексей»  же  с  древнегреческого  «Αλέξιος»,  что  означает  «защитник».  Это  меткие  описания:  один  из  них  —  маленький  человек  с  мелкой  душой,  другой  —  защитник,  пытающийся  спасти  Лизу  от  отца  и  возлюбленную  от  сплетен.

Таковы  типы  «вечный  муж»  и  «вечный  любовник»  с  точки  зрения  Ф.М.  Достоевского.  Он  смотрел  на  них  через  призму  «подполья»  и  снова  смог  разглядеть,  как  верно  подметил  И.Н.  Бродский,  «все  складки  и  морщинки  их  душевной  подноготной»  [8,  эл.ресурс].

Список  литературы:

1. Белинский  В.Г.  Полное  собрание  сочинений  в  13т.  /  М.:  Издательство  АН,  —  1955.  —  Т.  9.  —  803  с.
2. Белов  C.В.  Роман  Ф.М.  Достоевского  «Преступление  и  наказание».  Комментарий.  «Просвещение»,  1979.  //  Русская  литература.  [Электронный  ресурс].  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.literatura-totl.narod.ru/belov_komment.doc  (дата  обращения:  06.04.2015).
3. Бродский  И.А.  О  Достоевском.  1980  г.  //  Библиотека  Максима  Мошкова.  [Электронный  ресурс].  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://lib.ru/BRODSKIJ/br_dost.txt  (дата  обращения:  22.3.2014).
4. Достоевский  Ф.М.  Повести.  Рассказы.  М.:  «Правда»,  1985.  —  336  с.,  ил.
5. Кирпотин  В.Я.  Избранные  работы.  В  3-х  томах.  Т.  3.  Разочарование  и  крушение  Родиона  Раскольникова.  Достоевский-художник.  М.:  «Худож.  лит.»,  1978.  —  751  с.
6. Криницын  А.Б.  Сюжетно-мотивная  структура  повести  «Ф.М.  Достоевского  «Вечный  муж»//  Образовательный  портал  «Слово».  —  [Электронный  ресурс].  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.portal-slovo.ru  (дата  обращения:  22.03.2014).
7. Лучников  М.Ю.  Композиция  характера:  образ  Трусоцкого  в  повести  Ф.М.  Достоевского  «Вечный  муж»  //  Вестник  ЛГУ.  Серия:  История.  Язык.  Литература.  —  1978.  —  №  14.  —  Вып.  3.
8. Соловьев  С.М.  Изобразительные  средства  в  творчестве  Ф.М.  Достоевского.  М.:  Советский  писатель,  1979.  —  352  с.