НОВЫЕ  ПОДХОДЫ  К  КЛАССИФИКАЦИИ  НИЧТОЖНЫХ  И  ОСПОРИМЫХ  СДЕЛОК  В  СВЕТЕ  РЕФОРМЫ  ГРАЖДАНСКОГО  ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

Дедикова  Алина  Владимировна

студент  2  курса,  кафедра  гражданского  права  и  процесса  ВГУ,  РФ,  г.  Воронеж

Е-mail:  alina.dedikova@mail.ru

Недействительность  сделки  —  это  действие,  совершенное  в  виде  сделки,  не  обладающие  качествами  юридического  факта,  способное  породить  те  гражданско-правовые  последствия,  наступления  которых  желали  субъекты.

Сделка  считается  недействительной  по  основаниям,  закрепленным  в  законе  и  иных  правовых  актах,  в  силу  признания  таковой  судом  (оспоримая  сделка)  либо  независимо  от  такого  признания  (ничтожная  сделка). 

Новейшее  российское  гражданское  законодательство  в  роли  дефиниции  установило  занимающее  центральную  нишу  в  юридической  литературе  разделение  недействительных  сделок  на  ничтожные  и  оспоримые.

В  современном  гражданском  праве  представление  о  ничтожности  и  оспоримости  сделок  можно  назвать  классическим.  Нормы  о  ничтожности  и  оспоримости  сделок  имеют  длинную  историю.  Самые  древнейшие  появились  еще  в  Гражданском  кодексе  Франции  1804  г.  —  так  называемом  кодексе  Наполеона.  Такие  нормы  были  также  в  Германском  гражданском  уложении  1896  г.,  а  также  во  множестве  других  актов  римского  и  европейского  права.

В  советском  праве  недействительные  сделки  так  же  делили  на  ничтожные  и  оспоримые.  И  основными  критериями  такого  деления  были  особенности  оснований,  порядка  и  последствий  признания  недействительными  оспоримых  или  ничтожных  сделок.  И.С.  Перетерский  писал:  «Думается,  что  нет  оснований  закреплять  это  деление  не  известное  ГК.  Этому  не  противоречит  установление  ГК  различного  порядка  признания  сделок  недействительными»  [2,  с.  12].  Гражданский  кодекс,  действующий  на  данный  момент,  впервые  за  всю  историю  развития  законодательства  в  России  закрепил  реальное  понятие  ничтожных  и  оспоримых  сделок,  используя  эту  терминологию.

Хотя  данное  деление  проводится  уже  много  лет,  многими  учеными  выдвигаются  ряды  теорий,  возникает  множество  споров.  Юридическим  основанием  квалификации  сделок  на  ничтожные  и  оспоримые  считается  порядок  признания  сделки  недействительной:  оспоримая  сделка  недействительна  в  силу  признания  ее  таковой  судом;  ничтожная  сделка  недействительна  независимо  от  такого  признания  (п.  1  ст.  166  ГК  РФ).

Кажется,  что  основанием  такого  разграничения  является  процедурный  характер  признания  сделок  недействительными,  в  одних  случаях  требуется  обращение  в  суд,  в  других  —  нет.  Но,  по  мнению  большинства  цивилистов,  процедурный  характер  не  стоит  признавать  в  качестве  основного  при  классификации  недействительных  сделок  на  указанные  виды.

«Выявление  закономерностей  и  правил  разделения  недействительных  сделок  на  оспоримые  и  ничтожные  связано  с  постоянным  расширением  нормативной  базы,  устанавливающей  недействительность  и  оспоримость»  [1,  с.  13].

Позиция  законодателя  с  течением  времени  может  меняться  и  его  взгляд  на  ничтожность  и  оспоримость  сделки,  как  это  и  случилось  со  нормами  статьи  168  ГК  РФ,  что  свидетельствует  об  определенной  непоследственности  законодателя,  а  также  его  скрытом  сомнении  в  глобальных  различиях  недействительных  сделок.

Г.Ф.  Шершеневич  проводил  разделение  недействительных  сделок  на  ничтожные  и  опровержимые.  Исходя  из  практики,  он  приходил  к  выводу:  «Различие  между  ними  осуществляется  на  том,  какие  интересы  имеет  в  виду  закон,  устанавливающий  недействительность:  интерес  частного  лица  или  же  также  и  интерес  всего  общества,  то  есть  публичный  интерес»  [3,  с.  126—127].

Я  считаю,  что  такой  подход  нельзя  назвать  безосновательным.  Эту  теорию  подтверждает  то,  что  требование  о  признание  оспоримой  сделки  недействительной  может  быть  предъявлено  только  лицами,  прямо  указанными  в  законе,  т.  е  не  публичный,  а  частный  интерес,  а  требование  о  последствиях  недействительности  ничтожной  сделки  может  предъявить  любое  заинтересованное  лицо.

Этот  подход  находит  свое  отражение  в  ст.  166  ГК  РФ.  В  абз.  1  п.  2  ст.  166  ГК  РФ  сказано,  что  «требование  о  признании  оспоримой  сделки  недействительной  может  быть  предъявлено  стороной  сделки  или  иным  лицом».  В  абз.  2  п.  2  ст.  166  ГК  РФ  сказано:  «Оспоримая  сделка  может  быть  признана  недействительной,  если  она  нарушает  права  или  охраняемые  законом  интересы  лица,  оспаривающего  сделку».  Сделав  вывод,  можно  сказать,  что  это  указывает  на  наличие  частного  интереса.

Наличие  публичного  интереса  прослеживается  в  содержании  абз.  1  п.  3  ст.  166  ГК:  «Требование  о  применении  последствий  недействительности  ничтожной  сделки  вправе  предъявить  сторона  сделки,  а  в  предусмотренных  законом  случаях  также  иное  лицо»  и  п.  4  ст.  166  ГК  РФ:  «Суд  вправе  применить  последствия  недействительности  ничтожной  сделки  по  своей  инициативе,  если  это  необходимо  для  защиты  публичных  интересов,  и  в  иных  предусмотренных  законом  случаях».

Но  такую  квалификацию  нельзя  рассматривать  серьезно,  так  как  в  гражданском  праве  становится  слишком  много  норм,  защищающих  публичный  интерес,  а  также  слишком  много  норм,  где  публичный  интерес  и  частный  находятся  в  самом  тесном  взаимоотношении,  например,  как  в  статье  174  ГК  РФ.

В  советское  время  в  научной  литературе  довольно  часто  высказывались  теории  о  том,  что  вопреки  отсутствию  прямого  указания  законодателя  правом  на  оспаривание  сделки  обладают  не  только  потерпевший  и  иные  заинтересованные  лица,  но  и  органы  прокуратуры,  в  этом  было  сходство  между  оспоримыми  и  ничтожными  сделками. 

Но  в  нашем  современном  обществе  такое  толкование  норм  является  в  корне  неправильным,  если  только  речь  не  идет  о  защите  государственных  и  общественных  интересов.  Гражданское  законодательство  основывается  на  принципе  недопустимости  произвольного  вмешательства  кого-либо  в  частные  дела  (п.  1  ст.  1  ГК  РФ)  который  полностью  распространяется  и  на  институт  недействительности  сделок,  а  инициатива  в  признании  сделки  недействительной  должна  принадлежать  только  прямо  указанным  в  законе  лица.

Таблица  1. 

Правила  недействительных  сделок  до  и  после  реформы  гражданского  законодательство

В  соответствии  с  п.  2  ст.  166  ГК  РФ  требовать  признать  сделку  оспоримой  может  сторона  сделки  или  иное  лицо,  закрепленное  в  законе.  Иные  лица  должны  иметь  материальный  правовой  или  процессуальный  интерес.  Поэтому  критерий  о  том,  что  ограниченный  круг  лиц  может  признать  сделку  оспоримой,  при  реформировании  9  главы  становится  не  таким  явным  и  решительным.  Иные  лица  могут  оспаривать  сделки  без  согласия  на  это  сторон  сделки.  На  мой  взгляд,  этот  факт  не  вписывается  в  общую  концепцию  гражданского  права  и  выбивается  из  гражданского  оборота.  Если  взглянуть  на  зарубежный  опыт,  то  можно  увидеть  неплохой  пример  в  законодательстве  Германии.  Там,  если  оспоримая  сделка  подтверждается  стороной,  то  третье  лицо  не  имеет  права  ее  оспаривать.

Правильное  решение  законодателя  про  постепенное,  но  решительно  закрепление  в  нормах  о  недействительности  сделок  принцип  добросовестности.  Законодатель  защищает  добросовестную  сторону  в  оспоримой  сделке,  если  она  доверилась  утверждениям  контрагента  и  намеревалась  исполнить  все  условия  сделки.

Иногда  особым  признаком  оспоримых  сделок  считают  то,  что  недостатки  их  трудно  распознаваемы  и  иногда  не  могут  быть  четко  выявлены  без  оценки  доказательств.  Но  и  оценка  доказательств  может  потребоваться  для  установления  недействительности  ничтожной  сделки,  если  она  имеет  неявный  порок,  при  определении,  например,  притворных  или  мнимых  сделок.  А  также  из-за  непонимания  различий  сделок  для  обывателей,  являющихся  юридически  неграмотными.

К  тому  же  следует  обратить  внимание,  что  в  некоторых  случаях,  например,  в  отношении  сделок  акционерных  обществ,  законодательно  устанавливается  ничтожность  сделки  по  умолчанию.  А  потом  изменяет  положения  закона  в  сторону  оспоримости.  Так,  до  изменений  в  Федеральный  закон  «Об  акционерных  обществах»  эти  сделки  являлись  ничтожными,  причем  возможность  их  переквалификации  законом  не  устанавливалась.  Но  совместным  Постановлением  Пленумов  Верховного  Суда  и  Высшего  Арбитражного  Суда  РФ  было  разъяснено,  что  такие  сделки  могут  быть  признаны  судом  имеющими  юридическую  силу,  если  при  рассмотрении  дела  будет  установлено,  что  в  они  были  заверены  коллегиальным  органом  акционерного  общества.

Акцент  именно  на  юридически  значимом  интересе,  не  лишен  смысла,  так  как  в  практике  встречались  дела,  когда  заинтересованность  ошибочно  обосновывалась  экономическими  потерями.  В  частности,  по  одному  из  дел  суд  пришел  к  выводу,  что  доводы  истца  (акционера  общества)  сводились  только  лишь  к  описанию  неэффективности  ведения  производственно-экономической  деятельности  общества,  что  не  могло  служить  основанием  для  удовлетворения  заявленных  требований  о  признании  сделки  недействительной,  так  как  это  не  нарушало  прав  и  законных  интересов  истца  .В  большинстве  случаев  суды  конкретизируют,  что  интерес  в  оспаривании  сделки  должен  быть  не  просто  юридическим,  а  материально-правовым.

Обобщая  изложенное  выше,  можно  судить,  что  постановка  такого  критерия  как  процедурный  порядок  признания  сделок  ничтожными  и  оспоримыми,  является  неаргументированной  по  отношению  к  закрепленным  государством  дефиниций.  Следовательно,  можно  найти  множество  изъянов  в  устоявшейся  системе,  а  в  особенности  в  критерии  различия  между  ничтожными  и  оспоримыми  сделками.

Все  же  если  законодатель,  придерживаясь  традиционных  устоев,  сохраняет  дефиниции  ничтожных  и  оспоримых  сделок,  то  измененные  и  прогрессивные  нормы  главы  о  сделках  части  первой  ГК  РФ  позволят  более  адаптивно  и  правильно  определить  категории  ничтожных  и  оспоримых  сделок,  обходя  процедурный  критерий  отграничения.

Если  за  костяк  взять  охраняемый  законом  интерес,  который  содержится  в  п.  2  ст.  168  ГК  РФ,  то  можно  получить  дефиницию,  что  ничтожная  сделка  —  это  сделка,  которая  посягает  на  публичные  интересы  или  права,  охраняемые  законом  интересы  третьих  лиц.

А  сделки,  касающиеся  только  сторон  сделки,  либо  затрагивающие  публичные  интересы,  но  при  этом  из  положений  закона  следует,  что  такая  сделка  оспорима  —  являются  оспоримыми.

А  сделки,  затрагивающие  только  сторон  сделки,  либо  касающиеся  публичного  интереса,  но  в  законе  сказано,  что  такая  сделка  оспорима  или  должны  применяться  другие  последствия  нарушения,  не  связанные  с  признанием  сделки  недействительной,  —  являются  оспоримыми.

  В  судебном  процессе  при  решении  вопроса  об  отнесении  сделок  к  категории  оспоримых  или  ничтожных  путем  их  толкования,  на  какой  интерес  покушаются,  одним  из  важнейших  факторов  является  судейское  усмотрение.  Судейское  усмотрение  является  важной  частью  правоприменения.  Его  возрастание  и  применение  возможно  лишь  при  должной  квалификации  судейского  состава,  высокого  положения  Суда  в  обществе,  правильного  применения  и  толкования  общих  принципов,  положений  закона  и,  собственно,  конкретных  обстоятельств  дела.

Смотря  на  все  сказанное  выше,  я  могу  сделать  вывод  о  необходимости  решительного  реформирования  этого  подхода  и  общей  теории,  сложившейся  в  гражданском  праве  за  многие  годы,  о  классификации  недействительных  сделок  на  ничтожные  и  оспоримые  по  процедурному  характеру.  Я  согласна  со  многими  авторами,  предлагающими  положить  в  основу  классификации  не  порядок  признания,  а  публичный/непубличный  интерес.  Согласно  такому  положению  вещей,  оспоримыми  сделками  станем  считать  сделки,  не  затрагивающие  публичный  интерес  или  интерес  третьих  лиц,  или  нарушающие,  но,  если  в  законе  определено,  что  такие  сделки  признаются  оспоримыми  или  будут  применяться  такие  последствия,  которые  не  связываются  с  недействительностью  сделки.  Для  правильного  определения  сделок,  применения  последствий  при  таком  изменении  классификации,  по  моему  мнению,  требуется  расширение  самостоятельности  и  усмотрения  суда,  по  истечении  времени  создания  обширных  сборников  судебной  практики  для  выявления  общих  закономерностей  и  для  облегчения  работы  судейского  сообщества.  Сделав  это,  гражданское  право  станет  более  прогрессивным  и  сможет  быстрее  подстраиваться  под  изменяющийся  современный  правовой  мир.

Список  литературы:

1. Желонкин  С.С.  К  вопросу  о  разграничении  недействительных  сделок  на  ничтожные  и  оспоримые  в  Гражданском  кодексе  Российской  Федерации  //  Юрист.  —  2014.  —  №  11.  —  С.  9—13.
2. Перетерский  И.С.  Научный  комментарий  Гражданского  кодекса  РСФСР.  Выпуск  V.  Сделки.  Договоры.  М.:  Юрид.  изд-во  НКЮ  РСФСР,  1929.  —  С.  12.
3. Шершеневич  Г.Ф.  Учебник  русского  гражданского  права  (по  изд.  1907  г.).  М.:  Спарк,  1995.  —  С.  126—127.