ЧЕХОВСКИЕ  ОБРАЗЫ  И  МОТИВЫ  В  РАССКАЗАХ  В.А.  ПЬЕЦУХА

Голомарева  Юлия  Юрьевна

студент  4  курса,  филологический  факультет  Северо-Восточного  федерального  университета,  РФ,  г.  Якутск

E-mail:  777ruslit@mail.ru

Сизых  Оксана  Васильевна

научный  руководитель,  канд.  филол.  наук,  доцент  кафедры  русской  и  зарубежной  литературы  ФЛФ  Северо-Восточного  федерального  университета,  РФ,  г.  Якутск

Творчество  А.П.  Чехова  относится  к  феноменальным  культурным  явлениям,  интерес  к  которым  не  ослабевает.  «Традиционно  русские  поэты  и  писатели  воспринимались  как  пророки  и  учителя  жизни,  призванные  нести  свет  непреложных  нравственных  истин»  [3],  —  справедливо  замечает  Е.В.  Михина.  На  современном  этапе  литературы  классики  играют  не  менее  важную  роль,  становясь  участниками  диалога  с  другими  поколениями  читателей,  являясь  неким  претекстом,  т.  е.  первичным  текстом,  для  современных  писателей,  например,  таких,  как  В.А.  Пьецух. 

Как  отмечено  в  одном  из  интервью  писателя,  «в  эпоху  мидл-класса,  стабфонда,  преемника,  глобализации,  топ-менеджеров,  брендов  и  нанотехнологий  Вячеслав  Пьецух  продолжает  копаться  в  тверской  земле  и  проклятых  русских  вопросах»  [1].  В  действительности  современный  прозаик  обращается  к  классическому  наследию,  рассуждая  о  жизни  того  времени,  трансформируя  узнаваемые  образы  героев  классических  произведений.  Одним  из  любимых  В.А.  Пьецухом  классиков  является  Антон  Павлович  Чехов:  «Нелепая,  но  пленительная  мечта:  будто  бы  Чехов  по-прежнему  живет  в  своей  Ялте,  читает,  пишет  «в  стол»  и  копается  у  себя  в  саду,  сквозь  усы  посмеиваясь  над  «собачьей  комедией  нашей  литературы»  [4].  Исследователь  Е.В.  Михина,  отвечая  на  вопрос  о  причине  обращения  к  чеховским  произведениям  читателей  XXI  века,  выявляет  ключевой  момент.  Краткость  и  простота  композиции  рассказов  А.П.  Чехова,  за  которыми  скрыт  глубокий  смысл  поднятых  на  поверхность  и  обнаженных  автором  проблем,  неоднозначность  созданных  образов  и  характерологии  героев,  оригинальность  художественных  средств,  позволяющих  автору  проникнуть  в  глубины  движений  человеческой  души  —  основные  причины,  определяющие  интерес  современной  читательской  чеховской  аудитории.

В.А.  Пьецух  объясняет  свое  обращение  к  наследию  А.П.  Чехова  стремлением  «надерзить…  предпочтительно  на  их  собственном  материале,  желательно  устами  их  же  персонажей  и  по  возможности  тем  же  самым  каноническим  языком…»  [6].  В  данном  случае  речь  идет  о  литературной  пародии  В.А.  Пьецуха,  ведущим  принципом  которой  выступает  интертекстуальность.  Мотивы  чеховских  произведений  словно  проходят  сквозь  призму  литературной  пародии  В.А.  Пьецуха.  Результатом  становится  новое  художественное  произведение,  построенное  на  нарочитом  несоответствии  стилистических  и  тематических  планов  художественной  формы  с  классическим  объектом  пародии.  Сопоставим  несколько  произведений  писателей.

В  рассказе  «Человек  в  футляре»  А.П.  Чехов  знакомит  читателя  с  Беликовым,  который  дрожит  при  любых  жизненных  обстоятельствах.  «Как  бы  чего  не  вышло?»  —  ужасающий  вопросительный  девиз  героя,  с  которым  он  шагает  по  жизни.  Принципы  существования  персонажа  незамысловаты:  никаких  «нарушений,  уклонений,  отступлений  от  правил»,  у  каждой  вещи  —  свое  место,  футляр:  «И  зонтик  у  него  был  в  чехле,  и  часы  в  чехле  из  серой  замши…;  и  лицо,  казалось,  тоже  было  в  чехле,  так  как  он  всё  время  прятал  его  в  поднятый  воротник.  Он  носил  темные  очки…»  [6].  Таким  категоричным  взглядом  на  мир  он  ввергает  окружающих  его  людей  в  состояние  ужаса.  Его  не  любят  и  избегают:  «Мы,  учителя,  боялись  его.  И  даже  директор  боялся…  Весь  город!..»  [6].  Городские  жители  с  трудом  скрывали  ликование  души,  когда  персонаж  отправился  к  праотцам:  «Признаюсь,  хоронить  таких  людей,  как  Беликов,  это  большое  удовольствие»  [6].  Что  касается  Серпеева,  учителя  русского  языка  и  литературы,  героя  рассказа  В.А.  Пьецуха  «Наш  человек  в  футляре»,  то  его  сложно  назвать  «вредной  аномалией»  [5].  Автор  указывает  на  категорическое  различие  персонажей.  Серпеев  в  отличие  от  Беликова  «отлично  знал,  чего  он  боялся,  и  умер  оттого,  что  своих  страхов  не  пережил»  [5].  В  современном  случае  футляр  является  метафорой  взрослой  игры  персонажа  в  «прятки»  с  реальной  жизнью.  Серпеев  подсознательно  пытается  избежать  всего,  что  существует  в  этом  мире:  «собак,  разного  рода  привратников…  почти  всего,  даже  глупо  перечислять»  [5].  Серпееву  не  нужна  какая-либо  оболочка  для  себя  или  для  своих  вещей.  Однако  персонаж  очерчивает  границу  между  своим  микромиром  и  действительностью:  «на  входную  дверь  он  повесил  чугунный  засов,  а  стены,  общие  с  соседями,  обил  старыми  одеялами…»  [5]  и  визуально  также  отгораживается  от  людей:  на  службу  ходит  в  очках  как  аксессуаре,  за  который  прячется.  Персонаж  предпочитает  сидеть  дома  и  никуда  не  выходить.  Он  не  боится  условностей,  в  отличие  от  Беликова,  который  соблюдает  их  с  особым  пристрастием.  Серпеев  боится  жить  в  принципе:  учиться,  работать,  даже  любить,  но  решается  на  идею  внешкольного  курса  словесности  для  интересующихся  школьников  в  домашних  условиях.  Этико-нравственный  потенциал  классики  успокаивает  персонажа  в  условиях  циничного  и  злого  мира.  В  отличие  от  чеховского  Беликова,  который  души  не  чаял  в  мертвом  древнегреческом  языке,  герой  В.А.  Пьецуха  реанимирует  изящную  словесность,  пытаясь  через  нее  воздействовать  на  хрупкие  души  детей.

От  чего  умирает  каждый  из  героев?  Беликов  —  от  страха  перед  стыдом,  унижением,  перед  тем,  чего  он  не  ожидал.  Он  лежит,  укрывшись  с  головой  под  одеялом  днями,  не  ест  и  не  пьет.  Серпеев  умирает  от  страха  перед  будущим  —  его  «должны  были  арестовать  и  засадить  в  кутузку  за  подрывную  агитацию  среди  учащейся  молодежи»  [5].  Герой  современного  рассказа  для  коллег  является  несчастным  человеком,  и,  как  отмечает  В.А.  Пьецух,  «сто  лет  тому  назад  учителя  Беликова  с  большим  удовольствием  провожали  в  последний  путь,  потому  что  держали  за  вредную  аномалию,  а  в  конце  XX  столетия  учителя  Серпеева  все  жалели.  Нет,  все-таки  жизнь  не  стоит  на  месте»  [5].  Обращаясь  к  приему  иронии,  автор  пытается  найти  границу,  которая  отделяет  людей  XIX  века  от  настоящего  времени,  разделяет  понятия  человеческого  страха  и  места  человека  в  мире.  Стиль  В.А.  Пьецуха  образный  и  текст  отличается  аллюзийностью,  наличием  явных  отсылок  к  так  называемому  «претексту».  Вечный  вопрос  остается  без  ответа:  «Так  каким  надо  быть  и  как  жить  человеку?».

В  другом  рассказе  —  «Крыжовник»,  современный  прозаик,  как  А.П.  Чехов  в  своем  одноименном  произведении,  поднимает  проблему  цели  человеческого  существования.  У  А.П.  Чехова  Чимша-Гималайский  достигает  поставленной  перед  собой  цели  ценой  утраты  молодости,  здоровья  и  человеческого  облика:  «годы  шли  …  а  он  всё  читал  объявления  в  газетах  и  копил.  Потом  женился.  Всё  с  той  же  целью,  чтобы  купить  себе  усадьбу  с  крыжовником,  он  женился  на  старой,  некрасивой  вдове»  [6].  Став  владельцем  имения,  герой  реализует  заветную,  но  меркантильную  мечту.  Однако  «прежний  робкий  бедняга-чиновник»  [6]  превращается  в  помещика,  у  которого  нет  души.  Герой  изменяется  внутренне:  «Даже…  фамилия  Чимша-Гималайский,  в  сущности  несообразная,  казалась  ему  теперь  звучной,  знатной  и  очень  приятной»  [6].  Персонаж  начала  XXI  века  —  Саша  Петушков  —  работает  в  саду,  где  растет  крыжовник,  для  удовольствия,  но  в  этом  совершенствуется  и  селекционирует  четыре  новых  сорта  душистой  ягоды.  Герой  находит  свое  счастье  в  селе  Снегири,  навсегда  покинув  Москву.  У  него  нет  изначальной  цели.  Сад  случайно  изменяет  жизнь  Петушкова  и  становится  для  много  повидавшего  и  пережившего  человека  смыслом  жизни:  «В  своем  саду  он  копался  с  утра  до  сумерек»  [5].  Петушков  находится  в  кризисном  состоянии,  которое  он  понимает  лишь  изредка:  «Он  вспоминал  о  приключениях  молодости,  как  он  скитался,  любил,  стремился,  работал,  страдал,  и  никак  не  мог  решить  одного  недоразумения:  а  зачем…?»  [5].  Персонаж  В.А.  Пьецуха  не  способен  осмыслить  собственную  жизнь.  Метафизическое  пространство  смысла  жизни  оказывается  не  освоенным  героем,  пытающимся  рассуждать  на  философскую  тему.

В.А.  Пьецух,  обращаясь  к  чеховским  мотивам,  иронично  интерпретирует  мысль  классика  о  странности  человеческой  натуры  и  стремлении  человека  обрести  счастье  любой  ценой:  «Я  соображал:  как,  в  сущности,  много  довольных,  счастливых  людей!  Какая  это  подавляющая  сила!..  Всё  тихо,  спокойно,  и  протестует  одна  только  немая  статистика:  столько-то  с  ума  сошло,  столько-то  ведер  выпито,  столько-то  детей  погибло  от  недоедания...»  [6].  Цель  рассмотренных  выше  рассказов-пародий  В.А.  Пьецуха  —  зафиксировать  потайную,  скрытую  сторону  жизни  людей,  которая,  выедая  человека  изнутри,  оставляет  в  нем  бесцельность  существования  вместо  естественного  желания  жить  и  этим  подтолкнуть  читателя  к  саморефлексии.

В  рассказах  В.А.  Пьецуха,  отсылающих  к  узнаваемым  чеховским  образам  и  мотивам  остается  надежда  на  светлое  будущее  естественного  человека,  т.  е.  со  всеми  его  достоинствами  и  недостатками,  ведь  «в  конце  XX  столетия  учителя  Серпеева  все  жалели…».

Список  литературы:

1. Алехин  А.  Прозаик  Вячеслав  Пьецух,  или  Писатель  против  часовой.  Интервью.  —  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://eng.expert.ru/expert/2008/16/pisatel_protiv_chasovoi/  (дата  обращения  21.04.2014).
2. Загидуллина  М.В.  Проблема  функционирования  русской  классической  литературы  на  рубеже  XX—XXI  веков/  М.В.  Загидуллина  //  Литература  в  контексте  современности:  Тезисы  Международной  научно-практич.  конференции.  Челябинск:  ЧГПУ,  2002.  —  С.  133—135.
3. Михина  Е.В.  Чеховский  интертекст  в  русской  прозе  конца  XX  начала  XXI  веков:  Автореф.  дис.  канд.  филол.  наук.  Екатеринбург,  2008.  —  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.dslib.net/russkaja-literatura/chehovskij-intertekst-v-russkoj-proze-konca-xx-nachala-xxi-vekov.html  (дата  обращения:  19.04.2014).
4. Пьецух  В.А.  Рассуждения  о  писателях  //  В.А.  Пьецух.  Циклы.  М.:  Культура,  1991.  —  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://modernproblems.org.ru/intellig/199-piecuh.html?start=2  (дата  обращения  21.04.2014).
5. Пьецух  В.А.  Плагиат.  Повести  и  рассказы.  М.:  Глобулус,  2006.  —  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.e-reading.ws/book.php?book=47227  (дата  обращения  21.04.2014).
6. Чехов  А.П.  Полное  собрание  сочинений  и  писем  в  30-ти  томах.  Сочинения.  М.:  Наука,  1986.  —  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.ilibrary.ru/author/chekhov/index.html  (дата  обращения  22.04.2014).