ЖАНРОВО-СТРОФИЧЕСКИЕ ВАРИАЦИИ СОНЕТА В ТВОРЧЕСТВЕ РУССКИХ «АМЕРИКАНЦЕВ»: Х. КРОТКОВОЙ, А. БИСКА, Е. ХРИСТИАНИ И Г. СТРУВЕ

Х. П. Кроткова (1904 – 1965), А. А. Биск (1883 – 1973), Г. П. Струве (1898–1985) – представители русской интеллигенции, поэты, эмигрировавшие в Нью-Йорк и печатавшиеся в нью-йоркских журналах «Новоселье» и «Новый журнал». Жанрово-строфические вариации сонетов данных представителей поэтов-эмигрантов заслуживают пристального внимания в данной статье.

Обратимся к сонетам Х. Кротковой:

Колчан лучей рассыпан золотой

Над выцветшей вечернею долиной.

Колесный резкий скрип и крик ослиный

Скрываются пред близкой темнотой.

Спешит монах, покинув головой,

Вдоль грубых стен, где пыльные маслины

Встречают мрак. Толпятся козьи спины,

Сбивая шаг над жилистой травой.

Встает туман растущей поволокой.

Неровное дрожанье мандолин

Несется из неосвещенных окон.

Закат ложится в ветре и пыли.

И в сытый солнцем темный воздух сада

Ошеломленные кричат цикады [2, с. 42].

В сонете «Неаполитанский вечер» 1-ый и 3-ий катрен имеют описательный характер, они являются пейзажными зарисовками, в них сюжетная событийность максимально ослаблена. Во 2-ом катрене и заключительном двустишие сюжет развивается более динамично: «спешит монах» (5-ый ст.), «толпятся козьи спины…сбивая шаг» (7-ой – 8-ой ст.), «кричат цикады» (14-ый ст.).

В катренах присутствуют вариационные повторы, которые отражают время суток, отраженное в произведение: «Колчан лучей рассыпан золотой» (1-ый ст.), вечернею долиной (2-ой ст.), пред близкой темнотой (4-ый ст.), «мрак» (7-ой ст.), «встает туман» (9-ый ст.), «неосвещенных окон» (11-ый ст.). И гармонический центр сонета (12-ый ст.), концентрирует и обобщает временной вариационный повтор и подводит к мысли о наступлении заката. В 12-ом стихе наблюдается наличие холостой рифмы, частичное отсутствие рифмы внутри строфы, что является прямым нарушением канонических правил написания сонета.

Седой луны блуждает призрак пленный,

Немая жизнь, где жизнь, где плоть твоя?

Нет, смерть свою не пожелаю я,

А встречу как бесчестье, как измену.

И медленная страсть встает надменно

Над одичалой грустью бытия:

О жизнь моя, ты все-таки моя!

Еще жива, и вижу свет вселенной!

Душа моя, все та же ты, лети

Над этой жизнью, сумрачной и ветхой.

Ведь сердце не устало там, в груди,

Стучаться, как в окно весенней веткой.

И снова возвращает миру свет

Пророзовевший холодом рассвет [2, с. 43].

В сонете «Ночь» заданы две темы: жизни и смерти. Данные темы выражаются через оппозиции инвариантных центров: «немая жизнь» (2-ой ст.), «смерть» (3-ий ст.), «бесчестье» (4-ый ст.), «одичалой грустью бытия» (6-ой ст.), «жизнью, сумрачной и ветхой» – «жизнь моя, ты все-таки моя» (7-ой ст.), «свет вселенной» (8-ой ст.), «душа…лети» (9-ый ст.), «сердце не устало…стучаться, как в окно весенней веткой» (11-ый – 12-ый ст.). Смерть и преддверие смерти сравнивается с наступлением ночи и луной как «призраком пленным» (1-ый ст.). Идея надежды на жизнь выражается через символ возрождения, весеннюю ветку, и рассвет, тем самым вселяет надежду на лучшее будущее. Гармоническим центром являются 7, 8-й стих, в котором происходит смена содержательных сферы сонета, взамен идеям о смерти приходят мысли о жизни, после ночи наступает рассвет.

Обратимся к сонетам А.А. Биска:

В соседних кельях слышен только шорох

Мышей в углах и ангеловых крыл,

И братьев дух молитвенно уныл.

Но я набрал иных мечтаний ворох.

В моих ретортах, колбах и приборах,

Соблазну колдовства предав свой пыл,

Я порошок таинственный открыл,

Которому вы имя дали: порох.

И, вслед за мной, другие воскресят

Тысячекрат мой опыт Прометеев.

Пока, бесовским пламенем объят,

Не рухнет мир ханжей и добродеев.

И там, на небесах, поймут тогда,

Что в людях меньше проку, чем вреда [1, с.79].

Сонет «Шварц» посвящен исторической личности, немецкому монаху-алхимику конца 14-го века, который изобрел порох. В сонете рассматриваются две темы: изобретение пороха как волшебного порошка с мистическими свойствами и применение его в качестве разрушительного оружия – «бесовского пламени» (11-ый ст.). Гармоническим центром является 8-ой стих, который являет собой итог сказанному ранее в произведении, и является пунктом, разделяющим тему создания «таинственного порошка» (7-ой ст.) и тему всеразрушающего пороха.

Интересной, на наш взгляд, является отсылка на героя античной мифологии, который в мифах выступает богоборцем и защитником людей. Прометей выкрал на Олимпе огонь и отдал его людям, научил их искусству, медицине и многому другому [4, с. 442 – 444]. То есть, создание пороха сравнивается с прометеевым огнем, вот только последний принес пользу людям, а «таинственный порошок» в конечном итоге приведет к тому, что «…рухнет мир ханжей и добродеев» (12-ый ст.).

Обратимся к сонетам Г. Струве:

Морозный день, чуть-чуть туманный,

Щекочет ноздри холодком.

Я еду медленно верхом.

Навстречу мне — закат шафранный.

Вчера был ветер: шалый, странный,

Он налетел в порыве злом

И тучи разметал крылом.

Как корабли в ночи обманной.

Но вот сегодня тишина.

Над дальней крышей столбик синий.

Чуть серебрит деревья иней.

Позванивают стремена.

Как дар нечаянный, чудесный,

Приемлю мир простой и тесный [1, с. 456].

В сонете «Январский сонет» наблюдается чередование временного пространства произведения: первый катрен – настоящее время лирического героя, второй катрен – вчерашний день, прошлое, третий катрен – снова нынешний день. Данная композиционная особенность сонета выражается через временные глагольные формы: 1, 3 катрен – щекочет, еду, серебрит, позванивают – настоящее время глаголов несовершенного вида; 2 катрен – был, налетел, разметал – прошедшее время глаголов совершенного вида. Заключительное двустишие являет собой обобщающую идею сегодняшнего дня лирического героя (приемлю – глагол настоящего времени, несовершенного вида). Большое количество прилагательных придает произведению красочность и делает временные переходы повествования более выразительными. Гармонический центр – 9-ый стих, является пунктом смены содержательной сферы сонета, он переносит лирического героя из вчерашнего дня где буйствовала буря, в сегодня – спокойный морозный день.

Интересным для стиховедческой интерпретации, на наш взгляд, является сонет Е. Христиани:

Долго, долго песнь спала

В клетке тесной птицей пленной,

Но ни разу свет нетленный

Не померк в туманах зла!

И вспорхнула дочь орла,

И помчалась по вселенной

Славой песни драгоценной,

Что гудят колокола.

И дивилась вся земля

Той, что звоном хрусталя

Рассыпалась в исступленье

И в родной ей высоте                                               

К вечной льнула красоте

В пробужденном вдохновенье [3, с. 3].

Сонет написан 4-стопным хореем, что необычно для сонетов русско-американской группы поэтов. Данное явление объясняется самой семантикой хорея, которая изначально несет в себе связь с песней, и непосредственно передает песенное настроение данного произведения.

Наблюдается расширенная анафора (5-ый, 6-ой, 9-ый, 12-ый ст.), которая сигнализирует о наличии амебейной композиции. В основе нее лежит фольклорный прием поочередного исполнения песни двумя лицами или хорами [5, с. 23-25.]. Данная композиция весьма популярна в народных песнях, что дает нам право предположить, что сонет Е. Христиани является авторской стилизацией народной песни. Гармоническим центром является 9-ый стих, в котором происходит смена содержательной сферы сонета от образа «дочери орла» исполняющей «песнь драгоценную» к образу всей земли, которая наслаждается прекрасными звуками этой песни.

Проанализированные сонеты представителей русских «американцев», имеют устойчивые и эпизодические архитектонические признаки сонетной версификации, которые считаем необходимым оговорить. Сонет Е. Христиани имеет французскую форму: abba abba ccd eed, с варьированием каталектик. Некоторые структурные признаки не соблюдаются: нарушено правило альтернанса на стыке катрена и терцета, наблюдается синтаксическая неразграниченность терцетов и иная метрика сонета – четырехстопный ямб.

Сонеты Х. Кротковой, А. Биска, Г. Струве принадлежат английскому типу, поэтому считаем соразмерным рассматривать их основные архитектонические принципы сонетной версификации совместно:

1. Четырнадцатистрочная структура произведения, состоящая из трех графически выделенных четверостиший и одного двустишия.
2. Строфико-графическое деление сонетов 4-4-4-2.
3. Канонизированная метрическая структура – пятистопный ямб (сонеты Х. Кротковой, А. Биска), четырехстопный ямб (сонеты Г. Струве).
4. Катрены, написанные на охватные и перекрестные рифмы – abba abba cdcd, первые катрены написаны охватной рифмовкой, а третий – перекрестной (сонеты Х. Кротковой, А. Биска). В сонетах Г. Струве все катрены написаны охватной рифмовкой – abba abba cddc.
5. Смежная рифмовка двустишия – единообразная рифма – EE/ee.
6. Соблюдение правила альтернанса на стыке катренов, заключительного двустишия, что обеспечивает смену ритмической энергии.
7. Синтаксическая разграниченность катренов и заключительного двустишия. В сонетах Х. Кротковой – «Помпеи» и «Прощание», наблюдаем синтаксическую неразграниченность катренов и двустишия, так как они представляют собой единое сложноподчиненное предложение.

Список литературы:

1. «Вернуться в Россию – стихами» // под ред. В. Крейда. М., 1995.
2. Витковский Е.В. «Мы жили тогда на планете другой…»: Антология русского зарубежья. 1920 – 1990: в 4 т. Т.1. Т.4 – М., 1994-1997.
3. «Из Америки». Нью-Йорк, 1925.
4. Лосев А.Ф. Прометей // Мифологический словарь. – М., 1990. 
5. Поэтический словарь / науч. ред.  Роднянская И. / Квятковский А.П. – М., 1966.