СРЕДСТВА  СОЗДАНИЯ  ОБРАЗА  СОЛНЕЧНОЙ  СТОРОНЫ  УЛИЦЫ  В  РОМАНЕ  Д.РУБИНОЙ  «НА  СОЛНЕЧНОЙ  СТОРОНЕ  УЛИЦЫ»

Шмелева  Дарья  Дмитриевна

студент  2  курса  магистратуры,  Факультет  филологии  и  массовых  коммуникаций  НТГСПА,  г.  Нижний  Тагил

E-mail:  enotik_0191@mail.ru

Конева  Валентина  Петровна

научный  руководитель,  д-р  филол.  наук,  профессор,  Факультет  филологии  и  массовых  коммуникаций  НТГСПА,  г.  Нижний  Тагил

Хватай  свой  плащ,  свою  кепку,

Оставь  свои  печали  у  порога…

Жизнь  может  быть  так  сладка

На  солнечной  стороне  улицы!

Д.  Рубина.

Дина  Рубина  —  современная  русская  писательница,  признанная  одним  из  наиболее  популярных  в  мире  русскоязычных  авторов.  Её  произведения  переведены  на  двенадцать  языков,  среди  которых  английский,  французский,  эстонский,  иврит,  чешский,  хинди.  «В  России,  рядом  с  И.  Губерманом  и  А.  Алексиным,  —  Рубина  —  самый  издаваемый  израильский  автор,  пишущий  по-русски.  Она  автор  около  трех  десятков  книг  и  лауреат  нескольких  престижных  премий»  [4,  с.  96].

Романы  и  повести  Рубиной  нередко  становятся  предметом  дискуссий  в  среде  критиков:  «В  современной  русской  литературе  не  так  много  фигур,  которые  вызывали  бы  настолько  полярные  оценки.  Одни  числят  ее  по  разряду  «массовой  словесности»,  отказывая  в  праве  на  сколько-нибудь  серьезное  отношение  со  стороны  критики,  другие  полагают,  что  по  мастерству  сюжетостроения,  колоритности  персонажей,  точности  и  сочности  описаний  у  Рубиной  сейчас  мало  соперников  в  отечественной  прозе»  [5].

Писательница  родилась,  выросла  и  прожила  изрядную  часть  жизни  в  Ташкенте,  окончила  ташкентскую  консерваторию.  Как  прозаик  дебютировала  в  1971  году  в  журнале  «Юность»  с  рассказом  «Беспокойная  натура».  С  1990  года  живет  в  Израиле.

В  2006  году  Дина  Рубина  выпустила  роман  «На  солнечной  стороне  улицы»,  который  она  писала  на  протяжении  26-ти  лет.  Эта  книга  вошла  в  финал  «Русского  Букера».

Центральным  образом  в  романе,  объединяющим  внешне  различные  сюжетные  линии,  связывающим  образы  героев,  обретающим  черты  символа,  становится  образ  «солнечной  стороны  улицы». 

По  верному  замечанию  К.В.  Лазаревой,  при  первом,  дотекстовом,  восприятии  книги  Д.  Рубиной,  заглавие  представляется  обозначением  конкретной  географической  координаты,  точкой  отсчета  с  которым  будут  связаны  основные  события  романа  [1].  Таким  локусом,  действительно,  становятся  улицы  Ташкента  —  города,  который,  бесспорно,  можно  назвать  одним  из  главных  героев  произведения.  Эпитет  «солнечный»  как  элемент  заглавия  романа  является  доминирующим  цветовым  и  световым  пятном  ташкентского  локуса:  образ  солнца  встречается  47  раз,  синонимичные  с  солнцем  свет  —  31  раз,  блеск/сияние  —  8  раз.

Подобная  оценка  имеет  реалистическое  и  автобиографическое  обоснование.  Во-первых,  Ташкент  —  это  действительно  теплый,  южный  город  Узбекистана.  Во-вторых,  с  этим  городом  связано  много  воспоминаний  самой  Дины  Рубиной,  в  нем  прошла  юность  писательницы.  В  романе  Ташкент  олицетворяет  собой  тихий,  благодатный  город,  который  залит  солнцем,  светом,  где  все  хорошо,  все  тихо,  радостно,  люди  дружат  домами,  семьями.  Этот  солнечный  город  гармонирует  с  «солнечными  людьми»,  которые  живут  в  нем.

В  основном,  таким  город  изображен  у  Рубиной  в  довоенное,  доблокадное  время,  в  детстве  Веры,  когда  она  живет  вместе  с  дядей  Мишей.  Солнце  «высвечивает»  эту  жизнь,  освещает  гармонию  отношений  между  людьми,  оно  служит  отображением  того,  что  человеку  хорошо  в  этом  городе:

«Солнце  —  вот  что  нас  спаяло,  слепило,  смешало,  как  глину,  из  которой  уже  каждый  формовал  свою  судьбу  сам.  Нас  вспоило  и  обнимало  солнце,  его  жгучие  поцелуи  отпечатывались  на  наших  облупленных  физиономиях.  Все  мы  были  —  дети  солнца.  Бесконечное  ташкентское  лето…»  [2]. 

Для  создания  образа  такого  солнечного  города,  улиц  Ташкента,  Рубина  использует  множество  метафор  («солнце  азиатского  лета»,  «мечущимся  сквозь  листву  деревьев  разноцветным  солнцем»,  «всплеск  солнца»,  «солнечные  пятна»  [2]  и  др.)  и  эпитетов  («огненное  солнце»,  «палящее  солнце»  [2]  и  др.)

Ташкентские  улицы  выступают  в  романе  воплощением  и  отображением  Ташкента.  Они  ассоциируется  в  романе  с  человеческим  многолюдством:  постоянно  сравниваются  с  коммуналкой,  интернационалом,  с  общежитием,  «где  волей  исторических  катаклизмов  смешались  люди  разных  национальностей,  культур,  возрастов,  занятий»  [1].

В  какой-то  момент  создается  впечатление,  что  Ташкент  вполне  мог  быть  лучшим  городом  на  земле.  И  семья  Щегловых,  и  сама  Дина  Рубина,  и  люди,  шедшие  рядом  по  жизни,  —  все  они  «солнечные  люди»,  в  разные  периоды  своей  жизни  так  или  иначе  согретые  теплым  ласковым  ташкентским  солнцем,  накормленные  сочными  спелыми  фруктами  с  Алайского  или  Шейхантаурского  базара.  И  никому  из  них  не  будет  холодно  в  этом  городе,  ведь  все  они  «вышли  из  дома  с  запасом  тепла»  [2].

Доминирующий  образ  солнца,  образ  улицы  отчетливо  координирует  с  мотивами  времени,  памяти,  свидетельство  тому  начало  романа,  где  автор  благодарит  всех  причастных  к  созданию  романа  за  помощь  над  книгой.  Однако,  нельзя  не  согласиться  с  К.В.  Лазаревой  в  том,  что  и  солнце,  и  солнечный  свет  —  символ  времени,  оставляющий  в  памяти  только  светлые  страницы  прошлого.  Недаром,  образ  залитых  солнцем  улиц  является  лейтмотивом  воспоминаний,  а  само  название  «На  солнечной  стороне  улицы»  становится  эмоциональной  доминантой,  скрепляющей  многоголосие  романа  [1]:

«…Когда  я  сильно  устаю,  я  вспоминаю  вязкий  мед  ташкентского  солнца…  Керамический  блеск  виноградных  листьев,  тяжелые  брусы  янтарных,  слезных  на  срезе,  сушеных  дынь,  светящуюся  изнутри  золотую  плоть  абрикосов,  сладкую  истому  черной  виноградной  кисти  с  желтыми  крапинами  роящихся  ос»  [2].

Однако  центральная  конструкция,  связанная  с  лейтмотивом  текста,  актуализируя  светлые  проявления  жизни  напоминает  нам  о  том,  что  есть  сторона  и  теневая  [1].  Свет  и  солнце  на  контрасте  в  романе  противопоставлены  мраку,  бедам,  трудностям,  которые  приходится  переживать  главным  героям,  людям,  чьи  воспоминания  записаны  в  романе.  И  чем  ярче  свет,  освещающий  улицы  Ташкента,  тем  более  серьезные  и  тяжелые  трудности  встречаются  им  на  жизненном  пути  (например,  когда  город  стал  вторым  домом  для  тысяч  советских  граждан,  бежавших  от  нацистского  вторжения:

«И  все-таки  горемычные  толпы  вываливались  из  поездов  и  оставались  на  привокзальной  площади,  расстилали  одеяла  на  земле  и  садились,  рассаживались  целыми  семьями  в  пыли  под  солнцем»  [2].

Рубина  как  будто  пытается  «высветлить»  судьбы  людей,  их  нелегкую  жизнь,  показать,  что,  несмотря  на  все  жизненные  трудности,  они  пытаются  найти  частичку  счастья.  Солнце  является  верным  союзником  людей  в  этом  поиске,  оно  пытается  защитить  город  от  бед,  помогает  жить,  дает  надежду  на  светлое  будущее.  Эта  помощь  неожиданно  получает  в  романе  не  только  метафорическое,  но  и  «физиологическое»  объяснение:

«—  Да  нет,  в  Ташкенте  как-то  было…  легче  жить…  Мы  меньше  боялись…  Может,  солнца  было  много,  а  в  нем  ведь,  как  теперь  выясняется  —  серотонин  содержится,  да?  —  ну,  тот  гормон,  что  лечит  страх,  облегчает  сердце…  Так  вот,  это  солнце,  эти  платаны  в  парке  ОДО…  листья  величиной  с  тарелку…  музыка  танго…»  [2].

Солнце  также  выступает  некой  поддержкой  в  жизни  главных  героев.  Например,  когда  Катя  медленно  умирает  от  последствий  крайнего  истощения,  солнце  «утешает»  девочку,  окружая  ее  «радужными  снопиками  сквозь  листья  чинар»  [2].  Рубина  проводит  незримую  параллель  между  небесным  светилом  и  простой  женщиной-узбечкой,  которая  продает  единственные  сапоги  сына-фронтовика,  чтобы  купить  банку  кислого  молока.  Это  молоко  и  спасло  Катю  от  смерти.  Солнце,  «блики  солнца»,  «радужные  снопики»,  «лучи  солнца»  [2]  сопровождают  Веру  при  потере  близких  и  дорогих  ей  людей:  сначала  при  смерти  Стасика,  когда  Вера  вынуждена  ехать  и  сообщать  об  этой  новости  отцу;  затем  после  смерти  дяди  Миши,  который  воспитал  девочку,  помог  ей  определиться  в  жизни;  и  наконец,  при  прощании  с  Леней,  который  после  смерти  Стасика  был  ей  поддержкой  и  опорой.  Только  потеряв  его,  героиня  поняла,  что  Леня  и  есть  её  счастье:

«У  калитки  стояла  минут  пять,  и  любое  движение  собственной  поднявшейся  руки  отзывалось  внутри  ледяным  ожогом.  Потом  решилась:  толкнула  калитку  и  ступила  во  двор,  в  ласковые  мятущиеся  блики  солнца  на  желтом  кирпиче  вымытой  с  вечера  дорожки»  [2].

Для  создания  необходимого  эффекта  Рубина  использует  метафоры  («радужные  снопики»,  «миндалина  солнца»,  «солнечный  тоннель»  [2]  и  др.),  эпитеты  («щедрое  солнце»,  «ослепительное  солнце»,  «прямое  солнце»[2]  и  др.),  контраст  (солнце,  свет  противопоставлены  тяжести,  трудностям,  темноте). 

Нужно  отметить,  что  такое  сочувствующее,  поддерживающее  солнце  встречается  только  в  отношении  «солнечных  людей».  Например,  в  жизни  Кати  подобное  происходит  только  в  детстве.  Она  перестала  быть  «солнечным  человеком»,  т.  к.  «связалась»  с  криминалом.  Во  взрослой  жизни  героини  солнце  продолжает  сопровождать  ее,  но  выглядит  уже  иначе  и  несет  другую  функцию.  Например,  во  время  сбора  наркотиков  «…солнце,  которое  только  что  стояло  высоко-высоко  в  небе,  над  белоснежным  пиком  главной,  выгнутой  парусом,  горы,  уже  катится  вниз  багровым  шаром,  выплескивая  алый  марганцевый  свет  на  небо  и  вершины  гор»    [2].

«Багровый  шар»  [2]  катящегося  вниз  солнца,  выплескивающего  «алый  марганцевый  свет  на  небо  и  вершины  гор»  [2],  становится  предостережением  и  предвестником  трагической  расплаты  за  неправедную  жизнь,  которая  ожидает  Катю.  Неудивительно,  что  крошечная  Вера,  оказавшаяся  наблюдателем  этих  событий,  не  понимая  еще,  что  происходит,  запоминает  их  на  всю  жизнь  как  тревожный  сон.  Только  спустя  годы  Вера  понимает,  что  её  детский  сон  —  вовсе  не  сон,  а  на  самом  деле  существующая  реальность.  Эту  реальность  она  воплотит  на  холсте,  так  как  станет  известной  художницей.

Профессия  Веры  также  будет  перекликаться  с  «солнечной  стороной»  жизни  и  образом  солнца,  поскольку  образ  солнца  в  сюжете  романа  также  постоянно  сопутствует  раскрытию  темы  искусства,  таланта.  «Солнечный  свет  соотносится  в  романе  с  идеей  таланта,  в  призме  глубокого  виденья  действительности,  которое  даровано  художественно  одаренным  натурам»  [3].

Финал  произведения  еще  раз  подчеркивает  спрятанную  в  заглавии  антитезу  света,  солнца,  тепла  и  тьмы,  мрака,  холода,  акцентирующих  в  романе  соответственно  жизнь  и  смерть,  память  и  забвение  [1]. 

Список  литературы:

1.Лазарева  К.В.  Поэтика  заглавия  романа  Д.  Рубиной  «На  солнечной  стороне  улицы»//  —2007  —  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://science.rggu.ru  /article.html?id=66066 

2.Рубина  Д.  «На  солнечной  стороне  улицы»//  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.loveread.ec/read_book.php?id=1930&p=1

3.Трансформация  таланта  в  романе  Д.  Рубиной  «На  солнечной  стороне  улицы»//  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://text.tr200.biz/referat_zarubejnaja_literatura/?referat=183218

4.Черняк  М.А.  Отечественная  проза  ХХI  века:  предварительные  итоги  первого  десятилетия:  учебное  пособие.  СПб.;  М.:  САГА:  ФОРУМ,  2009.

5.Эдельштейн  Михаил  «Вокруг  Дины  Рубиной»//  [Электронный  ресурс].  —  2010.  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.lechaim.ru/ARHIV/215/edelshteyn.htm