ОХОТНИЧЬЯ  ЛЕКСИКА  В  ТВОРЧЕСТВЕ  М.М.  ПРИШВИНА  (НА  МАТЕРИАЛЕ  СКАЗКИ-БЫЛИ  «КЛАДОВАЯ  СОЛНЦА»  И  ПОВЕСТИ-СКАЗКИ  «КОРАБЕЛЬНАЯ  ЧАЩА»)

Трапезникова  Элла  Алексеевна

студент  3  курса  специальности  050709  Преподавание  в  начальных  классах  ГБОУ  СПО  «Месягутовский  педагогический  колледж»

E-mail:  sufirhavat@lenta.ru

Набиуллин  Рамиль  Робиртович

научный  руководитель,  канд.  филол.  наук,  преподаватель  ГБОУ  СПО  «Месягутовский  педагогический  колледж»

Современное  языкознание  уделяет  много  внимания  выявлению  и  реконструкции  языковой  картины  мира  по  разным  источникам:  словарям,  письменным  текстам,  записям  устной  речи  и  др.  Будучи  явлением  отражательной  природы  и  в  то  же  время  являясь  самостоятельной  частью,  элементом  общей  человеческой  культуры,  язык  выступает  в  функции  аккумулирования  и  консервирования  человеческого  опыта,  а  так  же  отдельного  конкретного  человека.  С  этих  позиций  особенно  интересной  становится  языковая  картина  мира,  создаваемая  в  художественных  произведениях  выдающихся  писателей.  Недаром,  в  языкознании  существуют  такие  понятия,  как  язык  художественной  литературы,  язык  писателя  и  др.,  понимаемые  как  «совокупность  средств  выражения  словесном  творчестве,  основанных  на  общенародной  звуковой,  словарной  и  грамматической  системе»  [1,  с.  794].

Сегодня  привычны  понятия  «язык  произведений  А.С.  Пушкина»,  «язык  произведений  Л.Н.  Толстого»  и  т.  д.  Окончательно  ясно,  что  выявление  и  анализ  языковых  средств  изобразительности  и  выразительности,  описание  индивидуальных  особенностей  стилей  авторов  помогает  глубже  проникнуть  в  идейно-художественный  смысл  произведения,  систему  образов  и  т.  д.  Однако,  несмотря  на  то,  что  М.М.  Пришвин  является  интересным,  самобытным  писателем,  большим  знатоком  русской  природы,  изучение  его  творчества  до  последнего  времени  велось  преимущественно  с  позиций  литературоведения  и  ограничивалось  анализом  проблематики  жанров,  тем  произведений,  тогда  как  лингвистическая  сторона  произведений  не  была  предметом  специального  исследования. 

Среди  языковых  и  художественных  средств,  широко  используемых  в  произведениях  М.М.  Пришвина,  особое  место  занимает  лексика  ограниченного  употребления.  В  её  составе  наиболее  многочисленными  являются  профессионализмы,  связанные  с  охотой  или  охотничья  лексика.  Эта  лексика  находится  за  рамками  литературного  языка,  т.  е.  не  входит  в  литературный  нормативный  словарь  современного  языка  и,  следовательно,  может  быть  не  понятна  читателю.  В  связи  с  этим,  она  почти  всегда  воспринимается  читателем  как  особо  отмеченная,  выделяющаяся  на  общем  нейтральном  фоне. 

В  статье  представлена  попытка  комплексного  структурно-семантического  анализа  охотничьей  лексики  на  материале  сказки-были  «Кладовая  солнца»  (далее  КС)  и  повести-сказки  «Корабельная  чаща»  (далее  КЧ).

Анализ  этого  пласта  лексики  позволили  выделить  следующие  семантические  подгруппы: 

1.  Названия  действий:  скакать,  петь,  пуржиться,  лунеть,  тявкать,  мориться,  зафлажить,  махать  через  флаги,  сколоться,  делать  круг,  настораживать,  ползти  против  ветра.

«И  братки,  как  это  делают  все  начали  скакать…»  (КЧ);  (скакать  —  «способ  приближения  к  дичи»)  [4,  с.  284];  «Пять  раз  мы  пытались  его  зафлажить…»  (КС);  (зафлажить  —  «способ  охоты  на  волков,  когда  место  их  предполагаемого  нахождения  обносят  бечевой,  с  привязанными  к  ней  кусками  красной  материи,  и  оставляют  несколько  проходов  (ворот),  напротив  которых  находятся  стрелки»)  [3,  с.  263].  «Так  бывает  у  иного  охотника:  ползет  он  к  зверю  против  ветра…»  (КЧ)  (ползти  против  ветра  —  «способ  приближения  к  дичи  с  подветренной  стороны»)  [7,  с.  137]. 

2.  Названия  дичи:  зяблик,  кряква,  косач,  токовик,  тетерев,  моховые  куропатки,  рябчик,  бекас,  гаршнеп,  черныш,  дупляная  утка.

«Но  каждый  косач  ответил  с  места  токовику…»(КЧ);  (косач  —  «петух  тетерий,  полюх,  полевой  тетерев,  хвост  которого  раздвоен  косичками»)  [2,  III,  с.  173];(токовик  —  «самец  на  току,  старый  самец  токующей  птицы»)  [2,  IV,  с.  410];  «Тоненьким  зеркальцем  была  окружена  в  этом  видении  каждая  кочка,  и  тяжелая  кряква…  несмело  переходила  по  неверному  льду»  (КЧ)  (кряква  —  «самка  дикой  утки»)  [4,  с.  34].

3.  Названия  промысловых  зверей:  волчий  щенок,  переярки: 

«Впереди  шла  сама  волчица,  за  ней  —  молодые  переярки  и  сзади,  в  стороне,  отдельно  и  самостоятельно,  огромный  лобастый  волк»  (КС)  (волчица  —  «самка  волка»)  [3,  с.  226],  (переярка  —  «годовалая  самка  не  дававшая  еще  потомства»)  [7,  с.  56].

4.  Названия  предметов  снаряжения:  нагавка,  силышко,  пыж,  крынка,  флаги:

«…  битком  забил  пыжами  в  свою…»  (КЧ)  (пыж  –  «стержень  с  пучком  пеньки  на  конце  для  забивки  снаряда  в  оружие,  заряжающееся  со  ствола»)  [6,  с.  451];  «…  обносит  ее  круглым  ремешком,  нагавкой…»  (КЧ)  (нагавка  —  «кожаный  круглый  ремешок,  которым  связывают  лапку  подсадной  утки»)  [4,  с.  286].

В  зависимости  от  предмета  охоты,  всю  охотничью  лексику,  использованную  в  произведениях,  можно  условно  разделить  на  две  группы:  1)  лексика,  связанная  с  охотой  на  волков;  2)  лексика,  связанная  с  охотой  на  дичь. 

С  точки  зрения  структуры,  охотничья  лексика  делится  на  следующие  группы:

1.  Слова:  логовище,  тетерев,  лежка,  дупель:

«После  того  мчал,  через  изгороди,  к  себе,  в  логовище»  (КС)  (логовище  —  «неглубокая  яма,  место  ночевки  волка»)  [3,  с.  260];  «…  и  вся  боровая  дичь  —  тетерева,  глухари,  моховые  куропатки,  рябчики  —  нуждается  в  этих  камешках…»  (КЧ).

2.  Словосочетания  разных  типов:

·     глагольные:  махать  через  флаги,  делать  круг,  стать  на  длинное  крыло,  схватить  тень,  пойти  с  голосом  и  т.  д.:

«Пять  раз  мы  пытались  его  зафлажить,  и  все  пять  раз  он  у  нас  махал  через  флаги»  (КС)  (махать  через  флаги  —  «способность  опытных  волков  перепрыгивать  через  флаги,  уходя,  таким  образом,  от  охотников»)  [3,  с.  264];  «…  собака  скололась  и  начала  делать  у  места  скола  могла  свой  страшный  круг  …»  (КС)  (делать  круг  —  «потеряв  след  зверя,  собака  поднимает  нос  и  начинает  делать  круги,  увеличивая  их  каждый  раз,  пока  дуновение  ветра  не  принесет  запах  и  собака  снова  не  возьмет  след  »)  [5,  с.  267].

·     субстантивные:  лесная  биржа,  боровая  дичь,  утиный  шалаш,  волчья  команда,  волчий  выводок  и  т.  д.:

«Сторожка  Антипыча  была  вовсе  недалеко  от  Сухой  речки,  куда  приезжала  наша  волчья  команда»  (КС)  (волчья  команда  —  «группа  охотников,  занимающаяся  отстрелом  волков»)  [3,  с.  5];  «…  Силыч  …  ставил  на  одном  и  том  же  месте  свой  утиный  шалаш»  (КЧ)  (утиный  шалаш  —  «при  охоте  на  уток  шалаш,  который  ставится  у  водоема  и  из  которого  ведется  стрельба»)  [4,  с.  67];  «Местные  охотники  проведали,  что  большой  волчий  выводок  жил  где-то  на  Сухой  речке»  (КС)  (волчий  выводок  —  «детеныши,  живущие  еще  с  матерью»)  [6,  с.  95].

Здесь  основной  является  модель:  главное  слово  +  зависимое  слово:  подсадная  утка,  волчья  крепость,  пойти  с  голосом  и  т.  д.:

«Вот  какой  слух  был  у  Павла,  что  полет  …  селезня  он  слышал  раньше  подсадной  утки!»  (КЧ)  (подсадная  утка  —  «прирученная  специально  утка,  служащая  приманкой  для  остальных»)  [4,  с.  13];  «…  создалось  крепкое  место  …  волчья  крепость  …»  (КС)  (волчья  крепость  —  «труднодоступное  место,  место  обитания  зверя»)  [3,  с.  56];  «…  по  свежему  следу  сразу  пошла  с  голосом»  (КС)  (пойти  с  голосом  —  «способ  гона,  при  котором  собака  подает  голос,  чтобы  вспугнуть  зверя  и  определить  его  местонахождение»)  [5,  с.  105].

Менее  частотной  является  модель:  главное  слово  +  зависимое  простое  словосочетание.  Такая  модель  характерна,  в  основном,  для  глагольных  словосочетаний:  стать  на  длинное  крыло,  пойти  прямым  следом  и  т.  д.

«И  вдруг  одинокий  селезень  стал  на  длинное  крыло  и  пустился  догонять  ту  пару»  (КЧ)  (стать  на  длинное  крыло  —  «полететь  очень  быстро  или  на  дальнее  расстояние»)  [4,  с.  111];  «Заяц  …  пошел  прямым  следом  …»  (КС)  (пойти  прямым  следом  —  «не  петляя,  не  запутывая  след»)  [3,  с.  101].

С  морфологической  точки  зрения  охотничья  лексика  представлена  следующими  частями  речи:  именами  существительными,  именами  прилагательными,  глаголами. 

Имена  существительные  образуют  самую  большую  группу  слов  охотничьей  лексики:  дичь,  угодья,  шалаш,  утка,  биржа,  круг,  капанье,  способ,  загонщики,  ворота,  волчица,  заряд  и  т.  д.

Они  могут  быть  как  одушевленными,  так  и  неодушевленными  —  примерно  в  равной  мере.

«На  прыжке  в  него  было  пущено  два  заряда»  (КС)  (заряд  —  «то  чем  заряжается  ружье  охотника:  дробь,  картечь,  пуля»)  [3,  с.  65];  «Бывает,  Силыч  и  пороху  подсыпал  на  полку…  Остается  только  нажать  на  гашетку»  (КЧ)  (полка  —  «специальная  ниша  куда  засыпается  порох  в  ружьях,  заряжающихся  со  ствола»  [4,  с.  263];  гашетка  —  «то  же,  что  и  курок»)  [4,  с.  254];  «Тут  и  большие  кулики  сидят,  самые  большие  кроншнепы;  к  лесам  поближе  сидят  вдвое  меньше  кроншнепов  вальдшнепы;  вдвое  меньше  этих  сидят  дупеля,  вдвое  меньше  дупелей  –  божий  баран.  А  еще  меньше  баранов,  или  бекаса,  совсем  каплюшка  с  воробья  –  гаршнеп»  (КЧ).

Основная  часть  анализируемых  имен  существительных  является  непроизводной.  Производные  образованы  несколькими  способами:

1.  морфолого-синтаксическим  —  путем  перехода  из  прилагательного  в  существительное:  борзая,  гончая.

«Так  бывает,  волчий  щенок  перевертывается  на  брюхе.  Когда  его  догоняет  борзая»  (КЧ)  (борзая  —  «охотничья  собака  с  длинной  острой  мордой  и  длинными  тонкими  ногами»)  [6,  с.  50];  «И  как  всякая  гончая  в  таком  случае,  начала  делать  круги  с  высоко  поднятой  головой»  (КС)  (гончая  —  «охотничья  собака  особой  породы»)  [6,  с.  119].

2.  суффиксальным  —  от  имен  существительных  и  глаголов:  силышко,  логовище,  загонщики,  скидка.

«Раз,  было,  в  одно  старое  силышко  белка  попалась…»  (КЧ)  (силышко  —  «петля  для  ловли  птиц  и  мелких  животных»)  [6,  с.  622]

3.  префиксальным  —  от  существительного:  переярки.

«Впереди  шла  сама  волчица,  за  ней  -  молодые  переярки  …»  (КС)  (переярки  —  «молодые  самки,  дававшие  еще  потомство»)  [6,  с.  263].

4.  безаффиксным:  дичь,  загрызы.

«А  боровая  дичь  когда  весной  подымает  свой  голос  …»  (КЧ)  (дичь  —  «дикие  птицы,  на  которых  охотятся»)  [6,  с.  144];  «Да  почти  и  на  всех  осинах  виднеются  такие  загрызы»  (КС)  (загрыз  —  «след  на  стволе  дерева  от  зубов  крупного  животного,  например  лося»)  [5,  с.  287].

Проведенный  анализ  показал,  что  наиболее  продуктивным  способом  образования  имен  существительных  охотничьей  лексики  является  суффиксальный.

Имена  прилагательные  образуют  меньшую  группу  слов  охотничьей  лексики.  К  ним  относятся:  невыходной,  матерый,  глухариное,  волчий,  лесная,  едомная,  становая,  охотничья,  боровая,  утиный,  широкие,  подсадная,  выходной,  моховые  куропатки,  дупляная,  морские  зайцы.

Анализ  материала  показал,  что  в  охотничьей  лексике  наиболее  употребительными  являются  относительные  имена  прилагательные,  указывающие  на  признак  через  отношение  к  предмету: 

«Расчет  его  был  такой,  чтобы  к  ночи  дойти  до  другой  избушки,  называемой  едомной,  а  в  конце  путика,  переночевать  в  ней  и  на  другой  день  вернуться  в  свою  становую  избу»  (КЧ)  (становая  —  «основная  избушка  охотника,  являющаяся  как-бы  базой»,  едомная  —  «избушка  в  глубине  леса,  предназначенная  для  ночевки  и  временного  хранения  дичи  во  время  охоты»)  [23  с.  37];  «Еще  несколько  охотников  с  броней  было  с  лесной  биржи  …»  (КЧ);  (лесная  биржа  —  «организация,  занимающаяся  выдачей  лицензий,  квот  на  отстрел  и  т.  д.»)  [4,  с.  17].

Меньшим  количеством  представлены  притяжательные  имена  прилагательные,  обозначающие  принадлежность  предмета  определенному  лицу  или  животному:

«…  большой  волчий  выводок  жил  где–то  на  Сухой  речке»  (КС)  (волчий  выводок  —  «детеныши,  живущие  еще  с  матерью»)  [6,  с.  95].

Случаи  использования  качественных  имен  прилагательных  единичны:

« Мех  у  куницы  невыходной,  трогать  ее  охотнику  незачем»  (КЧ)  (невыходной  —  «непригодный  для  выделки,  не  имеющий  большой  цены»)  [3,  с.  261];  «…  отдельно  и  самостоятельно  —  огромный  лобастый  матерый  волк»  (КС)  (матерый  —  «полный  сил,  крепкий,  достигший  полной  зрелости»)  [2,  с.  294].

Анализ  также  показал,  что  практически  все  имена  прилагательные  являются  производными,  причем  все  они  образованы  суффиксальным  способом.

По-настоящему  нельзя  было  шевелиться,  когда  слышишь  это  глухариное  капанье  (КЧ)  …куда  приезжала  наша  волчья  команда  (КС);  Она  продолжала  свой  прерванный  круг  и  вскоре  попала  на  выходной  след  русака  (КС)  и  т.  д.

Из  приведенных  примеров  видно,  что  все  имена  прилагательные  образованы  от  существительных:  глухарь,  волк  и  т.  д.,  отглагольных  прилагательных  всего  два:  подсадная  —  от  глагола  подсадить  и  выходной  —  от  глагола  выходить:

«  …он  слышал  раньше  подсадной  утки!»  (КЧ)  «…  выходной  след…»  (КС).  Отмечен  единичный  случай  префиксального  способа  образования  слова: 

«Мех  у  куницы  сейчас  невыходной…»  (КЧ).

Глаголы  и  глагольные  формы  образуют  наименьшую  группу.  К  ним  относятся:  скакать,  пуржиться,  лунеть,  тявкать,  мориться,  зафлажить,  махать,  сколоться,  настораживать,  ползти,  стать,  схватить,  пойти,  выть,  спаренные.

Анализ  материала  показывает,  что  М.М.  Пришвин  использует  глаголы  обоих  видов:  несовершенного  —  скакать,  петь,  лунеть,  тявкать  и  т.  д.  и  совершенного  —  зафлажить,  пойти,  сколоться  и  т.  д.

«И  братки,  как  это  делают  все,  начали  скакать:  поет  глухарь  и  не  слышит  …»  (КЧ)  (скакать  —  «приближаться  к  дичи  быстрыми  короткими  перебежками,  больше  похожими  на  прыжки»)  [4,  с.  78];  «Пять  раз  мы  пытались  его  зафлажить,  и  все  пять  раз  он  у  нас  махал  через  флаги»  (КС)  (зафлажить  —  «один  из  способов  охоты  на  волка,  когда  место  его  предполагаемого  нахождения  обносят  бечевкой  с  привязанными  к  ней  кусками  красной  материи»  [3,  с.  263];  махать  —  «перепрыгивать»)  [6,  с.  287].

Для  того  птица  себе  такое  пятно  выбирает,  что  бы  сесть  на  него  и  под  солнечным  лучом  пуржиться,  или  купаться  на  солнце  в  песке  (КЧ). 

Значение  слова  определяется  синонимом  купаться.  Пуржало  —  солнечное  пятно  в  лесу,  где  птицы  барахтаются  или  купаются  в  песке  и  пыли,  очищая  перья  или  пуржатся.  Образовано  суффикциальным  способом  при  помощи  постфикса  —  ся. 

«Лай  собаки  прекратился,  собака  скололась  и  начала  делать  у  места  скола  молча  свой  страшный  круг»  (КС)  (сколоться  —  «идя  верхним  чутьем,  потерять  след  зверя»)  [5,  с.  96].

«Пять  раз  мы  пытались  его  зафлажить  …»  (КС)  (зафлажить  —  «один  из  способов  охоты  на  волка»)  [4,  с.  56].  Слово  образовано  по  аналогии  со  словом  загородить,  но  не  от  глагола,  а  от  имени  существительного  флажок  префиксально-суффиксальным  способом. 

Кроме  спрягаемых  форм  глагола,  нами  отмечено  причастие  спаренные:

«То  и  дело  проносились  спаренные  утки»  (КЧ)  (спаренные  —  «нашедшие  пару»)  [4,  с.  127]  —  страдательное  причастие  от  глагола  спаривать. 

Охотничья  лексика  вводится  писателем  в  текст  различными  способами.  Основными  из  них  являются  следующие:

1.  описательный,  когда  автор  рассматривает  значение  слова  путем  описания  названной  словом  реалии:

«…  Силыч  тихонько  выставляет  сквозь  дырочку  в  шалаше  на  этого  селезня  ствол  своей  «крынки»…Что  это  за  «крынка»?»

«А  это  редкостное  ружье,  в  давнишнее  времена  переделанное  в  охотничье  из  военного  ружья  крымской  кампании  (КЧ);  …  кажется,  будто  лучше  яликов  Силыча  не  было  и  нет  ничего  на  свете.  Эта  знаменитая  лодка  делается  из  двойной  фанеры  и  от  того  она  такая  легкая,  что  одному  можно  ее  перетащить  с  одной  реки  в  другую.  В  ней  есть  и  палуба,  что  бы  в  непогоду  забраться,  закрыть  за  собой  отверстие,  и  бурю,  и  в  дождь  и  в  холод  быть  как  у  себя  дома  (КЧ);  Многими  ярусами  были  навалены  деревья  и  гнили.  Сквозь  деревья  пробивалась  трава,  лианы  плюща  завили  частые  молодые  осинки.  И  так  создалось  крепкое  место,  или  даже,  можно  сказать,  по-нашему,  по-охотничьи,  волчья  крепость»  (КС).

2.  Синонимический,  когда  значение  раскрывается  с  помощью  синонимов:

«Для  того  птица  себе  такое  пятно  выбирает,  что  бы  сесть  на  него  и  под  солнечным  лучом  пуржиться,  или  купаться  на  солнце  в  песке  (КЧ);  Заяц,  чуть-чуть  постояв  сделал  свой  первый  огромный  прыжок,  или  как  говорят  охотники,  свою  скидку»  (КС).

Характерно,  что  при  пояснении  слова  с  помощью  синонимов,  М.М.  Пришвин  всегда  указывает  на  принадлежность  слова  к  охотничьей  лексике:  «как  говорят  охотники»,  «по-охотничьи»  и  т.  д.

Немало  слов  и  устойчивых  выражений  дается  М.М.  Пришвиным  без  каких-либо  объяснений,  что,  на  наш  взгляд,  оправданно.  Обычно  не  поясняются  слова,  которые  либо  известны  большинству  читателей,  либо  значение  которых  определяется  через  внутреннюю  форму  слова  или  словосочетания:  лунеть,  зафлажить,  пушнина,  боровая  дичь,  тявкать,  махать  через  флаги  и  т.  д.  В  остальных  же  случаях  требуется  обращение  к  специальным  словарям  или  свидетельству  специалистов  в  данной  области  деятельности.

Основными  функциями  этого  пласта  лексики  являются  следующие:  номинативная,  изобразительная,  характерологическая. 

1.  Номинативная  заключается  в  том,  что  охотничьи  слова  прежде  всего  называют  предметы  быта  охотника.

«…обвязал  утиную  ногу  нагавкой»  (КЧ)  (нагавка  —  «круглый  кожаный  ремешок»)  [4  с.  75];  «… ставил  свой  утиный  шалаш»  (КЧ)  (утиный  шалаш  —  «при  охоте  на  уток  шалаш,  который  ставится  у  самого  водоема  и  откуда  ведется  охотничья  стрельба»)  [4,  с.  17].

2.  Изобразительная  заключается  в  том,  что  обилие  профессиональных  слов  позволяет  М.М.  Пришвину  создать  эффект  погружения  читателя  в  атмосферу  жизни  охотника  —  в  особый,  таинственный  мир,  который  сам  по  себе  очень  интересен.  Эту  функцию  выполняют  и  используемые  Пришвиным  звукоподражательные  слова:  тэк-тэк,  шварк-шварк,  кряк-кряк,  чуф-ши,  кар-кар-кекс,  дрон-тон,  дри-ти-ти,  дра-та-та,  которые  имитируют  звуки,  издаваемые  птицами:

·     Шварк-шварк  —  дикий  Селезень  (КС);

…  сигнал  известный  всем  охотникам:

·     Кар-кар-кекс!  (КС)

3.  Характерологическая  проявляется  в  углублении  понимания  образа  героя,  раскрытии  его  характера,  мотивов  поступков,  и  действий  через  отношение  к  происходящему.

«…  вот  такой  слух  был  у  Павла,  что  шварканье  селезня  он  слышал  раньше  подсадной  утки»  (КЧ);  «…  братки  стали  скакать  …»  (КЧ).

Список  литературы:

1. Виноградов  В.В.  Грамматика  русского  языка.  —  М.,  1953.
2. Даль  В.И.  Толковый  словарь  русского  языка.  —  М.,  1995.
3. Мазилова  А.Ю.  Лингвистический  анализ  художественного  текста.  —  Ярославль,  1988.
4. Матвеев  А.  Охота  на  волков:  Справочник  охотника  и  натуралиста.  —  Екатеринбург,  2002.
5. Матвеев  А.  Охота  на  пернатую  дичь:  Справочник  охотника  и  натуралиста.  —  Екатеринбург,  2002.
6. Пахомова  М.Ф.  Пришвин  М.М.  —  Л.,  1970.
7. Поляков  В.  Михаил  Пришвин  —  краевед.  //  Русь  святая.  —  1995  —  №  4.
8. Пришвин  М.Н.  Силой  родственного  внимания.  —  М.,  1996.
9. Пришвин  М.М.  Собрание  сочинений:  В  8  томах.  М.,  Худ.  лит-ра  1982—1986  г,  т.  5—6.
10. Трефилова  Г.П.  М.М.  Пришвин  //  История  русской  советской  литературы:  В  4-х  т.  —  М.,  1968,  т.  3.