ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ОСНОВ КОНСТИТУЦИОННОГО СТОЯ И БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВА

Козина Анастасия Владимировна

студент 4 курса, кафедра уголовного права ПГУ, г. Пенза

Е-mail: 

Живодрова Надежда Анатольевна

научный руководитель, канд. юрид. наук, доцент ПГУ, г. Пенза

Все развитие нашей истории показывает, что ни одно государство не может обходиться без норм, защищающих его устои и авторитет. Никакая власть не желает быть свергнутой и растоптанной, поэтому вынуждена принимать меры, направленные на обеспечение своей безопасности [6, с. 12].

На протяжении всей истории Россия уделяла огромное значение обеспечению своей безопасности, предусматривая суровую ответственность за посягательство на охраняемые политические устои общества [6, с. 52].

Уже в момент становления Древнерусского государства существовало сословное неравенство людей, о чем говорится в тексте Пространной редакции Русской Правды XIII века. Подтверждением этому являлась компенсация за понесенный ущерб, выражавшаяся в повышенных штрафах за посягательства на представителей высших слоев общества.

Кроме этого, законодатель средних веков учитывал опасность для устоев общества не только при посягательстве на жизнь княжеских приближенных, но и на экономику страны. Не случайно в Уставе князя Ярослава XII века встречаем предвестника диверсии ― поджог гумна и не удивляемся санкции за данное преступление; «Аще кто зажжеть гумно митрополиту 40 гривен а князь казнить» (ст. 12).

Статье 7 Псковской Судной грамоты, в которой предварялись уголовно-правовые нормы данного памятника, перечислявшая особо опасных государственных преступников, ввела новый вид наказания, неизвестный Русской Правде, смертную казнь.

В период XIV―XVIIвв. формируется понятие о государственном преступлении. В Судебниках 1497 г. (ст. 9) и 1550 (ст. 61) перечислены тяжкие деяния, наказуемые смертной казнью, которые позже стали относить к государственным (политическим) ― «кромола», «подым», измена царю. Возникновение этого состава преступления связано с ограничением «права отъезда» бояр с княжеской службы в конце XIV в. В период укрепления централизации Московского государства «отъезды» удельных князей и бояр рассматривались как государственная измена [3, с. 165―166].

Особенности исторического развития России середины XVI века, в том числе и личностные качества Ивана Грозного, обусловили большое значение для предупреждения преступлений против власти государя, являющейся основой устройства всего общества. А после кончины царицы Анастасии Романовны царь Иван Грозный «лишился не только супруги, но и добродетели» и, стал с большим подозрением относиться к своему ближайшему окружению, опасаясь тотальной измены, заставляя князей и бояр делать записи о продолжении верной службы.

Развитие феодальных отношений в период 30―50-х годов XVII века характеризуется большим количеством крестьянских восстаний, вызванных усилением эксплуатации и крепостного гнета крестьян.

Для подавления волнений и с целью приведения жизни в нормальное русло было принято Соборное Уложение 1649 года, в котором произошло законодательное отделение преступлений против государя и государства от прочих тяжких преступлений. Их перечень составил особую главу II «О государственной чести, и как его государьское здоровье оберегать» [3, с. 167].

Под политическими преступлениями понимались любые действия (как и умысел), направленные против личности государя или его семьи, бунт, заговор [6, с. 22].

Еще одним особо важным государственным преступлением в то время являлась государственная измена, которая выражается в «способствовании или благоприятствовании неприятелю в его военных или иных враждебных против государства». К тому же ответственность за эти деяния несли и родственники преступника. Лицо, убившее изменника на месте преступления, освобождалось от наказания [5, с. 262].

Основанием для возбуждения уголовного преследования по политическим делам представлял «извет», т. е. донос представителю власти ― воеводе на какое-либо лицо о замысле преступления или уже его совершения. «Извет» становился своеобразным процессуальным институтом по политическим делам. За недоносительство закон наказывал смертной казнью (ст. 19 главы II Уложения). В петровском законодательстве нормы об извете получили дальнейшее развитие [3, с. 167].

Юридическая стратегия, заложенная Уложением, надолго предопределила концептуальные и долгосрочные проблемы развития юридической практики, перенеся раздел о государственных преступлениях на одно из первых мест данного источника права, подчеркнув абсолютный приоритет религии, свойственный феодализму, охрана которой возлагалась на нормы главы I Уложения.

Даже разделение Артикулом воинским 1716 года государственных преступлений с выделением посягательств, направленных против монарха (глава III), измены и разглашения военной тайны (глава XVI), возмущения и бунта (глава XVII) не смогло переменить указанную тенденцию, что подтвердили последующие дореволюционные российские уголовные законы.

Бунтовщики и изменники равным образом должны были быть преданы смертной казни. При этом социальный статус лиц, совершивших данные преступления, никоим образом не смягчал наказание за совершенные деяния.

Дальнейшим развитием российского законодательства в сфере государственных преступлений являлись нормы Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года, которое уделяло особое внимание данным деяниям.

При этом наблюдается невероятная детализация и конкретизация норм, предусматривающих ответственность за такие преступления. Хотя преступления против государства и не получили достаточно четкого юридического определения, они явились основой для детального регулирования в области обеспечения государственной безопасности в том понимании, в котором ее усматривал законодатель XIX века.

Видоизмененная ст. 245 IIIраздела «О преступлениях государственных» запрещала распространять и составлять сочинения или изображения, преследующие цель вызвать неуважение к верховной власти либо к личным качествам государя, что считалось оскорблением [6, с. 30].

Начало XXвека в науке дореволюционного российского права знаменуется созданием Уголовного уложения (1903 год). Авторы, составлявшие данный свод законов, выделили три группы государственных преступлений: посягательства на внутренние основы государства, а именно на саму государственную организацию; посягательства на внешнюю безопасность государства; посягательства на иностранное государство. Основополагающей целью создания Уголовного уложения являлось стремление ухода от казуистики [4, с. 183-184].

После Октябрьской революции 1917 года наступил новый этап в развитии законодательства ответственности за совершение преступлений против государства. Однако главные государственные задачи в этой области остались прежними: обеспечение безопасности государства и лиц, им руководящих.

Суровая борьба за выживание нового строя определила принятие значительного количества актов, устанавливающих ответственность за посягательство на основы рабоче-крестьянского государства. К таковым можно отнести обращение В.И. Ленина «К населению» от 5 ноября 1917 года, в котором устанавливался строжайший революционный порядок и беспощадное подавление попыток анархии [6, с. 41]. Советская власть решительно отстаивала устои формирующегося социалистического государства, защищая их уголовно-правовым методом.

С принятием первого советского Уголовного кодекса 1922 года нормы, предусматривающие ответственность за государственные преступления, были систематизированы в главе I Особенной части, именовавшейся «Государственные преступления». Указанная глава включала 2 раздела: «О контрреволюционных преступлениях» и «О преступлениях против порядка управления».

Размещение в первых Уголовных кодексах РСФСР составов государственных преступлений отвечало представлениям Советской власти об опасности тех или иных посягательств. В начале указывались вооруженные выступления против власти. В числе иных видов посягательств назывались шпионаж, «активные действия и борьба против рабочего класса и революционного движения, проявленные на ответственных должностях при царском строе»; политическая пропаганда, имеющие целью свергнуть советскую власть, укрывательство, самовольное возвращение в СССР. Наказанием при совершении указанных действий, как правило, влекла за собой смертную казнь, а ее отсутствие ― лишение свободы.

После смерти в 1953 году И.В. Сталина произошли значительные изменения в социополитической жизни СССР, которые не могли не затронуть и данную группу преступлений. Закон об уголовной ответственности за государственные преступления 1958 года переквалифицировал их в «особо опасные государственные преступления», что в последствии было закреплено в главе 1 Особенной части УК РСФСР 1960 года [6, с. 37]. Законодатель при этом декриминализировал ряд деяний, исключив статьи об ответственности за саботаж, вооруженное восстание, активную борьбу против рабочего класса. Одновременно были криминализированы такие деяния, как пропаганда войны (ст. 71); террористический акт против представителя иностранного государства (ст. 67); особо опасные государственные преступления, совершенные против другого государства трудящихся (ст. 73) [1, с. 331].

Способ группировки данных преступлений также подвергся корректировке, объединяя нормы со схожими признаками объективной стороны: измена Родине и шпионаж, диверсия и вредительство; антисоветская агитация и пропаганда и пропаганда войны.

В 1989 году была введена статья о наказуемости за публичные призывы к совершению преступлений против государства. Кроме того, в 1993 году выделена новая разновидность преступлений против государства: применение биологического оружия и разработка, производство, приобретение, хранение, сбыт, транспортировка биологического оружия.

В целом законодательство советской эпохи, предусматривающее ответственность за преступления против государственной власти, синтезировало в себе основополагающие принципы, заложенные еще в дореволюционной период по данному виду преступлений, при этом подчеркивая повышенную опасность по сравнению с другими противоправными деяниями. Такая опасность отражалась во введении особо жестких мер наказания: лишении свободы, ссылке, смертной казни, конфискации имущества. Особо опасные государственные преступления всегда отличали, как правило, повышенные сроки лишения свободы. Например, за измену Родине, шпионаж, террористический акт, диверсию, вредительство, то есть за большинство подобных деяний могло быть назначено наказание до 15 лет лишения свободы, низший предел возможного лишения свободы также был относительно высок, достигая 8―10 лет. Это означало признание законодателем повышенной опасности лиц, совершивших данные преступления, необходимости длительной изоляции их от общества, а также продолжительности их перевоспитания [2].

Подводя итог историческому анализу государственной преступности, можно отметить, что возникновение норм уголовного права, направленных на защиту государственности и неприкосновенности лиц, стоящих у власти, занимали достойное место среди разделов права, ответственных за обеспечение охраны личности, имущества и порядка управления, интересов государственной службы [6, с. 12]. Это было обусловлено потребностями политической практики российского государства в стабилизации и защите основ власти (великокняжеской, царской самодержавной, сословно-представительной, абсолютной, советской), диктуемые сложными и противоречивыми внутриполитическими и внешнеполитическими процессами, определяющими социокультурный и государственно-правовой облик России на всем историческом протяжении [3, с. 169].

Изучение истории России, в том числе и по нормам уголовного права, показывает, что во все времена наши предки, приходившие к власти, принимали меры к защите отечества. И задача россиян ―по достоинству оценить опыт по охране безопасности государства, накопленный за многие столетия, и отстаивать положения действующих в настоящее время аналогичных норм в условиях современности.

Список литературы:

1. Борзенков Г.Н., Комиссаров В.C. Курс уголовного права. Том 5. Особенная часть. ―М. «Зерцало-М», 2002. ―502 с.
2. Игнатьков А.А. Уголовная ответственность за преступления против государства в довоенное время и особенности квалификации участников протестных выступлений заключенных в исправительно-трудовых лагерях // «Общество и право». 2011. — № 5. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=CJI;n=63259(дата обращения 25.11.2012)
3. Матиенко Т.Л. К вопросу о становлении политического сыска в России (XI ―XVIII вв.) // «Черные дыры» в Российском законодательстве. 2009. ―№ 3. ―164―170 с.
4. Рогов C.Л., Романовская Е.Б. Политические преступления по Уголовному уложению 1903 г. // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2007. ―№ 3. ―183―187 с.
5. Российское законодательство X―XXвеков. Том 3 / Под ред. О.И. Чистякова. ―М., 1986. ―512 с.
6. Царев Д.В. Советское законодательство об уголовной ответственности за преступления против основ конституционного строя и безопасности государства: дис. канд. юрид. наук. ―Нижний Новгород, 2005. ―260 с.