ВКЛАД ПОЛЯКОВ В СОЦИОКУЛЬТУРНОЕ РАЗВИТИЕ СИБИРИ (НА ПРИМЕРЕ Г. ЕНИСЕЙСКА)

Чабан Елена

11 класс, «Краевая государственная общеобразовательная школа-интернат среднего (полного) общего образования по работе с одарёнными детьми «Школа космонавтики» г. Железногорск, Красноярский край, РФ

Чабан Татьяна Леонидовна

научный руководитель, педагог высшей категории, преподаватель КГБОУ «Енисейский педагогический колледж»

Актуальность данной проблемы обусловлена в том, что о жизни поляков в Сибири в последнее время опубликовано в печати много статей. К сожалению, большинство из них рассказывает о репрессиях, которым подвергались поляки в Сибири, и ставят это в центр внимания. Действительно, в Сибири многие поляки были расстреляны, сосланы в ГУЛАГ, стали великомучениками. Десятилетия спустя наши потомки с большим интересом будут читать публикации наших лет, и по опубликованным в них статьям будут восстанавливать жизнь сибиряков в минувшие времена, в том числе и жизнь поляков в Сибири. И будет весьма печально, если они смогут прочесть только о страданиях и репрессиях, и ничего не узнают о том большом вкладе, который внесли поляки в изучение и освоение Сибири, в развитие ее экономики, науки и культуры.

Зарождение польской темы в отечественной историографии относится к пореформенному времени. К исследованию темы можно отнести известного историка и этнографа С.В. Максимова. В своем трехтомном исследовании «Сибирь и каторга» он подошел к проблеме с позиций бытописателя, этнографа. Безусловный интерес в этом плане представляет приводимый историком материал о материальном положении ссыльных поляков, их занятиях и быте, отношениях с местным населением.

Немалый вклад в собирание материала о польской ссылке Енисейской губернии внес известный енисейский краевед А.И. Кытманов. В «Краткой летописи Енисейского и Туруханского уездов за 1594—1893 гг.» он приводит материал о составе, местах расселения, профессиональной и общественно-культурной деятельности ссыльных поляков, раскрывая их огромный вклад в развитие енисейского края [11].

Историк золотопромышленности в Приенисейском крае Н.В. Латкин подчеркивал вклад в развитие отрасли ссыльных поляков, которые работали на приисках в качестве квалифицированных рабочих, инженерно-технического и управленческого персонала [21].

Совсем иную ситуацию в изучении проблемы польской ссылки в Сибири мы видим в польской дореволюционной историографии. Первые работы о поляках в сибирском изгнании стали появляться уже вскоре после подавления восстания в Польше 1863—1864 гг. и последовавшей за этими событиями массовой высылки его участников в Сибирь.

В начале 1880-х гг. в Кракове была издана книга польского историка З. Либровича «Поляки в Сибири», в которой тема сибирской ссылки рассматривалась в широком историческом и политическом контексте борьбы поляков за национальную независимость [16].

В советской историографии тема польской политической ссылки в Сибири стала рассматриваться в широком контексте истории революционного движения в России. Это способствовало привлечению к ней внимания историков и краеведов.

Большую роль в изучении истории сибирской ссылки поляков сыграло Общество бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев, возникшее в 1921 году. Членами Енисейского землячества был подготовлен и издан сборник «Енисейская ссылка». Сборник открывался статьей К.И. Протопопова. Не отрицая большого положительного влияния ссыльных поляков на жизнь края, Протопопов подчеркивает, что ссыльные поляки, как и русские народники, являлись мелкобуржуазными революционерами, и объективно их деятельность отвечала интересам сибирской буржуазии, а не народа [22].

Особая заслуга принадлежит иркутскому историку Б.С. Шостаковичу. В своих работах историк вводит термин «осибирячивание», понимая под ним многообразные традиции и нормы взаимоотношений, сложившиеся между сибиряками и поляками, в повседневной жизненной практике [23].

Различным аспектам польской политической ссылки в Восточной Си­бири посвящены работы С. Леончика, В. Масяржа, Б. Полевой, К. Николаева.

В 1990-2000-е гг. в польской историографии обозначились новые направления в исследовании темы. Профессор Э. Качинская занялась проблемой сибирской ссылки как особого явления в карательной политике царской России [24].

Наше внимание обращено на проблему включения в жизнь сибирского общества поляков, чье появление в Сибири, вольное и невольное, подчас вызванное трагическими историческими событиями, способствовало распространению в Сибири «европейско-христианских идей».

Основанный, а 1619 году Енисейск (350 км от Красноярска) является одним из старейших городов Сибири. В XVII в. становится опорной базой освоения бескрайних просторов Восточной Сибири. С 1622 г. должность Главы в Енисейске исполнял польский шляхтич Павел Хмелевский.

Важным источником по истории города является «Краткая летопись Енисейского и Туруханского края Енисейской губернии за 1594—1893 гг.», написанная на основании документов, воспоминаний и различной литературы енисейским ученым Александром Кытмановым [11].

В Сибирь попадали три категории поляков: «политические преступники», добровольные переселенцы и уголовные ссыльные.

В летописи Кытманов А. выделяет два этапа формирования польской диаспоры в Енисейске — ссыльные после восстания 1831 г. и ссыльные после восстания 1863 г. Он отмечает, что первые поляки были очень уважаемыми среди местных жителей, так как часто исполняли функции писарей, успешно занимались огородничеством в тяжелых климатических условиях.

Ссыльные после восстания 1863 г., по мнению Кытманова, являлись наиболее образованной и мастеровой группой среди населения города.

Роль последней категории выходцев из Польши в истории сибирской польской диаспоры была незначительной. Масштабы экономической миграции стали заметными лишь к концу XIX века [18]. Зато в течение всего столетия в Сибирь практически непрерывно ссылались участники польского патриотического движения, и знакомство сибиряков с польской культурой началось именно благодаря появлению в крае «политических преступников». Во второй четверти XIX века, и, особенно, в 1840—1850-е гг., в Сибири появляются добровольные польские переселенцы, а также чиновники, врачи и военнослужащие, т. е. лица, приехавшие сюда по долгу службы или ради карьеры

Адаптация поляков в Сибири протекала не всегда гладко, что объяснялось целым рядом причин социально-политического и психологического характера. К ним можно отнести непривычные условия быта, языковой барьер, тяжелый климат, наконец, «ландшафтную ностальгию».

В начале 1830-х в ряде городов Енисейской губернии не складывались отношения местных жителей и польских военнослужащих. Для сибиряков, в особенности тех, кто принадлежал к низшим сословиям, не знакомым с истинным положением вещей в Королевстве Польском, поляки представлялись бунтарями. В дополнение к этому были случаи, когда некоторые из поляков вели себя вызывающе — не подчинялись военному начальству, ссорились с русскими сослуживцами. Причиной такого поведения были слухи о готовящемся в Сибири восстании польских ссыльных и связанные с ним надежды на освобождение.

Социальная и психологическая адаптация польских ссыльных напрямую зависела от выбора профессиональной деятельности. Среди ссыльных, чей профессиональный состав определен точно, 660 человек до ссылки были заняты сельскохозяйственным трудом; 103 были профессиональными военными; 67 — учащиеся; 63 — рабочие; 57 — чиновники; 56 — относились к духовному званию, 8 — представители интеллигенции, 3 — занимались торговлей. Однако условия ссылки ограничивали возможность реализовать свои профессиональные навыки. Основная часть ссыльных (47 %) были заняты в сельском хозяйстве. (Данные по Енисейскому округу) [1].

Перебравшись в город на поселение, поляки оказывались в самом центре экономической жизни. Активно участвовали поляки и в общественной жизни. Большинство же поляков, пополнявших ряды политических ссыльных, с середины 60-х годов стали включаться в преобразовательные процессы, наметившиеся во всех областях жизни. Сбылось предсказание декабриста А.Е. Розена, который писал: «Провидение, быть может, назначило... многих ссыльных поляков быть основателями или устроителями лучшей будущности Сибири, которая, кроме золота и холодного металла и камня, кроме богатства вещественного, представит со временем драгоценнейшие сокровища для благоустроенной гражданственности» [12].

Ссыльные поляки выступали корреспондентами многих сибирских газет (В. Серошевский, Н.Л. Виташевский, Ф. Кон, С. Лянды, Рехневский), занимались медицинской (Пекарский, Михалевич, А. Одаховский, Мендшейн, Елпатьевский) и педагогической (Вильконский, Ф. Кон, С. Лянды) практикой, принимали участие в местном городском самоуправлении (Б.П. Шостакович).

В 70-е—80-е годы в Енисейске большой популярностью пользовался каракозовец Максимилиан Осипович Маркс.

В Енисейске Маркс в первую очередь занимался обучением детей подготавливал их к поступлению в гимназию. У него было много учеников, как в городе, так и в округе. В летнее время Маркс совершал практически ежедневные ботанические экспедиции за город. Позднее его гербарии заинтересовали шведских ученых во время их экспедиций, по северу в 1875 и 1876 гг. В своей работе «Климат Енисейска по двенадцати летним наблюдениям 1871—1883 гг.» Маркс пишет: «Невольно приходится удивляться выносливости здешних растений, когда после сильнейшего инея утром, в полдень ищи на какой-нибудь лужайке в полноте жизненной энергии целых тысячи исполинских пионов или башмачок, которыми случалось любоваться на европейских выставках только под хрустальными клетками».

В Енисейске Маркс развернул обширную научно-исследовательскую деятельность в области метеорологии. С 1870 года он стал постоянным сотрудником Русского Географического Общества в этой области. В начале работы Марксу приходилось самому мастерить некоторые приборы. В 1874 году Енисейск посетил директор Петербургской обсерватории, который высоко оценил исследования Маркса, но его приборы признал несоответствующими. В 1875 году из Главной физической обсерватории Петербурга Марксу были высланы новые приборы, и исследования стали вестись еще более точно [5].

Максимилиан Маркс наблюдал и чрезвычайные явления в природе, которые не входили в его обыкновенную инструкцию, но имели высокое значение. В январе 1872 года в Енисейске был необыкновенный холод -58°С. Ученый определил точную величину поправки своего термометра при точке замерзания ртути и получил достоверное наблюдение одной из самых низких температур, которые когда-либо наблюдались на земле в то время. Маркс также подробно описывает наблюдаемые им се­верные сияния. Кроме того, он составил и издал в Енисейске таблицы времени для городов Енисейской губернии [8].

Исследования и организационная работа не ограничивались у Маркса только Енисейском. Он стал учредителем метеостанций в Туруханске. Наблюдения с них также высылались в Географическое Общество.

Действительный член Русского Географического Общества М.А. Рыкчеев обращается с предложением: присудить Максимилиану Марксу золотую медаль Общества за труды по метеорологии и промер реки Енисей. В январе 1878 года Маркс был награжден малой золотой медалью Географического Общества. Однако позднее из-за тяжелого ма­териального положения медаль эту ему пришлось продать.

Енисейск был местом, которое посещали многие научные экспедиции, исследовавшие русский север. В начале октября 1873 года, экспедиции по Нижней Тунгуске, город посетил выдающийся ученый Александр Чекановский (1833—1876). Участник ноябрьского восстания 1863 г., сосланный в Сибирь, он проводил геолого-географические исследования южной части Иркутской губернии, реки Ангары и окрестностей. В 1873—75 гг. совершил три экспедиции по северо-востоку Сибири, дошел до моря Лаптевых. Чекановский собрал многочисленные геологические, палеонтологические и ботанические коллекции. После себя он оставил интересные дневники, обработанные впоследствии другим польским ссыльным и ученым Яном Черским. Именем Чекановского назван горный хребет в Якутии.

В Енисейск Александр Чекановский прибыл во главе экспедиции состоявшей из астронома и метеоролога Фердинанда Мюллера, топографа Гаврилы Нахвальных и ссыльного поляка Владислава Ксенжопольского препаратора чучел и собирателя ботанических коллекций. Чекановский близко познакомился с Марксом, который помог ему написать отчет проведенной экспедиции. Как пишет сам Маркс, Чекановский ему сказал «Я как воспитанник Дерптского университета плохо знаком с русской терминологией. Помогите мне, сделайте одолжение» [9].

Будучи у Маркса в гостях, Чекановский в беседе с ним и его жене, которая спрашивала о состоянии здоровья впавшего в сумасшествие Kceнжопольского, произнес очень примечательный монолог о судьбе ссыльный поляков: «Много пало, предалось пьянству, оскотинилось…. Другие крепятся, но это до поры до времени. У кого есть цель жизни, основания на научных любимых занятиях, тот потянет подольше, но все-таки в перспективе — сумасшествие…. Как бы весело трудился я, как бы усердно работал среди милых мне родных и ближних, трудился и работал в родной моей стране и в ее пользу. А теперь невольно иногда при всея страсти к науке, при всем стремлении к уяснению ее тайн, надвигается гадкий, отвратительный вопрос: да на что? к чему? для кого?» [2].

Маркс на это ему ответил: «Трудясь для науки, работаем на все человечество. Достанется что-нибудь и нашей родине и нашим родным». Чекановский в ответ на это сказал: «Ах, хотя бы раз еще взгля­нуть на милые лица своих людей, на милую травку своих полей, на цветы своей родины...» [2]. На что супруга Маркса выбежала в другую комнату и возвратилась со своим молитвенником в руках. Чекановский развернул молитвенник и уви­дел засушенные еще в Польше цветы. Он был так ими растроган, что Маркс предложил ему взять несколько. 10 октября он уехал из Енисейска. В следующем 1874 году он совершил еще одну экспедицию.

В 1875 году в Енисейск прибыла экспедиция шведского профессор А. Норденшельда, в которой участвовали ботаник Люнстрем из Петербурга. Ученые пробыли в Енисейске всего четыре дня. Норденшельд, ознакомившись с деятельностью ученого Маркса, посоветовал ему заняться наблюдениями космической пыли. В течение двух последующих Максимилиан Маркс безуспешно искал космическую пыль. Он сделал открытие, позволившее, русской науке продвинутся в этом направлении.

Вот как он описывает это важное открытие:

«При сильном западном ветре, сменившем противоположный ему восточный, в 9 часов вечера начал накрапывать дождь, В 10 часов я вышел во двор для производства отсчетов на термометре и гигрометре и был сильно поражен каким-то неопределенным фосфорическим светом на инее флюгера, находившегося на крыше сарая. Свет этот, в виде кисти, то моментально являлся, то исчезал». Его внимание привлекли два обстоятельства. Во-первых, наблюдаемое явление происходило в то время, когда земля находилась близко к пути метеоритов. Во-вторых, сильное наэлектризованное состояние атмосферы. Затем из письма Маркса следует подробное описание, как он наполнил дождемер водой в поисках космической пыли. Собранные материалы имели кирпично-красный цвет. Собрав муть на фильтр, он сделал анализ, который и показал наличие железа, кобальта и никеля, т. е. тех элемента которые характеризуют метеориты. Это открытие было опубликовано в журнале «Известия Русского Географичсского Общества» за 1882 год.

Стоит отметить, что и в настоящее время исследования космической (кометной) пыли очень актуальны.

Максимилиан Маркс сотрудничал с основанным в 1877 г. Николаем Мартьяновым краеведческим музеем в г. Минусинске. Возможно, Маркс даже бывал в Минусинске. В 1889 г. типография Федорова в Минусинске издана брошюра «Таблицы минусинского времени», автором которой считается Маркс. Из отчетов музея за 1891 г. следует, что «Максимилиан пожертвовал музею «астрономический глобус собственной работы», американский метеорологический журнал за несколько лет. В отчете подчеркивается важность этого подарка для музея и педагогического отдела. До нашего времени глобус в фондах музея не сохранился [7].

В 1883 году в культурной жизни далекого сибирского городка Енисейска произошло важное знаковое событие — по инициативе Александра Кытманова был открыт краеведческий музей. Максимилиан Маркс принял непосредственное участие в становлении нового музея и становится его сотрудником [4].

На подаренном директору минусинского музея Н.М. Мартьянову: экземпляре своей монографии «Климат Енисейска по двенадцатилетним наблюдениям (1871—1883)», сохранившейся до сих пор в библиотеке музея Маркс написал: «Намериваясь прекратить свои наблюдения и простится с Енисейском, я составил в таблицах возможно полный вывод из двенадцатилетнего периода наблюдений» [8].

Максимилиан Осипович Маркс скончался в Енисейске в 1893 году и был похоронен на Абалаковском кладбище. Могила его, к сожалению, не сохранилась.

Остались его научные труды, опубликованные по результатам многолетних летних исследований, коллекции в Енисейском краеведческом музее, где вклад в науку поляка-исследователя помнят и чтят.

Особо содействовали поляки оживлению музыкальной деятельности. Популяризировали искусство в Сибири бывший повстанец художник В.В. Флек, его ученик Виткевич, сын ссыльного Ф.Ф. Оржешко. Они давали частные уроки рисования, закладывая основы художественного образования. Их деятельность развивала вкус и любовь к искусству среди местного населения.

Ссыльные не имели права давать уроки, вести знакомство с учителями и учениками всех видов учебных заведений, не могли заниматься журналистской деятельностью. Но потребность региона в интеллектуальных силах была настолько велика, а возможность политического влияния на местное население настолько маловероятна, что начальство уступало требованиям жизни.

Полиция города смотрела сквозь пальцы на недозволенные для политссыльных занятия. Местные купцы и промышленники учили своих детей в гимназиях и нуждались в репетиторах.

Весьма заметным было участие поляков в развитии здравоохранения в Сибири. В губернии занимались медицинской практикой А.О. Пекарский, Л. Пекарский, С. Михалевич, А. Одаховский, Т. Мендшей. Большой вклад внесли поляки в научное изучение Енисейской губернии.

Поскольку интеллектуальные профессии были запрещены, то довольно распространенным занятием ссыльных стали ремесла. В Енисейской губернии в силу аграрного характера ее экономики традиционно ощущался недостаток в квалифицированных ремесленных кадрах. Поэтому ссыльные поляки, среди которых было немало мастеров разных ремесленных профессий, быстро заняли свое место в хозяйственной жизни, завоевав у местного населения признание и успех.

Известный общественный деятель губернии, житель Енисейска Н.В. Скорняков вспоминал, что именно польские ссыльные познакомили сибиряков с такими ремеслами как колбасные, кондитерские, переплетные. Поляки также занимались производством свечей, мыла, изготовлением сигар, начали выделку курительных трубок из березы, развили гончарное производство, изготавливая высокохудожественные изделия из глины, намного улучшили производство масло из кедровых орехов, благодаря чему обеспечили сбыт этого продукта даже в России, научили сибиряков готовить польские и швейцарские сыры и другие.

В Енисейске обзавелись кустарными мастерскими пан Халевинский и пан Шибковский, держал свою мельницу Г. Миткевич. Ссыльные находили место во всех областях жизни, легко приспосабливались к новой обстановке, а иногда и к совершенно новой профессии. Так, например, С.Ф. Ковалик строил глиняные печи, рабочий-металлист Роттенгрубер, сосланный в 1880 г. из Варшавы по так называемому первому варшавскому социалистическому делу, работал наряду с другими политическими, в столярной мастерской. Ее открыл ссыльный народник М.А. Тимофеев, освоивший столярное ремесло уже в неволе. Лучшая мебель в городе производилась в этой мастерской.

Поляки находились в услужении на приисках енисейский золотопромышленников Окулова, Семеновой, Франковского, Хомутникова, на заводе Репиловых и других. На приисках золотопромышленника И.Ф. Базилевского было занято 36 ссыльных поляков, и он очень дорожил ими.

Некоторые из поляков самостоятельно занялись золотопромышленностью, как, например, Т. Мерло, И. Бжезовский, М. Машковский, С.Т. Туанеллий, Б. Поплавский, А.Л. Климантович

Очень многие поляки служили у золотопромышленников, в казенных учреждениях, полиции, казначействе, как «по вольному найму», так и на государственной службе. В тайге, под Енисейском, на золотых приисках работал служащим польский офицер Красницкий. В работах по прорытию канала для соединения системы рек Оби и Енисея участвовали политические: инженер путей сообщения Балицкий, Мицкевич, Стратонович, Андржейкович. Руководил этим проектом барон Амиков, который охотно брал на службу политических ссыльных, а, бывая в Енисейске, «проводил дни почти всегда у каракозовца М.О.Маркса» [13].

В 1877 г. Кароль Матушинский открыл в Енисейске магазин «Варшавский». Товары высылались ему из Варшавы, главным образом, обувь и мануфактура.

Торговля являлась одним из распространенных видов деятельности польских ссыльных. Практически во всех городах Сибири были лавки с надписью «Варшавский магазин», которые открывали ссыльные поляки, в Енисейском округе — около 40 человек.

Неизвестное тогда в Сибири практическое садоводство получило широкое развитие благодаря Б. Шостаковичу. Он стал одним из пионеров разведения и распространения в районе малины, клубники и некоторых садовых цветов. Семена доставлялись ему сыновьями, обучавшимися за границей.

Находясь в иной этнокультурной среде, поляки находили возможность следовать национальным традициям и ревностно оберегали их от чужого влияния. Но это касается, прежде всего, духовной сферы (религия, язык), тогда как в сфере материальной культуры (одежда, жилище) взаимовлияние с инокультурной средой шло более динамично.

Компактное расселение поляков стали практиковать во многих городах Сибири, и это обстоятельство благоприятствовало появлению землячеств. Такое существовало и в городе Енисейске

  Сибирские землячества поляков отличались устойчивостью. Однако известно, что политические ссыльные стремились вернуться домой при первой же представившейся возможности. Они довольно редко вступали в браки с местными жительницами, что тоже не способствовало врастанию польских «корней» в сибирскую почву. Как вспоминал сосланный за участие патриотическом движении Ю. Ручинский, на одном из собраний землячества "Ogol wygnancow" ссыльные соотечественники приняли решение не вступать ни в какие контакты с местными дамами, поскольку такое общение «в крае диком и заполненном бродягами было небезопасно и даже угрожающе» [15].

Во второй четверти XIX столетия присутствие поляков в сибирских городах и селениях становилось все более заметным из-за притока добровольных переселенцев. Правительство Николая I проводило политику «русификации» поляков, основанную на двух составляющих: «рассеянии поляков за пределами исторического ареала их обитания и побуждении их к государственной службе…» [18].

В Сибири же в XIX веке ощущался недостаток специалистов в самых разных областях: медицинской, просветительной, военной. Для тех, кто в добровольном порядке приезжал на службу в Сибирь, существовала реальная возможность сделать карьеру и поправить материальное положение. Таким образом, в провинциальную российскую администрацию потянулись выходцы из Польши: одни — для того, чтобы отработать обучение за казенный счет в русских университетах, другие — чтобы сделать карьеру [14].

Польское общество начинает рассматривать Сибирь как «край интересов». Однако нельзя забывать и о том, что место службы солдат, офицеров, военных врачей определялось не их личными пожеланиями, а, прежде всего, приказами начальства и планами русского правительства по скорейшему «обрусению» поляков. Так что следует учитывать условность термина «добровольный переселенец» [17].

Материалы метрических книг, дающих интересные биографические данные, позволяют утверждать, что поляки, оказавшиеся на жительстве в Сибири в силу различных жизненных обстоятельств, оказывали друг другу морально-психологическую и материальную поддержку. Земляческие сообщества поляков в Сибири нередко занимались морально-психологической реабилитацией соотечественников, попавших в беду. В поддержке не отказывали даже уголовникам. Как отмечалось выше, в землячества входили люди смешанного происхождения: от шляхтичей, офицеров и членов их семей до рядовых и простых поселенцев.

Таким образом, помимо социальной защиты, сибирские землячества поляков выполняли еще одну важную функцию подобных объединений, — помогали сохранению национальной идентичности («польскости»).

Об этом и свидетельствует список наиболее популярных женских имен в среде сибирских поляков: первое место принадлежало интернациональному имени Мария, несколько реже — Анна и Екатерина. В Польше эти имена также часто встречаются, так что их популярность в польской диаспоре в Сибири XIX не позволяет определить, насколько далеко зашла ассимиляция. Однако далее в список женских имен попадали такие, что не встречались среди русского православного населения, и прямо указывали на инородность их обладательниц: Магдалена, Марта, Юзефа, Ядвига, Анелия (Анжелика). Причем эти имена давались девочкам при крещении независимо от того, в какой семье они родились: в семье поселенцев, проживавших в сельской местности, или в семье, занимавшей в общественной иерархии более высокое положение (офицеров, чиновников, учителей). Из мужских имен, наиболее часто даваемых младенцам при крещении, можно назвать следующие: Иван (абсолютный лидер), Николай, Александр, Иосиф (Осип) и Андрей. Эти имена также входят в число интернациональных христианских имен, которые можно встретить на всех континентах. А далее список дополняют имена, нераспространенные и даже непривычные для русского слуха: Владислав, Станислав, Витольд, Казимир, Викентий, Альфонс [23].

Русско-польские контакты в Сибири не сводились лишь к одностороннему влиянию. И для поляков общение с русским населением стало своеобразной школой выживания в суровых условиях, когда взаимная помощь, солидарность, толерантность по отношению к представителям иной культуры становилась осознанной парадигмой нового образа жизни.

Во второй четверти XIX века ассимиляционный процесс еще глубоко не затронул сибирскую диаспору поляков.

Но постепенно сглаживались представления о национальной исключительности, ксенофобия, свойственные определенной части польской ссылки, разрушались стереотипы враждебности по отношению к русским, которые ранее отождествлялись с российским самодержавием.

Сегодня мы, потомки польские, чувствуем внимание со стороны Польши. Генеральный Консул Польши вручил нескольким енисейцам карту поляка. Документ, свидетельствующий о европейских корнях сибиряков, не дает гражданства, но открывает возможности наравне с поляками учиться в учебных заведениях, открывать свой бизнес, получать бесплатно визу, а также иметь льготы при посещении музеев и перемещении по Польше. Получить документ могут граждане России, которые подтвердили свои польские корни. Шансы увеличивает знание польского языка, культуры, участие в работе российско-польских общественных организаций. «Прежде всего «карта поляка» — это дань памяти людям, которых исторические обстоятельства занесли в Сибирь, — подчеркнул консул Кшиштоф Чайковский. — Помимо этого, документ подчеркивает прерванную связь потомков поляков с исторической родиной. Я сейчас изучаю польский язык и надеюсь, что в этом году поступлю в один из университетов Польши.

Список литературы:

1. Береговая Е.П. Вклад ссыльных поляков в развитие Енисейской губернии.VКраеведческие чтения. Сборник материалов научно-практической конференции, посвященный 70-летию Красноярского края. Красноярск. 2005.
2. Горизонтов Л.Е. Поляки в Российской империи. СПб, 1999
3. Качинская Э. Политические ссыльные и уголовные преступники. Столкновение двух миров. Казань, 1998
4. Kijas. А. Polacy w Rosji od XVII wieku do 1917 roku. Slownik biogr-iy, ss. 211—212, Poznan, 2000
5. Кучинский А. Поляки в Сибири. Через призму ссылок и научного поучения// Поляки в Приенисейском крае. — Абакан, 2005. С. 12—13.
6. Кытманов А. Краткая летопись Енисейского и Туруханского края Енисейской губернии за 1594—1893 гг., составленная А. Кытмановым
7. Латкин Н.В. Енисейская губерния, ее прошлое и настоящее .СПб., 1892
8. Лорер Н.И. Записки декабриста. Иркутск, 1984
9. Миндаровский М. Мои записки и воспоминания с 1891 по 1916 года. Фонды Енисейского краеведческого музея.
10. Маркс М Климат Енисейска по двенадцати летним наблюдениям (1871—1883).Петербург, 1887. Копия в фондах Енисей-краеведческого музея.
11. Маркс М. Записки старика 1866—1888 гг. Копия в фондах Енисей-краеведческого музея.
12. Митина Н.П. Польские революционные связи подполье и ссылке (1864—1866)// Русско-польские революционные — Т. 2. Москва, 1963.
13. Нагаев А.С. «Омское дело». 1832—1833 гг. Красноярск, 1991.
14. Очерки истории г. Енисейска и Енисейского уезда (XVII—XIX в.в.) Енисейск, 2009.
15. Отчеты Енисейского краеведческого музея за 1882. Фонды Енисейского краеведческого музея.
16. Протопопов К.И. Енисейская ссылка от декабристов до 1917 г. Сборник енисейского землячества В.Н. Соколов. М., 1934
17. Розен А.Е. Записки декабриста. Иркутск, 1984.
18. Pobyt na Syberii Rafala Blonskiego przez niego samego w Rzymie opisany w 1865 r. Krakow, 1867.
19. Ремнев А.В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика царизма второй половины XIX — начала XX вв. Омск, 1997
20. Сборник «Политическая ссылка в Сибири. Нерчинская каторга. История Сибири. Первоисточники». Новосибирск, 1993
21. Шостакович Б.С. Поляки в Сибири в 1870—1890-е годы (из истории русско-польских отношений в XIXвеке): Автореф. Дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02. Иркутский государственный университет. Иркутск. 1974.
22. Фонды Енисейского краеведческого музея.