МОТИВ МАТЕРИНСТВА В АНТИУТОПИИ Е.И. ЗАМЯТИНА «МЫ»

АННОТАЦИЯ

В статье проанализирован мотив материнства в романе-антиутопии Е.И. Замятина «Мы». Использованы сопоставительный, социологический и психологический методы. Изучено отношение к материнству отдельных женских персонажей и Единого Государства в целом. Выявлены представители типов «мать-наседка» с тревожно-сензитивным поведением и гармонического материнства. Освещение Е.И. Замятиным данного мотива в антиутопии помогло ему более подробно представить антидуховность политики Единого Государства.

Ключевые слова: мотив материнства, Е.И. Замятин, роман «Мы», женские образы, психологизм, типология.

В литературе существуют темы, которые актуальны во все времена: борьба добра и зла, война, защита чести, тяжесть одиночества, многогранность любви, и конечно же материнство. Отношение к деторождению, воспитанию последующего поколения необычно представил русский писатель Е.И. Замятин в антиутопии «Мы», написанной в 1921 г., однако опубликованной на родине автора лишь в 1988 г.

«Мы» - пародия на идеальный «стеклянный» мир древнегреческого философа Платона, призванная разоблачить утопию, указать на её несовершенность. Е.И. Замятин показал абсурдность строгой иерархической системы философа, утилитаризма, постоянного контроля над жизнью людей, что привело к отсутствию чувств, материалистическому отношению к сексу и детям.

В связи с тем, что в СССР роман опубликовали в 1988 году, когда был открыт доступ к ранее запрещённой литературе, изучением произведения с научной точки зрения занималось не так много учёных. В диссертации «Роман Е. Замятина «Мы» в свете теории архетипов К. Г. Юнга» Кан Бён Юн поводит анализ бессознательных и сознательных психологических процессов персонажей [4]. В статье Н. Н. Комлик «Древнерусские мотивы в романе Е. Замятина «Мы» проводится сопоставление двух главных героинь O-90 и I-330 с опорой на древнерусские традиции и представления [6]. В научной статья С. Г. Мальцевой «Нравственные основания свободы в романе Е. И. Замятина «Мы» понятие «свобода» рассматривается с учётом разных аспектов жизни и соотносится с представлением в романе [7]. Мотив материнства вскользь затрагивался почти во всех исследовательских работах посвящённых этому русскому писателю. Но более подробно тема была изучена только в статье Е. В. Владимировой-Бороды «Раскрытие темы материнства через мотив замкнутого пространства в творчестве Е. Замятина» [1]. Опираясь на то, что в последней статье произведения Замятина были проанализированы в целом, мы углубимся в изучение мотива материнства именно в романе «Мы».

Цель статьи: выявление отношения к деторождению героев романа и анализ женских персонажей, законов Единого Государства с опорой на мотив материнства.

Существует множество типологий матерей, но в данной статье было обращено большее внимание на работы следующих авторов: Г. Клауд и Дж. Таунсенд («мать-призрак», «мать-фарфоровая кукла», «властная мать», «мать - охотница за скальпами», «мать - босс», «мать – наседка») [5], А.И. Захаров (невротические типы матерей: «царевна Несмеяна», «снежная королева», «спящая красавица», «унтер Пришибеев», «суматошная мать», «наседка», «вечный ребенок») [3], М.А Нечаев и М.А. Беребина, основанная на классификации В.Н. Мясищева (гармонический, эргопатический, тревожно-ипохондрический, тревожно-сензитивный, эйфорический, эгоцентрический, неврастенический, дисфорический типы) [8].

Как и для удовлетворения коммуникативных, интеллектуальных, сексуальных и других личных нужд, для зачатия и рождения ребенка в Едином Государстве в романе Замятина «Мы» требовалось разрешение и строгое следование правилам. Не каждый мог стать родителем, и после рождения герои не могли воспитывать детей. На Детско-воспитательном Заводе няни-кураторы следили за юными нумерами, отводили на занятия в аудиториумы к металлическим громкоговорителям-учителям. Такой няней работала знакомая Д-503, контролёрша Ю. Это была почтенная дама преклонного возраста, запоминавшаяся многим в первую очередь обвисшими розово-коричневыми щеками, похожими на жабры.

Ю раскрывается более подробно во второй части произведения, когда приходит к Д-503 с желанием стать его партнёршей. Судя по всему, женщина давно присматривала за молодым человеком и желала с ним сблизиться. Целомудренная Ю предстаёт перед читателями как жаждущая заботы, и стремящаяся проявлять любовь. Героиня сама называет Д-503 ребёнком, пытается оградить его от неприятностей, даже от себя самого. По началу её действия были ненавязчивы, некритичны, но, когда Ю, как настоящая мать, почувствовала надвигающуюся опасность для своего «ребёнка», пожилая женщина поступила жестоко: рассказала о предстоящем захвате Интеграла стражам порядка. «Я очень люблю детей, и я считаю, что самая трудная и высокая любовь – это жестокость» [2, с. 117]. Руководствуясь этим принципом, она без сомнения отводила своих воспитанников для наказания к Хранителям, а позже на Великую Операцию для удаления фантазии. Героиня жаждала уберечь детей от зла, желая им счастливого будущего. Ю как родитель представляет собой смешение таких видов материнства как «мать-наседка» с «тревожно-сензитивным» типом поведения.

О-90 явилась удивительным исключением в нормированной среде Единого Государства. В произведении нет прямого упоминания о том, что она восхищается всем машинно-подобным строем, законами, распорядком, как, например, Д-503. Даже портрет этой героини иной. Автор через цветопись подчёркивает её нежность, юность и цветущее здоровье. «Круглая» и «розовая» она маленькими незаметными шажками шла к чему-то великому – к тихой искренней любви. Как она поняла, что эти чувства к главному герою являются именно любовью, автор не повествует, но читатель ни на минуту не сомневается в их истинности. Любовь О-90 на столько поглотила девушку, что она начала мечтать о ребёнке.

Само описание округлой, нежной, полной чувств О говорит о том, что девушка создана для семейного счастья и материнства. Автор вскользь сравнивает героиню с птицей, ангелом, когда во время лекции чуть не упал ребёнок: «И – женский крик, на эстраду взмахнула прозрачными крыльями юнифа, подхватила ребёнка – губами – в пухлую складочку на запястье, сдвинула на середину стола…» [2, с. 106]. Не видя другого способа сохранить любовь, ради которой она в какой-то мене жила, О-90 требует и умоляет Д-503 о ребёнке. Судя по её пылким словам, мыслям, движениям, она не думала о том, что противозаконная беременность повлечёт за собой казнь.

Когда Д-503 окончательно влюбился в I-330 и позабыл о подруге детства, О-90 «опустела», казалось, что под юнифой совсем ничего нет. Эта метафора исчезновения любви очень ярко раскрывается и после, когда О беременна: её образ снова округлился, стал, как «полная чаша» - символ женского процветаний и здоровья. «…Побелевшие губы О; прижатая к стене в проходе, она стояла, загораживая свой живот сложенными накрест руками» [2, с. 138]. Девушка старательно скрывала и защищала плод любви, особенно когда начались общественные волнения. Сложенные накрест руки О-90 говорят о том, что она сама становится щитом для ребёнка, его спасением.

О-90, осознав, что она уже мать, что несёт ответственность за жизнь своего ребёнка, переступает через гордость и просит о помощи разлучницу I-330. Круглое, розовое создание исчезло за неведомой Зелёной Стеной, думая лишь о спасении чада. Героиня на протяжении всего повествования развивается, приобретая качества достойной матери гармонического типа, заботящейся о ребёнке, его благополучии, совместном будущем.

В романе «Мы» помимо O-90 и Ю встречаются ещё два женских образа: I-330 и старуха, встречающая посетителей в Древнем Доме. Обе героини не раскрываются подробно с точки зрения материнства.

В заключении хотелось бы отметить, что мотив материнства в романе «Мы» не является основным, но проходит через всю второю половину повествования. С его помощью Замятин с другого ракурса показывает абсурдность материалистического отношения, утилитаризма концепции Единого Государства. Но, несмотря на все законы, тотальный контроль, остались женщины, в генах которых сохранился материнский инстинкт в лучших его проявлениях: Ю – мать-наседка с тревожно-сензитивным типом поведения и О-90 – представитель гармонического типа материнства.

Список литературы:

1. Владимирова-Борода Е. В. Раскрытие темы материнства через мотив замкнутого пространства в творчестве Е. Замятина // Вестник ТГУ. 2001. №3.
2. Замятин Е.И. Мы. / Е.И. Замятин. – Москва: Издательство АСТ, 2016. – 224 с.
3. Захаров А.И. Неврозы у детей и психотерапия. / А.И Захаров. – СПб: Издательство Союз, 2004. – 336 с.
4. Кан Бён Юн. Роман Е. Замятина «Мы» в свете теории архетипов К.Г.Юнга.: Д 501.001.32 дис. на соиск. учен. степ. канд.фил.наук: 10.01.01: защищена 17.05.2010: утв.:17.06.2010 / Кан Бён Юн. – Москва, 2010 – 217 с.
5. Клауд Г., Таунсенд Д. Фактор матери: как избежать типичных ошибок, которые делают матери. / Г. Раевская. – Москва: Триада – 2017. – 330 с.
6. Комлик Н.Н Древнерусские мотивы в романе Е. Замятина «Мы». // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – Тамбов.   Грамота, 2014. № 7 (37): в 2-х ч. Ч. I. C. 92-95. ISSN 1997-2911.
7. Мальцева С. Г. Нравственные основания свободы в романе Е. И. Замятина «Мы». // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2008. №74-1.
8. Нечаева Марина Андреевна, Беребин Михаил Алексеевич Классификация и психологическая диагностика отношения к беременности // Вестник ЮУрГУ. Серия: Психология. 2010. №17 (193).