ОБЗОР СТРУКТУРЫ И ХАРАКТЕРНЫХ ЧЕРТ УСТАРЕВШЕЙ ЛЕКСИКИ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕВОДА

АННОТАЦИЯ

В данной статье рассматривается проблема перевода архаизмов и историзмов с русского языка на английский язык. В статье раскрываются понятия «архаизм» и «историзм», «пассивный запас» и «активный запас», а также понятие «реалии».

ABSTRACT

This article deals with the problem of translation of obsolete words from Russian into English. The article reveals the notion of "archaisms" and "historicism", "passive" and "active" vocabulary and "language realities" as well.

Ключевые слова: устаревшая лексика, архаизмы, историзмы, пассивный запас, активный запас, перевод, реалии.

Keywords: obsolete words, archaisms, historicism, passive vocabulary, active vocabulary, language realities.

Язык, безотносительно национальной принадлежности, представляет собой живой организм, которому свойственна динамичность и постоянные изменения за всю свою историю развития, которые целиком и полностью охватывают его и влияют на него, без исключения каких-либо отдельных частей.

Исследования состояния языка, его предыдущей и новой форм, иногда совсем неожиданных, характеристик, позволяет получить более ясное понимание о нем, вывести закономерность влияние лексических единиц друг на друга, как части одной системы, так как данные изменения отражают в первую очередь социальные и исторические процессы и главным образом отражаются на лексическом составе языка: изменения в обществе, развитие науки, культуры, изменения в производстве и так далее. Влияние на язык и возникающие изменения в нем могут приводить к тому, что одна лексическая единица при взаимодействии с другой близкой по значению лексической единицей может вынуждать ее к исчезновению из употребления в языке. Таким образом появление новых слов и одновременно исчезновение устаревшей лексики, возникновение новой семантики и утраты старой, позволяет отбрасывать из речи «ненужное» устаревшее и выполнять языку свою главную функцию – коммуникации – эффективнее. Изменения с лексическим составом языка напрямую влияют на процесс и методы, используемые при переводе. Однако для того, чтобы понять, как переводить, нужно понять, что переводить.

Процесс изменения лексического состава языка постепенен, не происходит моментально и сопровождается разделением в целом языка на две составляющие – активный запас и пассивный. При необходимо отметить, что из-за сложности данного процесса, в языке какое-то время существуют одновременно и слова активного запаса, и пассивного [6, c. 151].

Активный запас состоит из повседневно употребляемых слов, не имеющих оттенка ни новизны, ни устарелости. Эти слова могут иметь как общий характер, так и специфичный: профессионализмы, эмоциональная лексика, термины и так далее, из чего выходит, что активный запас в своем роде не одно и то же с активным запасом отдельного носителя языка. К примеру, эмоциональная лексика недопустима в деловых переговорах, но это не исключает из активного запаса современной лексики.

Пассивный запас полностью противопоставляет вышеупомянутый, это непривычная, не употребляемое изо дня в день лексика, которая еще не стала необходимой в речи или уже перестала ею быть. Таким образом, в пассивный запас входят как раз исследуемая нами устаревшая лексика – архаизмы и историзмы, которые постепенно уходят из языка, и новые слова, только что появившиеся и окончательно еще не вошедшие в ежедневное употребление [6, c. 152]. Владение активным и пассивным запасом исходного языка и языка, на который осуществляют перевод, дает возможность переводчику произвести более качественный анализ текста, для его последующего перевода.

Как было отмечено Н.М. Шанским, устаревшую лексику можно классифицировать по степени и характеру устаревания ее составных единиц [6, c. 157]. Данный подход получил широкое распространение и стал традиционным. Тем не менее придерживаясь традиционного подхода классификации устаревшей лексики, необходимо учитывать, что не исключены случаи, когда лексическая единица может совмещать несколько характерных признаков и являться представителем разной категории традиционной классификации. Общепринятое разделение пассивного запаса – на архаизмы и историзмы. Зачастую термином «архаизм» ошибочно обозначают любые устаревшие единицы языка, что приводит к нежелательной многозначности термина. Однако есть устоявшееся понимание, что архаизм – это слова с актуальным содержанием, но устаревшей формой, а историзм – слова, которые устарели и по своему содержанию, и по форме [4, c. 139].

Для установления причины перехода в архаизмы привычных повседневных слов и их замена на синонимы из активного запаса, необходим лингвистический анализ. Архаизмы разделяют по группам: собственно-лексические, лексико-словообразовательные, лексико-фонетические, лексико-семантические, фразеологические и грамматические [4, c. 142].

Историзмы сами по себе являются единственным вариантом выражения определенного предмета или явления, исчезнувшего из современного быта, что означает, что историзмы не имеют синонимов в активном запасе современной речи [4, c. 139]. Причины возникновения историзмов: изменения в обществе, политической составляющей страны, экономической сфере, культуре, научный прогресс и развитие производства, изменение обычаев и формирование творческой мысли, изменение речевых навыков и территориального состава языка и так далее. Историзмы могут быть родом как из древних времен, например: «закуп», «смерд», так и из совершенно недавнего прошлого – «ликбез», «нэпман». Выделяют временные и темпоральные историзмы, где главным признаком является определенная историческая эпоха, в которой данный историзм активно использовался; историзмы-термины, которые играли большую роль в истории народа, материальной и духовной культуры, и историзмы-нетермины – обозначающие простые, обиходные предметы. Также историзмы делятся на группы: повседневные слова, профессии и титулы, обозначение транспорта, предметы одежды, общественные учреждения, религиозные слова, название еды и напитков, название болезней, военное снаряжение, денежные единицы и другие.

Процесс перехода из активного запаса в пассивный не является прямолинейным: в ряде случаев устаревшие слова впоследствии возвращаются в повседневное употребление [6, c. 154].

Лингвистическое толкование текста невозможно без анализа стилистических функций слов тексте. Использование устаревшей лексики в первую очередь рассматривается с точки зрения стилистической функции, цель которой является воссоздание атмосферы ушедшей эпохи или придания комичного оттенка речи, торжественности, патетического звучания, а также отображения особенности иностранной речи и культуры, а также выражение авторского отношения к предмету изображения, чаще всего иронии [4, c. 145].

В некоторых случаях, устаревшая лексика необходима для сохранения ритмического рисунка. Можно также отметить юридическую функцию устаревшей лексики: в стиле деловых документов современного английского языка, для которых основной целью является достижение договоренности между двумя или более сторонами, особое значение приобретает соответствие средств выражения, используемых в этих документах, с теми, которые используются в соответствующих английских юридических документах, законах, кодексах, так как в них присутствует огромное количество устаревших слов, ввиду отсутствия в большинстве из них изменений на протяжении уже несколько сотен лет. С другой стороны, использование устаревшей лексики в юридических документах можно также рассмотреть как ритуал, чем как фактическую потребность, которая в настоящее время предписывает их использование. Использовании устаревшей лексики с целью стилистической окраски должно опираться на принципы: ясности, правильности, уместности и эстетики. Традиционный набор функций устаревшей лексики неограничен, характерны для архаизмов и функции аксиологического маркера, маркера подтекста, хронологического маркера, маркера идиостиля.

Современная теория перевода убедительно выражает необходимость сохранения национальной и исторической специфики оригинального текста. Перевод текста представляется особой формой функционирования языковой системы, сущность которой заключается в создании коммуникативной эквивалентности нового текста по отношению к оригиналу и по возможности передачи полного объема содержания произведения. В данном случае только комплексный подход может обеспечить эффективность при переводе с одного языка на другой, с обязательным учетом лингвистического, культурологического, исторического, философского и других аспектов. Текст возникает как двойное параллельное восприятие собственной и "чужой" систем взглядов на явления и предметный мир, другими словами, текст с включенными устаревшими лексическими единицами создает столкновение реалий.

Именно передачу реалий можно представить как основную проблематику переводоведения [4, c. 5]. В переводоведении под термином «реалии» понимается языковое средство в виде лексической единицы, обозначающей объекты материальной культуры, существовавшие или существующие предметы и вещи, отражающие национально-историческое своеобразие народа или страны, то есть предметы и явления внеязыковой действительности [1, с. 14]. Однако лексическая единица не может отразить в целом весь колорит отрезка действительности, в котором ее значение было актуально. Вопрос передачи учитывает целый ряд разнородных элементов, таких как переводческий аспект страноведения, культура переводчика, учет фоновых знаний (знакомство с соответствующей средой, культурой, эпохой) читателя перевода по сравнению с привычными восприятиями и психологией читателя подлинника и, наконец, немало литературоведческих и лингвистических моментов.

Рассмотрим проблему перевода устаревшей лексики с точки зрения реалии на примере головного убора королевской гвардии Соединенного Королевства, который на английском звучит как «a bearskin head». Дословно мы можем перевести как медвежья шапка, в то же время это будет считаться и описательным переводом, так как головной убор полностью покрыт медвежьим мехом. Однако в русском языке наиболее точно описывает по форме и применению данный предмет историзм «кивер». Согласно определению в словаре В.И. Даля, кивер – это военный головной убор из твердой кожи, с развалистою или прямою тульею и плоским верхом. В российской действительности данный предмет является устаревшим и в современной речи не используется. При этом, если осуществить перевод историзма «кивер» на английский язык, то мы обнаружим, что для данного историзма определен английский термин «shako». В английском языке он заимствован из французского, а французским языком в свою очередь заимствован из венгерского, и обозначает «a cylindrical military dress hat», дословно – цилиндрическая военная парадная шляпа. Данный пример наглядно показывает, как современная реалия одной культуры и языка (английский) при переводе может оказаться историзмом в другой культуре и языке (русский), который, в свою очередь, при обратном переводе (с русского на английский) может найти свое определение в историзме исходного языка при обратном переводе.

Таким образом, перевод устаревшей лексики и передача реалий через перевод не перестает быть актуальной проблемой в сфере переводоведения, так как изменения пассивного и активного запасов происходит постоянно и непрерывно, иногда имеет обратный характер, и одной из обязанностей переводчика является иметь полную компетенцию в текущем состоянии запасов исходного языка и языка, на который осуществляется перевод.

Список литературы:

1. Бархударов Л.С. Язык и перевод (Вопросы общей и частной теории перевода). М.: Междунар. отношения, 1975. – 240 с.
2. 2. Влахов С.И., Флорин С.П. Непереводимое в переводе. М.: Валент, 2009. – 360 с.
3. Комиссаров В.Н., Рецкер Я.И., Тархов В.И. Пособие по переводу с английского языка на русский. М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1960. –176 с.
4. Рахманова Л.И., Суздальцева В.Н. Современный русский язык: Лексика. Фразеология. Морфология: учебник для студентов вузов – 3-е изд., испр. и доп. – М.: АспектПресс, 2010. – 464 c.
5. Рецкер Я.И. О закономерных соответствиях при переводе на родной язык: Сб. Вопросы теории и методики учебного перевода. М.: АПН РСФСР, 1950 – 183 с.
6. Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка: учебное пособие – Изд. 4-е, доп. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. – 312 с.