ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ПРОЗА Р.Г НАЗИРОВА В НОВЕЛЛЕ «УТРО СОЛНЦА»

Фантастическими произведениями в творчестве Р.Г. Назирова можно считать несколько литературных произведений. К ним можно отнести эссе «Утро солнца» и названную самим автором фантастическим романом «Звезда и совесть»

Среди всех литературных работ, выделяется «Утро Солнца», которое провоцирует вопросы читателя.

История этого творения негативно отразилась в биографии писателя. Впервые этот утопический, бессюжетный очерк, в объеме двух страниц был опубликован в августе 1961 года, в уфимской газете «Ленинец», сейчас это периодическое издание называется «Молодежная газета». Он вызвал резко-негативную критику, не только местной редакции, но и московского комсомола, дело в том, что в печать он готовился вместе с другими статьями и работами, подготовленными для программы советского будущего под заглавием «Мечта мобилизует на подвиг и песню. Об этом говорит программа», т.е. имелась ввиду программа КПСС.

Современный читатель, возможно, не совсем понимает, почему так остро отреагировали комсомольцы. Разразился масштабный скандал.  «Опять меня сделали «антисоветским элементом», пишет Назиров в своем дневнике и там же «рассуждать не положено». После такой агрессии со стороны редакции и комсомола он уволился и перешел работать в газету «Колхозная правда» уже тогда он задумывает изучать творчество Достоевского.

Критика скорее касается не сколько самого очерка, а заглавия «Мечта мобилизует на подвиг и песню. Об этом говорит программа», как раз в то время выла новая программа Хрущева к III съезду. То есть Назиров мог, сам того не желая, отклониться от «генеральной линии».

Образы советской утопии 1940 — 1960-х годов находит сходство с утопическими произведениями советских писателей. Своеобразной характерной деталью можно назвать то, что людям будущего оказывается полностью незнакомо курение и алкоголь: в новостном сообщении, которое слушает героиня рассказа, упоминаются «следы малоизвестных соединений этилового спирта», обнаруженные во вскрытом археологами старинном бункере. Тема актуальна для этого времени, период коммунистического «сухого закона», ярко проявляется. Это сквозная тема для советской фантастико-утопической литературы, которая присутствует у Ефремова в «Туманности Андромеды», где спиртное заменено «подбодряющими напитками», а пьяных не даже на Острове Забвения, где специально сохранена «простая, монотонная деятельность древнего земледельца».

Идеальное советское будущее рисуется под пером писателей и поэтов без пороков, таких как алкоголь и курение.

В этой связи выходит на поверхность восприятия проблема соотношения утопической мысли и фантастической литературы, особенно актуальная именно для середины века, когда их взаимопроникновение становится обычным для литературного процесса явлением. В годы журналистской молодости Назирова синтез утопии и фантастической литературы, заметный с начала ХХ века, вышел на качественно новый уровень: «Туманность Андромеды» И.А. Ефремова, с именем которого и связывают отечественные ученые новый этап истории утопической фантастики , опубликована в 1957 году.

В фантастических произведениях того периода рисуется как праздное, спокойное время, банальный образ идеального коммунистического будущего это – свобода от многих обязательств, занятия спортом, свободного от труда. Варьируются картинки, проявляется особый контраст действительности и утопии, позже утопия проникает и в детскую литературу, к примеру «Приключения Алисы» Кира Булычева.

При сравнении двух произведений «Утро солнца» и первого романа братьев Стругацких «Страна багровых туч» конкретные текстуальные доказательства этой связи Назиров вставляет прямое заимствование в свою «фантастическую новеллу».

Итак, У Ромэна Гафановича: «На больших стенных экранах и на тысячах маленьких телеприёмников появляются приветливые лица дикторов последних известий. Создание искусственною климата в Антарктике... Лунные гастроли всемирного театра... Проходка Большого Гималайского тоннеля...»

Похожий текст и романе братьев Стругацких, но здесь он намного красочней и живописней:

«Быков листал газету, шелестя бумагой.

«Фестиваль стереофильмов стран Латинской Америки», «Строительство Англо-Китайско-Советской астрофизической обсерватории на Луне», «С Марса сообщают...».

Быков просмотрел газету, подумал и, сложив, сунул в карман куртки.

Это надо взять с собой. Это дыхание Земли, могучий пульс родной планеты, который хочется ощущать и в далеком рейсе. Символ... Алексей вздохнул и погасил свет.»

В очерке Назирова, вся действительность будущего выглядит, как «задний план», он не зацикливает на этом внимание читателей, это всего лишь декорация, основная идея здесь в образе будущего - героини. Фантастического не так уж и много в его прозе, это скорее архаичный текст с перенесением современности в будущее. Так же по сравненным двум произведениям можно судить о том, что он увлекался фантастикой, разумеется, прямых указателей на это нет, кроме некоторых книг в его библиотеке

В начале 1960-х, когда он планировал сотворить хорошее литературное произведение, записал в дневнике: «Цель романа — расколоть толстую скорлупу повседневности и достать из неё зрелое ядро чуда. Современный роман должен быть философским, волшебным и авантюрным. Только так он сможет передать ощущение нашей стремительной жизни».

В юности его волновала характерная проблематика утопической фантастики: «Постойте же, через 100 лет коммунизм полностью воцарится на всей земле и человечество освободит головы и руки, чтобы овладеть вселенной. Весь вопрос в том, успеет ли беспредельный человеческий гений создать себе резервную площадку для жизни, космическую станцию, к тому времени, когда остынет солнце. Я верю — успеет. Как бесконечна всёленная, так бесконечна будет борьба людей за жизнь против слепой природы. История ещё не начиналась по-настоящему». Позднее он вполне мог считать научную фантастику «низким» жанром, однако, конечно, не терял ее из виду, более того, осмыслял эту проблематику в широком историческом контексте.

На самом деле это качество определялось частым оппозиционным характером для классической утопии (особенно, для советской утопий XIX века).

На этом фоне советская утопия выглядит, как попытка реформировать традицию, построить модель будущего, не противоречащую настоящему. Смеем предположить, что степень литературной идентичности советской утопической фантастики зависит от наличия в ее структуре несогласия частного автора с коллективной идеей настоящего или будущего. В первом случае мы имеем дело с утопической мыслью в ее традиционной форме (настоящее противопоставлено ее будущему), во втором - с тем, что современные гуманитарные науки определяют как антиутопию (общая картина будущего противопоставляется личности). Следует также подчеркнуть, что такие разногласия:

Девушка в саду срезает влажные розы. Она рассеянно слушает известия и напевает песенку, которую только что придумала. Маленькая лакированная коробка телеприёмника стоит на песке дорожки.

Внезапно девушка перестает петь. В недоумении наморщив лоб, она склоняется к телеприёмнику. Диктор рассказывает странные вещи.

— В Центральной Европе при закладке нового города экскаваторы задели сооружение из грубого металла эпохи угольной металлургии. Робот-инженер сигнализировал начальнику строительства и археологам. Последние установили, что сооружение относится к двадцатому столетию, — диктор сделал небольшую, но эффектную паузу. — Когда перекрытие разрезали, под ним нашли лежащие в различных положениях скелеты людей с остатками истлевшей одежды, ремней и старинной кожаной обуви до колен. Пол помещения усыпан продолговатыми стеклянными сосудами, металлическими значками в виде своеобразных крестов и старинными орудиями убийства. Спектральный анализ показал, что продолговатые сосуды служили для хранения малоизвестных соединений этилового спирта. Мнения исследователей разделились: одни утверждают, что открыто групповое захоронение, другие — что это варварское жилище, в результате землетрясения лишённое выхода на поверхность земли. В том и другом случае находка представляет несомненный...

Девушка выключила телеприемник и пожала плечами. Чем только не увлекаются люди! Камнями, поднятыми с океанского дна, кусочками холста, покрытыми масляной краской, книгами, отпечатанными на листах прессованной древесины, и даже центрально европейскими захоронениями!

Основное функциональное значение этого фрагмента - это резкий контраст между описанным будущим и настоящим или недавним прошлым. В обычном воплощении молодого советского журналиста Назирова это развитие, очевидно, невозможно. Но нет никаких сомнений в том, что это находится в «сюжете» биографии или может быть в нетронутых глубинах архивов великих ученых, писателей и историков культуры.

Список литературы:

1. Б. В. Орехов, С. С. Шаулов Очерк научной биографии Р. Г. Назирова // Назировский архив, 2015, № 2. С. 78 – 79.
2. Назиров Р. Г. Утро в городе солнца. Фантастическая новелла // «Ленинец», 19 августа, 1961. Републикация: Назиров Р. Г. Утро в городе солнца. Фантастическая новелла // Назировский архив.  2013. № 2. С. 96-111.
3. Назиров Р. Г. Институтские рассказы // Бельские просторы. 2011. № 11. С. 9-27
4. Назиров Р. Г. Уфимские рассказы // Бельские просторы. 2011. № 4. С. 3-18.
5. Орехов Б. В. Очерк малой прозы Р. Г. Назирова // Назировский сборник: исследования и материалы. Уфа: Издательство БГПУ, 2011. С. 25-42
6. Шаулов С. С. Черты утопии и дистопии в рассказе Р.Г.Назирова «Утро солнца»// Литературная Rossica Башкортостана в ХХI веке. Вып. 2 / отв. редактор и составитель: д.ф.н., проф. В.В. Борисова; Башк. гос. пед. ун-т им. М. Акмуллы. – Уфа: Лайм, 2015.-С.104-122