СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ СТИХОТВОРЕНИЙ «КАИН И АВЕЛЬ» Ш. БОДЛЕРА И «ДЕТИ МАРФЫ» Р. КИПЛИНГА

COMPARATIVE ANALYSIS OF POEMS "CAIN AND ABEL" BY S. BAUDELAIRE AND "THE CHILDREN OF MARTHA" BY R. KIPLING

Maria Shaulova

student, Faculty of Translation, Moscow State Linguistic University,

Russia, Moscow

Valentina V. Borisova,

scientific supervisor, PhD (Philology), professor, Moscow State Linguistic University,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

В статье в сопоставительном ключе впервые рассматриваются стихотворения Ш. Бодлера «Каин и Авель» и Р. Киплинга «Дети Марфы».  Имея сходную тематическую основу и композиционную структуру, они представляют собой феномен рецепции библейских сюжетов и образов в европейской поэзии, в частности, библейской фабулы расплаты потомков за грехи предков, которая самым творческим образом переосмыслена обоими поэтами в актуальном для них историко-культурном контексте.

ABSTRACT

In the article, for the first time, the poems of Sh are considered in a comparative way. Baudelaire's "Cain and Abel" and R. Kipling's "The Children of Martha". Having a similar thematic basis and compositional structure, they represent the phenomenon of reception of biblical plots and images in European poetry, in particular, the biblical plot of the reckoning of descendants for the sins of their ancestors, which is most creatively reinterpreted by both poets in the historical and cultural context relevant to them.

Ключевые слова: Ш. Бодлер, «Каин и Авель», Р. Киплинг, «Дети Марфы», сопоставительный анализ.

Keywords: Sh. Baudelaire, "Cain and Abel", R. Kipling, "The Children of Martha", comparative analysis.

Стихотворения Ш. Бодлера «Каин и Авель» и Р. Киплинга «Дети Марфы» имеют сходную тематическую основу. В сопоставительном ключе, как мы выяснили, эти тексты еще не рассматривались. Они представляют собой феномен рецепции библейских сюжетов и образов в европейской поэзии: оба поэта, Бодлер и Киплинг, обратились к библейской фабуле расплаты потомков за грехи предков.

Вот ветхозаветная история Каина и Авеля, изложенная в книге «Бытие» (Гл. 4, с 8-16): «И сказал (Господь): что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли; и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей; когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле.  (здесь и далее курсив наш – М.Ш.). И сказал Каин Господу (Богу): наказание мое больше, нежели снести можно; вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня.  И сказал ему Господь (Бог): за то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро. И сделал Господь (Бог) Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его. И пошел Каин от лица Господня и поселился в земле Нод, на восток от Едема». Таков суд Божий над Каином.

Что мы видим у Бодлера, который в предельно лирической форме энергично выразил свое отношение к сынам библейских героев:

Race d’Abel, voici ta honte :

Le fer est vaincu par l’épieu !

Race de Caïn, au ciel monte,

Et sur la terre jette Dieu !

Сын Авеля, пощад не требуй,

Пронзен рогатиной насквозь!

Сын Каина, взбирайся к небу

И Господа оттуда сбрось

[2, с. 12. Пер. Н. С. Гумилева].

Это вторая часть стихотворения Бодлера, в котором звучит богоборческий призыв к перевороту. Неслучайно оно было опубликовано в 1857 в первом издании сборника «Цветы зла» в части «Бунт» («Révolte») и обратило на себя внимание русского поэта-демократа Д. Минаева, который опубликовал свой перевод в журнале «Искра» в 1870.

Обратимся далее к истории Марии и Марфы, изложенной в Евангелии от Луки (гл. 10, стихи 38-42): «В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой; у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне.  Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее». Здесь Мария олицетворяет духовную добродетель, которую Иисус ставит выше, а Марфа – деятельную.

Подобно Бодлеру, продолжая выбранную библейскую историю, Р. Киплинг говорит о потомках Марии и Марфы:

The Sons of Mary seldom bother; for they have inherited that good part;

But the Sons of Martha favour their Mother of the careful soul and troubled heart.

And because she lost her temper once, and because she was rude to the Lord her Guest,

Her Sons must wait upon Mary’s Sons, world without end, reprieve, or rest.

Дети Марии легко живут, к части они рождены благой,

А детям Марфы достался труд и сердце, которому чужд покой.

И за то, что упреки Марфы грешны были пред Богом, пришедшим к ней, детям Марии служить должны дети ее до скончанья дней.

[1, с. 200. Пер. Д. Закса].

В обоих стихотворениях заметна четкая антитеза: в них потомство согрешившего прародителя противопоставляется другому роду, к которому «склонен с улыбкой Бог» у Бодлера, и на который, по Киплингу, «милосердья направлен взгляд». Причем оба поэта занимают сторону тех, кто находится в худшем положении, пусть и «без тени сентиментальной рефлексии», как отметил Н.И. Балашов в своем комментарии к стихотворению Бодлера, увидев в нем отражение политических пристрастий поэта: «…с бескомпромиссной определенностью <здесь> дано положительное решение <...> вопроса об оправданности революционного насилия» [2, с. 278]. Решить, насколько оправдано революционное насилие, каждый читатель волен сам, но стихотворение «Каин и Авель» действительно отражает политические умонастроения Бодлера. Оно было создано после Июньского восстания 1848, поэт даже сражался тогда на баррикадах. Впрочем, революционное увлечение Бодлера было весьма поверхностным, а сами политические взгляды – размытыми. Важнее подчеркнуть, что Бодлер эстетизировал действительность, что сказалось и на его политических взглядах. В свое время Г. В. Плеханов дал справедливый анализ позиции Бодлера: «Почему Бодлер, в 1846 умолявший душку-городового колотить республиканца по лопаткам, два года спустя оказался “певцом в стане революции”? <…> Бодлер оказался “в стане революции” по той <…> причине, что его, совершенно неожиданно для него самого, забросила в революционный лагерь волна народного движения. Впечатлительный <…> он неспособен был плыть против течения, и когда вместо “словесных призывов к свободе” над Францией “пронеслось живое дыханье свободы” он, еще так недавно и так грубо издевавшийся и над призывами к свободе, и над активной борьбой за нее, подобно бумажке, летящей по ветру, полетел в лагерь революционеров. А когда восторжествовала революция, <...> он стал находить смешной идею прогресса» [3, с. 8].

Идейная позиция Р. Киплинга, в отличие от Бодлера, не менялась и отличалась консерватизмом, хотя его поэтическая интерпретация библейского сюжета также предельно актуализирована в новом историческом и культурном контексте. В его стихотворении обнаруживается схожее противопоставление деятельных, смелых людей и нелюбимых поэтом эстетов-интеллектуалов. Воспевание силы духа есть и в поэмах «Мэри Глостер», «Бремени белых», «Балладе о Западе и Востоке» и др. В анализируемом стихотворении «Дети Марфы» читаем:

Смерть сквозь перчатки им леденит пальцы, сплетающие провода,

Алчно за ними она следит, подстерегает везде и всегда.

А они на заре покидают жилье, и входят в страшное стойло к ней,

И дотемна укрощают они ее, как взяв на аркан, укрощают коней.

[1, с. 200. Пер. Д. Закса]

Дети Марфы (в оригинале употреблено слово sons, стихотворение обращено к мужчинам) – это не униженные и забытые Богом потомки Каина. Это люди дела, которые «… не твердят, что Господь сулит разбудить их пред тем, как гайки слетят, <…> не бубнят, что Господь простит, брось они службу, когда хотят», они «исполняют свой долг простой». Киплинг, убежденный консерватор, не уставал повторять, что империя превыше всего, а долг британца – беззаветно служить родине. Все его творчество пронизано базовой философией Порядка. Согласно системе его архетипов, каждый человек должен исполнять обязанности, соответствующие его положению в обществе.

Отметим также, что стихотворения европейских поэтов, с максимально адекватной точностью переведенные на русский язык, сходны по своей композиционной структуре. Бодлер, характеризуя «Race d’Abel» (род Авеля) и «Race de Caïn» (род Каина), последовательно делит текст на две части, в каждой из них строфы содержат по два двустишия, соединенные точной, перекрестной и богатой рифмой: первые двустишия первой части посвящены роду Авеля, вторые – роду Каина, обращения к ним вынесены анафорами в начало каждого двустишия. Сначала в двустишиях звучит положительная коннотация о роде Авеля, негативная – о потомках Каина, но к концу происходит перверсия оценок: симпатии автора смещаются в сторону потомков Каина, которых поэт призывает к бунту. В стихотворном тексте прерывается повелительная интонация, ритм динамичен. Причем потомство Каина функционально приравнивается к своему прародителю – неслучайно стихотворение называется «Каин и Авель».

Аналогичная контрастная структура отличает стихотворение Киплинга:

А Детям Марии чего желать? Они знают – ангелы их хранят.

Они знают – им дана Благодать, на них Милосердья направлен взгляд.

Они слышат Слово, сидят у ног и, зная, что Бог их благословил,

Свое бремя взвалили на Бога, а Бог – на Детей Марфы его взвалил.

[1, с. 200. Пер. Д. Закса]

В последней строке переводчик сохранил яркую фигуру речи – хиазм: Дети Марии взвалили свое бремя на Бога, а Бог взвалил его на Детей Марфы, по сути, сделав их истинными наследниками: They have cast their burden upon the Lord, and – the Lord He lays it on Martha’s Sons.

Таким образом, и Бодлером, и Киплингом библейская фабула переосмыслена самым творческим образом. По сути их стихотворения о Каине и Авеле представляет собой новые вариации и интерпретации библейского мифа.

Список литературы:

1. Киплинг Р. Рассказы. Стихотворения: Пер. с англ./ вступ. ст., примеч. А. Долинина. – Л.: Худож. лит., 1989. – 368 с.
2. Шарль Бодлер. Цветы зла /Литературные памятники. Изд. подготовили Н.И. Балашов, И.С. Поступальский. – М.: Наука, 1970. – 480 с.
3. Ушаков В.В. Марксизм в контексте русской философской культуры на рубеже XIX-XX веков // История философии. – 2014. – № 19. – С. 208-223.