ПРЕДМЕТНАЯ ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ДЕТАЛЬ В РАССКАЗЕ «ЛЕГКИЕ МИРЫ» Т. ТОЛСТОЙ

SUBJECT ART DETAIL IN THE SHORT STORY «LIGHT WORLDS» BY T. TOLSTAYA

Maria Bugaeva

Master’s student, Department of Russian Literature and Journalism, Brest State A.S. Pushkin University,

Belarus, Brest

Lyudmila Sadko

scientific supervisor, candidate of philology, associate professor, Brest State A.S. Pushkin University,

Belarus, Brest

АННОТАЦИЯ

В статье рассматривается актуальная для современного литературоведения проблема предметной художественной детали, организации и функционирования вещного мира на примере рассказа «Легкие миры» Т. Толстой.

ABSTRACT

The article deals with the problem of subject artistic detail, organization and functioning of the material world, which is relevant for modern literary studies, using the example of the story «Light Worlds» by T. Tolstaya.

Ключевые слова: художественная деталь, вещный мир, рассказ «Легкие миры», Т. Толстая.

Keywords: artistic detail, the material world, the story «Light Worlds», T. Tolstaya.

Художественная деталь (предметная, бытовая, портретная и т. д) в мире литературного произведения характеризует героев и обстоятельства не только внешне, но и раскрывает глубины психологии, показывает чувства, сокровенные мечты и желания. У каждого писателя вещная насыщенность художественных ситуаций и критерий отбора вещей отличаются. Определить закономерность использования вещи в мире писателя – значит описать предметный уровень его художественной системы.

По мнению исследователя А.П. Чудакова, в литературоведении вещь может пониматься как познавательная, несущая информацию об эпохе, а применительно к конкретному произведению – об обстановке, ситуации, фоне действий. Таким образом, вещь – феномен «своего» мира, в который она помещена художником [2, с. 25].

Сюжетообразующими в рассказе «Легкие миры» становятся «вещные» детали, описывающие дом, приобретённый главной героиней повествования Татьяной, альтер-эго самой писательницы. Рассказ автобиографичен, наполнен подробностями об американском периоде жизни автора в 1990-е годы. Героиня упоминает о работе в колледже, связанной с преподаванием литературного мастерства: «Я работала в маленьком колледже далеко от дома, на севере. Два дня в неделю – в понедельник и в среду – я должна была учить студентов писать рассказы» [1].

Однако основное внимание отдано истории покупки, обустройства и продажи дома. Только что семья Татьяны пережила переезд за океан, развал СССР, утрату всех привычных жизненных ориентиров: «Стоит – а вернее, течет, хлещет и бурлит – 1992 год, и я приехала из России, где все развалилось на части и непонятно, где чье, но уж точно не твое, и где земля уходит из-под ног, – зато тут я сейчас куплю себе зеленый квадрат надежной заокеанской территории и буду им владеть, как ничем и никем никогда не владела» [1].

Героиня рассказывает об обустройстве дома, о вещах, которые его наполняют, признает, что покупка больше походила на «длинный серый недостроенный сарай с протекающей крышей» [1], который наполняют «полки с барахлом, оставшимся от Дэвида и Норы, банки с засохшей краской, дедушкины салазки, мотки зеленых садовых шлангов, заржавевшие грабли» [1]. Но дом был с секретом, от которого замирало сердце: «Он потянул раздвижную стеклянную дверь, похожую на стрекозиное крыло, и стена отъехала в сторону. За порогом была небольшая зеленая пропасть, а чуть дальше росла сосна, и в солнечной сетке под ней пробились сквозь прошлогодние иголки и стояли, потупившись, ландыши. Сердце мое сбилось на один стук» [1]. Дом для Татьяны становится неким порталом, который может перенести тонко чувствующего человека в «легкие миры», прочь от обыденности в мир свободы и легкости, гармонии с собой и бытием.

Разное отношение к жизни, к дому демонстрируют уже несколько его владельцев. Первые хозяева – негритянская супружеская пара, о дальнейшей судьбе которой ничего не известно, вынуждена была продать имущество. Очевидно, что хозяйка, Нора, очень любила свой дом, обустроила чудесный сад, продумала каждую мелочь, чтобы сделать его уютным. Муж, напротив, «сливался с темными стенами», не прилагал усилий к построению семейного гнезда. Следующие владельцы, которые продали Татьяне дом, находятся в бракоразводном процессе. Муж в этой паре погряз в пустых мечтаниях, так похожих на маниловские мосты и беседки. Он тоже хотел возвести чуть ли не замок, не считаясь с возможностями и потребностями семьи: «Как настоящий гребанько, Дэвид взялся воплощать свою мечту о рае, не рассчитав средств. И эта нелепая, чудесная постройка, эта воздушная, прозрачная коробка, обещавшая выход в легкие миры, застряла в здешнем, тяжелом и душном» [1]. Хозяйка же давно запустила дом, не заботясь о его чистоте и обустройстве. Нынешние домочадцы – семья Татьяны – также не стала счастливой в этом доме. Героиня между делом сообщает, что семьи больше нет, она распалась. Автор выбирает эпитет «тихо», чтобы охарактеризовать, как проходил этот процесс: «Между тем моя семья тихо распалась – рассохлась со временем, и все разбрелись в разные стороны. У детей уже были свои семьи. И никому не был нужен мой дом – ни его зеленая дверь с круглой латунной ручкой, ни его кремовые, собственноручно мною выкрашенные стены, ни березовый паркет, засиявший как старое золото после того, как я, ползая на карачках, оттерла половицы от всякой дряни каким-то особым американским маслом для оттирания паркета от дряни» [1]. Следующие жильцы дома также вряд ли окажутся более счастливыми и успешными: «Они были противные, угрюмые и ни разу не улыбнулись, даже из вежливости» [1].

«Легкими мирами» называет Т. Н. Толстая не только поэзию настоящей семьи и дома, но и уклад жизни, общественное устройство двух миров – США и СССР. Америка становится «легким миром» продуманных законов, работающего без взяток муниципалитета, точной сметы плотника. Но этот мир только кажется легким, только кажется домом, поскольку устроен по другим культурным законам, он мираж, где властвует иная, «протестантская этика», отмечает героиня, «чуждая метафоры, боящаяся игры». Татьяна понимает, что она чужая в этом «легком мире», чуждая ему своей творческой натурой, чутким отношением к малейшим колебаниям тонких материй, умением видеть полутона. Спасаясь от катастрофы перестроечной России, от развала отчего дома, героиня попадает в абсурд американской жизни. Несколько встреч с юристами по разным объективным причинам (покупка имущества, судебный процесс с постояльцем) исчерпывающе убеждает в нелепости многих требований законодательства. Преподавание-тюрьма, где нужно подстраиваться под настроение студентов, заигрывать с ними, чтобы в конце семестра в анонимном опросе получить положительные отзывы и продолжить контракт с нанимателем, бесталанные и глупые ученики заставляют героиню признать: «К концу моего тюремного срока все тонкие каналы, связывавшие меня с легкими мирами, были забиты пластиковым, плохо разлагающимся мусором» [1].

Повествование заканчивается продажей дома, когда героиня «вырывает иглу из сердца», заканчивает определенный период в жизни. В рассказе описан цикл купли-продажи, ставший в современном мире потребления абсолютно естественным и закономерным. Мотив дома в этом контексте прирастает семантикой напряжения, драмы, расставания.

Таким образом, художественная деталь в рассказе «Легкие миры» Т. Толстой, изображение предметов и создание образа вещного мира является важнейшим способом формирования художественной реальности. Художественная деталь в рассказе «Легкие миры» Т. Толстой связана с семантикой дома, самобытна и обусловлена творческой задачей автора: показать отношения человека и бытия. В своих произведениях писатель создает особую стилевую атмосферу, при реализации которой используются предметные детали, помогающие раскрыть состояние героев, показать дисгармонию действительности и иллюзий.

Список литературы:

1. Толстая Т.Н. Легкие миры [электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: https://www.litmir.me/br/?b=214412&p=1 (дата обращения 16.09.21)
2. Тэн И. О методе критики и об истории литературы. С-Пб.: И. Юровский, 1896. – 64 с.
3. Чудаков А.П. Слово – вещь – мир. От Пушкина до Толстого. М.: Современный писатель, 1992. – 320 с.