ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ПОЭТИЧЕСКОЙ ЛЕКСИКИ НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА

Целью данной статьи является исследование эстетической функции языковых единиц немецкого языка, которая благодаря семантическим приращениям и возникновению коннотативного созначения может существенно дополнять значение языковой единицы. Для выявления эстетического потенциала лексики немецкого языка в статье рассматриваются поэтическая лексика, эвфемизмы и звукоподражания. Новизна исследования заключается в комплексном подходе к исследованию эстетической функции языковых единиц, с учетом их места и активности в лексических и образных полях. Семантический анализ позволит точнее выявить глубинные причины эстетического преобразования метафоры и ее роль в формировании поэтической картины мира

Семантика слова имеет свойство трансформироваться и создавать приращения, придающие языковым элементам дополнительное значение. Этому могут способствовать дополнительные семы в значении слова, которые могут возникать в лексических единицах, когда определенные óбразы сопутствуют лексической единице в данном контексте.

Одним из основных языковых средств, пополняющих эстетический потенциал поэтической лексики являются метафоры. Метафорическая номинация лексического значения имеет иерархически организованную структуру, в составе которой наряду с денотативным, коннотативным и функционально-стилистическим макрокомпонентами выделяют и микрокомпоненты – семы: узуальные и окказиональные, системные и личностные, интегральные и дифференциальные, яркие и слабые, эксплицитные и скрытые, постоянные и вероятностные, ассертивные и диспозициональные (то есть объективные и идеальные, приписываемые признаки), четкие и нечеткие, позитивные и негативные, актуализованные и неактуализованные В процессе образования метафор актуализуются то ядерные дифференциальные семы, то периферийные и т.д. [3, c. 140 и след.]. При этом определенные признаки, принадлежащие или приписываемые одному денотативному классу проецируются на предмет или явление, принадлежащее другому денотативному классу. Эти признаки, входят вначале в лексическое значение слова виде коннотативных сем. Позже, если использование этого коннотативного значения принимает узуальный характер, они закрепляются в языке и слово используется как метафора.

В поэтическом тексте слово воспринимается как художественный образ и является единицей поэтического текста, которое выражает авторское восприятие мира и не обязательным образом связано с общепринятым его употреблением. Поэтический язык является «вторичной моделирующей системой» (в то время как обычный язык является первичным), в которой знак сам моделирует свое содержание; он своей формой предлагает адресату поэтического сообщения осознать причины и следствия выбора именно такого (порой необычного), а не какого-либо иного способа выражения [2, c. 7]. Образы поэтического текста могут одновременно воздействовать на ближайшие отрезки художественного текста, расширять его образный потенциал, придавая элементам текста несвойственные им раннее созначения утонченности избранности. Подобная трансформация семантического значения может содействовать возникновению эстетического значения в слове, словосочетании или тексте. Следует отметить, что не только поэтическая лексика обладает эстетическим потенциалом, но и любая метафора и все лексические единицы с коннотативными созначениями, поскольку сопровождающие их образы приводят к приращениям смысла, и в конечном счете к возникновению эстетического значения.

Отметим, что в настоящее время прямое и метафорическое понимание значения слова рассматриваются некоторыми лингвистами по существу как одинаковые процессы. Лакофф, Джонсон [6] и Гиббс [4] считают, что понимание метафоры происходит параллельно с пониманием прямого значения. Это значит, что при восприятии метафоры происходит отбор сем денотативного значения слова, которые могут быть перенесены в семантическое значение другого слова, дополняя его. Рассмотрим метафору Nebeltraum в отрывке из стихотворения Штефана Георга:

Freut euch dass nie euch fremdes land geworden

Der weihe land der väter paradies

Das sie erlöst vom nebeltraum im norden

Das oft ihr sang mehr als die heimat pries. (Stefan George) 

Метафора Nebeltraum представляет собой сложное слово, состоящее из двух частей – Nebel и Traum. Рассмотрим семантику слова Nebel, проследим по какой ассоциации произошел перенос значения в метафоре Nebeltraum, и что хотел сообщить читателю автор, использовав ее. При этом мы исходим из того, что в значении слова закреплены семантические признаки, выделяемые дефинициями толковых словарей [3, c. 30-32]. Nebel - Wolken (aus Dunst), die sich über dem Boden bilden u. durch die man nicht (weit) sehen kann. Traum – a.sehnlicher, unerfüllter Wunsch; b. (umgangssprachlich) etwas traumhaft Schönes; Person, Sache, die wie die Erfüllung geheimer Wünsche erscheint [11]. В данном случае в метафоре Nebeltraum метафорическую нагрузку несет в первую очередь компонент Nebel. В слове Nebel сема sehen с отрицательным местоимением nicht указывает на то, что те, кто мечтают покинуть родину ослеплены этой мечтой, и эта сема является как бы предупреждением этим людям, поскольку слепого повсюду могут подстерегать опасности. Кроме того пар (Dunst) имеет свойство рассеиваться, и ассоциативно возникает подсказка, что мечта покинуть родину может обернуться разочарованием. Такое эстетическое преобразование слова способствует формированию поэтической картины мира, которая, понимается нами как «поэтическая альтернатива миру действительному, физическому, это образ мира, смоделированный сквозь призму сознания художника как результат его духовной активности» [1, с. 119]. Использование поэтической лексики (der weihe land, paradies, erlösen, preisen) с коннотативным созначением «утонченность избранность» усиливает в стихотворении его художественно-эстетическое воздействие

Учитывая большое значение художественного образа для выявления эстетического потенциала поэтической лексики, при анализе эстетического значения поэтического слова необходимо исследовать не только его лексическое, но и образное поле. Известно, что в лексическом поле языковая единица не существует изолированно в сознании человека, а всегда возникает в нем со связанными по смыслу элементами. С ними лексическая единица образует структурированное множество элементов, которые взаимодействуют друг с другом. Термин “образное поле” является аналогией лингвистического понятия лексического поля, поскольку как и отдельное слово, так же и отдельная метафора не существует в подавляющем большинстве случаев изолированно Этот термин впервые использовал в 1958 Гаральд Вейнрих при исследовании метафоры [10, c. 508-521]. В образном поле происходит обмен определенными образами (“картинками”) в пределах определенной структурированной рамки (поля). Различные образные поля могут при этом пересекаться. Существенная разница между лексическими полями Трира и образнымит полями Вейнриха состоит в том, что образные поля в отличие от лексических полей открыты, их элементы могут пополняться или изыматься без ущерба для перераспределения и перегруппировки образного поля, не изменяя при этом смысла языковых единиц [см. 8, c. 185-197].

Рассмотрим следующий пример:

Die Uhren rauschen wie Wasser

Flutend entgleitet die Zeit. (M. Schick)

Взаимодействие двух несовместимых понятий (Uhren и rauschen) само по себе вызывает оживление и интерес при восприятии этой метафоы. К этому добавляется образ с шумом протекающей воды (rauschen). Поскольку шум воды связывается автором с часами, возникает ассоциация с жизнью, которая проходит также стремительно, как вода в полноводной реке: часы – человек, вода – жизнь, Синонимом слова die Uhr является Zeitmesser [11], т.е. часы отмеряют время жизни, отведенное человеку. Ассоциация с человеком возникает здесь, поскольку часы также стучат, как и сердце человека, а жизнь человека, согласно автору, проходит бурно, так как используется глагол rauschen (шуметь).

Метафорические образы в разные эпохи различаются у авторов, например, метафоры, используемые с одной стороны классиками немецкой литературы, и с другой -экспрессионистами. Используя метафоры, поэты прошлого обращались больше к образным полям «Времена года», «Части суток», «Явления природы», «Небесные светила», например:

 …wo Finsternis aus dem Gesträuche

mit hundert schwarzen Augen sah (Goethe)

В данном случае имеет место персонификация абстрактного существительного. Атрибуты человека (Augen) приписываются слову с абстрактным значением (Finsternis), за счет чего расширяется образный потенциал и возникает метафора. В другом примере:

Um dein Bette schweben Sterne,            

Dicht an dir vorbei…(R.Dehmel)

Слово Sterne имеет у поэта метафорически переосмысленное значение “надежда на счастливое будущее”. Эстетическое значение, наслаиваясь на прямое лексическое значение слова Sterne, вносит в ее семантическую структуру компоненты, которых данное слово ранее не имело, и таким образом расширяется образный потенциал этой лексической единицы.

Mit den Lippen, den Mondesbleichen,  

Hat er einst deine Mutter geküßt… (K.L. Mayer)

Образ бледных как луна целующих губ является индивидуальной поэтической метафорой автора. Семантика лексемы Mond лишь отдаленно связана с общеупотребительным значением слова Lippen, хотя и имеет некоторые точки опоры, позволяющие читателю разгадать смысл поэтического образа.

В XIX веке с появлением мегаполисов, усложнением социальных отношений и увеличением потока информации появляется необходимость метафорического осмысления реалий, связанных с этими изменениями. В связи с этим происходит усложнение образных полей, экспрессионисты использовали в своем творчестве уже и такие образные поля как «Человек в пространстве», «Человек во времени», например [5, c. 119].

Fremdling! Dein verlorener Schatten

Im Abendrot,

Ein finsterer Korsar

Im salzigen Meer der Trübsal.

Aufflattern weiße Vögel am Nachtsaum

Über stürzenden Städten

Von Stahl (Georg Trakl)

Художественный образ данного поэтического текста формируется посредством итеративности пейоративных сем в подавляющем большинстве его лексических единиц, таких как Fremdling, verlorener, Schatten, finsterer, Korsar, salzigen, Trübsal, Nachtsaum, stürzenden, Stahl. Fremdling имеет в словарях помету gehoben [11], которая указывает на эстетический коннотативный потенциал данного слова. Несмотря на то, что словари не отмечают пейоративную оценку в лексической единице Fremdling, однако известно, что отрицательная оценка может возникать в связи с тем, что в восприятии человека все неизвестное таит в себе опасность и воспринимается обычно отрицательно [9]. Эстетический компонент коннотации имеет и слово Trübsal, поскольку оно также имеет в словаре помету gehoben [11], и оно также отрицательно окрашено, так как страдание исключает положительную оценку. Отрицательную оценку имеет равным образом слово Stahl, поскольку ассоциируется с оружием и чем-то холодным, а также Korsar, образ которого вызывает ассоциации с убийствами и смертью. В слове Nachtsaum носителем отрицательной оценки является элемент Nacht как символ смерти, это слово связано с темнотой и безысходностью. Для лексической единицы Schatten словари отмечают образное использование этого слова как “тень усопшего” [(bildungssprachlich) als Schatten gedachte Gestalt eines Verstorbenen, Abgeschiedenen (im Totenreich der Antike) [11], которое совпадает с общим фоном стихотворения Георга Тракля. Все проанализированные нами образы как бы аккумулируются в лексической единице Städte. Здесь происходит наложение образа на информацию о мире и способ его восприятия, что является основой для возникновения эмоциональной реакции, связанной с восприятием образа, в данном случае образа города Образный элемент актуализирован почти во всех словах приведенного стихотворения, усиливая эстетического восприятие стихотворения.

Однако эстетическим потенциалом обладает слово не только в поэзии, но и обособленно в словаре. Это и слова с пометами gehoben, указывающие на высокий стиль их употребления (Gatte, Gewand, allebendig, allzugleich, entschlafen и др.), поэтизмы с пометами dichterisch (Minne, Eiland, Zähre, Eos, Philomela, Zephir, Pegasus, Morpheus, Demant, der/die Verblichene). Часто это композиты (Dreigestirn, Weltenraum, Himmelsbraut, dämmergrau, Himmelsbogen Erdenkloß, Erdenwurm, Sternenzelt, Dreigestirn).

Эстетический потенциал имеют также эвфемизмы, эстетическая функция которых состоит в том, что они используются в качестве более изящных и элегантных обозначений тех явлений действительности, которые могут отрицательно восприниматься реципиентом. Они используются в разных сферах, например, в поэзии, для того чтобы избежать упоминания грубых “материй”, таких как смерть, болезни и др.

Drüben geht die Sonne scheiden,           

Und der müde Tag entschlief. (N. Lenau)

Слово entschlafen имеет в немецком языке много синонимов (einschlafen, ableben, verscheiden, versterben, einschlummern, abscheiden dahinscheiden, entschlummern, heimgehen), которые также стилистически маркированы.

Эвфемизмы часто выполняют эстетическую функцию и в политических текстах, когда в манипулятивных целях политику необходимо оправдать какие-либо поступки и решения, создать положительный имидж, привлечь на свою сторону избирателей. Так, в своей книге, написанной в соавторстве с Э.Вейлинг, Дж.Лакофф пишет о том, что после 11 сентября 2001 года, когда самолет террористов протаранил торговый центр в Нью-Йорке, американские власти, говоря о погибших, умышленно использовали слово Opfer, а не Verluste для того, чтобы начать антитеррористическую политику. Выбор лексемы имел больщое значение, для того, чтобы убедить американцев в правильности выбора нового курса в политике, так как, когда мы слышим слово Opfer, то наше знание о мире диктует нам, что если есть жертва, то должен быть преступник, который совершил преступление, и который должен быть наказан [7, c. 127]. Однако в военных сводках, говоря о погибших, используется эвфемизм Verluste, который в сознании реципиента связывается с войной, а на войне потери неизбежны. И здесь уже нивелируется то обстоятельство, что под потерями подразумеваются человеческие жизни, что погибшие люди - те же жертвы. Таким образом, прикрываясь тем, что не хотят травмировать население (здесь проявляется эстетическая функция эвфемизма Verluste), власти оправдывают свои поступки.

Эстетическим потенциалом обладают также звукоподражания, специфическим образом отражающие в речи звуковую сторону действительности. Вызванные звукоподражаниями образы имеют эстетический потенциал, поскольку мы имеет дело со словотворчеством, которое содействует приращению эстетического значения в слове, а тексту сообщает оживленность, спонтанность и непринужденность. В немецком языке звукоподражания чаще всего выражаются междометиями (Hihi! Hipp, hipp, hurra! Juchhe! Nanu! Patsch! и др.), однако имеются также глаголы (anbellen, bibbern, bumsen, gicksen, juchzen, kläffen, klapsen, miauen, ticken, unken, krähen, и др.) и существительные (Blabla, Bonbon, Gebrüll, Geklatsche, Puff, Quatsch, Techtelmechtel, Ticktack и др.), реже – прилагательные (klapsig, tapsig) и наречия (ruck-zuck, tiptop) Эстетическая функция звукоподражаний состоит в том, что заменяя в тексте стилистически нейтральные слова, они являются эффективным приемом создания гармонично звучащего текста.

Таким образом, рассмотрение эстетического потенциала поэтической лексики, эвфемизмов и звукоподражаний позволяет придти к заключению, что изучение закономерностей использования этой лексики может способствовать расширению изобразительно-выразительных возможностей создания поэтических текстов, а поэтическая лексика с коннотативным созначением «утонченность, избранность» всегда будет притягивать читателя, поскольку неистребимо стремление человека найти идеал, приблизиться к совершенству. Анализ и выявление семантики поэтической лексики поможет точнее определить особенности построения поэтических текстов и уместность употребления этой лексики в тексте.