СПЕЦИФИКА  КОНСОЛИДАЦИИ  ГИБРИДНОГО  РЕЖИМА  В  РОССИЙСКОЙ  ФЕДЕРАЦИИ  В  ПЕРИОД  2000—2012  ГОДОВ

Сорбалэ  Алексей  Борисович

студент  второго  курса,  факультет  менеджмента,  кафедра  прикладной  политологии,  Национальный  Исследовательский  Университет  «Высшая  Школа  Экономики»  —  Санкт-Петербург,  РФ,  г.  Санкт-Петербург

E-mail:  alexsorbale@gmail.com

Балаян  Александр  Александрович

канд.  полит.  наук,  доцент  Национального  Исследовательского  Университета  «Высшая  Школа  Экономики»  —  Санкт-Петербург,  РФ,  г.  Санкт-Петербург

E-mail: 

THE  SPECIFICS  OF  CONSOLIDATION  OF  HYBRID  REGIME  IN  RUSSIA  DURING  THE  PERIOD  OF  2000—2012

Sorbale  Alexey

second-year  student,  Faculty  of  Management,  Department  of  Applied  Political  Science,  National  Research  University  "Higher  School  of  Economics"  —  St.  Petersburg,  Russia,  St.  Petersburg

Balayan  Alexander

candidate  of  political  sciences,  associate  Professor  of  the  National  Research  University  "Higher  School  of  Economics"  —  St.  Petersburg,  Russia,  St.  Petersburg

АННОТАЦИЯ

Данная  работа  направлена  на  анализ  трансформации  режима  Российской  Федерации,  который  за  период  2000—2012  годов  перешёл  от  модели  ограниченной  конкуренции  к  модели  электорального  авторитаризма.  При  помощи  регрессионного  анализа  мы  попытаемся  определить  основные  факторы,  повлекшие  за  собой  исход  политического  транзита  в  России  на  примере  трёх  этапов:  2000—2004,  2004—2008  и  2008—2012,  а  также  рассмотрим  основные  тенденции  последних  лет,  которые  в  перспективе  могут  привести  к  слому  современного  российского  режима.

ABSTRACT

This  work  focuses  on  the  analysis  of  the  transformation  of  the  regime  of  the  Russian  Federation,  which  from  limited  competition  model  to  electoral  authoritarianism  in  the  period  of  2000—2012.  Using  the  regression  analysis,  we  will  try  to  identify  the  main  factors  that  caused  the  exodus  of  political  transition  in  Russia  on  the  example  of  three  phases:  2000—2004,  2004—2008  and  2008—2012,  as  well  as  look  at  the  main  trends  of  recent  years,  which  could  potentially  lead  to  a  breakdown  of  the  current  Russian  regime.

Ключевые  слова:  гибридный  режим;  Россия;  политический  транзит;  фасадные  институты.

Keywords:  hybrid  regime;  Russia;  political  transit;  facade  institutions.

Введение

После  распада  Советского  Союза  многие  эксперты,  в  частности,  С.  Хантингтон  [10,  c.  53],  делали  предположения  относительно  того,  чем  закончится  политический  транзит  в  странах  постсоветского  пространства,  в  особенности  в  России,  которая  являлась  одним  из  возможных  вариантов  построения  модели  электоральной,  а  впоследствии  и  либеральной  демократии.  Тем  не  менее,  к  началу  2000-х  годов  стало  явственно  видно,  что  российский  режим  не  представляет  из  себя  консолидирующейся  демократии,  поскольку  в  общественно-политической  сфере  нарастало  проявление  авторитарных  тенденций.  Впоследствии,  к  середине  2000-х  годов,  большая  часть  исследователей  начала  говорить  о  российском  режиме  как  о  гибридном,  то  есть  включающем  в  себя  институты  демократии  (либо  не  до  конца  сформировавшиеся,  либо  контролируемые  со  стороны  исполнительной  власти),  которые  сосуществуют  с  признаками  авторитарного  государства.  Таким  образом,  мы  сталкиваемся  с  актуальными  для  современной  России  вопросами:  Что  послужило  причиной  того,  что  политический  транзит  привёл  к  установлению  гибридного  режима,  а  не  к  переходу  к  демократии?  Было  ли  это  наследие  советского  прошлого,  которое  повлияло  на  только  начинающие  развиваться  институты  демократии  и  привело  к  невозможности  их  полноценного  развития  в  процессе  транзита?  Либо  это  деятельность  центральной  власти  привела  к  откату  от  первоначальных  демократических  завоеваний? 

Новейшая  политическая  история  России  может  рассматриваться  нами  через  призму  трёх  моделей.

Первая  модель  —  это  модель  зарождающегося  электорального  авторитаризма,  характерная  для  периода  2000—2003  годов.  Эта  модель  характеризуется  первоначальной  реальной  конкурентоспособностью  всех  участников  политического  процесса  при  относительно  слабом  контроле  действующей  власти  над  электоральным  процессом.  Впоследствии  этот  статус-кво  изменяется  под  действием  законодательных  и  манипулятивных  действий  власти,  стремящейся  усилить  своё  положение  на  политической  арене. 

Вторая  модель  —  это  модель  партия  власти  —  доминантный  игрок,  развивавшаяся  в  2003—2007  годах.  Эта  модель  характеризуется  усилением  Центра  и,  как  следствие,  силы  (партии),  представляющей  центральную  власть.  Первоначальное  хрупкое  равновесие  между  действующей  властью  и  оппозицией  сменяется  доминированием  одной  силы  при  помощи  различных  инструментов  давления,  как  на  представителей  оппозиции,  так  и  на  граждан  страны.  Мультиполярность  политического  поля  сменяется  однополярностью,  поскольку  многие  политические  силы  удаляются  с  политической  арены,  в  основном  при  помощи  законодательных  механизмов,  а  оставшиеся  по  возможности  кооптируются  в  качестве  «попутчиков»  режима  [4,  c.  99]  и  становятся  системной  оппозицией,  подконтрольной  влиянию  Кремля.

Третья  модель  —  это  модель  слома  электорального  авторитаризма,  характерная  для  периода  2008—2012  годов.  Она  заключается  в  укреплении  фасадных  институтов  демократии,  которые  были  созданы  ещё  в  предыдущий  период  за  счёт  проведение  мнимой  либерализации  политической  сферы.  При  этом,  власть  производит  шаги,  призванные  гарантировать  её  абсолютный  монополизм  в  течение  длительного  срока  и  расширить  её  полномочия  и  контроль  над  повесткой  дня.  Тем  не  менее,  непредвиденная  мобилизация  оппозиции  и  её  активная  деятельность,  приведшая  к  потере  властными  элитами  части  своих  позиций,  приводит  современный  российский  режим  к  кризису,  в  перспективе  позволяющий  говорить  о  том,  что  власть  столкнётся  с  новыми  проблемами,  связанными  с  удержанием  монопольной  власти. 

Проверка  гипотез

Для  анализа  нашего  кейса  мы  подвергаем  проверке  следующие  гипотезы: 

Гипотеза  1:  Главным  фактором,  определившим  консолидацию  российского  гибридного  режима,  стала  деятельность  политических  элит,  подконтрольных  центральной  власти,  на  региональном  уровне.  Она  проявлялась  в  монополизации  принятия  решений  в  региональных  законодательных  собраниях  депутатами  от  правящей  партии,  удалении  оппозиционных  акторов  с  политической  арены  и  фальсификации  результатов  выборов  местными  элитами.

Гипотеза  2:  Главным  фактором,  определившим  консолидацию  российского  гибридного  режима,  стала  зависимость  региональных  бюджетов  от  федеральных  трансфертов.  Местная  политическая  элита  непосредственно  влияла  на  электоральный  результат  правящей  партии  в  регионе,  с  целью  сохранения  своего  места  в  политической  конъюнктуре  и  получения  выигрышей,  обусловленных  экономическими  мотивами. 

Для  проверки  наших  гипотез  необходимо  провести  статистический  анализ  при  помощи  множественной  линейной  регрессии.  Мы  будем  проверять  гипотезу  на  примере  выборов  в  Государственную  Думу  четвёртого,  пятого  и  шестого  созывов. 

Сначала  проведём  анализ  выборов  в  Государственную  Думу  четвёртого  созыва  в  2003  году.  Для  этого  сконструируем  одну  зависимую  и  2  независимых  переменных.  В  качестве  зависимой  переменной  будет  выступать  Индекс  демократичности  выборов  в  российских  регионах  Независимого  института  социальной  политики  [8].  Он  выражается  в  степени  независимости  СМИ,  уровне  развития  коррупции  и  гражданского  общества,  открытости  и  демократичности  проводимых  выборов  и  уровне  политического  плюрализма.  В  качестве  независимых  переменных  выступают  те,  которые  должны  показать  фасадность  российских  демократических  институтов  и  проявление  этого  факта  в  итоговых  результатах  выборов  в  Государственную  Думу  и  в  механизме  её  работы.  Первая  переменная  —  это  Индекс  финансовой  независимости  регионального  бюджета  [7],  иными  словами,  эта  переменная  показывает  степень  зависимости  регионов  от  федеральных  дотаций.  Предполагается,  что  низы  «вертикали  власти»  зависимых  от  федеральных  трансфертов  регионов,  которые  не  обладают  собственными  ресурсами  для  развития  местной  экономики,  могли  обеспечить  необходимое  количество  голосов  партии  «Единая  Россия»  с  целью  получения  наибольшего  выигрыша.  Данные  для  переменной  взяты  с  сайта  института  «Общественная  экспертиза».  Вторая  переменная  —  это  Результат  кандидата  Путина  на  президентских  выборах  2000  года  [6].  Эта  переменная  должна  показать  уровень  влияния  президента  страны  на  результаты  партии,  которая  впоследствии  стала  инструментом  продавливания  политических  решений,  и  удержания  власти  в  руках  главы  государства.  Иными  словами,  она  должна  показать  насколько  элиты,  позволившие  Владимиру  Путину  победить  на  выборах  в  2000  году,  связаны  с  победой  «Единой  России»  в  2003.  Основным  источником  данных  для  этой  переменной  является  сайт  Центральной  избирательной  комиссии.  Результаты  анализа  представлены  в  Модели  1  (Таблица  1). 

Для  анализа  выборов  в  Государственную  Думу  пятого  и  шестого  созывов  были  разработаны  Модели  2  и  3,  соответственно.  Зависимая  переменная  остаётся  той  же  —  Индекс  демократичности  выборов  в  российских  регионах.  В  качестве  независимых  переменных  в  Модели  2  берутся  Результат  кандидата  Путина  на  президентских  выборах  2004  года  [1],  Индекс  финансовой  независимости  регионального  бюджета  и  Региональный  рейтинг  монополии  [7]  (выражающийся  в  проценте  мандатов  «Единой  России»,  полученном  на  прошлых  выборах).  Данные  для  переменных  взяты  на  сайтах  Центральной  избирательной  комиссии  и  института  «Общественная  экспертиза».  Результаты  анализа  выборов  в  Государственную  Думу  пятого  созыва  представлены  в  Модели  2  (Таблица  1).

В  качестве  независимых  переменных  в  Модели  3  берутся  Результат  кандидата  Медведева  на  президентских  выборах  2008  года  [9],  Индекс  финансовой  независимости  регионального  бюджета  и  Региональный  рейтинг  монополии.  Данные  для  переменных  взяты  на  сайтах  Центральной  избирательной  комиссии  и  института  «Общественная  экспертиза».  Результаты  анализа  выборов  в  Государственную  Думу  шестого  созыва  представлены  в  Модели  3  (Таблица  1).  В  целом,  данные  были  взяты  по  89  регионам  для  анализа  выборов  в  Госдуму  четвёртого  созыва,  по  85  для  анализа  выборов  в  Госдуму  пятого  созыва  и  83  для  анализа  выборов  в  Госдуму  шестого  созыва. 

Таблица  1. 

Консолидация  гибридного  режима  в  Российской  Федерации  (зависимая  переменная  —  Индекс  демократичности  выборов  в  российских  регионах)

*  Корреляция  значима  на  уровне  0.05;

**  Корреляция  значима  на  уровне  0.01

Проверка  гипотезы  1:  Главным  фактором,  определившим  консолидацию  российского  гибридного  режима,  стала  зависимость  региональных  бюджетов  от  федеральных  трансфертов.

Полученные  данные  говорят  о  том,  что  во  время  выборов  в  Государственную  Думу  четвёртого  созыва  (Модель  1)  наиболее  значимым  фактором  являлась  зависимость  или  независимость  региона  от  федеральных  трансфертов:  процент,  полученный  «Единой  Россией»,  негласно  поддерживаемой  главой  государства,  зависел  от  деятельности  местных  чиновников,  стремящихся  не  столько  улучшить  социально-экономические  показатели  своего  региона,  сколько  сохранить  своё  место  в  системе  «вертикали  власти»  за  счёт  влияния  на  электоральный  процесс  и  получения  необходимых  центру  результатов. 

Этот  фактор  не  потерял  своей  значимости  и  во  время  выборов  2007  года  (Модель  2),  когда  положительная  динамика  роста  ВВП  и  сверхдоходы  от  экспорта  минеральных  ресурсов  позволили  институционализировать  практику  поддержки  «лояльных»  регионов  [5,  с.  6]. 

Однако  во  время  выборов  в  Государственную  Думу  шестого  созыва  (Модель  3),  фактор  экономической  зависимости  региона  от  центра  становится  менее  значимым.  Это  объясняется  следующим:  экономический  аспект  электорального  процесса  вкупе  с  расширяющимся  общественным  движением  за  честные  выборы  теряет  свою  значимость  в  период  начавшегося  в  России  экономического  кризиса.  Таким  образом,  объяснительная  способность  гипотезы  для  Модели  3  является  низкой,  и  мы  не  можем  руководствоваться  ею  для  интерпретации  процесса  консолидации  гибридного  режима  в  период  всех  трёх  электоральных  циклов.  Исходя  из  этого,  мы  отвергаем  данную  гипотезу.

Проверка  гипотезы  2:  Главным  фактором,  определившим  консолидацию  российского  гибридного  режима,  стала  деятельность  политических  элит,  подконтрольных  центральной  власти,  на  региональном  уровне.

Проверяемая  нами  вторая  гипотеза  объединяет  политэкономические  факторы  влияния  на  консолидацию  российского  гибридного  режима. 

В  Модели  2  переменная,  которая  отражает  деятельность  политических  элит  —  Региональный  рейтинг  монополии,  который  выражается  в  проценте  мандатов  «Единой  России»  в  законодательном  собрании  региона,  показала  высокую  значимость.  К  2007  году  «Единой  России»  удалось  развить  важный  канал  влияния  на  исход  выборов  —  политический,  который  выражался  в  способности  региональных  правительств  влиять  на  механизм  подсчёта  голосов  и  итоговый  результат  партии  власти  и  оппозиции  в  рамках  административного  управления.  К  этому  же  пункту  относится  и  различные  законодательные  ограничения,  такие  как  повышение  проходного  барьера  или  отмена  избирательных  блоков  [2,  с.  31],  которые  позволили  «Единой  России»  укрепить  свои  и  без  того  сильные  позиции  в  регионах  за  счёт  исключения  большого  количества  политических  игроков  из  электоральной  гонки.  Следует  отметить  отрицательную  зависимость  между  зависимой  и  независимой  переменными:  чем  меньше  мандатов  «Единая  Россия»  имеет  в  регионе,  тем  более  демократично  проходят  выборы. 

Однако  важно,  что  уже  во  время  выборов  2011  года  эта  переменная  в  принципе  потеряла  всю  значимость  в  статистической  модели.  Это  объясняется  тем,  что  президентом  Медведевым  была  произведена  массовая  замена  местных  элит  [2,  с.  34],  которые  обеспечивали  необходимые  партии  власти  результаты  в  регионах  —  именно  это  стало  одной  из  причин  относительного  провала  «Единой  России»  на  выборах  в  парламент. 

Логичным  является  то,  что  данная  переменная  не  была  включена  нами  для  проверки  первой  модели:  о  настоящем  влиянии  партии  «Единая  Россия»  на  политическую  конъюнктуру  страны  можно  говорить  лишь  с  2003  года,  когда  она  стала  лидером  на  выборах  в  Государственную  Думу  четвёртого  созыва.  Развитие  разветвлённой  региональной  сети,  позволившей  партии  власти  в  2007  году  получить  необходимое  для  доминирования  в  парламенте  количество  мандатов,  происходило  в  период  между  выборами  в  Государственную  Думу:  с  2003  по  2007  год. 

В  Модели  3  наиболее  значимой  переменной  оказался  Результат  кандидата  Медведева  на  президентских  выборах  2008  года.  Её  значимость  объясняется  тем,  что  механизмы  фальсификации,  поддерживаемые  политическими  элитами  на  местном  уровне,  действовали  эффективно  во  время  выборов  президента  в  2008  году  и  продолжили  определённым  (хоть  и  менее  успешным)  образом  функционировать  даже  в  условиях  «чистки  кадров»  и  массовых  протестов. 

Однако  фактор  влияния  президентских  выборов  в  Модели  1  оказался  незначимым,  что  говорит  о  том,  что  связи  между  относительно  конкурентными  выборами  2000  года  и  «низами»  вертикали  власти,  которые  прошли  процесс  институционализации  и  стали  участвовать  в  процессе  фальсификации  результатов  голосования  в  2003  году,  нет.  Аналогичная  ситуация  наблюдается  и  при  анализе  выборов  в  Государственную  Думу  пятого  созыва:  переменная  Результат  кандидата  Путина  на  президентских  выборах  2004  года  не  является  значимой  (хоть  и  имеет  больший  коэффициент).  Следует  отметить  отрицательную  зависимость  между  результатами  выборов  президента  и  индексом  демократичности  регионов:  чем  больший  процент  получил  Путин  на  выборах  в  регионе,  тем  менее  демократично  прошли  выборы. 

Высокая  значимость  переменной  Индекс  финансовой  независимости  регионального  бюджета  в  первой  и  второй  модели  и  наличие  значимости  в  третьей  модели  также  подтверждает  выдвинутую  нами  гипотезу:  она  показывает  высокую  зависимость  результатов,  полученных  правящей  партией  в  определённом  регионе  от  внеправовой  деятельности  местных  элит,  стремящихся  получить  наибольшее  финансирование  от  федерального  центра.  Таким  образом,  данная  гипотеза  раскрывает  не  только  цель  политических  акторов  в  каждый  из  электоральных  циклов  —  стремление  сохранить  своё  место  инкумбента  при  помощи  различных  каналов  взаимодействия  с  центральной  властью,  но  и  показывает  эволюцию  механизма  влияния  на  исход  выборов.  Малая  эффективность  такого  механизма  в  условиях  отсутствия  доминантного  игрока  в  начале  2000-х  годов  сменяется  чёткой  системой  с  экономическими  и  политическими  каналами  взаимодействия  «центр-регион».  Данная  гипотеза  обладает  объяснительной  способностью  во  всех  трех  моделях,  именно  поэтому  мы  можем  принять  её. 

Заключение

Нами  был  проведён  анализ  гибридного  режима  Российской  Федерации  на  протяжении  его  двенадцатилетней  истории.  Можно  сделать  вывод  о  развитии  наиважнейшей  тенденции  —  увеличения  вмешательства  действующей  власти  в  каждый  из  этапов  выборного  процесса  с  целью  усиления  своих  доминантных  позиций  на  политической  арене.  Новейшая  политическая  история  России  может  рассматриваться  нами  через  призму  трёх  моделей.

Первая  модель  —  это  модель  зарождающегося  электорального  авторитаризма,  характерная  для  периода  2000—2003  годов.  Эта  модель  характеризуется  первоначальной  относительной  конкурентоспособностью  всех  участников  политического  процесса  при  ограниченном  контроле  действующей  власти  над  электоральным  процессом.  Впоследствии  этот  статус-кво  изменяется  под  действием  законодательных  и  манипулятивных  действий  власти,  стремящейся  усилить  своё  положение  на  политической  арене. 

Вторая  модель  —  это  модель  партия  власти  —  доминантный  игрок,  развивавшаяся  в  2003—2007  годах.  Эта  модель  характеризуется  усилением  Центра  и,  как  следствие,  силы  (партии),  представляющей  центральную  власть.  Первоначальное  хрупкое  равновесие  между  действующей  властью  и  оппозицией  сменяется  доминированием  одной  силы  при  помощи  различных  инструментов  давления,  как  на  представителей  оппозиции,  так  и  на  граждан  страны.  Мультиполярность  политического  поля  сменяется  однополярностью,  поскольку  многие  политические  силы  удаляются  с  политической  арены,  в  основном  при  помощи  законодательных  механизмов,  а  оставшиеся  по  возможности  кооптируются  в  качестве  «попутчиков»  режима  [2,  с.  99],  и  становятся  системной  оппозицией,  подконтрольной  влиянию  Кремля.

Третья  модель  —  это  модель  слома  электорального  авторитаризма,  характерная  для  периода  2008—2012  годов.  Она  заключается  в  укреплении  фасадных  институтов  демократии,  которые  были  созданы  ещё  в  предыдущий  период  за  счёт  проведение  мнимой  либерализации  политической  сферы.  При  этом  власть  производит  шаги,  призванные  гарантировать  её  абсолютный  монополизм  в  течение  длительного  срока  и  расширить  её  полномочия  и  контроль  над  повесткой  дня.  Тем  не  менее,  непредвиденная  мобилизация  оппозиции  и  её  активная  деятельность,  приведшая  к  потере  властными  элитами  части  своих  позиций,  приводит  современный  российский  режим  к  кризису,  в  перспективе  позволяющий  говорить  о  том,  что  власть  столкнётся  с  новыми  проблемами,  связанными  с  удержанием  монопольной  власти.  Цена  противодействия  оппозиционным  политическим  структурам  и  сохранения  статус-кво  может  оказаться  слишком  высокой.

Из  полученных  в  результате  статистического  анализа  результатов  можно  сделать  вывод,  что  начиная  с  2003  года  действующая  власть  использует  широкий  спектр  воздействия  на  электоральные  исходы  и  механизмы  работы  политических  институтов  —  экономическое  манипулирование  региональной  политикой,  фальсификацию  на  местном  уровне  через  административные  каналы,  законодательное  ограничение  политической  конкуренции  и  иерархию  «вертикали  власти»,  которая  обеспечивает  стабильность  всей  системы  доминирования.  Функционирование  фасадных  (подрывных)  [3,  с.  6]  институциональных  структур  и  механизм  работы  исполнительной  и  подконтрольной  ей  законодательной  власти,  основываются  на  деятельности  региональных  элит,  что  в  совокупности  ведёт  к  консолидации  авторитарных  тенденций  в  российской  политике. 

Список  литературы:

1. Выборы  Президента  Российской  Федерации.  Данные  на  сайте  ЦИК  РФ.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://pr2004.cikrf.ru/  (дата  обращения:  07.01.14).
2. Голосов  Г.В.  Электоральный  авторитаризм  в  России  //  Pro  et  Contra.  2008.  Январь-февраль.  —  С.  22—35.
3. Гельман  В.Я.  Подрывные  институты  и  неформальное  управление  в  современной  России//  Полития.  —  2010.  —  №  2  (57).  —  С.  6—24.
4. Гельман  В.Я.  Трещины  в  стене  //  Pro  et  Contra.  —  2012.  —  №  1—2.  —  С.  94—115.
5. Рогов  К.Ю.  Демократия-2010:  Прошлое  и  будущее  плюрализма  в  России  //  Pro  et  Contra.  2009.  —  С.  6—30.
6. Данные  о  выборах  Президента  Российской  Федерации  2000  года  на  сайте  ЦИК  РФ.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://cikrf.ru/banners/vib_arhiv/president/2000/  (дата  обращения:  07.01.14).
7. Демократический  аудит  регионов.  Предварительные  результаты.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.freepress.ru/publish/publish043.shtml  (дата  обращения:  08.01.14).
8. Петров  Н.В.,  Титков  А.С.  Социальный  атлас  российских  регионов.  Индекс  демократичности.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://atlas.socpol.ru/indexes/index_democr.shtml#reg_dif  (дата  обращения:  08.01.14).
9. Чуров  В.Е.,  Конкин  Н.Е.  Постановление  Центральной  избирательной  комиссии  Российской  Федерации  от  7  марта  2008  г.  №  104/777-5  г.  Москва.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.rg.ru/2008/03/08/cik-president-dok.html  (дата  обращения:  08.01.14).
10. Хантингтон  С.  Третья  волна  демократизации  в  конце  XX  века.  С.  М.:  РОССПЭН,  2003.  —  368  с.