ШЕКСПИРОВСКИЕ РЕМИНИСЦЕНЦИИ В ФИЛЬМЕ А.КУРОСАВЫ «РАН»

Японский режиссёр А. Куросава снимал фильмы, обращаясь к произведениям классиков японской, русской и английской литературы. Одним из своих любимейших авторов А. Куросава называл У. Шекспира [3, 146]. По пьесе Шекспира «Макбет» А. Куросава снял фильм «Трон в крови» (1957 г.), который является экранизацией, несмотря на то, что в киноленте присутствует и западная логика конфликтов, и техника театра Но, несмотря на то, что действие перенесено в Японию и имеет иные характеры, мотировки сюжета. Изменён финал трагедии, а взамен текста У.Шекспира, основную нагрузку слова на себя взяло изображение. Уйдя от буквы шекспировской пьесы Куросава остался верен главному в ней – трагедийной мощи характеров, единству пронизанного трагизмом мира. Но в независимости от ряда переделок фильма, картина является поистине трагической и поистине шекспировкой. Что же касается картины «Ран», то в ряде исследований утверждается, что фильм – экранизация пьесы «Король Лир» У. Шекспира [4].

«Ран» (1985 г.) – это своеобразная кульминация, в которой режиссёр достиг художественной и философской цельности. Один из самых известных, и самый титулованный фильм Акиры Куросавы представляет собой сложное поле для анализа. Цель данной статьи – выявить сходства и различия в образном строе трагедии У. Шекспира «Король Лир» и фильма А. Куросавы «Ран». 

Сюжет фильма «Ран» (Смута, Хаос) перекликается с классической трагедией У. Шекспира «Король Лир», хотя не является ее прямой экранизацией. Действие картины разворачивается в эпоху средневековых войн. Стареющий правитель Хидеторо решает разделить владения между сыновьями Жеро, Таро и Сабуро. Тем самым навлекает гибель на весь род. Хидеторо, потеряв все, в том числе и рассудок, вынужден скитаться по развалинам своих бывших владений. Финал прост, все погибло, умерли и правые и виноватые. Поистине шекспировский сюжет. Исходя из поставленной цели, рассмотрим сходства и различия трагедии и фильма.

Ярким отличием картины от пьесы является смена дочерей в трагедии Шекспира на сыновей в фильме Акиры Куросавы. Лживыми и коварными персонажами по Шекспиру были в равной степени мужчины и женщины. Куросава даёт понять, что всё зло — от женщин. И по настоящему отрицательным персонажем картины является лишь один человек — леди Каеде, которая стравила между собой братьев обманом и распутством. Она подстрекала старшего брата, раскру­чивала интригу по ходу фильма, и стала причиной гибели королевства в финале. Это ещё одна оригинальная деталь, которой не было у Шекспира.

Важнейшим отличием картины от пьесы У. Шекспира является композиционное решение. Пьесе Шекспира присуще классическое построение трагедии: введение, завязка, развитие действия, кульми­нация и развязка. А в фильме Акира Куросава использует нарративную и темпо-ритмическую структуру двойного-феерического Но – одну из традиционных моделей японского театра. Теория двойного-феерического Но разработана Зэами (1363‑1443) основана на темпоритмическом прин­ципе "дзе-ха-кю" (введение, развертывание, стремительное завершение) и распространяется на все стороны театра Но – начиная с композиции каждой пьесы и актерской игры, заканчивая выбором репертуара на сеанс и его порядком. В двойном-феерическом Но принцип "дзе-ха-кю" сочетается не только с переходом от монологов и диалогов персонажей, выполняющих повествовательную функцию, к танцу и музыке, но и с постепенным преображением представляемого на сцене мира – от объективного к субъективному, от яви к воспоминанию и сну [5, 200].

В картине «Ран» происходит расслоение сюжета на реальность и ирреальность сновидения. Первая половина действия развертывается в актуальной реальности, вторая – во сне "ваки" (ваки – буквально "сторона", т. е. человек, видящий событие со стороны). А временная протяженность трех частей соотносится приблизительно в пропорции 1:3:1[1, 140]. 

А грим героя, обстановка и места действия отчасти функцио­нируют в фильме аналогично маске, занавесу и месту действия в двойном-феерическом Но [6]. Вместе с тем они сохраняют в фильме и реалистическое значение. Нарративно-репрезентативная структура фильма, включая диалоги и монологи персонажей, постоянно указывает зрителю на многослойность пространственно-временного континуума [5, 201]. Что же касается пьесы Шекспира «Король Лир», то в ней действие разворачивается только в реальности.

Но помимо композиции Куросава использует в картине специфи­ческий для театра Но повествовательный ритм, когда длинные статично-ритуальные сцены внезапно прерываются резкими динамическими рывками либо в пластике, либо в речи персонажей. Изобразительная стилистика фильма «Ран» соответствует японской разновидности картин макимоно (горизонтально развертывающийся свиток). Однако монтаж кадров выполнен режиссёром в соответствии с традициями амери­канского кино. Зачастую укрупнение (например, смена планов от дальнего к среднему) осуществляется за счёт быстрого пунктирного соединения монтажных кадров [1, 141].

Существенным компонентом для сравнения фильма и пьесы служит пейзаж и его художественная функция. У.Шекспир в своей пьесе не дает описаний природы, ограничиваясь пояснениями в ремарках, о том, что надвигается буря. Для режиссёра природа стала важным связующим элементом, в воспроизведении трагедии на экране. Природа – в киноленте неотъемлемая часть самого действия. Постепенное приближение бури создаёт на экране нарастание напряжения, помогает в полной мере понять, сколь сильно и трагично действие картины. Пейзаж – один из элементов, организующих действие. Посредством пейзажа в фильме «Ран» Куросава стремится развернуть образ мирового катаклизма.

Куросава удивительно верно поймал саму суть эпоса, как вневременного и вненационального жанра. Эпоса как истории о чем-то великом, что стоит над людьми со всех их интригами, военными маневрами в чистом поле и итоговыми проклятьями к небесам. Эпичность и мощь постановки особенно хорошо видны в батальных сценах. У Куросавы нет современной проработки техники боя, по большому счёту, вообще непонятно, кто куда бежит и в кого стреляет, но толпы людей, пеших, конных, живых и мёртвых, мечущихся по горящему замку на протяжении пятнадцати минут, производят настолько сильное впечатление, что сцена кажется финальной. «Хаос» – наказание богов королю, его придворным, сыновьям, да и всем людям. Хаос в исполнении Куросавы — худшее, что может произойти. Не щадя ни плохих, ни хороших, он сметает всё то, что создано человеком, возвращая бытие в первозданное состояние.

Нельзя не сказать о концептуальности киноленты. Фильм «Ран» близок и адекватен Шекспиру по духу, несмотря на то, что «Ран» не явля­ется буквальной экранизацией трагедии. Кинолента Акиры Куросавы «Ран» – это вселенская трагедия, цивилизационная катастрофа, результат которой – балансирование над пропастью одинокой фигуры ослепшего человека. Этот символ представлен в пластическом образе Цурумаро, застывшего в одиночестве на краю бездны и уронившего оберегавший его свиток с изображением Будды. В фильме Акиры Куросавы проблемы человеческой жизни, правды, чести доведены до крайней черты. К утверждению человека он идет путём безжалостным – через почти полное отрицание человечности, ставя под сомнение истинность чело­веческих ценностей – любви, добра, героизма, чести, правды, разума.

Таким образом, фильм Акиры Куросавы «Ран» не является прямой экранизацией шекспировской трагедии «Король Лир». Это отмечал как сам режиссёр, так и японские исследователи кино. Вместе с тем не раз подчеркивался факт серьезного влияния творчества У. Шекспира на кинематограф А. Куросавы (в частности, его экранная интерпретация «Макбета» под названием «Трон в крови»). В его фильмах впервые в кинематографе был осуществлен синтез поэтики японского и западного театра, литературы, живописи. Лента «Ран» представляет пример уни­кальной попытки освоения театральной нарративной системы двойного феерического Но экранными средствами. Однако сходство фабулы, высокая степень трагизма, столкновение личности, неоднозначность и многогранность характеров позволяют провести параллели с пьесой У. Шекспира «Король Лир», а в личной трагедии Хидеторо (главного героя фильма «Ран») выявить классический инвариант трагедии Лира. Акира Куросава, как бы ограничиваясь скромной ролью «куромбо», невидимого человека, укрывшегося за тенью великого английского драматурга, проявил все свойства одного из самых больших режиссеров нашей эпохи, воплотившего дух знаменитой трагедии в японской повествовательной традиции двойного феерического Но.

Список литературы:

1. Агафонова, Н. А. Искусство кино: этапы, стили, мастера: пособие для студентов вузов / Н. А. Агафонова. – Мн.: Тесей, 2005. – 192 с.
2. Куросава, А. Сборник статей, интервью.  Вступительная статья Р. Юренева –  М.: Искусство Ю 1977. – 288 с.
3. Липков, А. И. Шекспировский экран / А. И. Липков. – М.: Искусство, 1975. – 351 с. 
4. Юренев,  Р. Н. Кино Японии послевоенных лет / Р. Н. Юренев.  – М., 1993. – 228 с.
5. Ниси, С. Форма времени и образ времени: о двух фильмах Акиры Куросавы / Расслоенное время диегезиса в фильме «Ран». [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://lib.ru/CINEMA/kinowed/kinowed9631.txt.
6. Юткевич, С. И. Маски Акиры Куросавы // Шекспир и кино. – М.:  Наука. – 1973. – С. 114 – 121. ) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://rus-shake.ru/criticism/Yutkevich/Kurosawa.