РОЛЬ  ФИЗУЛИ  В  ФОРМИРОВАНИИ  ТВОРЧЕСКОГО  МАСТЕРСТВА  УВАЙСИ

Икболой  Адизова  Истамовна

канд.  филол.  наук,  доцент  Национальный  университет  Узбекистана  Республика  Узбекистан,  г.  Ташкент

E-mail: 

ROLE  FIZULI  FORMATION  OF  CREATIVE  SKILL  UVAYSI

Ikboloy  Adizova  Istamovna

candidate  of  philological  sciences,  associate  professor  of  national  university  of  Uzbekistan,  Republic  of  Uzbekistan,  Tashkent

АННОТАЦИЯ

В  развитии  узбекской  классической  литературы  несравненную  роль  сыграло  творчество  Физули.  В  произведениях  Амири,  Нодиры,  Увайси  и  других  ведущих  поэтов  Кокандской  литературной  школы  наблюдается  целая  галерея  образов  Физули.  В  статьи  раскрываются  особенности  традиции  Физули  и  новаторства  узбекских  поэтов. 

ABSTRACT

In  development  of  the  uzbek  classical  literature  the  incomparable  role  was  played  by  creativity  Fizuli.  In  works  Amiri,  Nodiri,  Uvaysi  and  other  leading  poets  of  Kokand  literary  school  the  whole  gallery  of  images  Fizuli  is  observed.  In  article  features  of  tradition  Fizuli  and  innovations  of  the  uzbek  poets. 

Ключевые  слова:  Смысловая  кульминация;  традиционный  символ;  ритмичность;  традиция;  новизна;  метрика;  редиф. 

Keywords:  semantic  culmination;  traditional  symbol;  rhythm;  tradition;  novelty;  metrics;  redif. 

В  развитии  узбекской  классической  литературы  несравненную  роль  сыграло  творчество  Физули.  Абдурауф  Фитрат,  говоря  о  вопросах  литературного  взаимодействия,  отмечает,  что  «начиная  со  второй  половины  XVII  века  на  узбекскую  литературу  сильное  влияние  оказывает  огузская  литература,  в  особенности  Физули»  [2,  c.  61].  Вадуд  Махмуд  также  соглашается  с  его  мнением  в  вопросе  литературного  взаимодействия:  «В  веке  Навои  чагатайский  язык  имел  большое  влияние  на  западных  тюрков.  Сильное  влияние  Навои  заметно  в  творчестве  Ахмеда  Паши,  Ашыка  Паши  и  даже  Физули.  Только  после  Физули  западный  тюркский  усилил  свое  влияние  на  восточный  тюркский»  [1,  c.  48].

Действительно,  если  рассмотреть  литературу  указанного  периода,  нетрудно  заметить,  что  на  газели  Физули  было  написано  множество  назира  —  подражание  и  тахмисов  –  подражание  в  форме  пятистиший,  а  словарное  богатство  его  произведений  продуктивно  использовалось  местными  поэтами.  Эти  процессы  особенно  интенсивно  протекали  в  литературных  кругах  Хивы  и  Коканда.  В  частности,  творчество  Физули  имело  особое  значение  в  литературном  наследии  литераторов  Коканда.  Подражание  и  вдохновение  творчеством  Физули  прослеживаются  у  многих  поэтов,  начиная  с  самого  основателя  Кокандской  литературной  школы  Амири  и  у  всех  авторов  его  круга.  В  произведениях  Амири,  Нодиры,  Увайси  и  других  ведущих  поэтов  Кокандской  литературной  школы  наблюдается  целая  галерея  образов.  В  диванах  названных  поэтов  сохранились  уникальные  стихи  —  назиры  и  мухаммасы  на  произведения  Физули.  К  числу  таковых  относятся  газели  с  редифом  “so’r”  и  “Kerakmazmu  saŋo”.

Постараемся  раскрыть  особенности  традиции  Физули  и  новаторства  узбекских  поэтов  на  примере  его  газели  “Kerakmazmu  seŋa”  и  подражание  на  это  произведение.

Газели  всех  троих  поэтов  —  Физули,  Амири,  Увайси  имеют  как  общие  черты,  так  и  серьезные  различия.  В  частности,  метрика  и  редиф;  стиль  выражения  душевного  состояния  влюбленного  и  возлюбленной;  стиль  обращения  и  др.  являются  их  общими  чертами.  Вместе  с  тем,  несмотря  на  то,  что  две  газели  являются  подражаниями,  они  в  полной  мере  демонстрируют  незаурядный  талант  поэтов  и  их  оригинальный  подход  к  выражению  традиционных  образов.

Все  три  газели  написаны  в  одной  метрике  —  рамали  мусаммани  махзуф

  (-  v  -  -\  -  v  -  -\  -  v  -  -\  -  v  -).  Во  всех  троих  слова  “kerakmazmu  seŋa”  являются  редифом.  Амири  избегает  использования  тех  же  рифм,  что  уже  использовал  Физули.  Он  использует  только  две  рифмы  оригинального  стихотворения  —  “хandoniŋ”  и  “joniŋ”.  Но  поэт  смог  сохранить  слог,  ритм  и  тон  рифмовки.  А  Увайси  в  рифмовке  вообще  не  прибегает  к  словам,  уже  использованным  Физули  и  Амири.  Это  придает  газели  поэтессы  определенную  новизну  и  оригинальность.  Газели  Физули  и  Увайси  состоят  из  7  бейтов,  газель  Амири  —  из  9.

Газели  написаны  в  любовном  направлении.  Главными  образами  являются  влюбленный  и  возлюбленная.  Но  разница  в  подходе  поэтов  состоит  в  выборе  различных  объектов  обращения.  Так,  в  каждом  бейте  газели  Физули  лирический  герой  обращается  к  различным  образам  —  сердцу,  садовнику,  пери,  небу,  суфию,  Физули.

Объекты  обращения  у  Амири  серьезно  отличаются  от  таковых  у  Физули.  В  первых  бейтах  обращение  идет  во  втором  лице.  Но  начиная  с  третьего  бейта  герой  уже  обращается  ко  вполне  определенным  образам,  что  выражается  в  восклицаниях  “ey  diyda”  (глаза),  “ey  falak”  (небо),  “ey  oina”  (зеркало),  “ey  kцŋul”  (сердце),  “ey  charx”  (круговорот  судьбы),  “ey  Amir”  (автор).

Объектом  же  обращения  в  газели  Увайси  является  только  один  образ  —  возлюбленный.  Это  обстоятельство  предопределяет  главные  различия  в  содержании  и  идее  рассматриваемых  стихотворений.  Поскольку  лирическая  героиня  Увайси  обращается  напрямую  с  возлюбленным,  и  поэтесса  крепко  держится  за  эту  линию.  Подобное  обращение  выражает  крепкие  позиции  влюбленной,  ее  веру  в  себе  и  душевное  равновесие  в  сердце  героини.

Главными  образами  в  газели  Физули  являются  влюбленный,  возлюбленный,  соперник.  В  ней  главный  акцент  сделан  на  мучениях,  наносимых  возлюбленной,  и  пламенности  чувств  влюбленного.

Увайси  с  огромным  уважением  относилась  к  творчеству  Физули.  Она  написала  множество  подражаний  в  различных  жанрах  на  газели  классика  азербайджанской  литературы.  Поэтессу  привлекали  философский  дух  и  неповторимые  переливания  оттенков  и  смыслов  художественного  слова  в  произведениях  поэта.  Она  считала  его  духовным  наставником  и  пыталась  усвоить  все  секреты  его  таланта,  скрытые  на  страницах  его  наследия.  Кроме  того,  она  пыталась  развивать  и  совершенствовать  мысли  и  идеи,  философию  Физули.  Она  еще  более  тщательно  обрабатывает  смысловые  оттенки  художественного  слова,  применяемого  Физули.  Этот  процесс  во  многом  напоминал  соревнование  мастерства  между  поэтами,  состязание  учителя  и  ученицы.

Все  это  хорошо  прослеживается  в  газелях-подражаниях  Увайси.  И  рассматриваемое  произведение  особо  важно  в  свете  изучения  поэтического  мировоззрения  Увайси,  особенностей  ее  художественного  мастерства.  Газели  написаны  в  метрике  рамали  мусаммани  махзуф  (-  v  -  -  \  -  v  -  -\  -  v  -  -\  -  v  -).  Эта  метрика  традиционно  считается  самым  удобным  для  изображения  душевных  переживаний  влюбленного  и  масштаба  его  страданий  в  пылу  страсти.  Особо  важное  место  в  этом  занимает  акцентуация  в  кратком  слоге  между  тремя  длинными  слогами:

Tэрa  urdiŋ,  jismi  uryoniŋ  kerakmazmu  saŋo  [3,  c.  40].

Акцентирование,  созданное  в  кратком  слоге,  как  бы  получает  свое  объяснение  в  фразе  “tэрa  urdiŋ”  (бросил  на  клинок).  В  некотором  смысле  это  создает  у  читателя  впечатления  удара  клинком.

Эти  газели  показывают,  насколько  важно  выбрать  правильную  метрику  для  полноценного  раскрытия  идеи  и  сути  произведения.  Ритм  и  тон,  создаваемый  по  канонам  поэтического  измерения  аруз,  имеют  огромное  значение  для  раскрытия  содержания  газели,  ее  сути.  Немаловажное  значение  имеет  акцентирование  на  редифе  —  в  конце  каждого  бейта  повторяется  выражение  “kerakmazmu  saŋo”,  что  усиливает  смысловую  нагрузку  строф.

Увайси  написала  две  газели  с  этим  редифом.  Эти  два  стихотворения  как  бы  восполняют  друг  друга.  Если  первая  газель  основана  на  простых  и  однотонных  символах  и  выражениях,  вторая  имеет  более  сложный,  метафорический  и  символический  характер.  В  первой  газели  влюбленная  напрямую  обращается  к  возлюбленному;  во  второй,  наоборот,  доминирует  символическая  система  выражения  мыслей  и  обращения.  Цветок,  соловей,  украсительница,  расческа,  водолаз  сердца,  коллективный  разум,  раб,  виночерпий,  чаша  с  вином,  чаша,  садовник  и  целая  группа  других  символических  образов  помогают  в  раскрытии  сути  произведения.

Стиль  выражения,  система  использования  художественного  слова,  набор  образов  несколько  упрощенные  и  близки  к  реальности.  В  газелях  же  Увайси,  как  и  в  других  произведениях  поэтессы,  главенствующее  положение  занимают  сложный  метафорический  стиль  выражения  мысли  и  суфийская  символика.  В  одном  бейте  газели  Физули  отношения  влюбленного  и  возлюбленной  раскрываются  при  помощи  образов  цветка,  сада  и  садовника:

Otashin  ohэmla  aylarsan  maŋa  taklifi  bog’,

Bog’bon,  gulbargi  хandoniŋ  kerakmazmu  saŋo  [3,  c.  40].

Т.  е.  влюбленный  предупреждает,  что  если  он  войдет  в  сад  с  огнем  любви  в  сердце,  то  садовник  лишится  своего  сада,  своих  цветов.

В  газели  Увайси  также  есть  бейт  с  участием  образов  цветка  и  садовника.  Но  при  этом  творческая  цель  Увайси  отличается  от  цели  Физули.  В  конечном  итоге  она  поднимает  данный  бейт  до  высот  совершенства,  превращая  его  в  основу,  фундамент  стихотворения,  и  повторяет  сразу  в  местах.  Бейт  сначала  используется  как  матлаа  —  начальный  бейт  газели,  а  затем  мактаа  —  финальный  бейт.  В  матлаа  поэтесса  излагает  свои  мысли  в  метафорическом  ключе:

Yozma  tumoriŋnэ  umr,  ey  gul,  kerakmazmu  saŋo,

Berma  ko’p  xoriŋa  yo’l,  bulbul  kerakmazmu  saŋo  [4,  c.  45].

В  данном  бейте  поэтесса  обращается  к  цветку,  умоляет  его  не  раскрывать  свои  лепестки,  хранить  ее  секрет,  не  доставлять  влюбленной  трудности.  На  вопрос  «Почему?»  получаем  ответ  уже  в  мактаа:

Vaysiy,  gul  qon  baрrэnэ  yozdivu  uzdэ  bog’bon,

Yozma  tumoriŋnэ  umr,  ey  gul,  kerakmazmu  saŋo  [4,  c.  45].

Развязку  узла,  завязанного  в  матлаа,  мы  получаем  только  в  конце  газели.  В  создании  такой  смысловой  цепи  поэтессе  помогло  применение  искусства  раддул-матлаа.  При  этом  первая  строка  начального  бейта  в  точности  повторяется  во  второй  строке  финального  бейта.  Применение  этого  поэтического  искусства  приводит  к  монолитности  композиции  газели.  Произведение  формируется  как  органически  связная  цепь  с  единой  сюжетной  линией.  Тезис,  поставленный  в  матлаа,  получает  развязку  в  конце  стихотворения.

С  первого  взгляда  в  газели  воспевается  аллегорическая  любовь.  Но  галерея  символических  образов  газели  показывает,  что  в  произведении  также  сокрыто  выражение  подлинной  любви.  Увайси  в  соответствии  со  своим  стилем  иносказательно  излагает  скрытый  смысл.  В  частности,  в  последнем  бейте  она  указывает  на  это  посредством  описаня  судьбы  раскрывшегося  цветка.

В  пятом  бейте  героиня  обращается  к  виночерпию.  Согласно  традициям  классической  поэзии,  этот  бейт  служит  для  изложения  мысли  о  познании  Бога.  Виночерпий  —  символ  духовного  наставника.  Полная  чаша  вина  —  символ  сердца,  полного  любовью  к  Богу:

Soqiyo,  qэldэŋ  munodэ,  yettэ  jon  labga  yaqэn,

Tashna  o’lsaŋ,  kelki  sog’ari  mul  kerakmazmu  saŋo  [4,  c.  45].

Выражение  “sog’ari  mul”  —  полная  чаша  вина  —  имеет  несколько  значений.  Во-первых,  это  нужда  в  познании  Бога,  во-вторых,  вселенная,  превратившаяся  в  одного  влюбленного,  познавшего  Бога.

В  рассмотренной  газели,  хоть  и  доминирует  философия  любви,  но  в  некоторых  моментах,  в  соответствии  с  традициями  Физули,  получают  выражение  несправедливости  эпохи,  современников  и  прочие  социальные  проблемы.  К  таковым  относятся,  в  частности,  описания  склонности  к  лицемерию  аскетов,  или  подлости  души  некоторых  людей,  изображающих  фальшивые  переживания  по  поводу  выдуманной  любви  в  сердце.  Связь  с  эпохой  посредством  поднятия  социальных  проблем  у  Физули  устанавливается  в  мактаа,  у  Увайси  —  в  середине  текста.

В  целом,  приведенный  анализ  наглядно  показывает,  что  в  формировании  поэтического  гения  Увайси  и  поднятия  ее  мастерства  на  самый  высокий  уровень  наряду  с  Навои  и  Амири  одну  из  основных  ролей  сыграл  Физули.

Список  литературы:

1. Вадуд  Маҳмуд.  Танланган  асарлар.  Т.:  Маънавият,  2007.
2. Фитрат.  Танланган  асарлар.  2-жилд.  Т.:  Маънавият,  2000.
3. Фузулий.  Ғамзасин  севдинг,  кўнгил.  Т.:  Шарқ,  2009.
4. Увайсий.  Девон.  Т.:  Фан,  1959.