РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ  КОНЦЕПТУАЛЬНОЙ  МЕТАФОРЫ  «ВРЕМЯ  —  ЖИВОЕ  СУЩЕСТВО/ЧЕЛОВЕК»  В  НЕМЕЦКОМ  И  РУССКОМ  ЯЗЫКАХ

Емельянова  Светлана  Михайловна

канд.  фил.  наук,  доцент  Школы  педагогики  Дальневосточного  федерального  университета,  РФ,  г.  Уссурийск

E-mail: 

REPRESENTATION  OF  CONCEPTUAL  METAPHOR  “TIME  —  A  LIVING  BEING/HUMAN”  IN  GERMAN  AND  RUSSIAN  LANGUAGES

Svetlana  Emelyanova

candidate  of  Philological  Sciences,  associate  professor  of  School  of  Education  of  Far  Eastern  Federal  University,  Russia  Ussuriysk

АННОТАЦИЯ

Работа  посвящена  изучению  концептуализации  темпорального  опыта,  который  структурируется  метафорически.  Концептуальные  метафоры  рассматриваются  как  когнитивный  механизм,  отражающий  способ  мышления  о  времени.  Анализу  подвергаются  метафорические  образы  в  структуре  темпоральных  концептов  и  особенности  интерпретативно-оценочной  концептуализации  времени.  Объектом  работы  является  узуальная  и  окказиональная  сочетаемость  лексем  с  темпоральной  семантикой  с  другими  языковыми  знаками,  не  обнаруживающими  сему  «время».

ABSTRACT

The  paper  is  devoted  to  the  study  of  conceptualization  of  temporal  experience  which  is  metaphorically  structured.  Conceptual  metaphors  are  considered  as  a  cognitive  mechanism  reflecting  the  way  of  thinking  about  time.  Metaphorical  images  in  the  structure  of  temporal  concepts  and  peculiarities  of  interpretative  and  evaluative  conceptualization  of  time  are  under  analysis.  The  object  of  the  study  is  usual  and  occasional  lexical  compatibility  having  temporal  semantics  with  other  language  signs  without  a  seme  of  “time”. 

Ключевые  слова:  темпоральный  концепт;  концептуальный  анализ;  концептуальная  метафора;  метафорический  образ;  узуальная  /  окказиональная  сочетаемость  лексем.

Keywords:  temporal  concept;  conceptual  analysis;  conceptual  metaphor;  metaphorical  image;  usual/occasional  lexical  compatibility.

Рассматривая  время  как  абстрактную  сущность,  как  невидимый  объект,  сознание  соотносит  его  с  неким  конкретным  физическим  объектом,  который  дан  человеку  в  ощущениях,  и  поэтому  понятен  ему.  Абстрактная  сущность  ассоциируется  с  ним,  уподобляется  ему  и  представляется  в  сознании  и  языке  по  аналогии  с  ним.  Речь  идёт  о  концептуальной  метафоре.

В  настоящей  работе  мы  трактуем  термин  «концептуальная  метафора»,  в  первую  очередь,  как  способ  мыслить  об  одной  сущности  (область  цели)  в  терминах  другой  (область  источника).  Концептуальная  метафора  формируется  образным  путём  по  закону  не  логического,  а  комплексного  мышления.  В  основе  процесса  метафоризации  лежит  такая  особенность  человеческого  мышления,  как  способность  проводить  аналогии,  то  есть  интуитивно  улавливать  сходство  между  различными  классами  объектов  [5,  р.  5].  Когнитивная  операция  аналогии  в  процессе  формирования  и  интерпретации  концептуальной  метафоры  заключается  в  системном  соотнесении  областей  источника  и  цели  при  восстановлении  их  общих  качеств.  Важно  отметить,  что  метафорическое  структурирование  понятийных  областей  оказывается  не  глобальным,  не  полным,  а  частичным  [2,  с.  33].  Человеческое  сознание  сближает  две  сущности  на  основании  некоего  общего  признака  или  признаков.  Такой  признак  мы  будем  называть  когнитивным  основанием  метафорического  переноса.

Таким  образом,  концептуальная  метафора  рассматривается  не  как  результат  переосмысления,  а  как  один  из  когнитивных  механизмов,  отражающих  базовый  способ  человеческого  мышления;  она  помогает  осмыслять  непредметные  сущности  в  привычных  и  простых  представлениях,  на  основании  общности  неких  признаков,  и  становится  настолько  распространённым  способом  концептуализации,  что  не  осознаётся  носителями  языка.  Концептуальная  метафора  строится  на  основании  базовых  культурных  ценностей,  поэтому  является  культурно  обусловленной.  На  языковом  уровне  концептуальная  метафора  актуализируется  в  узуальных  и  окказиональных  сочетаемостях.

Объектом  настоящей  работы  является  узуальная  и  окказиональная  сочетаемость  (предикативная  и  атрибутивная)  лексем  с  темпоральной  семантикой.  Предмет  анализа  —  концептуальные  признаки,  метафорические  образы  в  структуре  темпоральных  концептов,  которые  репрезентируют  одну  из  базовых  концептуальных  метафор  Время  —  Живое  существо.

Представляется,  что  концептуальная  метафора  Время  —  Живое  существо  имеет  давнюю  традицию  и,  возможно,  восходит  к  периоду  мифологического  мышления.  На  протяжении  длительного  времени  мифологическое  мировоззрение  было  единственным  способом  объяснения  и  понимания  окружающей  действительности  человеком.  Древний  человек  не  выделял  себя  отчётливо  из  окружающей  среды,  ощущал  себя  её  частью  [3,  с.  24],  что  обусловило  наивно-целостное,  элементарно-чувственное  восприятие  им  окружающей  действительности  и  что  определило  не  только  его  отношение  ко  времени,  но  и  способы  его  концептуализации.  Следствием  этого  явилось  наивное  очеловечивание,  анимизм  и  всеобщая  персонификация  природных  объектов,  в  том  числе  и  времени.

Анализ  практического  материала  показывает,  что  стоящая  за  концептами  ZEIT  и  ВРЕМЯ  абстрактная  сущность  может  являться  как  субъектом  (агенсом),  так  и  объектом  (пациенсом)  действия,  хотя  разделение  актантов  при  глаголе  существенной  роли  не  играет.  Для  концептуального  анализа  наибольшее  значение  имеет  «имплицитный  вспомогательный  субъект  метафоры,  выводимый  из  буквального  прочтения  глагола»  [4,  с.  310].  Тем  не  менее,  использование  лексем  Zeit  и  время  в  качестве  субъекта  или  объекта  в  предложении  позволяет  говорить  об  особенностях  восприятия  концептуализируемой  сущности.  Отнесённость  имени  к  классу  одушевлённых  предметов  определяется  через  приписываемые  ему  предикаты,  т.  е.  через  интенциональные  предикаты,  с  которыми  связано  явление  персонификации;  употребление  имени  неодушевлённого  предмета  с  глаголом  с  семой  «одушевлённость»  «как  бы  оживляет  предмет»  [1,  с.  53].

В  немецком  и  русском  языках  лексемы  Zeit  и  время  (и  их  синонимы)  могут  сочетаться  с  глаголами,  обозначающими  простейшие  действия  (vergehen  —  проходить,  ablaufen  —  пробегать,  arbeiten  —  работать),  положение  тела  (stehen  —  стоять,  sich  neigen  —  клониться)  и  т.  д.  В  основе  концептуальной  метафоры  Время  —  Живое  существо  может  находиться  корпореальный  опыт  человека.

Персонификация  происходит  также  через  приписывание  концептуализируемой  сущности  признаков  одушевлённого  предмета,  в  частности  человека.  Данную  группу  признаков  мы  будем  называть  антропоморфными.  Думается,  что  можно  выделить  второстепенную  концептуальную  метафору  Время  —  Человек.  Так,  в  русском  и  немецком  языках  у  сущности,  стоящей  за  именами  Zeit  и  время,  выявляются  признаки  «наличие  лица»,  «способность  смотреть  /  видеть».

(1)  das  Gesicht  der  Zeit  [11];  …  die  Zeiten  bespiegeln  sich.

(2)  Аркадий  делал  всё,  чтобы  оградить  семью  от  смутного  времени,  но  время  всё  равно  заглядывало  в  их  дом  и  кривило  рожи  [9].

Словосочетание  «кривить  рожи»  кроме  того,  что  высвечивает  признак  «наличие  лица»,  указывает  на  определённую  коннотацию,  скорей  всего  это  негативная  оценка.  Человек,  находящийся  внутри  дома,  и  время,  которое  снаружи,  воспринимаются  не  как  приятели  или  союзники.

Абстрактная  сущность,  стоящая  за  именами  Zeit  и  время  (и  их  синонимами),  персонифицируется  через  приписывание  ей  возможности  иметь  части  тела:  (3)  Der  Zahn  der  Zeit  [13];  в  этом  случае  имеется  в  виду  разрушающее  действие  времени.  (4)  Рука  времени  (название  рассказа  И.  Шлионской).

Анализ  собранного  материала  позволил  нам  выделить  признак  «наличие  одежды»  у  концептуализируемой  сущности,  как  в  немецком,  так  и  в  русском  языке:  (5)  Мы  видели,  как  времени  рука  /  Срывает  все,  во  что  рядится  время;  (6)  Seht  weit  in  der  Ferne,  es  erlischt  /  geht  ein  im  Mantel  der  Nacht.

В  рамках  концептуальной  метафоры  Время  —  Живое  существо  выделяется  признак  «физическое  состояние».  К  этому  признаку  мы  отнесли  состояния  болезни  /  здоровья,  сна  /  бодрствования,  физиологические  состояния,  в  том  числе  наличие  определённого  возраста,  внешний  вид  и  т.  д.:  (7)  die  Krankheit  unserer  Zeit  [14];  den  Finger  am  Puls  der  Zeit  haben  [7].

На  основании  прямого  прочтения  атрибутивного  сочетания  в  нижеследующем  контексте  выявляется,  что  абстрактная  сущность  «время»  может  ассоциироваться  с  сильно  уставшим  человеком  в  неряшливой  или  разорванной  в  лохмотья  одежде:  morad(e)  и  verlottern  толкуются  через  синонимы,  где  первое  определение  значит  «erschöpft,  abgearbeitet»  (букв.  усталый,  изнуренный  от  работы),  а  второе  —  “verlumpen,  verschlampen”  (букв.  изорваться,  превратиться  в  лохмотья,  становиться  неряшливым)  [18].

(8)  …  wie  es  nur  in  dieser  maroden,  verlotterten  Zeit  entstehen  konnte  …  [17].

В  рамках  концептуальной  метафоры  Время  —  Живое  существо  абстрактная  сущность  представляется  в  наивном  сознании  по  аналогии  с  человеком,  испытывающим  чувство  голода.  Оно  может  мыслиться  как  красивое  /  некрасивое,  сексуальное,  талантливое  или  бездарное:  (9)  Очень  некрасивое  время.  Его  нельзя  любить,  нельзя  по  нему  ностальгировать,  как  моя  мама  [10];  (10)  Марьяна  уважала  старика  за  то,  что  в  своё  бездарное  время  он  нашёл  в  себе  достоинство  жить  по-человечески  [9].

В  рамках  признака  «возраст»  мы  заметили,  что  в  русском  языке  в  качестве  оппозиции  определению  старый,  в  сочетании  с  лексемой  время,  выступает  лексема  новый.  В  немецком  языке  противопоставляться  старому  может  и  новое  и  молодое  время,  причём  сочетаемость  с  лексемой  jung  носит  устойчивый  характер:  (11)  Briefe,  die  in  jüngster  Zeit  häufig  mit  der  Post  gekommen  waren  [14].

На  том  основании,  что  время  может  мыслиться  немецким  сознанием  как  растущий,  взрослеющий  объект,  выделяются  возрастные  признаки  в  структуре  темпорального  концепта.  Близок  по  значению  признак  «способность  меняться»,  который  выявляется  в  обоих  языках  на  основе  сочетаемости  родовых  лексем  с  глаголами  sich  ändern  /  меняться.  Метафорический  перенос  на  концептуализируемый  объект  может  происходить  путём  приписывания  ему  некоторых  черт  характера  человека,  некоего  душевного  состояния:  (12)  An  diesem  einsamen  Wochenende;  in  verzweifelten  Zeiten  [16].

Признак  «душевное  состояние»  высвечивается  через  прямое  прочтение  атрибутивных  словосочетаний  в  приведённых  выше  контекстах:  einsam  —  ”völlig  allein  oder  verlassen,  ohne  Kontakte  zur  Welt”  (полностью  одинокий,  покинутый,  без  контактов  с  миром);  verzweifeln  —  “jede  Hoffnung  verlieren,  keinen  Ausweg  mehr  sehen”  (потерявший  надежду,  не  видящий  никакого  выхода)  [11].

Времени  может  приписываться  «способность  осуществлять  ментальную  деятельность»,  поэтому  оно  может  мыслиться  как  умное  или  глупое,  умеющее  требовать,  разрешать  или  приказывать  что-то:  (13)  Frage  der  Zeit,  der  Geist  der  neuen  Zeit,  die  Überzeugung  der  Zeit;  дело  времени,  в  духе  времени  и  т.  д.

Областью  источника  метафорического  переноса  может  стать  социальная  жизнь  человека.  Данный  признак  в  рамках  второстепенной  концептуальной  метафоры  Время  —  Человек  обозначим  как  «социальная  жизнь»:  (14)  Von  der  Mühsal  des  Tages  [17],  die  Mode  der  Zeit  [13],  die  Zeichen  der  Zeit  [13],  Elend  und  Not  der  Zeit  [12],  стиль  времени  [6]  и  т.  д.

Абстрактной  сущности,  стоящей  за  именами  Zeit  и  время,  может  приписываться  признак  «наличие  или  отсутствие  речи»,  который  мы  обозначили  как  «Логос»:  (15)  Ein  toller  Mann,  dein  Bruder,  sagte  sie  zu  Mary,  und  es  war  ganz  der  Tonfall  ihrer  Jungmädchenzeit  [12];  (16)  Слов  как  таковых  нет  вообще,  их  нет  нигде,  ни  на  верёвочках,  ни  на  бумаге,  ни  даже  в  голове.  Их  нет,  и  они  есть.  Они  сразу  и  время,  и  имя,  и  пространство…  [10].

В  русской  языковой  картине  мира  выявляется  метафорический  образ  Ребёнок.  Имплицитный  агенс,  активный  деятель  предполагается  в  сочетании  лексемы  время  с  глаголом  играть.  (17)  Пусть  мечтой  играет  время…  (песня  П.  Гагариной).  В  данном  контексте  указан  даже  объект  игр  для  времени.  Как  ребёнок  играет  с  игрушкой,  так  время  играет  с  нашими  мечтами;  концептуальный  анализ  раскрывает  признак  антропоцентричности  в  концепте  ВРЕМЯ  и  позволяет  выявить  гештальт  Ребёнок.  В  этом  случае  можно  говорить,  что  человек  не  может  влиять  на  время;  как  ребёнок  с  игрушкой,  так  и  время  с  мечтами  может  сделать  всё,  что  захочет,  что  ему  вздумается.  Время  мыслится  непредсказуемым  и  неуправляемым.

В  немецкой  языковой  картине  мира  выявляется,  что  время  может  мыслиться  в  образе  Родителей  или  одного  из  них  по  отношению  к  человеку.  Данный  гештальт  эксплицируется,  в  первую  очередь,  из  прямого  прочтения  узуальной  сочетаемости  лексем-репрезентантов  с  существительным  Kind  в  немецком  языке:  (18)  Sie  war  ein  Kind  ihrer  Zeit  [13].

Представляется,  что  сочетание  Kind  der  Zeit  не  несёт  эмоциональной  нагрузки.  Его  значение  «durch  die  Zeit  geprägt  worden»  (букв.  ‘созданный  временем;  имеющий  отпечаток  времени’)  [13]  указывает  на  формирование  человека  в  некий  период  времени,  которому  свойственны  определённые  нормы  поведения,  ценности  и  т.  д.  Метафорический  перенос  происходит  с  области  'родственные  отношения'  на  область  времени  на  основании  некоего  общего  признака;  им  может  быть  признак  «возможность  наследовать  что-либо»  (в  отношениях  «родитель-ребёнок»  наследуются  гены,  в  области  'время'  наследоваться  могут  традиции,  устои),  либо  признак  «воспитание»  (формирование  характера  ребёнка  происходит  как  под  влиянием  семьи,  так  и  в  зависимости  от  условий  жизни  того  отрезка  времени,  в  котором  его  жизнь  протекает).  Таким  образом,  узуальная  сочетаемость  Kind  der  Zeit  не  имеет  оценочного  компонента  в  немецком  языке.

Аксиологическая  или  эмоциональная  маркированность  выявляется  только  в  производных  авторских  метафорах,  построенных  на  основании  того  же  образа  (Время-Родитель).  Так,  в  следующем  контексте  время  может  «вступить  в  брак»,  «стать  родителем»,  причём  подчёркивается  «непорочное  зачатие»,  на  основании  чего  мы  констатируем  иронию  как  эмоциональную  оценку:  (19)  Mutter  Germania  gebar  in  legitimer  Ehe  mit  dem  Geist  der  Zeit  drei  Söhne,  den  Konfektionsreisenden,  den  Oberlehrer  und  den  Radfahrer  [15].  Узнав,  каких  детей  породило  Время,  можно  говорить  об  оценочном  компоненте.  Автор  не  использует  термин  «шопоголик»,  который  сегодня  стал  интернациональным,  а  строит  сложное  существительное  самостоятельно  —  Konfektionsreisender,  буквально  «путешественник  по  разным  отделам  готовой  продукции  массового  производства».  На  этом  основании  мы  предполагаем  аксиологическую  оценку  (неодобрение)  в  данном  контексте.

На  материале  русского  языка  гештальт  Время  —  Родитель  тоже  выявляется.  Но  аксиологическая  оценка  фиксируется  уже  на  основании  узуальной  сочетаемости.  Обычно  с  лексемой  время  сочетается  существительное  дитя,  которое  является  стилистически  маркированным.  Толковый  словарь  русского  языка  предлагает  первичное  значение  лексемы  дитя  «маленький  ребёнок»  с  пометкой  «устаревшее»  [8].  Отличием  от  немецкой  лексемы  уже  является  констатация  возраста  —  маленький,  на  основании  чего  мы  склонны  выделять  дифференциальную  сему  «неопытность».  Второе  значение  (переносное)  «о  человеке,  обнаруживающем  в  себе  яркие  черты  какой-либо  среды  или  какого-либо  времени».  Это  значение  предлагается  с  пометой  о  высоком  стиле.  Анализ  словоупотреблений  показал,  что  словосочетание  дитя  своего  времени  в  русском  языке  обычно  употребляется  при  сравнении  людей,  относящихся  к  разным  поколениям,  и  часто  неодобрительно.  Так,  в  корпусе  нашего  языкового  материала  встретился  контекст,  ярко  иллюстрирующий  это:  (20)  (в  вагоне  поезда)  Девочка  была  абсолютным  дитятей  бананового  времени.  …Она,  слезая,  становилась  ногой  на  столик…  Она  сидела  с  голыми  ногами  вниз  подолгу,  щёлкая  орешки.  …  Девочка  мечтала  стать  сначала  моделью,  а  потом  Милой  Йовович.  Ей  ли  не  встать  ногой  на  столик,  за  которым  пила  чай  доисторическая  эпоха,  которая  понятия  не  имела,  какие  грандиозные  планы  у  неё  на  жизнь…  [10].

Таким  образом,  на  основании  выявленного  гештальта  Время  —  Родитель  обнаруживается  аксиологическая  асимметрия  концептуальных  картин  мира  русского  и  немецкого  лингвокультурных  сообществ.  В  русском  языке  оценочность  выявляется  даже  на  основании  узуальных  метафор,  которые  в  немецком  чаще  остаются  нейтральными.  В  русском  языке  мы  фиксируем  антропоцентричность  когнитивных  структур.  В  (20)  метафорический  перенос  происходит  с  области  'человек'  на  область  'отрезок  времени'.  Человек  номинируется  языковой  единицей  доисторическая  эпоха,  в  которой  временное  значение  является  первичным.

Авторские  метафоры,  которые  появляются  сегодня  на  основании  базового  образа  Время  —  Живое  существо,  продиктованы  сильной  эмоциональностью,  яркостью  и  доступностью  самого  образа.  Так,  время  может  представляться  опускающимся  в  могилу  (21),  с  ним  можно  выстраивать  какие-либо  отношения  (22)  и  т.  д.

(21)  Der  Tod  des  alten  Reichspräsidenten  traf  das  Volk.  Es  war,  als  sei  mit  ihm  nun  wirklich  die  alte  Zeit  endgültig  ins  Grab  gesunken  [12].

(22)  Вот  бы  построить  волшебный  город  /  Время  с  гармонией  подружить…  (песня  С.  Трофимова).

Представляется,  что  основанием  узуальной  и  окказиональной  сочетаемости  лексем  Zeit  и  время  (и  их  синонимов)  с  глаголами,  имеющими  в  семантической  микроструктуре  компонент  значения  «одушевлённость»,  является  концептуальная  метафора  Время  —  Живое  существо,  корни  которой  восходят  к  периоду  мифологического  мышления.  Сочетаемость  указанных  лексем  и  их  гипонимов  с  атрибутами,  описывающими  живое  существо,  позволяет  говорить  о  характеристиках  концептуализируемой  сущности.  Данная  базовая  концептуальная  метафора  может  быть  представлена  частными  концептуальными  метафорами  и  является  продуктивной  на  современном  этапе  развития  немецкого  и  русского  языков,  что  обусловливает  появление  большого  количества  производных  случаев  авторской  сочетаемости.

Концептуализируя  время  в  терминах  человеческого  мира,  языковая  личность  осознаёт  абстрактную  сущность  «время»  как  созданную  и  существующую  по  его  подобию.  В  этом  проявляется  антропометричность  человеческого  сознания.

Список  литературы:

1.Кравченко  А.В.  Вопросы  теории  указательности:  Эгоцентричность.  Дейктичность.  Индексальность.  Иркутск:  Изд-во  Иркутского  университета,  1992.  —  209  с.

2.Лакофф  Дж.,  Джонсон  М.  Метафоры,  которыми  мы  живём.  Под  ред.  А.Н.  Баранова.  2-е  изд.  М.:  Изд-во  ЛКИ,  2008.  —  256  с.

3.Мелетинский  Е.М.  От  мифа  к  литературе.  М.:  Изд-во  РГГУ,  2001.  —  167  с.

4.Чернейко  Л.О.  Лингвофилософский  анализ  абстрактного  имени.  М.,  1997.  —  320  с.

5.Steinhart  Ch.E.  The  logic  of  metaphor.  Analogous  Parts  or  Possible  Worlds.  Dodrecht,  Boston,  London:  Kluwer  Academic  Publishers,  2001.  —  254  p.

Список  источников  примеров:

6.Минаев  С.  Духless:  повесть  о  настоящем  человеке.  М.:  АСТ,  2006.  —  346  с.

7.Мультитран:  Мультилингвальный  электронный  словарь.  [Электрон.  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://multitran.ru  (дата  обращения  15.07.2011).

8.Ожегов  С.И.  Толковый  словарь  русского  языка.  РАН  Институт  русского  языка  им.  В.В.  Виноградова.  4-е  изд.,  доп.  М:  Азбуковник,  2002.  —  944  с.

9.Токарева  В.С.  День  без  вранья:  сб.  М.:  АСТ:  Транзиткнига,  2005.  —  700  с.

10.Щербакова  Г.Н.  Время  ландшафтных  дизайнов:  повести.  М.:  Вагриус,  2008.  —  384  с.

11.Bedeutungswörterbuch.  Нrsg.  u.  bearb.  von  Wolfgang  Müller.  Bd.  10.  Mannheim;  Leipzig;  Wien:  Dudenverlag:  Bibliographischеs  Institut,  1985.  —  797  S.

12.Danella  U.  Flutwelle.  Hoffmann  und  Campe  Verlag,  Hamburg,  2002.  —  525  S.

13.Das  Projekt  Digitales  Wörterbuch  der  deutschen  Sprache  [Electron.  resource]:  Etymologisches  Wörterbuch  des  Deutschen  (nach  Pfeifer),  Kernkorpus.  —  URL:  http://www.dwds.de/?qu=Zeit&view=1  (дата  обращения  15.07.2011)

14.Grass  G.  Im  Krebsgang:  Eine  Novelle.  Ungekürzte  Ausgabe.  5.Auflage.  Deutscher  Taschenbuch  Verlag  GmbH&Co.KG,  München,  März  2009.  —  216  S.

15.Mühsam  E.  Deutsche  im  Ausland:  Ausgewählte  Werke.  Band  2.  Berlin:  Volk  und  Welt,  1978.  —  S.  31.

16.Remarque  E.M.  Drei  Kameraden  //  Зиброва  Г.Г.Учебное  пособие  по  немецкому  языку  для  развития  навыков  устной  речи.  М.:  НВИ  Тезаурус,  2001.  —  400  с.

17.Süskind  P.  Das  Parfüm.  Die  Geschichte  eines  Mörders.  Diogenes  Verlag  AG  Zürich,  1994.  —  336  S.

18.Wörterbuch  der  deutschen  Sprache.  Dudenverlag  [Electron.  resource].  —  URL:  www.duden.de/suchen/dudenonline  (дата  обращения  20.  12.2012).