ЛИНГВОПРАГМАТИЧЕСКИЙ  АСПЕКТ  ИЗУЧЕНИЯ  СЕМЕЙНОГО  ОБЩЕНИЯ:  ПРИЧИНЫ  КОММУНИКАТИВНЫХ  НЕУДАЧ

Семенова  Елена  Викторовна

преподаватель  Норильского  колледжа  искусств,  РФ,  г.  Норильск

E-mail: 

LINGUOPRAGMATIC  ASPECT  IN  LEARNING  FAMILY  COMMUNICATION  REASONS  FOR  COMMUNICATIVE  FAILURES

Semyonova  Elena  Victorovna

teacher  of  Norilsk  College  of  Arts,  Russia  Norilsk

АННОТАЦИЯ

Изучением  семейной  речи,  семейного  общения  в  лингвистике  российские  исследователи  занимаются  сравнительно  недавно.  В  частности,  к  нему  обращаются  Я.Т.  Рытникова,  А.Н.  Байкулова,  А.Г.  Смирнова.  Несмотря  на  наличие  научных  исследований,  посвященных  проблемам  семейного  общения,  вряд  ли  можно  говорить  о  том,  что  они  нашли  свое  полное  разрешение.  Существует  ряд  частных  вопросов,  требующих  глубокого  изучения.  В  статье  представлен  анализ  фрагментов  семейного  общения,  который  позволил  выявить  и  описать  причины  коммуникативных  неудач. 

ABSTRACT

Russian  linguists  began  learning  family  speech,  family  not  long  ago.  In  particular,  J.T.  Rytnikova,  A.N.  Baykulova,  A.G.  Smirnov  are  interested  in  this  question.  Despite  the  existence  of  research  devoted  to  family  communication,  we  can  hardly  say  that  they  have  found  their  full  resolution.  There  are  some  private  issues  that  need  deep  studying.  The  article  presents  an  analysis  of  fragments  of  family  communication,  which  allowed  identifying  and  describing  the  reasons  for  communication  failures.

Ключевые  слова:  коммуникативные  неудачи;  лингвопрагматика;  коммуникация;  коммуникант.

Keywords:  communication  failures;  linguopragmatics;  communication;  participant  of  communication.

«Лингвистическая  прагматика  —  раздел  языкознания,  изучающий  функционирование  языковых  образований  в  речи  —  отношение  между  высказыванием,  говорящим  и  контекстом  (ситуацией)  в  аспекте  человеческой  деятельности»  [1,  с.  4].  Изучая  языковые  факты  непосредственно  в  их  употреблении,  прагматика  сближается  с  психологией,  социологией,  этнолингвистикой,  культурологией. 

Высказывая  мысль,  человек  совершает  определенное  действие,  направленное  на  адресата,  которое  определяется  целью  (намерением)  говорящего.  Такое  намерение  говорящего  в  прагмалингвистике  терминируется  как  речевой  акт,  речевой  поступок  или  речевое  действие.  Отсюда  ключевыми  понятиями  становятся  коммуникативная  ситуация,  адресант  (говорящий),  адресат  (слушающий),  интенция  (цель),  речевой  акт,  контекст.

Основными  компонентами  коммуникативной  ситуации  являются  партнеры  коммуникации,  коммуникативные  намерения  (цели  общения),  место,  время,  обстоятельства  действительности. 

Структура  речевого  акта  представляет  трехуровневое  единство,  включающее  в  себя  три  вида  действий:  локутивное,  иллокутивное  и  перлокутивное.  Локутивный  акт  —  произнесение  высказывания,  иллокутивный  —  выражение  коммуникативной  цели,  намерения  говорящего,  перлокутивный  акт  —  реакция  на  речевое  действие,  то  воздействие,  которое  данное  высказывание  оказывает  на  адресата. 

В  зависимости  от  того,  осуществились  ли  планируемые  цели  (достигнут  ли  перлокутивный  эффект),  речевой  акт  можно  считать  успешным  или  неуспешным  [4,  с.  112].  Поскольку  ученые  чаще  сосредотачивают  свое  внимание  на  изучении  условий  протекания  успешной  коммуникации,  мы  обратимся  к  проблеме  неуспеха  в  речевом  взаимодействии  и  к  возникающим  в  ходе  коммуникации  неудачам  семейного  общения  (далее  —  КН).

КН  определяется  следующим  образом:  «…полное  или  частичное  непонимание  высказывания  партнером  коммуникации,  т.  е.  неосуществление  или  неполное  осуществление  коммуникативного  намерения  говорящего  <…>,  а  также  возникающий  в  процессе  общения  не  предусмотренный  говорящим  нежелательный  эмоциональный  эффект:  обида,  раздражение,  изумление»  [5,  с.  31].  Какие  же  причины  приводят  к  нежелательному  эмоциональному  эффекту  коммуниканта  в  ходе  общения?  Рассмотрим  некоторые  примеры.

Участниками  коммуникации  являются:  муж-жена  (М.,  Ж.,  О.,  С.,),  свекровь-невестка  (С.,  Н.,),  мать-сын  (С.,  М.),  внучка-бабушка  (В.,  Б.).

1.  Ж.  —  У  тебя  рыба  не  сгорит?  Она  у  тебя  на  чем  жарится?

М.  —  на  масле//

Ж.  —  Не/  ну  в  смысле…  (не  успевает  закончить  предложение,  муж  перебивает)

М.  —  на  растительном//

В  данном  примере  мы  видим  неверное  употребление  языковой  единицы  в  контексте.  Под  местоимением  «на  чем»  подразумевался  уровень  теплоотдачи  электроконфорки.

2.  Поскольку  семейной  речи  свойственна  эллиптичность,  сжатость  фраз,  непреднамеренный  пропуск  подразумеваемой  языковой  единицы  может  приводить  и  к  КН  вследствие  неверного  понимания  адресантом  передаваемой  ему  информации  (языковая  недостаточность/  эллиптичность  речи).

О.  —  Вот  вилка  /  попробуй  картошку//

С.  —  А  чего  ее  пробовать/  картошка  как  картошка/  буду  со  всеми  есть/  когда  сварится//
В  данном  примере  КН  со  стороны  первого  коммуниканта  явилась  следствием  пропуска  лексемы  «готовность»,  хотя  на  месте  словосочетания  «попробуй  картошку»  целесообразнее  использовать  фразу  «проверь  готовность  картофеля».
3.  «КН,  порождаемые  различиями  в  коде  говорящего  и  слушающего»  [5,  с.  43]  .

О.Н.  Ермакова  и  Е.А.  Земская  полагают,  что  источником  таких  КН  является  «…незнание  одним  партнером  коммуникации  семантики  слова  или  формы,  свойственной  коду  другого  партнера  коммуникации»;  «КН  может  порождаться  лексическими  диалектизмами,  жаргонизмами  и  т.  д.»  [Там  же].

Б.  —  С  мамой-то  давно  общалась?

В.  —  Да  нет/  недавно//  Я  ей  несколько  раз  в  неделю  звоню  или  пишу  смс//

Б.  —  А  мне  зато  редко  звонишь//  Хоть  бы  тоже  письмо  написала  или  позвонила//

В.  —  Правильно/  если  с  мобильного  телефона  на  мобильный  в  несколько  раз  звонок  дешевле/  чем  с  мобильного  на  городской/  да  еще  и  по  межгороду//  А  какое  письмо?  Я  смски  отправляю  по  мобильнику//

Б.  —  Что  за  смс? 

4.  «Неверное  понимание  коммуникативного  намерения  говорящего»  [5,  с.  49].

С.  —  Я  специально  проснусь  в  час  ночи  и  позвоню  вам/  чтоб  Д.  не  проспал  на  самолет//

Н.  —  Да  не  нужно/  я  заведу  будильник  и  мы  нормально  встанем//

С.  —  Нет  /  я  беспокоиться  буду/  еще  не  хватало/  чтоб  он  проспал//

Н.  —  Л.Д./  Д.  взрослый  мальчик/  ему  уже  30  лет/  мне  кажется/  он  сам  в  состоянии  проснуться//

С.  —  Вот  когда  у  тебя  будут  свои  дети/  тогда  ты  поймешь…

КН  возникает  со  стороны  коммуниканта  С.,  который  прибегает  к  необоснованному  аргументу  «вырастешь-поймешь».  Кроме  того,  данный  пример  демонстрирует  инициативу  заботы  и  участия  со  стороны  С.,  желающей  видеть  Д.  ребенком,  на  что  со  стороны  Н.  появляется  реакция  отторжения  и  неприятия. 

5.  Намеренный  пропуск  информации  или  ее  замалчивание.

·     Ж.  —  Как  дела  у  родителей?  Что  говорят?

М.  —  да  они  говорят/  что  ходили  в  15:58//  Знаешь  такое  место?

Ж.  —  Нет…

М.  —  Вот  и  мне  это  ни  о  чем  не  сказало//  Оказывается/  ресторан  такой/  15  —  это  время  приготовления  мяса/  а  58  —  /кажется/  температура//

Ж.  —  Как-то  мало  по  времени  еда  готовится//  И  что/  им  понравилось?

М.  —  ну  да//

Ж.  —  наверное/  жутко  дорогой…

М.  —  Я  тоже  их  об  этом  спросил//  Говорят/  что  нормальные  цены//  А  посидели  они  на  16  тысяч//

Ж.  —  ???????  Всего  лишь?  Это  на  двоих-то????  Откуда  у  них  такие  деньги/  и  что  там  можно  было  такого  съесть?

М.  —  Ну  они  же  ходили  кампанией  в  8  человек/  так  что  нормально//

КН  возникает  в  результате  замалчивания  части  информации  о  количестве  человек,  посетивших  ресторан.  Остается  неясным,  намеренным  ли  был  пропуск  информации  или  случайным.

·     С.  —  Я  не  понимаю/  зачем  было  выселять  девочку  из  квартиры/  когда  отец  все  равно  останется  с  нами//  Да  он  пожил  там  всего  несколько  дней  и  что  в  итоге?  Вернулся  обратно//  Я  не  понимаю/  у  нас  денег  много/  что  квартира  все  время  пустует//  В  кой-то  веки  кого-то  пустили/  ведь  и  месяц  человек  не  прожил//

М.  —  Я  так  решила/  так  надо//

С.  —  Да  ты  можешь  сказать  зачем?  Это  продолжается  уже  год//  И  я  ведь  там  жить  не  буду/  разве  нет?

М.  —  Отстань//

КН  возникает  со  стороны  коммуниканта  М.,  который  намеренно  не  сообщает  информацию  о  причинах  выселения  человека  из  квартиры,  используя  при  этом  бездоказательный  аргумент  «я  так  решила/  так  надо».

6.  Игнорирование  собеседника. 

Ж  —  у  меня  почему-то  целый  день  глаза  болят//  Не  знаю/  почему  даже….

М  —  Угу… 

Ж  —  А  ты  заметил/  что  кошка  больше  не  кричит?

М  —  угу…

Ж  —  А  я  сапожки  новые  купила//

М  —  а…

Ж  —  Д.!  А  кроме/  угу/  ты  еще  слова  знаешь?!

Данная  реакция  со  стороны  второго  коммуниканта  направлена  на  свертывание  разговора,  вследствие  чего  со  стороны  первого  возникает  негативная  эмоция  обиды  и  раздражения. 

Я.Т.  Рытникова  молчание  собеседника  на  задаваемые  вопросы  называет  тактикой  равнодушного  игнорирования  в  рамках  дисгармонизирующего  общения.  «Тактику  этого  вида  можно  соотнести  с  одним  из  типов  речевых  придержек,  содержащих  замечания  относительно  темы,  развиваемой  коммуникативным  лидером,  которое  нацелено  на  свертывание  разговора  на  эту  тему  (выражается  через  высказывание  или  реакцию  равнодушия,  сомнения,  скепсиса  и  т.  д.)  [6,  с.  140].

7.  Отсутствие  общих  фоновых  знаний  у  слушающего. 

М.  —  Встречаются  Аллан  Чумак  и  Кашпировский//  Один  другому  говорит:  —  Спорим/  вот  щас  из  этого  окна  выпадет  цветной  телевизор//  —  такой/спорим//  Ну  поспорили//  Вылетает  там  холодильник/кровать/диван/  печка  /шкаф/комод//  В  итоге  в  конце  мужик  высовывается  и  орет:  —  Ну  нет  у  меня  цветного  телевизора//

Ж.  —  э….лопата//

М.  —  значит/  лопата//

Ж.  —  А  почему  Кашпировский?Кто  такой  Кашпировский?

М.  —  В  90-е  годы  —  это  два  экстрасенса/  которые  взглядом  лечили  людей/  причем  толпами  в  залах//  Это  были  Аллан  Чумак  и  Кашпировский//

Ж.  —  А…

М.  —  Они  проводили  публичные  сеансы//

Ж.  —  Теперь  понятно//

КН  возникает  со  стороны  коммуниканта  М.  в  связи  с  отсутствием  знаний  о  данных  личностях  у  слушателя.  Предотвращением  КН  может  являться  пояснение  к  анекдоту  об  упоминающихся  личностях.

8.  Несовпадение  оценок  явлений  действительности.

В.  —  Привет//

Б.  —  Я  тебя  уже  и  не  ждала/  так  поздно  уже//

В.  —  Почему  поздно?  Еще  только  шесть/  к  тому  же  я  предупредила  тебя/  что  приеду  ближе  к  вечеру//

Причиной  КН  со  стороны  коммуниканта  Б.  послужило  несовпадение  временных  рамок  образа  жизни  по  отношению  к  В. 

Таким  образом,  практический  материал  показал,  что  причины  КН  могут  быть  двух  видов:  лингвистические  и  экстралингвистические  (внеязыковые).  К  лингвистическим  причинам  относятся;  неверное  употребление  языковой  единицы  в  контексте;  языковая  недостаточность/  эллиптичность  речи;  КН,  порождаемые  различиями  в  коде  говорящего  и  слушающего.

Во  вторую  группу  входят  следующие  причины  КН:  неверное  понимание  коммуникативного  намерения  говорящего;  намеренный  пропуск  информации  или  ее  замалчивание;  игнорирование  собеседника;  отсутствие  общих  фоновых  знаний  у  слушающего. 

Кроме  того,  факторами,  влияющими  на  возникновение  КН,  являются:  личные  качества  индивида  —  отсутствие  этикетных  формул  в  общении,  чувства  такта;  недостаток  общих  фоновых  знаний,  развертывание  табу-тем.

Наличие  КН,  безусловно,  мешает  общению,  но  не  всегда  приводит  к  полному  непониманию  между  собеседниками.  Иногда  в  ходе  беседы  возникшее  непонимание  устраняется.

Список  литературы:

1.Быкова  О.Н.  Опыт  классификации  приемов  речевого  манипулирования  в  текстах  СМИ  //  Речевое  общение:  Вестн.  Российской  риторической  ассоциации:  Вып.  1  (9).  Под  ред.  А.П.  Сковородникова.  Красноярск,  2000.  —  С.  42—53

2.Культура  русской  речи  и  эффективность  общения.  М.:  Наука,  1996.  —  441  с.

3.Маслова  А.Ю.  Введение  в  прагмалингвистику:  учеб.  пособие  /  А.Ю.  Маслова.  М.:  Флинта:  Наука,  2007.  —  152  с. 

4.Русский  язык  в  его  функционировании:  Коммуникативно-прагматический  аспект  /  Т.Г.  Винокур,  М.Я.  Гловинская,  Е.И.  Голанова  и  др.  М.:  Наука,  1993.  —  224  с.  (Ермакова  О.П.,  Земская  Е.А.  К  построению  типологии  коммуникативных  неудач  (на  материале  естественного  русского  диалога)

5.Рытникова  Я.Т.  Семейная  беседа  как  жанр  повседневного  общения  //  Жанры  речи.  Сборник  статей.  Саратов:  Изд-во  Гос  УНУ  «Колледж»,  1997. 

6.Теплякова  Е.К.  Коммуникативные  неудачи  при  реализации  речевых  актов  побуждения  в  диалогическом  дискурсе  (на  материале  современного  немецкого  языка):  Дис.  …  канд.  филол.  наук.  Тамбов,  1998.  —  158  с.

7.Формановская  Н.И.  Речевое  общение.  Коммуникативно-прагматический  подход  «Русский  язык».  М.,  2002.  —  214  с.