К ИСТОРИИ СОЗДАНИЯ ДИЛОГИИ А. КЕШОКОВА «ВЕРШИНЫ НЕ СПЯТ»

Кушхова Асият Лиуановна

ассистент кафедры русской литературы

 Кабардино-Балкарского государственного университета

им. Х.М. Бербекова,

 г. Нальчик

E-mail: asya_kushhova@mail.ru

Алим Пшемахович Кешоков (1914―2001) ― известный кабардинский поэт, прозаик, драматург, публицист, автор произведений для детей ― он многое сделал для развития родной художественной словесности.

Свой творческий путь А. Кешоков начинает как лирик. Поэтической стезе он будет следовать в течение всей жизни. Первые стихотворения и поэмы начинающего художника появляются уже в 1930-х годах. Отдельным изданием они выходят в свет в 1941 году в сборнике «У подножия гор». Одновременно с выходом первой книги стихов А. Кешоков отправляется на фронт. Война становится для будущего автора романов-эпопей не только школой мужества и отваги, но и школой художественного мастерства. Находясь на войне, он пишет стихи, очерки, заметки, комментарии, рассказы и новеллы. Итогом творческих исканий и литературной зрелости поэта становится историко-революционная дилогия «Вершины не спят», состоящая из романов «Чудесное мгновение» (1958) [4] и «Зеленый полумесяц» (1965) [5].

А. Кешокова нельзя назвать только поэтом или только прозаиком. Он не сворачивает с поэтического пути и когда пишет романы-эпопеи о судьбе кабардинского народа. Параллельно с написанием стихотворений и поэм и выходом сборников «Черкесские мотивы» (1963), «Теплые камни» (1964), «Тавро» (1969), «Кубок неба» (1975), «Звездный час» (1979), «Стихи-стрелы» (1981), «Огонь для ваших очагов» (1984), «Мед воспоминаний» (1989) и др. идет работа прозаическая, драматургическая, литературно-критическая.

Темой отдельного обсуждения может послужить символичность и выразительность заглавий произведений А. Кешокова, каждое из которых несет в себе огромную смысловую нагрузку. Названия у кабардинского писателя ― содержательно емки и насыщены. «Как оптическое стекло охватывает и сводит в неразделимом фокусе солнечные лучи, так и удачный заголовок завязывает все сюжетные нити в неразделимый смысловой узел» [7; с. 439], ― отмечает Н.М. Федь. Данное высказывание можно отнести ко всему наследию А. Кешокова.

«Чудесное мгновение» ― это первое крупное прозаическое произведение Кешокова. О нем автор вспоминает с особым трепетом: «Свой первый роман «Чудесное мгновение» я писал в воскресные дни и во время отпуска. Иногда раньше урочного часа приходил на работу, чтобы посидеть над рукописью, вычитать напечатанное…» [3; с. 240]. Обратившись к фактам биографии писателя, мы убедимся, что ко времени написания своего первого романа, А. Кешоков ― известный и признанный поэт-новатор. Кроме того, перед нами художник слова, обладающий достаточным творческим опытом, умением масштабно и широко мыслить, соотносить важные жизненные и исторические понятия, анализировать их. У писателя вырабатывается собственная концепция на историю, на роль отдельного человека и в целом народа в этой истории. Данному факту немало способствует война как школа героизма, как проверка смелости, отваги, выдержки, через которую проходит Кешоков.

Создание исторического произведения для романиста всегда представляет особую сложность, так как он сталкивается, во-первых, с трудностью широкого охвата действительности и реалистического ее воспроизведения. Во-вторых, это становится еще сложнее, когда писатель не является участником изображаемых событий прошлого. В таком случае писателю ничего не остается, как обратиться к архивам и изучать фактические документы. Вспомним «Собор Парижской Богоматери» В. Гюго, «Айвенго» В. Скотта, «Петр I» А. Толстого, «Войну и мир» Л. Толстого и многие другие известные исторические романы. Романисту «повезет», если удастся побеседовать с участниками событий прошлого, которые остались живы. Собирание исторического материала ― это большой, долгий и кропотливый труд, занимающий много времени и отнимающий немало творческих сил.

Если попытаться восстановить историю создания романа «Чудесное мгновение», мы увидим, что истоком этой книги становятся литературный сценарий художественного фильма «Лавина с гор» (написанный в соавторстве с В. Крипсом) [1] и автобиографическая повесть «Живое седло» [2].

В процессе собирания архивного материала, изучения исторических документов, фактических подробностей замысел А. Кешокова расширяется, углубляется, жанр меняется, от кино­сценария переходит к повести, затем к роману, а в конечном итоге перерастает в дилогию.

Литературный киносценарий художественного фильма «Лавина с гор» посвящен событиям начала XX века. Действие охватывает период с 1913 года до 1917 года. Здесь закладываются основы будущей дилогии «Вершины не спят», намечаются образы некоторых героев: «седобородого сказителя Баляцо», «мрачного Инала», мальчика Луто, «важной старухи с крючковатым носом Цуны», даны портреты реальных исторических деятелей ― С. Киров, Шкуро; Иналук Арасланукович Дышнинский и Узун-хаджи («Сабля для Эмира»). Упоминаемые А. Керенский, Л. Корнилов, Ленин создают достоверный исторический фон. Выразительно даны образы Анзора, Лины, княгини Жансурат, каторжанина Кантемира. В киносценарии отражается дружба кабардинского и русского народа: «Нет на свете диких народов! Каждая нация имеет свою культуру, свои благородные обычаи» [1; с. 54], ― проводит важную мысль автор.

Обогащают текст произведения народные пословицы и поговорки, песни; автор вводит в текст кабардинское предание о крестьянском вожаке ― Дамалее Широкие Плечи (так будут называть Астемира Боташева ― центрального героя романа «Вершины не спят»). Этнографически верно и красочно описаны обычаи гостеприимства, кровной мести.

Революция ассоциируется с лавиной, которая катится, сметая все на пути: «Вот лежит на склоне горы снежная папаха в сто аулов величиной… ее подтачивают понемногу маленькие капельки… из капель воды стекаются ручейки. А потом настанет день…, но когда же грянет наш обвал?» [1; с. 40]. Образ-символ революции найдет впоследствии продолжение и углубление в «Вершинах не спят».

Несмотря на все положительные стороны, небольшой объем произведения, на наш взгляд, не позволяет авторам глубоко, психологически правдиво и вместе с тем убедительно изобразить революционную тему, не прослеживается диалектика истории, развитие характеров героев происходит слишком стремительно и порой поверхностно (зарождение и динамика любви Анзора и Лины, приход Анзора к большевикам). Нередко бывает нарушена последовательность действий, сюжетные коллизии сменяют друг друга очень быстро и неаргументированно.

Тем не менее, литературный киносценарий «Лавина с гор» значим тем, что это первый шаг А. Кешокова к историко-революционной дилогии «Вершины не спят».

Следующей ступенью к созданию романа «Чудесное мгновение» является повесть о маленьком мальчике ― «Живое седло» (впоследствии это один из главных героев анализируемой дилогии ― Лю). Рассказ о судьбе мальчика перерастает в историческое повествование о судьбоносных событиях сложного времени. При довольно значительных совпадениях нельзя отождествлять повесть «Живое седло» и книгу «Чудесное мгновение», так как это самостоятельные литературные творения, с различной идейно-тематической направленностью, каждое из которых занимает свое место в истории развития кабардинской литературы. Неодинаковы и художественные задачи автора: в первом случае ― это изображение на фоне исторических событий жизни маленького мальчика по прозвищу «Живое седло», и жанровая специфика определяется как «кавказская повесть» (то есть это произведение, предназначенное преимущественно для детей «среднего и старшего школьного возраста»). «Чудесное мгновение» же по праву считается историко-революционным романом ― тому подтверждением и идейное содержание, и сюжетно-композиционная структура, и жанровые особенности. «Доработка» А. Кешоковым повести «Живое седло» приводит к появлению нового и по содержанию, и по глубине, и по стилю художественного произведения. Так, в «кавказскую повесть» не входят главы: «Нургали», «Халиловский коран», «Новая беда Нургали», «Государственный сундук», «Тембот и Лю», «Колесо истории или о том, как Баляцо возил княгиню», «Реки текут в разные стороны», «Батога», «Последний звонок. Не Москва ― Мекка» и др. Как мы видим из названия перечисленных глав, многие из них представляют собой довольно значимые части в структуре историко-революционного романа и несут в себе большое смысловое содержание.

Таким образом, «Вершины не спят» ― роман-эпопея о напряженном историческом времени в судьбе кабардинского народа, это «этапное произведение» [6; с. 223] в истории развития националь­ных литератур. Жизненный опыт и творческое мастерство приводят А. Кешокова к написанию историко-революционной дилогии, основой которой послужило все предыдущее наследие писателя (стихо­творения, поэмы, военные очерки, рассказы, повести). Главная цель автора ― показать роль народа в истории, продемонстрировать истоки героизма, проявленного уже в годы Великой Отечественной войны 1941―1945 годов (трилогия «Долина белых ягнят», «Сломанная подкова», «Грушевый цвет»).

Список литературы:

1. Кешоков А.П., Крипс В. Лавина с гор: Литературный сценарий художественного фильма. ― Н.: Кабардино-Балкарское книжное изд-во, 1957.
2. Кешоков А.П. Живое седло. / Пер. с каб. ― М: Гос. изд-во детской литературы Мин-ва Просвещения РСФСР, 1961.
3. Кешоков А.П. Час исполнения клятвы. // Всадник чести. ― Нальчик: Эльбрус, 2003.
4. Кешоков А.П. Чудесное мгновение. Роман в двух книгах. Часть 1. ― М.: Сов. Россия, 1970.
5. Кешоков А.П. Зеленый полумесяц. Часть 2. ― М.: Сов. Россия, 1970.
6. Тхагазитов Ю.М. Эволюция художественного сознания адыгов. (Опыт теоретической истории: эпос, литература, роман). ― Нальчик: Эльбрус, 2006.
7. Федь Н.М. Жанры в меняющемся мире. ― М.: Советская Россия, 1989.