СОЧЕТАЕМОСТЬ В ЯЗЫКОВОМ МОДЕЛИРОВАНИИ

Испирян Армине Володявна

аспирант, преподаватель Гродненского государственного университета имени Я. Купалы, г. Гродно

E-mail: 

В отличие от животных, поведение которых биологически определено инстинктом и ситуативно ограничено, человек для своего ориентирования в мире нуждается в особых символических структурах — языке, мифологии, религии, искусстве, науке. С помощью этих структур человек формирует образ мира как основу своей жизнедеятельности. Опыты и формы контактов человека с миром в процессе его постижения характерезуются чрезвычайным разнообразием. Это могут быть и бытовые контакты с миром, и вся духовная и предметно-практическая активность человека с ее установками на созерцание, переделывание и овладение миром. Таким образом, картина мира как глобальный образ мира возникает у человека в ходе всех его контактов с миром.

Любая картина мира, создаваемая за счет видения мира через определенные интерпретационные призмы, всегда с неизбежностью содержит черты человеческой субъективности, специфичности. Хотя человек никогда не в состоянии отразить окружающий мир во всем его многообразии, целиком и полностью ведь его знания относительны, более того, они никогда не находятся на одном и том же уровне, картина мира рассматривается ее носителем как реальный образ мира, и он верит, что мир таков, каким он изображен в этой картине.

Картина мира реализуется в знаковых формах, и языковая картина мира — одна из таких форм, фиксирующая понимание мира человека.

Любой этнический язык содержит в своей семантике определенную картину мира и передает ее всем членам языкового сообщества. Образ мира, который складывается у людей разных национальностей в процессе постижения ими многообразия мира, накладывает отпечаток на язык, а также определяет специфику коммуникативного поведения жителей той или иной страны.

Итак, язык, являясь важным средством сосредоточия информации о мире, одновременно выступает в качестве важнейшего признака того или иного народа. Именно в языке ярче всего выражается дух народа, его психология, обычаи, нравы и традиции. Он является средством создания национальной литературы, основным хранителем информации о том или ином народе.

Говоря о языковой картине мира, можно утверждать, что это «исторически сложившаяся в обыденном сознании определённого языкового коллектива и отражённая в языке совокупность представлений о мире, определённый способ концептуализации действительности» [1, с. 75].

При сопоставлении разных языковых картин мира обнаруживаются значительные расхождения между ними.

Владение языком предполагает владение картиной мира, отраженной в этом языке. Но для того чтобы процесс коммуникации на том или ином языке состоялся, для успешного его протекания одного только знания слов, правил их формирования и соответственно правил распознавания их смысла явно недостаточно. Необходимо также знание правил использования слов, т. е. правил их сочетания в потоке речи. Соответственно важнейшим аспектом лексических единиц и прежде всего слова как центральной единицы лексики, определяющим построение в ходе общения правильных — как грамматически, так и семантически — высказываний, является способность слов сочетаться друг с другом, т. е. сочетаемость. Сочетаемость есть совместное появление слов в речи, в процессе которой между словами, образующими определенную синтагматическую последовательность, устанавливаются определенные логико-семантические и морфосинтаксические связи.

Слова в предложении связаны друг с другом грамматически и по смыслу. Смысловые связи обеспечивают правильность высказывания по смыслу. Это смысловое согласование выражается в двух типах словесной сочетаемости — семантической и лексической. Семантическая сочетаемость слова — это его способность вступать в сочетания с целыми классами слов, объединяемых общностью смысла. Например, глаголы думать, полагать, радоваться, смеяться, грустить и другие описывают различные состояния человека; значит, и сочетаться они могут лишь с такими словами, которые обозначают человека (это и есть один из семантических классов): мальчик, старик, прохожий, врач, учительница и т. п. Только в сказке или в фантастической повести возможны выражения вроде коза задумалась или шкаф засмеялся. Лексическая сочетаемость слова — это его способность вступать в сочетания не с любым словом из какого-либо семантического класса, а только с некоторыми. Например, существует класс слов, объединяемых общим смыслом «множество, совокупность»: стадо, табун, стая, рой, косяк и т. п. При необходимости обозначить множество каких-нибудь животных мы не можем сочетать название любого животного с любым из этих слов. Говорят: стадо коров, табун лошадей, стая птиц, рой пчел, косяк рыбы (но не «стая рыбы или рыб», «стадо пчел», «рой лошадей» и т. п.).

Разграничивается также синтаксическая сочетаемость (способность слова как представителя части речи и ее лексико-грамматического разряда вступать в связи с другими словами. В отличие от синтаксической сочетаемости, правила которой указывают на общие закономерности употребления слова, лексическая сочетаемость «фиксирует распространенность тех или иных сочетаний и привычность ассоциаций одних слов с другими» (Е.С. Кубрякова). Синтаксическая сочетаемость определяется и как способность слов иметь при себе зависимые слова (чаще — формы слов), или распространители. Распространителями можно считать падежные формы существительных и местоимений (с предлогом или без предлога), прилагательное, глагол, наречие [2, с. 108]. Поэтому синтаксическую сочетаемость определяют и как совокупность возможных синтаксических распространителей слова [5, с. 49].

Т.М. Дорофеева различает активную и пассивную синтаксическую сочетаемость. Если активная синтаксическая сочетаемость определяется как способность слова иметь при себе зависимые распространители, то пассивная синтаксическая сочетаемость — это способность слова присоединяться к другому слову, быть в подчиненном, зависимом положении [2, с. 18—19].

В настоящее время определены лишь наиболее общие зависимости, нашедшие отражение в виде различных аспектов сочетаемости и различных факторов, ограничивающих сочетаемость, или ограничений на сочетаемость и т. д., которыми обусловливается принцип сочетаемости слов и его конкретные проявления в словосочетаниях данного языка. В современной лингвистике наблюдается признание по крайней мере двух типов ограничений сочетаемости слов: 1) экстралингвистические ограничения, которые определяются предметнологически и лежат вне языка в сфере реального мира и его связей, и 2) лингвистические ограничения, возникающие как итог исторического развития языка, как итог традиций языкового употребления единиц. Знание первого типа ограничений, по сути своей экстралингвистических, вытекает из знания окружающей действительности. Основываясь на этом знании, говорящие легко создают словосочетания типа green grass «зеленая трава», green leaves «зеленые листья», green dress «зеленое платье», green bench «зеленая скамейка»; write a letter «писать письмо», write a book «писать книгу», write an article «писать статью», write a note «писать записку» и т. д. Очевидно, что слово green в английском языке будет легко сочетаться со всеми наименованиями предметов, которым присуще свойство зеленого цвета, слово write — с обозначениями того, что может быть написанным, а слово spend — со всеми названиями способов этого действия. 

Экстралингвистические ограничения лежат в основе как индивидуальной сочетаемости лексических единиц, так и сочетаемости на уровне классов слов. Наряду с экстра­лингвистическими ограничениями в языке действуют ограничения нормативного порядка, определяющие возможность/невозможность сочетаемости слов и находящие отражение в своеобразии грамматических конструкций и индивидуальных словосочетаний языка. Иначе говоря, нормативные ограничения, являясь ограничениями чисто лингвистического порядка, оказывают свое влияние также на двух уровнях: уровне классов слов и уровне индивидуальных единиц. Действием данного типа ограничений на уровне классов слов объясняется, например, невозможность употребления глаголов в форме инфинитива после глагола suggest «предлагать, советовать» и обязательное использование инговой формы (Не suggested my following him «Он предложил мне следовать за ним»). Инфинитивные и герундиальные конструкции типа hear smb. do smth. «слышать, что кто-то делает что-то», see smb. doing smth. «видеть, как кто-то делает что-то», сложившиеся в процессе развития английского языка, также входят в перечень тех его черт, которые составляют своеобразие грамматического строя данного языка. Как результат нормативных ограничений невозможны в английском языке сочетания типа русских «мне кажется/хочется/видится/слышится» и многие другие. Русским словосочетаниям сесть в самолет, в машину, в такси, в трамвай, означающим «занять место в самолете, машине и т. д. для поездки», в английском языке эквивалентны не сочетания с глаголом sit — прямым коррелятом рус. сесть, но с глаголом take: take an airplane, a car, a taxi, a tram и т. п.

Важно, однако, подчеркнуть, что, несмотря на всю специфику смысловых связей слов в речи для конкретного языка, в основе выбора сочетающихся единиц лежат единые правила семантического согласования, подчиняющиеся одному из следующих трех условий, сформулированных В.Г. Гаком. Это — 1) наличие общей семы в обоих членах словосочетания (напр., fly «лететь, т. е. передвигаться по воздуху» и bird «птица, т. е. существо, передвигающееся по воздуху», сочетание которых подсказывается характеристиками объекта и обозначаемым свойством); 2) отсутствие в одном из членов словосочетания сем, противоречащих семам другого члена (напр., stand erectly, obediently, sullenly, at ease «стоять прямо, покорно, угрюмо, смирно» и т. д.); 3) погашение в одном из членов словосочетания сем, противоречащих семам другого члена, либо перенос недостающих сем (напр., в словосочетании time flies «время летит» глагол fly утрачивает сему «передвигаться по воздуху», поскольку «время» не является существом, имеющим способность передвигаться, но представляет собой абстрактное понятие, и приобретает сему «быстро проходить») [3, с. 235—256]. Основными параметрами, по которым осуществляется согласование членов словосочетания, являются понятийно-логическая основа значения слова (его предметно-концептуальное ядро), экспрессивная и стилистическая окраска, т. е. различные аспекты содержания слова, составляющие в своей совокупности его значение. В других теоретических изысканиях на основе этих компонентов выделяют различные аспекты сочетаемости слов — понятийную, обусловленную отношениями и связями внеязыковой действительности, семантическую, обусловленную лексическими значениями слов, сочетаемость и обязательно подчеркивают необходимость учета экспрессивно-стилистических компонентов значения слова. Условия и параметры семантического согласования, являющиеся стержнем всего механизма сочетаемости слов, теснейшим образом связаны с объемом сочетаемости. Согласно Е. Косериу, можно выделить три типа лексематических зависимостей, различающихся между собой объемом сочетаемости: сродство, селекцию и импликацию. В первом случае сочетаемость слова под влиянием его семантики ограничена названиями какого-либо одного класса предметов (напр., smile «улыбаться» служит только для характеристики людей). В случае селекции сочетаемость слова шире и определяется наличием общей семы (архилексемы) в значениях слов разных классов (напр., smell «пахнуть, иметь запах» легко сочетается с именами различных классов предметов, объединяемых наличием данного свойства (ср. flowers, grasses, soap, meat, onion, shoes smell «цветы, травы, мыло, мясо, лук, туфли издают запах»). При лексематической импликации сочетаемость слова ограничена только одной лексической единицей, в значении которой присутствует соответствующий семантический компонент (напр., addle «тухлый, испорченный» сочетается только со словом egg «яйцо») [4, с. 56]. Объем сочетаемости, коррелирующий с понятиями свободы и продуктивности сочетаемости, может использоваться также как основополагающий критерий при типологии словосочетаний. Важнейшей классификацией словосочетаний является разграничение свободных и фразеологических словосочетаний. Свободные, или продуктивные, словосочетания создаются говорящими в процессе речи в результате обусловленного нормами языка и типом передаваемой информации соединения слов. Еще одной отличительной чертой свободных словосочетаний является возможность субституции их компонентов. Например, в следующем словосочетании возможна замена прилагательного: I saw a new (interesting, French, blue, etc.) book «Я увидел новую (интересную, на французском языке, синюю и т. д.) книгу». Классу свободных словосочетаний противостоит класс фразеологических словосочетаний. Это непродуктивные словосочетания, функционирующие как готовые единицы, т. е. вносимые говорящим в поток речи в качестве заранее ему известных устойчивых соединений слов. Это словосочетания типа beat about the bush «ходить вокруг да около», blue blood «аристократическое происхождение, голубая кровь», big heart «великодушный, благородный человек», in the short run «в ближайшее время, в ближайшем будущем» и многие другие.

Список литературы:

1. Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы). М.: Изд-во Российского ун-та Дружбы Народов, 1997. — 331 с. — С. 75.
2. Дорофеева Т.М. Синтаксическая сочетаемость русского глагола. М.: Русский язык, 1986. — С. 18—19.
3. Гак В.Г. Языковые преобразования / В.Г. Гак. М.: Языки русской культуры (А. Кошелев), 1998. — 763 с. — С. 235—256.
4. Косериу Е. Лексические солидарности. «Вопросы учебной лексикологии и лексикографии», М., 1969. — С. 56.
5. Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость. Л., 1975. — С. 49.