ОБРАЗЫ ИСТОРИЧЕСКИХ ЛИЧНОСТЕЙ В ТВОРЧЕСТВЕ АКТЁРА РИНАТА ТАЗЕТДИНОВА

Музафарова Аида Раилевна

научный сотрудник, Институт языка, литературы и искусства имени Г. Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан,

г. Казань

E-mail: aidochka-muza@yandex.ru

Ринат Арифзянович Тазетдинов — народный артист России и Татарстана, актёр Татарского государственного Академического театра имени Галиасгара Камала с вековой историей, издавна ценившегося сильной, богатой на таланты труппой. Известный московский театральный критик Б. Поюровский писал: «восемь десятилетий камаловцы славятся своей труппой, где и сегодня работают первоклассные актёры» [8, с. 39]. В ярком соцветии Р. Тазетдинов занял своё особое место. В отличие от своих сверстников, он с приходом в театр в 1961 году сразу же завоевал сердца зрителей, став истинным «любимцем публики», и обрёл собственное творческое лицо, что бывает не часто. С первой роли (Ханжар из «Осенних ветров» А. Гилязова) за ним закрепился любовный и социальный герой. Однако уже в 1965 году, успешно сыграв характерную роль Диваны — сумасшедшего в трагедии «В ночь лунного затмения» М. Карима, он доказал, что способен жить на сцене в разном амплуа, работать в разных жанрах. В 1966 году режиссёр П. Исанбет доверил ему роль Героя Советского Союза, великого татарского поэта, автора известной «Моабитской тетради» Мусы Джалиля в одноимённой трагедии Н. Исанбета. У каждого художника есть определяющие его творчество знаковые работы. Такой и стала роль М. Джалиля для Р. Тазетдинова. В молодости актёр был внешне схож с поэтом — в первое время это заметно помогло ему создать достоверный сценический образ, к которому актёр обращался два раза с большим временным отрывом в двух совершенно разных произведениях. Первая — классическая пьеса, трагедия, изображающая события времён Великой Отечественной войны, а вторая — ставшая новым словом в татарской драматургии публицистическая драма «У совести вариантов нет» Т. Миннуллина (1981 г.), построенная на условности и фантазии. В первой постановке режиссёр стремился создать спектакль, прославляющий жизнь поэта. Здесь М. Джалиль-Р. Тазетдинов от обычного семьянина — мужа и отца вырастает до героя Отчизны. Героический дух, природный темперамент актёра выплёскивается в кульминации и развязке произведения. По поводу второй постановки сам режиссёр спектакля М. Салимжанов говорил следующее: «Отличительная особенность этой пьесы, выделяющая её среди других драматических произведений о Мусе Джалиле, заключается в своеобразии её композиционной формы. Если другие пьесы написаны в плане отражения биографии поэта-антифашиста, то в драме «У совести вариантов нет» автор, силой своего воображения сталкивая два поколения, заставляет их спорить о том, в чём смысл человеческой жизни и смерти, вести философские рассуждения о величии человеческого подвига и о тех силах, которые помогают человеку выстоять в условиях нечеловеческих страданий» [11]. Разный жанр драматургии, следовательно, и постановки находит своё отражение и в игре Р. Тазетдинова. Тот же самый образ раскрывается по-разному. В отличие от первого исполнения актёром этого образа, в последнем нет «никакой позы, внешней патетики и героики. Прост, доступен и скромен Муса. Вместе с тем — и в этом мастерство актёра — он внутренне значителен, он — лидер» [2]. Во второй постановке мощную воздействующую силу обрели два эпизода. «Первый — казнь патриотов, длившаяся с нескончаемостью страшного сна, когда жуткой обыденности педантично выполняемой фашистами процедуры противостояла духовная мощь, торжественная ясность на лицах героев. Другой — почти античная в своей возвышающей душу эпичности сцена с Матерью, где прекрасные актёры Р. Зиганшина и Р. Тазетдинов, не тратя высоких слов, сохраняя светлое достоинство, воплощают истинное величие человеческих душ, связанных узами духовного родства. Оба эпизода — пример «медленной игры» камаловцев, когда за ритуальным покоем бурлит насыщенная жизнь; игры, наблюдая которую, по-новому осознаёшь священность жизни» [3]. Заложенную уже в самой пьесе философскую глубину спектакль обрёл главным образом благодаря высокохудожественной игре Р. Тазетдинова, что было оценено по достоинству. За эту роль (и ещё за Ильфата Биккинина из «Здесь родились, здесь возмужали» Т. Миннуллина и Карандышева из «Бесприданницы» А. Островского) актёр в 1986 году удостоился Государственной премии СССР.

Отличительной особенностью творчества Р. Тазетдинова является то, что ему очень часто приходилось играть исторических личностей. Эта одна из самых сложных областей актёрского искусства. Прежде чем начать творить такой образ необходимо провести активную исследовательскую работу. Для того чтобы проникнуться атмосферой эпохи, в какой жила данная личность, нужно окунуться в историю. Обязательным элементом является изучение биографии создаваемого персонажа и для более полного создания характера ознакомление по возможности с откликами современников о нём. Не последнюю роль играет и внешность героя. Хотя этот момент каждый режиссёр и актёр решает по-своему. Есть случаи, когда художники сцены осознанно уходят от внешней схожести с воплощаемым образом, делая акцент на содержании, его внутренней сути, на проповедуемых через него идеях. Как, например, было в спектакле «У совести вариантов нет». «Театр не ищет портретного сходства, не настаивает на точном документальном воссоздании последних дней жизни Джалиля и его товарищей», — пишет театровед М. Литаврина [7]. Исторические персонажи — это, как правило, народные герои — положительные или отрицательные, но из поколения в поколение передаваемые, рассказываемые, узнаваемые. Поэтому при создании образа необходимо соблюсти и сложившееся о нём общественное мнение, даже в том случае, если в произведении личность раскрывается с новой стороны. Только после такой проделанной работы актёр подключает к творчеству фантазию, без которого невозможно создание сценического образа.

Впервые с историческим персонажем Р. Тазетдинов соприкоснулся в дипломном спектакле «Тукай» А. Файзи, исполнив роль классика татарской драматургии Г. Камала. «Роль для меня была сложна тем, что я создавал не вымышленный, а конкретный образ. И среди зрителей были те, кто непосредственно общался с драматургом, знал его близко. И каково было моё счастье, когда ветераны подошли ко мне после спектакля и сказали, что во мне они увидели того, чьё имя носит Академический театр», — говорил сам Р. Тазетдинов [9]. При сравнении игры актёра с поведением реального Г. Камала было и такое мнение, что актёр «слишком резвый на сцене и не было бы упущением, если бы его движения были более плавными» [4].Несмотря на некоторые шероховатости постановки и роли, эта работа явилась хорошим опытом для Р. Тазетдинова, где он вник в особенности периода исканий и рождения каркаса роли такого плана.

В 1973 году главный режиссер театра М. Салимжанов поручил ему роль первого профессионального татарского поэта Кул Гали, известного своей поэмой «Сказание о Юсуфе», в одноименной трагедии Н. Фаттаха. Пьеса повествует о событиях XIII века, происходивших на территориях Булгарского государства и кипчакских (половецких) владений во время монгольских нашествий, воссозданных фантазией драматурга. Этот же приём художественного воображения предполагаемых событий наблюдался и в пьесе Н. Исанбета «Муса Джалиль», что свойственно художественно-историческим произведениям. Здесь в связи с особенной живописностью драматургии большое значение имеют ораторские способности актёра и сам тембр сценического разговорного голоса. В этой постановке ярко выражается то, что у Р. Тазетдинова — грудной, насыщенный, способный окрашиваться в разные оттенки в зависимости от того, что говорит, что чувствует на данный момент его персонаж, голос. Возникает чувство, что актёр и в прозе подбирает необходимые ноты, создав мелодию текста. Возможно, здесь сказывается его природный дар — обладание вокальными навыками. Ведь он до того, как поступить в Высшее театральное училище имени М. Щепкина, желая стать певцом, сразу после школы приходит на вступительные экзамены в Казанскую консерваторию. Естественно, без музыкального образования его не берут, направив в Музыкальное училище, экзамены в который уже на тот момент прекратились. На следующий же год он поступает и в музыкальное, и в театральное училища. Каков был его выбор — понятен. Вернёмся к роли со словами Л. Лебедевой: «Р. Тазетдинов, исполняя роль Кул Гали, подчеркивает его ум, силу духа, ненависть ко лжи и компромиссам, гордое чувство собственного достоинства. Однако не хватает в его исполнении одержимости поэзией и поэтичности характера. Он больше патриот, воин, чем поэт» [6]. По поводу последнего утверждения есть противоположное мнение кандидата филологических наук Т. Килмухаметова: он делает акцент на первую сцену в спектакле, где К. Гали вдохновенно творит своё известное произведение [5]. В этом случае оценка образа идёт чисто на интуитивном уровне, так как о личности К. Гали очень мало информации. Знать наверняка, каков он был в жизни, нет возможности.

В 1976 году режиссёр П. Исанбет поручает ему роль революционера Мулланура Вахитова в одноименной трагедии Н. Исанбета, отражающей важный и сложный период в жизни нашей страны. Постановка была посвящена 90-летию со дня рождения М. Вахитова и XXV съезду КПСС. Действия в ней происходят в августе 1918 года в Казани и её окрестностях. О главном герое в аннотации к спектаклю есть следующие заметки: «Центральная газета «Жизнь национальностей» — орган Наркомнациональностей писала, что «…он талантливо соединял в себе и революционность энергии, решительность характера, ясность ума и редкую организаторскую способность». Именно таким предстаёт Мулланур Вахитов в драме Н. Исанбета». К сожалению, в периодической печати этот спектакль не нашёл широкого отклика.

В поздний период своего творчества Р. Тазетдинов создает сложный образ одного из главных эмиров Токтамыш хана Идегея из одноимённой трагедии Ю. Сафиуллина, описавшей события конца XIV — начала XVвеков, повлекшие политический распад государства Золотой Орды (1994 г., режиссер М. Салимжанов). К этому образу театр обращался и в далёком 1941 году с одноимённой трагедией Н. Исанбета, где Идегея исполнял Ш. Шамильский. Оба произведения основаны на одном и том же народном сказании (дастане). Поэтому неизбежно сходство событийного ряда. Однако Ю. Сафиуллин по‑своему прочитал народный эпос и главного героя.Эта многобюджетная постановка предполагалась стать явлением в театральном и национальном мире. Несмотря на общие положительные отзывы не только татарских, но и столичных деятелей искусства, что определило успешные Московские гастроли с этим спектаклем в декабре 1994 года в честь 60-летнего юбилея М. Салимжанова, есть некоторые минусы в этой сложной и значительной работе. Чувствуется некая суетливость и перенасыщение событиями и главными героями. «Возможно, и не нужно было оставлять все сюжетные линии дастана, то есть стараться объять необъятное. Потому что в сценическом произведении должна присутствовать одна главная интрига, приковывая к себе внимание зрителя. Таким образом раскрыть судьбу народа было бы намного легче. Здесь же возникает несколько центров. Идегей, Норадын, Туктамыш — каждый из них претендует на лидерство в развитии сюжета. Плюс ко всему драматург одаривает этими же качествами ещё и женский образ Яники», — пишет литературовед Ф. Галимуллин [1]. В этих условиях главному герою Идегею очень трудно быть центральной фигурой. Но опытный актёр Р. Тазетдинов узду правления берёт в свои руки, обеспечивая закручивание событий вокруг своего образа. «Всё же чувствуется, что он большее предпочтение отдаёт внешним эффектам, лучше было бы усилить глубину внутренней мысли и чувств. Актёры Ш. Биктемиров, И. Хайруллин, А. Гайнуллина, И. Ахметзянов именно этим и сильны» [1]. Игра Р. Тазетдинова выигрывает тем, что он раскрывает образ Идегея не только, как предводителя народа, легендарную личность, обладавшей мощной физической и духовной силой, но и как отца, волнующегося за своего сына Норадына (Р. Тухватуллин). При общении с ним игра Р. Тазетдинова обогащается новыми красками. Он убедителен в сцене, когда его охватывает недоумение перед словами и поступками юного сына. «Перед зрителями возник живой человек: он и милосердный, великодушный отец, и мужчина, достойный любви дочери хана благородной Кунаки. Он намерен вернуть общий дом татар Идел-йорт основному его правителю, но сам не жаждет занять место на троне, несмотря на то, что сын Норадын умоляет его: «Стань ханом, отец. Не себя, так меня сделай ханом» [10]. Неоднозначного, сложного по своей натуре — со слов историков, изучавших личность Идегея, человека Р. Тазетдинов воплотил на сцене, стараясь передать все нюансы его характера.

Нельзя пройти стороной и имеющую большое значение для развития творчества Р. Тазетдинова роль национального героя, эмира Афганистана Амануллы-хана в художественном фильме «Миссия в Кабуле» (1970 г. (премьера — 27 сентября 1971 г.), режиссер Л. Квинихидзе). Это двухсерийный остросюжетный фильм в жанре политического детектива о борьбе Советской дипломатической миссии в Кабуле с внутренней реакцией и представителями западных держав за подписание Договора о сотрудничестве, где события разворачиваются вокруг того, как благодаря советскому послу и работе чекистов было предотвращено покушение на эмира. Фильм начинается с эпизода, где в 1919 году эмир Афганистана Аманулла-хан-Р. Тазетдинов в красном мундире с пышными эполетами и В. И. Ленин (заочно) обменялись дружественными посланиями, подтверждая принятие Афганистаном — первым среди всех государств — Советской республики. Р. Тазетдинов оказался в ансамбле с такими именитыми актёрами, как народные артисты СССР О. Жаков, О. Стриженов, В. Этуш, народные артисты России Э. Виторган, И. Мирошниченко, заслуженные артисты России Е. Добронравова, Г. Стриженов. Здесь, где требовалась полная достоверность, внешняя схожесть стала главным козырем Р. Тазетдинова при утверждении на роль. Для большего правдоподобия ему накладывали грим: немного увеличивали переносицу. После этой процедуры с ним происходили курьёзные ситуации: владелец отеля падал к его ногам, узнав в нём дорогого человека, под командованием которого ранее он служил в армии. Область кинематографии значительно отличается от сценического искусства: скупая мимика и жестикуляция, больше выразительности во взгляде, иная речь, в процессе творчества перед актёром вместо зрителей съёмочная команда, занятая своим делом. Опыт работы в кинопроизводстве положительным образом отразился на дальнейшем творчестве актёра, оставив в памяти приятные воспоминания.

Р. Тазетдинова можно смело назвать профессионалом в области создания образов исторических личностей, мастерство которого оттачивалось от одной роли к другой. В чём секрет его успеха в этой области? Почему именно его кандидатура была всегда вне конкуренции при выборе исполнителя на такую роль? От чего зависит симпатия зрителя? Здесь сказываются наравне с профессиональными и личностные качества артиста. Игра Р. Тазетдинова, помимо чётко продуманной формы, в каждой роли наполнена внутренним содержанием. В процессе игры он полностью перевоплощается, но в то же время, как бы ни парадоксально это не звучало, он не теряет контроля над собой. Есть примечательная особенность Р. Тазетдинова. В обыденной жизни трудно его представить ханом (Аманулла), героем Великой Отечественной войны (Муса Джалиль), полководцем и государственным деятелем (Идегей), отважным поэтом-первопроходцем (Кул Гали), революционным деятелем, поднявшим силой своей воли народ на свершение больших перемен (Мулланур Вахитов), а во время игры трудно представить кого-либо другого в данной роли. В жизни он — человек простой, добрый, отзывчивый, с приятной улыбкой, легко идущий на контакт — в нём нет гордого величия, однако чувствуется крепкий стержень и независимость, жажда свободы. Все перечисленные выше образы — борцы. Они творили историю, не покоряясь, отстаивая высокие моральные принципы, желая изменить мир к лучшему для следующего поколения. Эти утверждения не чужды и самому актёру. Несмотря на то, что Р. Тазетдинов сталкивался с полулегендарными личностями, он пытался отыскать в каждом из них обыкновенного человека. Старался воплощать их не отвлечённо, а реально. От чего и рождались живые образы, что было отмечено ранее, чем он и достигал расположения зрителя. Режиссёры, в свою очередь, доверяли его профессиональному мастерству и трудолюбию, получая в конечном итоге ожидаемый результат.

Список литературы:

1.        Галимуллин Ф. «Идегәй»нең кайтуы.// Шәһри Казан. 1994. 18 ноябрь.

2.        Илялова И. Песней звучащая жизнь.// Вечерняя Казань. 1981. 16 апреля.

3.        Иняхин А. О преимуществах медленной игры.// Театр. 1984. № 2.

4.        Камалов Б. Мәңге яшь Тукай турында.// Татарстан яшьләре. 1961. 6 июнь.

5.        Килмөхәмәтов Т. Кол Гәли.// Совет Башкортостаны. 1976. 22 июнь.

6.        Лебедева Л. Татарский академический…// Литературная Россия. 1975. 1 августа.

7.        Литаврина М. Великое противостояние.// Театральная жизнь. 1981. № 9.

8.        Поюровский Б. М. Остров в океане. Будни и праздники камаловской сцены; сборник статей и рецензий. — Казань: ТКИ, 2008. — 118 с.

9.        Халитов Р. Театральная лестница. Ступень двадцатая, последняя: … имени Г. Камала.// Приборостроитель. 1976. 17 декабря.

10.     Хәйруллина Д. «Идегәй»— башкалабыз сәхнәсендә.// Кызыл таң. 1996. 13 апрель.

11.     Шарипов М. Встреча с Джалилем.// Ленинец (Башкортостан). 1983. 6 августа.