К ВОПРОСУ О ВОЗМОЖНОСТИ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ PLURALIA TANTUM

Семёнова Галина Николаевна

канд. филол. наук, доцент кафедры СГД,

Волгодонский филиал ЮРГТУ(НПИ),г. Волгодонск

E-mail: galinasem@bk.ru

Атрибуты объективной действительности существуют в сознании в виде онтологических категорий, одна из которых — категория качества. Онтологические категории проходят стадию осмысления человеческим сознанием и закрепляются в содержательной системе языка в виде семантических категорий — элементарных смыслов, в которых в концентрированной форме закодирована информация об окружающей действительности, приобретенная человеком за время его существования. Категория качества, как результат отражения качественной определенности, дискретности бытия, является одной из важнейших для языка.

Как известно, прилагательное развивается в особую часть речи на основе синтаксической категории определения.

В ряде языков, где для этого оказались благоприятные условия, определение-прилагательное приобретает специализированные аффиксы. Категория числа у прилагательных (в тех языках, где она есть) имеет, конечно, не семантическую а структурную доминанту, ибо грамматическая сущность прилагательного во флективном языке состоит в уподоблении существительному. Число у прилагательного не связано с номинативным элементом содержания. В тех же случаях, когда такое номинативное содержание приобретается, происходит субстантивация прилагательного — одной числовой форме: единственного (мороженое, заливное, скоромное, поличное, холодное) или  множественного числа (командировочные, наградные, суточные, авторские — в значении ‘денежные суммы’). Возможны субстантивы с двучисловой парадигмой (обусловленной конкретной семантикой лексем): рабочий — рабочие, гостиная — гостиные. Но в любом случае номинативно содержательная категория числа у таких слов выступает как один из признаков осуществившейся транспозиции на ровне частей речи.

Как глагол для выражения собственно количественных значений (глубинной плюральности) обладает категориями вида и способа глагольного действия, так прилагательное, для выражения количественных отношений, располагает категорией степеней сравнения. Система степеней сравнения отражают количественную разницу однородных признаков двух или более объектов.

Различие между категорией числа имени существительного и категорией степени сравнения прилагательного состоит в том, что сравниваются не дискретные количества, не элемент и множество ( не один и много), а непрерывные количества, множества разных мощностей. Так, сравнительная степень выражает подмножество множества (красный — денотат, соотнесенный с множеством красных субстанций, а краснее — это подмножество этого множества: все, что краснее — красное, но не все, что красное — краснее). Превосходная степень — это уже подмножество подмножества [1, с. 302].

Однако есть небольшая группа прилагательных, категория числа которых связана с номинативным элементом содержания. Это те немногочисленные прилагательные, в лексическом значении которых содержится указание на количество: многий (многие), дружный, частый, единственный, многочисленный — могут быть квалифицированы как адъективы  pluralia или singularia  tantum. Точнее было бы сказать, что эти имена тяготеют к соответствующим разрядам. Так, можно сказать дружные дети, но нельзя дружный ребенок. Однако на этом основании невозможно отнести прилагательное к группе pluralia tantum, поскольку возможно сочетание с собирательным существительным единственного числа: дружный класс.

Уникальность прилагательного многий в русском языке состоит в следующем: в словарях оно, как и всякое прилагательное, представлено в начальной форме — мужского рода единственного числа: многий. Однако, по сути эта форма не используется в современном русском языке — именно потому, что количественная оценка, содержащаяся в лексической основе, противоречит грамматическому значению множественного числа флексии. Только один словарь — Словарь сочетаемости слов русского языка под ред. В.В. Морковкина — дает исходной словарной формой множественное число — многие. Словарная статья там выглядит так:

Многие 1. Только мн. Значительные по количеству (о ряде однородных единиц, предметов); 2. Только мн. Неопределенно большое число людей. Многое ср. Значительное количество явлений, предметов, обстоятельств, отношений.

Другие словари идут по стереотипу: исходная форма прилагательного — это единственное число, хотя ограничительные пометы имеются. Так, в БАС  дается помета «при существительном во мн. числе», в МАС — помета «только мн.»

В современном языке, в авторских интенциональных текстах возможно единственное число многий и даже многая, но эти формы, конечно, далеки от стандартного употребления. Ср.:

Здесь приложен труд многий — сперва самих монахов, потом монастырских крестьян (А. Солженицын «Архипелаг ГУЛАГ»);

При многом осуждении я ни разу не пожалел об этом шаге… (А. Солженицын «Бодался теленок с дубом»);

Лишь в августе я узнал, что летом была в отпуску многая шведская промышленность, в то числе типографские рабочие … (А. Солженицын «Бодался теленок с дубом»);

Конечно, очень многой правды нельзя было написать (А. Солженицын «В круге первом»);

Смотрела она в его рыжие глаза, после многого страха перешагнувшие в бесстрашие… (А. Солженицын «Раковый корпус»);

Снаружи сдержано доносилось многое шарканье сапог (А. Солженицын «В круге первом»).

Однако это черта идиостиля только одного писателя — А.И. Солженицына, тяготеющего к исконной, зачастую архаичной лексике и старинным грамматическим формам. В узусе это прилагательное pluralia tantum.

Менее последовательно, но все же тяготеют к разряду pluralia  tantum прилагательные остальной (в значении ‘оставшийся, имеющийся в наличии сверх данного, прочий), прочий, разный. Для них характерна сочетаемость именно по множественному числу. Синтагмы с единственным числом возможны  в случае обобщенно-собирательного значения определяемого слова, иногда — в метонимическом значении. Ср.:

Обосновывается мера тем, что администрация должна быть уверена, что голодовка проводится честно, что остальная камера не подкармливает голодовщика (А. Солженицын «Архипелаг ГУЛАГ»).

Что касается прилагательного разные, то оно, в форме множественного числа, приспособлено для формулы, в которой проявляется гиперболическое значение имени существительного или реализуется антономасия:

Творцы передачи «Памяти Астафьева» на канале «Культура» хорошо знали, что делали: они обратились только к одному произведению писателя — последнему роману о войне, в котором шельмуется наша армия, ее «бездарный» командный состав, хотя лестные отзывы о наших маршалах есть даже у наших врагов по Великой Отечественной войне. К сожалению, в этой книге В. Астафьев смыкается с разными волкогоновыми, для которых при советской власти все было не так и не эдак (Советская Россия, 11 февраля  2003 г.).

Напротив, прилагательное «единственный» чаще сочетается с формами единственного числа. То есть фактически прилагательное предопределяет форму главного слова в словосочетании, а значит — такому прилагательному может быть приписан элемент номинативного содержания категории числа. Нарушение обычной для таких прилагательных сочетаемости обычно квалифицируется как грамматическая метафора. Ср. анализ стихотворения Б. Пастернака «Единственные дни»: «Стихотворение представляет собой своеобразное развертывание грамматической метафоры, заключенной в заглавии. В основе этой метафоры лежит семантический сдвиг, возникающий в результате рассогласования лексического и грамматического чисел в слове единственные. Форма множественного числа «навязана» прилагательному-определению существительнымдни по законам грамматического плеоназма, присущего русскому языку, где число является морфологической согласовательной категорией. Пастернак намеренно «выводит наружу» этот плеоназм, делает его явным для восприятия через семантическое противоречие» [2, с. 66].

Однако, вследствие теснейшей связи лексического значения  и грамматического числового оформления, есть глаголы и прилагательные, у которых (под влиянием фактора лексического значения) категория числа приобретает элементы номинативного содержания плюральности или сингулярности.

Таким образом,можно сделать вывод: грамматическое число, будучи центральной в грамматике существительного, организующей существительные по основным лексико-грамматическим разрядам, является периферийной (отражательной, синтаксической) у признаковых частей речи — глагола и прилагательного.

Категория числа прилагательных не передает номинативного содержания самостоятельно; будучи рефлекторной по своей сути, она  лишь повторяет, а, следовательно — усиливает, иконически подчеркивает те числовые значения, которые выражены в определяемом существительном.

Список литературы:

1.        Брусенская Л.А. Семантический и функциональный аспекты интерпретации категории числа в русском языке. Дис. … докт. филол. наук. Ростов н/Д. 1994. 302 с.

2.        Бобылев Б.Г. Метафорическое использование грамматических категорий и форм в художественном тексте // Русский язык в школе. 2004, № 1. С. 64‑71.

3.        Словарь сочетаемости слов русского языка / Под ред. П. Н. Денисова, В.В. Морковкина. М., 1978; 2-е изд., испр. и доп. М., 1983; 3-е изд., испр. М., 2002.

4.        Солженицын А.И. Малое собрание сочинений. М., ИНКОМ НВ, 1991.

5.        Чеснокова Л.Д. Категория количества и синтаксические структуры // Вопросы языкознания. 1981, № 2. С. 44‑52.