ВИРТУАЛЬНАЯ ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ: ПРОЦЕССЫ ДЕТЕМПОРАЛИЗАЦИИ

Исаева Ирина Петровна

к. фил. н., доцент АГАО, г. Бийск

Е-mail:

Современный, динамично развивающийся мир неотделим от понятий «Интернет» и «электронная коммуникация». Настоящие информационные технологии позволяют удовлетворить практически весь спектр потребностей человека: от заказа еды, билетов, поиска работы до знакомства и  личностной самоидентификации с последующей творческой самореализацией, подкрепленной стремлением к публичности и признанию. Таким образом, в рамках киберпространства создается новая социокультурная среда как место интеракции виртуальных личностей.

Термин «виртуальная личность» многозначен. Среди основных значений выделяются такие интерпретации данного термина (с указанием соответствующего синонима), как:

1)    идентификатор для входа в компьютерную систему (login, user name);

2) прозвище или псевдоним (user name, nickname), использующийся для идентификации пользователя в коммуникативных электронных средах (блогах, чатах и т. п.);

3) псевдоним или другой заменитель имени человека (например, номер или личный код), используемый для его гражданской, правовой и иной социальной репрезентации;

4) компьютерная программа, моделирующая разумное поведение (robot, bot);

5) вымышленная личность, создаваемая человеком или группой людей, порождающая семиотические артефакты и/или описываемая извне (virtual character, virtual persona) [2].

В контексте нашего анализа виртуальная личность рассматривается как реально существующая языковая личность, погруженная в ситуацию общения в виртуальной реальности. Виртуальная реальность является видом символической реальности, реализующей принцип обратной связи [5, с. 27].

Все представленные выше значения термина «виртуальная личность» имеют общую точку сопряжения, базирующуюся на оппозиции «реальное vsвиртуальное».

Реальность бытия постулируется через пространственно-временные координаты говорящего как языковой личности, взаимодействующей с другими участниками коммуникации, а именно, через дейктические категории «здесь и сейчас». По существу, эти два понятия являются исходными пунктами постижения мира. Они являются определенными точками отсчета, относительно которых говорящий воспринимает окружающую действительность как поле видения ретроспективы и перспективы мира.

Виртуальность, в свою очередь, «потенциальна», так как «все ее компоненты существуют потенциально, как возможные для реализации «где-то и когда-то» [6]. Потенциальная природа виртуальности обусловливает разрыв между настоящим бытием коммуниканта и ситуативным фоном развития дискурса. Иными словами, в рамках виртуальной коммуникации при отсутствии прямого визуального контакта возможна пролонгация временных интервалов, необходимых для ответной реакции  на полученное сообщение, комментарий и т.п. В этом смысле виртуальная реальность моделируема и управляема, поскольку «в ней существует определенная возможность управления событиями» при заданных условиях и параметрах [6].

В процессе виртуальной коммуникации происходит изменение основных характеристик  языковой личности, что, несомненно, обусловлено основными целями данного вида взаимодействия, в которые включают: третичную социализацию, сетевую инкультурацию, самопрезентацию и развлечение [1]. Таким образом, виртуальная языковая личность, управляя собственной идентичностью, становится более раскованной и демократичной в общении по причине возможной анонимности и свободы самовыражения.

Развитие информационных сетей общего пользования неизменно влечет за собой нивелирование пространственных границ, что в целом меняет представление о категории пространства в рамках виртуальной коммуникации. Виртуальная коммуникация предполагает одновременное поливекторное общение, которое, за счет высокой скорости передачи информации по каналам связи, результируется в размывании расстояний и «делокализации» позиции коммуниканта-наблюдателя [4, с. 228].  

Стирание роли временного фактора при виртуальной коммуникации обусловлено, во-первых, во многих случаях отсутствием непосредственного визуального контакта с собеседником. Дистантность общения приводит к изменению в обыденных представлениях о времени, поскольку меняется объем содержания понятия «настоящее». Момент настоящего «сейчас» расширяется и приобретает определенную длительность, объединяя в своем значении два плана: момент наступления и ухода времени. Идея ухода и прихода времени начинает доминировать в сознании виртуальной языковой личности над идеей членимости временного потока на сферы прошлого, настоящего и будущего, поскольку, по причине высокой скорости передачи информации и явления делокализации, возможны кардинальные несовпадения временных координат участников коммуникации. Например, получение письма, датированного завтрашним днем, является обыденным явлением в виртуальном мире [4, с. 227].

Процесс детемпорализации виртуальной языковой личности, т. е. нейтрализации временного фактора в сознании человека с последующим переключением на асинхронную систему отсчета, находит отражение на языковом уровне. Вместо традиционных приветствий «добрый день, вечер» участники виртуальной коммуникации все чаще «употребляют нейтральное «Доброго вам времени суток» [4, c. 228].

Во-вторых, возможность реализации поливекторной коммуникации, которой потенциально обладает каждая виртуальная языковая личность, обусловливает изменение статуса дейктических показателей «здесь и сейчас». В реальном общении фигура говорящего является центром преломления временных координат описываемой ситуации. Вся темпоральная структура высказывания организуется вокруг фигуры говорящего: «либо в прямом соотношении с ним и относительно его настоящего, либо в опосредованном соотношении с ним и относительно предшествующего или последующего момента к его настоящему» [3, с. 12]. Таким образом, строя суждение об объективном мире, говорящий привносит в высказывание компонент Я-бытия, соотнося его с бытием окружающей действительности.

При виртуальном общении происходит нейтрализация оппозиции «внешнее время vsвнутреннее время», так как временные координаты коммуникантов могут отличаться, поскольку они могут находиться в разных часовых поясах. В данном случае значимым становится внутреннее время развертывания коммуникативного взаимодействия, а в качестве категорий ориентационного типа на первый план выходят фазовые показатели начала и конца интеракции. Иными словами, в сознании виртуальной языковой личности имеет место перекодировка общефактических темпоральных характеристик бытийно-онтологического плана на аспектуально-длительные показатели ситуативной временной ориентации.

Список литературы:

1. Горный Е. Виртуальная личность как жанр творчества [электронный ресурс] – Режим доступа : URL: http://www.netslova.ru/gorny/vl.html.
2. Гермашева Т.М. Языковая личность субъекта блог-дискурса: лингвокогнитивный аспект [Текст] : автореф. дис. … канд. филол. наук : 10.02.19. -  Нальчик, 2011. – 21 с.
3. Закамулина М.Н.  Темпоральность во французском и татарском языках: слово, высказывание, текст [Текст] – Казань : Татарское книжное издательство, 2000. – 288 с.
4. Коняев С.Н. Новые технологии и понятие времени [электронный ресурс] – Режим доступа: URL: http://www.chronos.msu.ru/RREPORTS/sinergetika/konyaev_novye.pdf.
5. Лутовинова О.В.  Виртуальный дискурс  как одно из направлений в исследовании киберпространства [электронный ресурс] – Режим доступа : vestnik-mgou.ru/mag/2009/ling/1/st5.pdf.
6. Лутовинова О.В. Виртуальный дискурс: к определению понятия [электронный ресурс] – Режим доступа :  www.russian.slavica.org/article11701.html.