ИСТОРИОГРАФИЯ ЛИТЕРАТУРНОГО ТЕЧЕНИЯ «ЗАМАНА»

HISTORIOGRAPHY OF “ZAMANA” LITERARY TREND

Keldibek Koilubaev

candidate of Philologu Scinces, Associate professor Issykkul State University named after K. Tynystanov,

Kyrgyzstan. Karakol

АННОТАЦИЯ

В статье прослеживается эволюция литературного течения «замана» в кыргызской литературе в контексте его сравнительно-типологического изучения в мировой литературе.

ABSTRACT

The article is about the evolution of a literary trend “Zamana” in the Kyrgyz literature in the context of its comparative-typological investigation.

Ключевые слова: замана, конец света, суфизм, импровизатор, акын, литература религиозного направления.

Keywords: Zamana, Sufism, improviser, poet the end of the world, literature of religious direction.

Определение роли и значения течения «замана» в истории кыргызской литературы – одна из не решенных до конца проблем литературоведения.

В пределах всеобщей истории человечества тема «конца мира» является самой древней, но не уточнено время бытования этих произведений в устной или письменной форме, в религиозной или светской литературе. Ученые-литературоведы, философы, исследующие произведения кыргызских акынов-импровизаторов и письменников, относящихся к теме «замана», отмечают ее древнее происхождение. В их трудах обозначены истоки этой темы в письменной форме в книгах Нового Завета и Корана. Все виды религиозной мифологии были близки и понятны кыргызскому народу и сыграли свою роль в его эстетическом сознании.

В священной книге христиан Новом завете говорится о наступлении «конца света», Всемирном потопе, пришествии с небес пророка Иисуса Христа, в священной книге мусульман Хадисах Корана повествуется о приходе такого же времени, когда имам Махди спасет праведных от огня ада.

Тема «конца света» встречается во многих письменных памятниках до Нового Завета и Корана, например, в поэме «Труды и дни» Гесиода, относящейся к VIII в. до н. э. Миф о Всемирном потопе встречается у народов разных сторон света: эллинов, вавилонян, иудеев, полинезийцев, малайцев, американских индейцев, африканцев и др. Во всех мифах имеются спасители от этого бедствия. У иудеев – Ной с семьей, у арийцев – избранные люди, у шумеров – Зиусудра, у вавилонян – Атрахасис, у индусов – Ману с семью праведными людьми, у греков и сирийцев – Девкалион и Пирра, у скандинавов – Ливтрасира, у британцев – Двиван и Двивах, у вьетнамцев – братья и сестры, у германцев – Бельгемир с семьей и др. Они спасаются от такого бедствия: одни на корабле, в смоленой бочке, на плоту, спрятавшись в волшебном саду, забравшись на высокую гору, остаются невредимыми и продолжают человеческую жизнь на земле.

И в то же время нельзя принимать источники, содержащиеся в религиозных книгах, за основы возникновения темы «конца света» в художественном творчестве. Принимая эти сведения за источники этой темы в письменных памятниках, нельзя отрицать тот факт, что сказы о «конце света» развивались в устной форме до написания этих книг.

Развитие данного течения до высокого уровня песенного творчества, обусловившее возникновение литературного направления, оказавшее воздействие на тюркоязычных акынов, определяет их связь с творчеством представителей суфизма Средних веков. Известный литературовед А. Акматалиев предлагает рассмотрение генезиса поэм Калыгула, Арстанбека, Молдо Кылыча «Конец света», «Тяжелые времена», «Эпоха скорби» в связи с образцами наследия искусства слова Средних веков. То, что суфизм является наследием Средних веков, не вызывает сомнения. Ученые Европы рассматривают суфизм как мусульманскую мистику.

Литературное течение «замана» (эпоха) невозможно рассматривать в отрыве от мировоззрения суфизма. Суфизм сформировался как философское течение в начальном этапе общественного развития. Некоторые его виды существовали до возникновения мусульманской религии. Об этом свидетельствуют деятельность буддистских, христианских, монахов, шаманов, бахши.

Суфизм связан с аскетизмом, тасаввувфом. Согласно устным, письменным сведениям об этимологии слова «суфий» и его значении, имеются несколько точек зрения. Каждая из них сближается с ним по смыслу.

1. Отдельные исследователи, связывая греческое слово «софос», говорят о возникновении на его основе термина «суфий». «Софистами (гр. – мастер, художник) называли древнегреческих философов, выступавших в роли профессиональных учителей «Мудрости» и «Красноречия»» [13, с. 418].
2. Группа исследователей говорит о возникновении этого термина от арабского слова «саф» (строй, ряд). Так называли группу людей, находящихся в первом ряду на пути к Всевышнему.
3. В одном из источников считается, что слово «суфий» возникло от арабского «ахл-ас-суффа» (хозяева, владельцы места). Приверженцы суффы, отрицая «бренный» мир (аскет, зухд), составляют группу весьма благочестивых людей, живших при дворе пророка Мухаммеда. Позже они стали называться этим именем как продолжатели дела пророка. «Под влиянием заботливости Корана о бедных и нищих возникло предание, что сам Мухаммед окружил себя бедняками (факирами), для которых была поставлена особая скамья –суффа – рядом с мечетью; из «людей суфф» вышло несколько передатчиков преданий о пророке и его жизни» [4, с. 114].
4. В одном из последних исследований говорится, что «суфий» взят из слова «суффух», которое означает заключение, вывод.
5. Это слово связывается также со словами «сааф», или «софилик» (чистота, аккуратность). Так назывались мусульмане, обладающие высокой духовной культурой.
6. Одни ученые высказывают мнение, что понятие «суф» взят из второй части греческого слова «философия» (phileo – люблю, sephia – мудрость).
7. По-арабски слово «суф» означает «шерсть», из которой делали белый халат. Носители такой одежды, представители религиозной общины, стали называться «суфиями». Это мнение поддерживают многие ученые.
8. Существует мнение, согласно которому термин «суфий» происходит от слова «сафа» (прозрачный), потому как сердца суфиев сверкают, как солнечный луч.

Суфиев называли «вещими старцами», «божьими рабами», «валиями» (друг), провидцами, «ахли боотин» (внутренний, загадочный мир), «просителями», «бесприютными странниками», «факирами», «беднягами» и т. д.

Судя по содержанию и функции слова «софиюн» (чистый, ясный, прозрачный) в арабско-русском словаре, обнаруживается связь термина с течением суфизма [3, с. 441].

В Средние века суфизм получил широкое распространение на всем мусульманском мире, произошло братание народов, приобретали имена ведущих лидеров. Наиболее известными были: ахмадия, бекташия, жунайдия, накшбандия, халляжия, идирисия, кадирия, саадия, сухравардия, чиштия и др.

Названными братствами управляли духовные наставники, шейхи, ишаны, халифы. Видным деятелем суфизма тюркоязычных народов был Ахмед Ясави.

Суфийская поэзия получила широкое развитие и распространение среди народов Средней Азии. Например, можно назвать поэзию Ясави, имя которого в Туркестане ставится рядом с именем пророка. «Вместе с распространением мусульманства среди кыргызов он приобрел имя Суфи Алдаяр. Его песни распространились наизусть дервишами-странниками, становились неотъемлемой частью устного народного творчества:

Не считай свой дом дворцом,

Дом всего лишь прутик.

Не считай свой скот скотом,

Скот всего лишь пташек.

Все пройдет, всё пройдёт! [1] (Подстрочный перевод).

Известным представителем суфизма в Средней Азии после Ясави является Бахауддин Накшбанд Бухари, основатель ордена «накшбандия». О нем сложены многочисленные мистические легенды, сказы. Накшбандия не призывал к странничеству, к отречению от всего земного – наоборот, обязывал своих последователей стать трудолюбивыми земледельцами, ремесленниками, торговцами, государственными деятелями. О сосуществовании ордена с официальным исламом сообщается у историка О. Сыдыкова следующим образом:

Пророк Бахавиддин

Не был странником.

Не просил денег у народа,

Не заводил скот.

Не собирал милостыню,

Не говорил, что «он – пророк».

Заботы мира его не волновали [11, с. 63] (Подстрочный перевод).

И поныне, услышав радостную весть, кыргызский народ поклоняется ему, принося ему в дар «тогуз токоч баабедин» (девять лепешек бахавиддину). Абрахман Жами, Алишер Навои были сторонниками накшбандия. Этот орден оказывал влияние на последователей до конца XIX века: «Известным суфийским мыслителем накшбандийского толка являлся Абай и его религиозный учитель ишан Ауез. Автор романа «Путь Абая» Мухтар Ауезов называл себя накшбандийцем [10, с. 348].

И так, возникнув в Средние века, течение суфизма на протяжении XIX и начала XX вв. оказывало свое воздействие на устную и письменную поэзию кыргызов и казахов.

Среди казахских акынов, приверженцев идеи «конца света», были: Букар жырау, Шортонбай, Дуулат, Аубакир и другие.

В истории кыргызской литературы зачинателями данного течения были Калыгул, Арстанбек, продолжателями течения в письменной форме считаются Молдо Нияз, Молдо Кылыч, Алдаш Молдо. В священных религиозных книгах, в творчестве кыргызских акынов-софистов в повествованиях о «конце света» имеются общность и различие. Во всех этих религиозных литературных памятниках приметами «конца света» считаются «упадок нравственных устоев людей», «несоблюдение правил поведения», «особые стихийные бедствия» и другие катаклизмы. Данная тематика особо распространена вокруг религиозных правил поведения – шариата (религиозных канонов).

Акыны-заманисты приметы «конца света», услышанные ими от старшего поколения, передают следующим образом:

Сын уважать отца не будет,

У женщины стыда не будет.

Невеста стройною не будет,

Девица скромною не будет [6, с. 522] (Подстрочный перевод).

Словам отца сын не внимает,

Брат младший старшего ругает.

Один другого не узнает,

Дочь мать свою не понимает [2, с. 575] (Подстрочный перевод).

Эти строки служат подтверждением того, о чем было сказано выше.

Остается загадкой, каким образом могли дойти до кыргызских акынов мысли, принадлежащие греческому аэду Гесиоду, жившему в VIII веке до н. э. В его поэме «Пять веков» [5, с. 73–74] последний, пятый век и род людской – железный. Он продолжается и теперь на земле. Ночью и днем, не переставая, губят людей печали и изнурительный труд. Боги посылают людям тяжкие заботы. Правда, к злу примешивают боги и добро, но все же зла больше, оно царит повсюду. Не чтят дети родителей; друг не верен другу; гость не находит гостеприимства; нет любви между братьями; не соблюдают люди данной клятвы; не ценят правды и добра. Друг у друга разрушают люди города. Всюду властвует насилие. Ценятся лишь гордость да сила.

Продолжение темы находим в творчестве римского поэта Овидия, автора знаменитого произведения «Метаморфозы», включающего поэмы «Четыре века», «Скорбные песни», относящиеся к I веку уже нашей эры [12, с. 413–414].

Акыны-заманисты кыргызов и казахов, подобно своим предшественникам, стремились отразить черты своей эпохи, особое внимание уделено разоблачению колониальной политики российского самодержавия, незаконное вторжение на чужие земли. О том, как приход «конца света» связывалось с колониальной политикой, свидетельствуют следующие строки:

Придет синеглазый русский народ

И разделят земли меж собой [6] (Подстрочный перевод).

В творчестве акына-софиста Ахмеда Ясави русская тема не звучит (отсутствует). Приход народа, который жил не по соседству, имел свои традиции и обычаи, различие по языку, религию, ведению хозяйства, одежде, его хозяйничанье на землях другого народа, жившего веками своим укладом жизни, культурой, воспринималось как осуществление пророчества старших, как приход «конца света», наступление «тяжелых», «скорбных» времен.

В произведении «Конец света» («Акыр заман») Калыгула говорится:

Слова святых известны нам

Про судный день – акыр заман [6, с. 523] (Подстрочный перевод).

В «Тяжелых временах» («Тар заман») Арстанбека поется:

В юности, будучи еще безбородым,

Слышал я от старцев,

От всех осведомленных лиц [2, с. 575] (Подстрочный перевод).

Слова в песнях «сказали старшие», «слышали много раз», «слова дошли до нас» свидетельствуют об устном бытовании сведений, об эпохе. Эти сведения в народной среде передавались как «приближение конца света», «перед судным днем», «наступление Всемирного потопа», «пред концом мира явится Чугунное ухо верхом на сером ослике с колокольчиком», «выйдут из земли всеядные существа», «человек испытает громкость голоса, взобравшись в полынь», «всех сожрет чудище йажуж-мажуж» и т. д.

Произведения акынов-заманистов «Конец света», «Тяжелые времена» имеют общие черты в художественном отражении тех изменений, которые были или могли иметь место в самой действительности. Общность в творчестве Калыгула и Арстанбека, несмотря на различие в возрасте (они были современниками в пору Кокандского ханства, испытывая вместе с народом политическую власть царского самодержавия), отразили как положительные, так и отрицательные стороны эпохи. Проблему, обозначившую Калыгулом в «Конце света», продолжает, углубляет Арстанбек в «Тяжелых временах».

Подтверждением тому являются слова акына-письменника Тоголока Молдо:

Песню, начатую Калыгулом,

Пропел до конца Арстанбек.

Все, что слышал от него,

Поведал он всему народу [7] (Подстрочный перевод).

Слова Б. Солтоноева закрепляют эту мысль: «Отец Арстанбека Буйлаш, узнав, что сын стал акыном-комузистом, требовал, чтобы сын «оставил свое песнопение», порой подвергал сына побоям. Арстанбек под предлогoм присмотра за скотом убегал на пастбище, продолжал занятия игры на комузе, заучивал наизусть стих Калыгула, сам старался продолжить традиции учителя в освоении темы «замана»» [9, с. 153].

«Конец света», «Тяжелые времена», являясь произведениями одного направления, дополняя друг друга, сильно различаются в исполнении. По имеющимся сведениям, Калыгул излагал содержание поэмы «Конец света» среди ограниченного количества слушателей, как ответы на заданные вопросы. После каждого сообщения, обращаясь к правому и левому плечам с вопросами «истинно ли это?», «правда ли это?», он общался с загадочными силами, как бы ожидая от них подтверждения. Большая часть поэмы звучала как речитатив, без сопровождения музыкального инструмента, только некоторые места строились в стихотворной форме.

Арстанбек исполнял поэму «Тяжелые времена» в сопровождении комуза под особую мелодию при стечении большого количества слушателей. Современник Арстанбека, слышавший его песни, знаток устной истории (санжыра) Талип Молдо, поведал следующее сведение: «Арстанбек, будучи непревзойденным мастером поэтических состязаний, использовал тему эпохи на этих состязаниях» [8, с. 146].

Акыны-заманисты не скрывают в своих произведениях такие положительные изменения в быту кыргызского народа с приходом русских, как переход к оседлому образу жизни, ведению земледелия, строительству жилья и т. д.

Произведения «Конец света» Калыгула, «Тяжелые времена» Арстанбека, возникнув первоначально в устной форме как образцы литературного течения «замана», обогатили художественное наследие кыргызского народа, выполнив познавательную, эстетическую, воспитательную функции.

Акыны-заманисты, стремясь облегчить тяжелую участь народа своего времени, мечтая о светлом будущем народа, искали пути выхода, отразив это в песнях как частице духовной культуры. Эта духовная культура, относящаяся и литературному течению «замана», ждет своего углубленного научного исследования.

Список литературы:

1. Акматалиев А.А. Актыкка щндёгён Кулкожакмат. // Заман, 2002, 18-январь (на кырг. яз.).
2. Арстанбек. Тар заман. Кыргыз поэзиясынын антологиясы. – Бишкек, 1999 (на кырг. яз.).
3. Баранов Х.К. Арабско-русский словарь – М.: Русский язык, 1985.
4. Бартольд В.В. Мистицизм в исламе. К-те: Бартольд В.В. 6 том. – М.: Наука, 1966.
5. Гесиод. Пять веков. В кн.: Кун. Н.А. Легенды и мифы древней Греции. – Фрунзе, Мектеп, 1984.
6. Калыгул. Акыр заман. В кн.: Кыргыз поэзиясынын антологиясы. Бишкек, 1999 (на кырг. яз.).
7. Рукописный фонд. НАН КР. Инв. № 1268.
8. Саманчин Т. Арстанбек. В кн.: Арстанбек. / состав. Кебекова Б. – Бишкек, 1994 (на кырг. яз.).
9. Солтоноев Б. Арстанбек. В кн.: Солтоноев Б. Кызыл кыргыз тарыхы. – Бишкек, Учкун, 1993 (на кырг. яз.).
10. Суфизм. В кн.: Религии в Казахстане. Хрестоматия. Часть 2. –Алматы, 2003.
11. Сыдыков О. Тарых кыргыз шадмания. – Фрунзе: Кыргызстан, 1990 (на кырг. яз.).
12. Тахо-Годи А.А. Античная литература. – М.,1980.
13. Философский словарь. – М., 1963.