ФОРМИРОВАНИЕ  ТОЛЕРАНТНОСТИ У  МОЛОДЕЖИ  СРЕДСТВАМИ ВОЕННО-ПОИСКОВОЙ  ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Попов  Федор  Евгеньевич

преподаватель  филиала  ФГАОУ  ВПО  «Российский  государственный  профессионально-педагогический  университет»  в  г.  Березовском

E-mail:  uralpretor2010@rambler.ru

В  рамках  модернизации  образования  в  контексте  Болонского  процесса  целью  образовательного  процесса  ставится  формирование  ключевых  компетенций.  Среди  прочих  особое  внимание  уделяется  компетенциям,  призванным  помочь  молодым  людям  интегрироваться  в  многокультурное  общество.  С  помощью  этих  инструментов,  как  предполагается,  удастся  снизить  риск  возникновения  деструктив­ных  проявлений  и  способствовать  развитию  толерантности.  Формиро­вание  такого  качества  личности,  как  толерантность,  в  современных  условиях  становится  своеобразным  императивом  времени. 

Несмотря  на  частое  упоминание  термина  толерантность,  диапазон  его  понимания  довольно  широк  и  неоднозначен.  Для  целей  настоящей  статьи  под  толерантностью  понимается  —  приоритетность  поиска  путей  мирного  и  стабильного  сосуществования  в  условиях  многообразия.  Причем  это  явно  выраженная  нравственная  позиция  и  психологическая  готовность  к  восприятию  различных  социальных  групп,  этносов,  не  имеющая  ничего  общего  с  индифферентностью,  терпимостью,  конформизмом.  Такое  понимание  согласуется  с  положе­ниями  Декларации  принципов  толерантности  [4].

Являясь  институтом  гражданского  общества,  военно-поисковые  объединения  так  же,  как  и  государственные  образовательные  учреждения,  заинтересованы  в  формировании  у  своих  воспитанников  такого  качества  личности,  как  толерантность.  Специфика  военно-поисковой  деятельности  предполагает  широкий  диапазон  общения  поисковиков  с  представителями  органов  государственной  власти,  родственниками  погибших  солдат,  очевидцами  событий. 

В  качестве  примера  приведены  результаты  педагогического  исследования,  имевшего  своей  целью  изучение  влияния  военно-поисковой  деятельности  на  формирование  толерантности,  проводив­шегося  в  военно-поисковом  центре  «Тайфун-42»  в  рамках  реализации  поисковой  программы  «Иностранные  военнопленные  в  Свердловской  области».

Впервые  о  захоронениях  военнопленных  на  территории  Сверд­ловской  области  публично  заговорили  в  начале  90-х  годов,  накануне  50-летия  Победы  в  Великой  Отечественной  войне.  После  рассекре­чивания  части  архивов  НКВД-КГБ  стала  доступна  база  данных  на  умерших  в  плену  бывших  солдат  и  офицеров  второй  мировой  войны.  Несмотря  на  стремление  советской  стороны  обеспечить  международные  нормы  милосердия,  без  смертей  не  обходилось. 

После  освобождения  основной  части  военнопленных  и  ликви­дации  лагерей  воинские  кладбища  органы  МВД  передали  местным  Советам,  которые  из-за  недостатка  средств,  а  часто  и  по  идеологи­ческим  соображениям,  этим  вопросом  занимались  мало.  Кладбища  оказались  без  присмотра,  многие  из  них  попали  в  зоны  промышленного  и  гражданского  строительства.  Согласно  сохранившимся  планам  и  схемам,  кладбища  по  национальному  составу  в  основном  немецкие,  хотя  есть  и  преимущественно  венгерские,  румынские,  японские.

У  поисковиков  появилась  возможность  привести  в  порядок  то,  что  сохранилось.  Однако  отношение  к  могилам  военнопленных,  а  особенно  немцев,  и  сегодня  непростое.  Кто-то  считает  приведение  в  порядок  кладбищ  военнопленных  осквернением  памяти  погибших  советских  солдат,  а  кто-то  понимает,  что  для  его  семьи  он  отец  или  сын,  который  погиб,  выполняя  свой  долг. 

Для  изучения  вопроса  формирования  толерантности  средствами  военно-поисковой  деятельности  до  начала  и  в  конце  реализации  поисковой  программы  использовались  методики:  экспресс-опросник  «Индекс  толерантности»  (авт.  Г.У.  Солдатова,  О.А.  Кравцова,  О.Е.  Хухлаев,  Л.А.  Шайгерова)  [5,  с.  99—104]  и  методика  диагностики  общей  коммуникативной  толерантности  (авт.  В.В.  Бойко)  [5,  с.  111—120].

В  исследовании  были  задействованы  воспитанники  организации  в  количестве  31  человека.  Возрастной  состав  респондентов  —  14—18  лет.  Большинство  (14  человек)  учащиеся  колледжей,  остальные  учащиеся  школ  (7  человек),  институтов  (4  человека)  и  рабочая  молодежь  (6  человек).  Для  целей  исследования  респонденты  были  распределены  на  возрастные  группы:  1  группа  14—16  лет  (16  человек),  2  группа  17—18  лет  (15  человек).  Результаты  исследования  представлены  в  таблице. 

Первичная  групповая  оценка  выявленного  уровня  толерантности  показала,  что  в  обеих  группах  средний  уровень  толерантности  по  шкале  экспресс-опросника  «Индекс  толерантности»  составляет  79,4  и  64,0  балла  соответственно.  Более  низкий  балл  у  второй  группы  объясняется  тем,  что  ее  составляют  молодые  люди  с  уже  сформировавшейся  позицией,  основанной  на  негативной  социальной  установке  окружающего  общества,  на  происходящих  в  стране  этнодемографических  процессах.  Что  подтверждается  значительным  количеством  баллов  набранных  в  шкалах  3  «Категоричность  или  консерватизм  в  оценках  других  людей»,  8  «Нетерпимость  к  физическому  или  психическому  дискомфорту,  создаваемому  другими  людьми»  по  методике  диагностики  В.В.  Бойко.  Общая  картина  характеризуется  тем,  что  большинство  воспитанников  обладает  как  толерантными,  так  и  интолерантными  чертами,  проявление  которых  зависит  от  конкретной  ситуации.

Период  выполнения  программы  составил  более  восьми  месяцев.  За  это  время  поисковикам  приходилось  знакомиться  с  историческими  документами,  общаться  с  современниками  событий,  производить  поисковые  работы  на  местности. 

Знакомство  с  письмами  военнопленных  позволило  молодым  людям  погрузиться  в  атмосферу  внутреннего  состояния  людей,  прочув­ствовать  историческое  прошлое,  преломив  его  через  свое  сознание.

Военнопленный  Штрайернагель  жене  в  г.  Райхельсгейм:  «Твоя  фотография  мне  сказала  все,  могла  не  писать  остального.  Обо  мне  не  беспокойся,  живу  хорошо;  у  вас,  очевидно,  не  так.  Теперь  мне  ясно,  что  англичане  и  американцы  меньше  думают  о  вас,  чем  русские.  То,  что  вы  получаете  на  неделю,  мы  получаем  почти,  что  на  один  день»  [3,  с.  154]. 

Военнопленный  Штромаер  жене  в  г.  Фюссгейнгайм:  «Я  тебе  должен,  открыто  признаться,  что  мы  боялись  попасть  в  русский  плен  лишь  потому,  что  министр  пропаганды  третьей  империи  Геббельс  нас  грубо  обманывал.  Два  года  которые  я  провел  в  плену,  оставили  у  меня  наилучшие  впечатления  о  русском  народе,  который  свободно  и  мирно  трудится  и  не  имеет  к  нам  той  ненависти,  которую  он  вправе  к  нам  питать.  Я  вернусь  домой  с  хорошим  впечатлением  о  России»  [3,  с.  154].

Из  бесед  с  очевидцами  тех  событий  поисковики  составили  общее  впечатление  об  отношении  местного  населения  к  военнопленным.

В.  Тарасюк  (житель  Туринского  района  Свердловской  области):  «Местные  жители,  даже  потерявшие  своих  родных  на  войне,  не  проявляли  какой-либо  агрессивности  к  пленным,  уж  очень  жалкими  они  выглядели.  Робко,  с  унижением  немцы  выпрашивали,  а  чаще  выменивали  у  местных  жителей  табак  на  какие-нибудь  свои  поделки»  [4,  с.  6].

И.  Баранов  (житель  Туринского  района  Свердловской  области):  «Японцы  оставили  у  нас  очень  хорошее  впечатление.  «Мы  ведь  приехали  возместить  ущерб  вашей  стране  за  прошлую  войну»,  —  говорили  они.  Особенно  мы  подружились  с  веселым  японцем  Оцкой.  Не  помню  уже,  о  чем  конкретно  нам  с  ним  удавалось  поговорить,  но  понимали  мы  друг  друга  превосходно»  [2,  с.  2].

При  проведении  полевых  работ,  в  сложных  условиях  заболоченной  местности,  занимаясь  организацией  совместного  самостоятельного  быта,  молодые  люди  научились  воспринимать  индивидуальность  другого  человека,  избегать  психического  напряжения  и  эмоционального  дискомфорта.

Таким  образом,  практическая  поисковая  работа  по  установлению  мест  захоронений  иностранных  военнопленных  предопределила  включение  молодых  людей  в  систему  конструктивных  межличностных  отношений.  Проявляя  инициативу,  ребята-поисковики  приобрели  опыт  социального  взаимодействия  и  в  процессе  общения  и  общественной  деятельности  выработали  собственную  систему  ценностных  ориен­таций  в  данном  вопросе,  оценивая  эту  деятельность  как  долг  перед  жертвами  бывшей  войны.

Таблица  1.

Среднее  значение  индекса  толерантности  в  группах  до  и  после  реализации  поисковой  программы  «Иностранные  военнопленные в  Свердловской  области»

Повторное  исследование  с  применением  тех  же  методик,  проведенное  по  истечении  десяти  месяцев,  показало  следующие  результаты.  В  первой  группе  явно  выражено  снижение  числа  респондентов  с  низким  уровнем  и  уменьшение  со  средним  уровнем  толерантности.  Наблюдается  рост  респондентов  с  высоким  уровнем  толерантности.  И  как  следствие,  возрастает  среднее  значение  индекса  до  96,7.  Такое  изменение,  не  в  последнюю  очередь,  вызвано  тем,  что  своей  рефлексией,  осознанно  или  нет,  руководители  организации  формируют  социальные  установки  подростков-воспитанников  поис­кового  объединения.  Во  второй  группе  также  наметилось  снижение  показателей  в  графе  респондентов  с  низким  уровнем  толерантности.  При  этом  выросли  показатели  числа  респондентов  со  средним  и  высоким  уровнем  толерантности.  Соответственно,  поднялся  показа­тель  среднего  значения  индекса  до  значения  87,6.  Можно  предполо­жить,  что  такое  изменение  произошло  в  рамках  процесса  развития  толерантного  сознания  в  результате  контакта  субъектов,  находящихся  зачастую  на  противоположных  позициях.  Но  готовых  к  признанию  возможности  других  правил  общения,  что  согласуется  со  снижением  количества  баллов  в  шкале  1  «Неприятие  или  непонимание  индивидуальности  другого  человека»  и  уже  упомянутым  шкалам  3  и  8  по  методике  диагностики  В.В.  Бойко.

Запись  в  полевом  дневнике,  сделанная  поисковиком  Игорем  К.:  «Эта  работа  позволит  нам  чувствовать  себя  цивилизованным  народом,  отдающим  уважение  последнему  приюту  жертв  войны. 

Нам  должно  быть  понятно  и  нормальное  человеческое  желание  родственников  тех,  кто  умер  в  советском  плену,  побывать  на  могилах  их  родных  и  близких»  [1,  с.  46].

Таким  образом,  можно  констатировать,  что  воспитанники  организации  в  процессе  выполнения  поисковых  работ  фактически  осваивали  навыки  не  только  специальной  поисковой  подготовки,  но  и  социального  общения,  то  есть  овладевали  основами  культуры  толерантного  поведения. 

Список  литературы:

1. Архив  ТРМ  БОО  ВПМВЦ  «Тайфун-42».  Ф.3  (Иностранные  военнопленные)  Д.1  (Полевая  документация). 
2. Архив  ТРМ  БОО  ВПМВЦ  «Тайфун-42».  Ф.3  (Иностранные  военнопленные)  Д.5  (Воспоминания  очевидцев). 
3. Военнопленные  в  СССР.  1939—1956.  Документы  и  материалы.  /  Под  ред.  М.М.  Загорулько.  —  М.:  Логос,  2000.  —  1120  с. 
4. Декларация  принципов  толерантности  (Париж  16.11.1995)  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:http://www.un.org/ru/documents/  decl_conv/declarations/toleranc.shtml  (дата  обращения:  17.01.2013).
5. Толерантность  —  поиск  мира  и  согласия  в  межличностном  взаимодействии:  практикум/Т.Н.  Чекмарева,  С.А.  Федорова  —  Братск:  ГОУ  ВПО  «БрГУ»,  2011  г.  —  183  с.