СТЕРЕОТИПЫ МОДЕРНИЗМА В КИТАЙСКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА

АННОТАЦИЯ

В статье выявлены основные закономерности моделирования системы модернистских «образов»; рассмотрена специфика отражения стереотипов модернизма в языковой картине мира с учётом национальной психологии и мышления; проанализированы основные лингвокультурологические аспекты интерпретации значений стереотипа; осмыслены в контексте семиотики способы формирования стереотипов модернизма в китайской языковой картине мира (на материале художественной прозы Китая 80-х гг. XX в.)

Ключевые слова: китайский модернизм, стереотип, семиотика, лингвокультурология, языковая картина мира, художественная проза.

Стереотип есть средство, с помощью которого изображается мир и которое «решает» в каждый данный момент, что человек должен делать. Таким образом, мы противостоим не миру как таковому, а миру, созданному имеющимися в голове образами.

Уолтер Липпманн [5, с. 384]

Глобализационные процессы глубоко проникли в область современной научной мысли: гуманитарные дисциплины выходят за рамки национальных культур для поиска новых исследовательских решений; внимание учёных всё более привлекает феномен «культурного диалога наций». Стремление расширить границы научного познания актуализировало интерес к проблеме семиотического изучения стереотипов модернизма как одного из наименее исследованных лингвокультурологических явлений, обусловивших масштабные трансформации в китайской языковой картине мира (далее – ЯКМ).

В пределах ЯКМ идут непрерывные процессы взаимодействия мышления и языка людей, результатом этого взаимодействия становится формирование у человека стереотипных представлений о культурных, этнических и языковых явлениях. «Язык есть система понимания, то есть, в конечном счёте, миропонимания; язык и есть само миропонимание» [6, с. 958]. Языковая личность воспринимает мир, зафиксированный в языке, посредством возникающих стереотипов, что позволяет ей выстраивать высказывания относительно ЯКМ. «Стереотипы как основная составляющая языковой картины мира определённого общества отражают специфическую для соответствующего сообщества интерпретацию окружающего мира» [9, с. 320].

Естественные языки – это специфическая форма коммуникации, которая является атрибутом разных народов. У каждой конкретной нации формируется специфическая ЯКМ. Представление о национальной ЯКМ невозможно без понимания того, что параллельно существуют также и индивидуальные картины мира. В нашем исследовании мы ориентируемся как на специфику коллективной (национальной) ЯКМ, так и на особенности индивидуально-авторской ЯКМ, так как понятие «стереотип» рассматривается в рамках изучения лингвокультурологических особенностей постижения одной нацией культурно-языковых и ментальных ценностей другого народа и не отделимо от индивидуального выражения языковой личности.

Термин «стереотип» был впервые использован в трудах Уолтера Липпмана. Учёный составил определение данного понятия, указав, что стереотипы – «упорядоченные, детерминированные культурой – картинками мира в голове человека, которые экономят усилия при восприятии сложных социальных объектов и защищают его ценности, позиции и права» [ 5, с. 384].

Опираясь на концепцию, разработанную У. Липпманом, мы рассматриваем стереотип (относительно направления нашего исследования), как ориентацию модернизма на идеальный образ мира, сформированный в сознании языковой личности в китайской культурной среде, а также способность отвечать ожиданиям данной личности.

Каждая конкретная культура имеет уникальные особенности структурирования действительности в процессе осмысления её явлений, которые включают представления о мире, где протекает реальная жизнь нации и понятия о представителях иной культуры. Языковая личность на бессознательном уровне использует знакомые этнокультурные правила и законы восприятия, которые осмысливаются только в процессе коммуникационного взаимодействия с другими языковыми личностями. В ЯКМ конкретного культурного общества неизменно возникают «стереотипные представления – как относительно самих себя, относительно поведения и традиций в пределах своего культурного пространства, так и относительно представителей другого языкового и культурного пространства» [7, с. 208]. По мнению В. В. Красных, любые стереотипы всегда определяются чертами характера национального восприятия. «Знание стереотипов в этом случае облегчает и упрощает общение коммуникантов, ибо стереотип – опора личности в диалоге культур» [4, с. 284].

В процессе восприятия и познания реальности современное языкознание отводит стереотипам (штампам) одну из важнейших ролей. Стереотип рождается в сознании человека посредством сознательного сравнения всевозможных явлений окружающей действительности с уже знакомыми логическими конструкциями (моделями). «Стереотип есть некоторая структура ментально-лингвального комплекса, формируемая инвариантной совокупностью валентных связей, приписываемых данной единице и репрезентирующих концепт феномена, стоящего за данной единицей...» [4, с. 284]. Стереотипы, возникающие при соприкосновении с особенностями другой культуры, формируют у языковой личности целостное представление о мире.

В современных научно-исследовательских направлениях понятие «стереотип» понимается как ментальная форма, создаваемая образами наивной картины мира. Роль языка в отражении национальной картины мира многопланова и сложна. Понимание особенностей ЯКМ, обусловленных неоднородностью составляющих её элементов, позволяет проникнуть в суть процессов отражения реальности в национальном языке и культуре. Процессы развития китайской языковой картины мира в конце ХХ – нач. ХХI вв. во многом определялись тенденциями модернизма, пришедшего в китайскую культуру в результате глобализационных процессов и сформировавшегося под влиянием традиций в уникальное явление. «В языке закрепляются не все, а лишь активные для человека и его жизнедеятельности явления и предметы, причем то, что актуально для одного народа, может быть неактуально для другого» [8, с. 160]. Однако «образы» модернизма, активно вошли в культурную среду Китая и стали средством репрезентации западных ценностей. «Модернизм поставил под сомнение не только возможность изображения реальности, но и само существование её. Вооружившись афоризмом Ницше «Фактов не существует, есть только их интерпретация», модернизм изображал мир ареной борьбы разных субъективностей, разных трактовок реальности, существующей лишь в сознании автора. Модернизм стремился не расширить у зрителя представление об окружающей действительности, а воздействовать на его систему восприятия, на наш ментальный аппарат, конструирующий картину мира» [3]. Кроме того, специфика данного явления заключалась в том, что знакомство китайцев с огромным пластом модернистских знаков, значений и символов, пришедших в язык из западной культуры, начало формировать у них новый опыт мировосприятия. Стереотипы модернизма начали формироваться в китайской ЯКМ в первые десятилетия XX века. После трёх этапов модернизации к концу 80-х годов прошлого столетия в китайской литературе были полностью реализованы представления китайских авторов о модернистских «образах», почерпнутых в западной литературе и прошедших специфическую трансформацию на китайской почве.

На взаимообусловленность процессов развития языка и культуры указывает тот факт, что национальные особенности восприятия реального мира отражаются в семантике слов. Для китайских писателей-модернистов одну из наибольших сложностей представляла задача отражения культурных особенностей, присущих «чужеродным» модернистским «образам» в китайской ЯКМ. Для этого требовалось создать особую систему знаков, единицы которой, формируя в китайской ЯКМ особый языковой пласт, отражали бы и традиционное китайское видение мира. «Стереотип – это особая форма восприятия окружающего мира, что отражается на данных наших чувств до того, как эти данные дойдут до нашего сознания» [5, с. 384]. Соотнесение «образа» модернизма с «кодами» и «знаками» культуры, известными языковой личности, реализовывалось посредством формирования стереотипов модернисткого языка. Поэтому в текстах художественной прозы Китая мы находим стереотипные отражения модернисткой реальности.

В процессах осмысления действительности (явлений, отношений, взаимодействий объектов, групп, индивидов и т. п.) немаловажную роль выполняют факторы категоризации. Упрощая и систематизируя реальность социума, данные факторы способствуют созданию категорий, выстраивающихся в схемы удобного познания. Категоризация как языковое явление выполняет также роль ориентира для индивидуума с недостаточным или ограниченным жизненным опытом, создавая условия для появления стереотипов. Совокупность признаков базового ядра в стереотипном мышлении (ментальный и вербальный «образ» стереотипа), находят отражение в ЯКМ и указывают на принадлежность индивидуума к определённой культурной среде. «Стереотип» как научное понятие относится к активно применяемым и исследуемым в различных областях знаний, прежде всего оно функционирует в тех науках, которые граничат с другими. Соответственно, понятие «стереотип» приобретает различное содержание и функции в зависимости от сферы научного использования. «С точки зрения лингвистики, стереотипы можно исследовать и описывать как устойчивые, повторяющиеся, а не возникающие случайно сообщения, которые закрепляются в коллективной памяти на уровне конкретики, соответствующей лексемам» [1, с. 15]. В процессе осмысления особенностей знаковой системы модернизма в художественной прозе Китая, необходимо учитывать также особую роль индивидуальной ЯКМ автора в отражении действительности. Китайский модернизм ещё в XX веке получил статус уникального явления, на формирование которого оказало влияние множество различных факторов. «Для каждой лингвокультурной традиции характерна специфическая система эталонов – символов» [2, с. 35]. Осуществление семиотического подхода к исследованию «образов» и стереотипов модернизма осложняется ещё и тем, что в Китае данное направление развивалось в большом количестве разнообразных течений, в каждом из которых авторы выражали собственную ЯКМ. Но, несмотря на трудности категоризации и стереотипизации модернистских знаковых единиц, они способны поддаваться определённой систематизации: в повести Ван Аньи «Конечная станция» 本次列车终点站 (1981) на фоне воспринятых западных стереотипов (адаптация к условиям новой жизни, поиск новых идеалов, осознание собственной значимости) используются знаковое образы, привычные для китайского восприятия (травмирующий опыт жизни в деревне, безработица, политические компании, зависимость от существования в социуме). В повести Мо Яня «Прозрачная красная редька» 透明的红萝卜 (1985), прибегнув к типично модернистской манере отражения реального мира в форме «потока сознания», формирует устойчивые стереотипы «потерянности смысла жизни», «душевных травм», «поиска своего места в окружающем мире». Наиболее очевидными в прозе модернистов Китая 80-х гг. XX века становятся категории «субъектности», «обращённости в себя». В повести Хань Шаогуна «Папапа» 爸爸爸 (1985) аспекты субъективизма выражены «образами» ущербного героя, которого считают недалёким и странным. Формирующийся стереотип героя с психофизическими отклонениями указывал на желание автора-модерниста привлечь внимание к личности и её переживаниям, не давая, при этом авторских комментариев и анализа.

Модернизм, сформировавшись как культурное явление в западной литературе и искусстве, придя в китайскую действительность, попал под влияние факторов национального восприятия, которые, сформировали и детерминировали функционирование стереотипных представлений о новом и непривычном для восприятия явлении. У. Липпман утверждал, что индивид изначально составляет мысленную «картинку в своей голове» [5, с. 384] относительно того, что он не мог наблюдать непосредственно. Иными словами, мы имеем достаточно конкретное и отчётливое представление о явлениях реального мира до того, как смогли столкнуться с ним в действительности. «В подавляющем большинстве случаев мы не сначала видим, а потом делаем определение, мы сначала определяем для себя то или иное явление, а потом уже наблюдаем за ним. Во всей неразберихе окружающего мира мы выхватываем то, что навязывает нам наша культура, и мы имеем очевидную тенденцию воспринимать эту информацию в форме стереотипа» [5, с. 384].

Понятие «стереотип» – одно из самых востребованных в современных лингвистических исследованиях (Ю. Д. Апресян, Ю. А. Сорокин и др.). Входя в структуру ментально-лингвального комплекса, стереотип функционирует как собирательный образ с чертами двух культур (своеобразный полифонический образ) и формирует систему представлений языковой личности. Исследуя стереотипизацию модернизма в контексте семиотики, следует, в первую очередь, ориентироваться на полифонический характер модернисткого стереотипа и неотделимость новой формы языкового выражения от традиций народного языка, основу которого составляют факторы категоризации, повторения, конверсии), что, безусловно определяет знаковую систему модернизма как существенный элемент ЯКМ. «Для лингвиста стереотипизация охватывает всю картину мира, как образ вещей, так и образ человека» [1, с. 21].

Модернистский язык художественной прозы становится средством выражения воспринятых авторским видением мира стереотипов, посредством которых он вступает и имплицитную коммуникацию с неизвестными ему коммуникаторами (читателями). Языковые стереотипы модернистских объектов обуславливают семантическую стереотипизацию, находя отражение в метафорах, фразеологизмах, идиомах, штампах или паремиях. «Семантическая стереотипизация помогает уменьшить количество семантических значений фраз, лексем, что в значительной мере облегчает коммуниканту выбор точного средства для передачи нужной информации, а реципиенту – восприятие этой информации. С введением понятия «стереотип» «становится возможной совместная трактовка языковых и культурных явлений» [1, с. 20].

В повести Лю Сола «У тебя нет выбора» мы находим большое количество музыкальных терминов, естественно, не понятных большинству читателей. Однако, выстраивая систему модернистских знаков в обозримую семиотическую линейку, мы можем увидеть, что целостное восприятие музыкальных категорий позволяет проникнуть в нереальный художественный мир, в котором автор-интерпретатор «включает» музыку и на её фоне возникает новая реальность. Система музыкальных понятий, выстраивая у читателей при знакомстве с ней ряды ассоциативных образов, целенаправленно «подталкивает» их к стереотипному восприятию модернистской реальности: 十七度三重对位(тройной контрапункт септдецимы), 五线谱нотный стан, 管弦духовые и струнные инструменты, 弓子和琴弦 смычок и струны, 和声 (музыкальная гармония), 小提琴(скрипка), 作曲家 (композитор), 指挥系 (дирижёрский класс), 小号 (труба), 管弦乐 (оркестровая музыка), 旋律 (мелодия трезвучие), 长号手 (тромбонист), 乐队 (оркестр), 四重奏 (квартет), 古典音乐 (классическая музыка). Используя данный приём, автор демонстрирует образы и стереотипы собственной ЯКМ (в реальной жизни Лю Сола является профессиональным музыкантом), а интерпретацию музыкальных терминов оставляет без пояснений и комментариев, предоставляя читателю самому «услышать», как звучит «жизнь» в модернистской реальности текста художественной прозы и попытаться выстроить стереотипы собственной ЯКМ.

Используя в текстах художественной прозы знаковых «образов», присущих двум национальным традициям, авторы-модернисты формируют систему стереотипов модернизма, единицы которой наделены характеристиками обеих культур. Указывая на различия в формировании этнических и культурных стереотипов, Н. В. Уфимцева дифференцирует их следующим образом: «этнические стереотипы недоступны саморефлексии «наивного» члена этноса и являются фактами поведения и коллективного бессознательного, им невозможно специально обучать, а культурные стереотипы доступны саморефлексии и являются фактами поведения, индивидуального бессознательного сознания, им уже можно обучать» [10, с. 140].

Итак, проведённый в контексте семиотического исследования анализ формирования стереотипов, возникающих на стыке двух культур, показал, что они являются важным средством реализации индивидуумом гносеологической составляющей его бытия. Познание как процесс указывает на стремление языковой личности к обобщению и стандартизации, упрощающих восприятие явлений реального мира. Будучи поливариантными знаковыми образованиями, модернистские стереотипы вступают в контраст с картинами действительности и, создавая специфическую структуру и семантику «образов», достаточно активно «вливаются» в процесс национального восприятия и формирования стереотипов, фиксируясь в ЯКМ в качестве одного из значимых её фрагментов.

Список литературы:

1. Бартминьский, Е. Базовые стереотипы и их профилирование / Е. Бартминьский // Стереотипы в языке, коммуникации, культуре: сб. статей / сост. и отв. ред. Л. Л. Федорова. – М.: РГГУ, 2009. – С. 11-21.
2. Бижева, З. Х. Символы и квазисимволы в адыгских фразеологизмах (на материале кабардино-черкесского языка) / З. Х. Бижева // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. – 2015. Вып. 1. – С. 32–35.
3. Генис, А. А. Модернизм как стиль XX века / А. А. Генис // Научный журнал «Вестник культурологии». – 2013. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/aleksandr-genis-modernizm-kak-stil-hh-veka/viewer. – Дата доступа: 30.02.2024.
4. Красных, В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: курс лекций / В. Красных. – М.: Гнозис, 2002. – 284 с.
5. Липпман, У. Общественное мнение / У. Липпман. – М.: Институт Фонда «Общественное мнение», 2004. – 384 с.
6. Лосев, А. Ф. Бытие. Имя. Космос / А. Ф. Лосев. – М.: Мысль, 1993. – 958 с.
7. Маслова, В. А. Лингвокультурология / В. А. Маслова. – М.: Академия, 2001. – 208 с.
8. Петрова, А. П. Этнокультурная специфика речевого поведения саха / А. П. Петрова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – Тамбов: Грамота, 2013. – № 12. – Ч. 2. – С. 156–160.
9. Стефаненко, Т. Г. Этнопсихология: учебное пособие для студентов институтов по спец. «Психология» / Т. Г. Стефаненко. – М.: Прогресс, 1999. –320 с.
10. Уфимцева, Н. В. Русские: опыт ещё одного самопознания / Н. В. Уфимцева // Этнокультурная специфика языкового сознания. – М., 1996. – 140 с.