ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА В ПРАВЕ

АННОТАЦИЯ

В статье рассматриваются проблемы применения искусственного интеллекта в праве, особенности применения искусственного интеллекта, как в процессе нормотворчества, так и правоприменительной практике. Автор отмечает, что применение ИИ в системе публичных органов власти, особенности применения в отраслевом законодательстве в значительной степени связанно с формами организации публичных органов, принципами и отдельными сторонами отраслевого регулирования.

Ключевые слова: искусственный интеллект (ИИ), нормотворчество, право, отраслевое законодательство, правовое регулирование.

В теории права основное преимущество нормативного метода состоит в том, что посредством его устанавливается связь между субъектами, конечными результатами деятельности, а при проведении правовых реформ, определенное значение имеет упорядочение в системе нормативных актов. В настоящее время в процессе нормотворчества используется искусственный интеллект (ИИ), когда в механизме правового регулирования можно выделить два основных этапа – нормотворчество и реализация права. Проблемой является правовая нестабильность, в отдельные нормативные акты внесено большое количество различных изменений и дополнений, в связи с этим решить проблему могут только с использованием ИИ. Особая роль в системе нормативного регулирования социальных отношений принадлежит таким правовым средствам, как нормы права, нормативные акты, правоотношения, акты применения права, реальное совершенствование которых невозможно без научного осмысления и использования ИИ [1].

Л.С. Явич полагал, что правотворчество осуществляется еще до самого процесса правового регулирования и поэтому не включается в его механизм[2, с.204]. Автор согласен с данным утверждением, если под правотворчеством представляется весь процесс «правообразования» от «целиполагания» до вступления акта в силу. В таком случае, следует указать что правотворчество, существует объективно и не зависит от законодателя, а «нормотворчество» представляет собой непосредственную деятельность по создания нормативных предписаний[1]. Использование ИИ органично может быть включено в эту деятельность, поскольку сущность понятия «языковая норма» лингвисты исследовали недавно. В настоящее время все чаще используется средство законодательной техники, предполагающее, что внутренняя структура правовой нормы должна содержать, не только правила поведения (диспозицию) и условия, при которых правила начинают действовать, но и предусматривать наличие юридических последствий.

Распространенным средством законодательной техники с использованием ИИ являются юридические конструкции, представляющие схемы-шаблоны, которыми пользуются при разработке юридических документов. Термины, применяемые при создании нормативных актов, подразделяются на три вида: общеупотребительные, специально-юридические и технические. В зависимости от способа закрепления и существования правовых норм выделяют такие источники права, как правовой обычай, юридический прецедент, нормативный акт, нормативный договор. Широкое распространение получают так называемые «модельные» нормативные акты, которые устанавливают общие принципы (образцы) регулируемых отношений, служат определенным эталоном для субъектов правоотношений с целью создания единообразного варианта правового регулирования. Автор полагает, что значение русского языка в правовом регулировании трудно переоценить, но оно не будет способствовать внедрению в юриспруденцию достижений компьюторных и информационных технологий.[3, с.37-45] Стоит отметить, что нормы права, как и объекты правоотношений, очень многообразны в своѐм проявлении, в тоже время следует отметить, что отраслевые юридические науки дополняют перечень, отражая специфические для соответствующей отрасли виды объектов правоотношений. [4, с.45-51] Под «цифровой» юриспруденцией, по мнению автора, представляется внедрение компьютерной техники, специального программного обеспечения и математических методов для сбора, хранения и переработки правовой информации, и для получения различного рода информационных услуг. В частности, повсеместно стали применяться шаблоны (исковое производство, договорные отношения), используются базы данных и интеллектуальные информационные системы[5, с.28]. С углублением представлений о сущности и закономерностях информационных технологий становится понятно, что они ставят перед обществом ряд сложнейших проблем. [5, с.32] Сами по себе они не являются ни инструментом разрушения, ни инструментом созидания. Информационная индустрия может нести с собой не только новые возможности, но и угрозы, в том числе в процессе моделирования правовых ситуаций или правотворчестве. [5, с.32] «Цифровая» юриспруденция, а тем более методики создания нормативных правовых актов, правовых стандартов, далеки от совершенства. В настоящее время в России создан ряд компьютерных центров и сетей правовой информации, предоставляющих услуги пользователям, в задачи которых входят сбор, аккумулирование, систематизация, хранение и предоставление потребителям различных сведений правового характера. Справочные правовые системы дают возможность получать и использовать полную, достоверную информацию по правовым проблемам, но имеют статус именно справочных. С появлением алгоритма практического применения нейросетевых технологий для решения самых разнообразных задач, стало возможным строить математические модели, в том числе законодательного процесса и правоприменения[6, с.32-41]. В области правоприменения ИИ эффективно используется, в значительной степени облегчая труд практиков, в том числе это неограниченный оперативный обмен информацией с помощью сети Интернет между субъектами, удобство использования различных информационно-поисковых систем, возможность грамотного оформления документов с помощью современных текстовых редакторов, справочно-правовых систем и баз данных специального назначения. [5, с.28-32] Автор полагает, что идея «цифровой юриспруденции», обеспечивающая как область правотворчества, так и процесс правоприменения [6, с.27-33], не может быть реализована в отсутствии юридической техники. Таким образом, норма права рассчитана не на какой-то конкретный случай или обстоятельство, а на тот или иной вид случаев, обстоятельств, определяемых каким-либо общим признаком, и тем самым норма права рассчитана на определенную категорию, вид общественных отношений. [3, с.37-45] Следует рассмотреть вопрос о пределах правового регулирования, чтобы избежать избыточности нормативного правового регулирования, и с другой стороны, — не допустить пробелов. Основная задача анализа ИИ заключается в исследовании вопроса о том, насколько строго проведено разграничение полномочий и компетенций; не нарушена ли исключительная компетенция субъектов правотворчества; соблюден ли порядок делегирования полномочий. По мнению автора, количество экспертиз и их эффективность, будет обеспечивать подготовку нормативно-правовых актов в соответствии со всеми требованиями с помощью электронной методики ИИ. Однако компьютеризация нормотворческого процесса проходит медленно, что в основном связано с субъективным подходом депутатов к данному процессу. Многообразие форм законотворческого процесса, тем не менее, позволяет показать его общую модель. Регламенты имеют достаточно меха­низмов, определивших порядок проведения обсуждений и подготовкой проекта. Перевод нормотворчества в область компьютеризации, в основном связан с отсутствием инструментов определения нормы права и ее составных частей в процессе создания нормативного акта. В совокупности нормативные акты создали условия для масштабного перехода управленческих процедур и сервисов в цифровую среду, выявив противоречия между задачами технологической эффективности и сохранением гарантий прав граждан.

Современный этап демонстрирует переход ИИ из области экспериментальных разработок в сферу массового применения. ИИ перестал быть исключительно инструментом вычислительной обработки: современные системы способны имитировать когнитивные функции, анализировать большие массивы данных, принимать решения и создавать результаты. Подобные качества обусловливают не только новые возможности, но и порождают необходимость их осмысления в правовом измерении.

Традиционная правовая доктрина основывается на модели, в рамках которой субъектом права выступает исключительно человек и производные формы его коллективной организации - юридическое лицо и государство. Однако феномен искусственного интеллекта, демонстрирующий отдельные признаки автономности, ставит под сомнение достаточность этих категорий для регулирования возникающих отношений [7, с. 51].

Искусственный интеллект, несмотря на сложность алгоритмов и способность имитировать когнитивные процессы, лишён субъективного опыта. В юридической литературе выдвигается идея сближения правового статуса искусственного интеллекта с правовой природой юридического лица. Ряд исследователей предлагает рассматривать ИИ как самостоятельное «электронное лицо», наделённое правами и обязанностями, способное участвовать в гражданском обороте от собственного имени и нести ответственность за свои действия [8, с. 32]. Автор полагает, что ИИ не может быть субъектом гражданского правоотношения, а может быть инструментом в правовом регулировании. Отсутствие у ИИ сознания и ответственности исключает возможность применения к нему традиционных механизмов наказания, что приведет к уходу создателей продуктов ИИ от ответственности. Ответственность в классическом понимании предполагает способность субъекта осознавать последствия своих действий и воспринимать наказание как превентивный фактор. Отсутствие у ИИ воли и сознания делает невозможным его включение в традиционную систему юридической ответственности. Современное право квалифицирует искусственный интеллект как объект, а попытки интеграции ИИ в действующую систему права ведут к состоянию юридической неопределённости, сохранению ответственности за деятельностью ИИ за его создателями и операторами, а также рисков утраты контроля над технологиями.

Развитие технологий ИИ создает новые вызовы для уголовного права и правосудия, перед законодателями стоит задача адаптировать уголовное законодательство к цифровой эпохе. В последние годы принят ряд нормативных актов, призванных урегулировать вопросы использования ИИ и пресечь преступления, совершаемые с его применением, сформирована нормативная база для противодействия киберпреступности, которая закладывает основу и для борьбы с преступлениями, совершаемыми с использованием ИИ, меняется лишь способ совершения деяния, в том числе,  борьба с противоправным контентом, сгенерированным ИИ, пресечение распространения так называемых дипфейков (поддельных медиа, созданных нейросетями) и иной запрещенной информации. Анализ показывает, что на данный момент не существует самостоятельной уголовной ответственности именно для «искусственного интеллекта» – субъектом преступления по-прежнему может быть только физическое вменяемое лицо (либо юридическое лицо в порядке, предусмотренном законом), ИИ не признается носителем уголовно-правовой ответственности. В связи с этим законодатели идут по пути опосредованного возложения вины: ответственность может наступать за небрежность разработчика, за умышленное создание опасного ИИ, можно рассматривать автономный ИИ как объект повышенной опасности, аналогично источнику повышенной опасности в гражданском праве, с объективной ответственностью владельца за причиненный вред. Искусственный интеллект вносит глубокие изменения в сферу гражданских, административных, уголовно-правовых отношений и других правоотношений, ставя перед законодателем и правоприменителем сложные задачи.

Список литературы:

1. Андреева Л.А. НОРМАТИВНЫЙ И ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ МЕТОДЫ НОРМОТВОРЧЕСТВА // Актуальные проблемы юриспруденции: сб. ст. по матер. LXXI междунар. науч.-практ. конф. № 6(70). – Новосибирск: СибАК, 2023.
2. Явич Л.С. Общая теория права. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1976. С. 204.
3. Андреева Л.А. К ВОПРОСУ О ГОСУДАРСТВЕННОМ ЯЗЫКЕ В НОРМОТВОРЧЕСТВЕ И ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕХНИКЕ // Актуальные проблемы юриспруденции: сб. ст. по матер. LXVII междунар. науч.-практ. конф. № 2(66). – Новосибирск: СибАК, 2023. – С. 37-45.
4. Андреева Л.А. К ВОПРОСУ О ХАРАКТЕРИСТИКЕ ОБЪЕКТОВ ПРАВООТНОШЕНИЙ // Актуальные проблемы юриспруденции: сб. ст. по матер. LXVIII междунар. науч.-практ. конф. № 3(67). – Новосибирск: СибАК, 2023. – С. 45-51.
5. Андреева Л.А. Правовые тренды цифровизации в нормотворческом процессе. М., 2022, ЧУ изд-во АЭО, с.27-33
6. Андреева Л.А. К ВОПРОСУ О «ЦИФРОВОЙ» ЮРИСПРУДЕНЦИИ // Актуальные проблемы юриспруденции: сб. ст. по матер. 1 междунар.научн.-практ.конф. № 1 (1) – Новосибирск: СибАК, 2017. – С.32-41
7. Ястребов О.А. Искусственный интеллект: вызовы для права // Журнал российского права. – 2018. – № 9. – С. 50–57.
8. Новоселова Л.А., Габов А.В. Искусственный интеллект и право: к вопросу о правосубъектности // Хозяйство и право. – 2019. – № 5. – С. 30–38.