ЦЕННОСТЬ  ЗАКОНА  ТРАГИЗМА  БЫТИЯ  (ПО  Б.П.  ВЫШЕСЛАВЦЕВУ)

Варова  Кристина  Анатольевна

магистрант  1  курса,  кафедра  философии  ОмГПУ,  РФ,  г.  Омск

E-mail: 

Денисов  Сергей  Федорович

научный  руководитель,  д-р  филос.  наук,  профессор,  кафедра  философии  ОмГПУ,  РФ,  г.  Омск

Вопрос  о  ценностях  в  русской  культуре  проговаривался  не  раз.  Наиболее  остро  этот  вопрос  стоял  в  первой  трети  и  в  двух  последних  десятилетиях  XX  в.,  когда  происходили  радикальные  изменения  не  только  политической  парадигмы,  но  и  культурно-моральной.  Тема  ценностей  была  сквозной  у  таких  русских  философов,  как  В.В.  Розанов,  И.А.  Ильин,  Б.П.  Вышеславцев,  Н.О.  Лосский,  чье  философствование  было  направлено  на  осмысление  современных  общественных  явлений  и  процессов.  Как  главная  тема  философии  проблематика  ценностей  развивалась  Б.П.  Вышеславцевым.  Именно  он  произвел  синтез  онтологических  и  ценностных  представлений  о  бытии,  и  дал  характеристику  такому  переживанию  бытия,  как  трагизм.  «Трагизм  бытия»  стал  ядром  его  философии. 

Прежде  всего,  русский  философ  говорит  об  изначальных  различиях  ценностей  величины  и  величия,  высокого  и  возвышенного,  нагло-сильного  и  благородного.  Марксизм,  объясняющий  социальные  процессы  на  основе  законов  экономического  развития  и  направленный  на  преобразование  среды  существования  человека,  Б.П.  Вышеславцев  рассматривает  как  пример  ценностей  величины,  высокого  и  нагло-сильного.  Философ  полагает,  что  в  марксизме  нет  места  переходу  к  высшим  духовным  ступеням  бытия.  Однако  сам  К.  Маркс  не  видел  дилеммы  между  двумя  взаимоисключающими  друг  друга  крайностями:  «или  право  оценивать  и  обличать  —  или  миросозерцание  марксизма»  [1,  с.  700].  Невнимание  к  иерархии  ценностей,  по  мнению  Б.П.  Вышеславцева,  делают  суждения  и  оценки  Маркса  ложными.  Марксизм  направляет  внимание  человека  не  на  высшие  ступени  бытия,  а  на  низшие,  вместо  сублимации  осуществляет  профанацию.  Для  марксизма  свойственно  «самовозвеличивание»,  итогом  которого  является  величина,  но  никак  не  «подлинное  величие».  Христианство  направляет  внимание  человека  на  высшую  ступень  бытия,  тем  самым  утверждает  ценности  величия,  возвышенного  и  благородного.  Суть  христианства,  представленная  в  ценности  величия,  возвышенного,  благородного  (святого),  всегда  заставляет  человека  испытывать  страх,  поскольку  святость  в  массовом  понимании  всегда  взаимосвязана  со  смертью,  в  то  время  как  низшие  ценности  ассоциируются  с  фундаментом,  основанием,  создают  иллюзию  надежности.

  Готовность  человека  ограничивать  свои  стремления  низшими  ценностями  объясняется  законом  соотношения  категорий  бытия  и  ступеней  ценностей,  который  был  сформулирован  Н.  Гартманом  («Категориальные  законы»):  «высота  категории  обратно  пропорциональна  ее  силе»  [1,  c.  701].  Рассматривая  этот  закон  относительно  высших  форм  бытия,  необходимо  указать  на  то,  что  именно  они  являются  одними  из  самых  сложных  и  обусловленных,  а  следовательно  слабыми;  в  то  время  как  для  низших  форм  бытия  характерна  элементарность  и  отсутствие  обусловленности,  что  говорит  об  их  силе.  Ярким  примером  данного  закона  может  служить  сумма  условий  необходимых  для  существования  человека  на  земле:  «особая  температура  солнца,  особая  конструкция  земли,  наличность  воды  и  воздуха,  —  иначе  говоря  —  сложнейшая  сумма  условий,  представляющая,  как  думают  некоторые  астрономы,  редчайшее,  а  может  быть,  и  единственное  исключение  во  вселенной»  [1,  c.  702]. 

Этот  пример  характеризует  как  высшую  форму  бытия,  так  и  низшую:  как  только  нарушается  одно  из  условий  для  жизни  человека,  то  происходит  разрушение  не  только  самого  человека  и  жизни  вообще,  но  и  того,  что  было  человеком  создано,  а  именно  культуры.  Однако  при  этом  сохраняются  камни,  поскольку  для  их  существования  не  требуется  столь  большая  сумма  условий,  которые  при  этом  были  бы  между  собой  организованы.  На  самом  элементарном  уровне,  на  уровне  физико-химических  процессов,  какие-либо  изменения  вообще  не  произойдут,  поскольку  это  самая  низшая  ступень  бытия,  которая  является  самой  сильной.

Б.П.  Вышеславцев  определяет  закон  Н.  Гартмана  как  закон  всеобщей  энтропии  или  «закон  всеобщего  трагизма  бытия».  Понимание  трагизма  бытия  ярко  выражено  в  мировых  религиях,  например  христианстве  и  индуизме.  Самое  благородное  и  возвышенное  вместе  с  тем  является  и  самым  хрупким.  Смерть  и  страдание  есть  изначальные  атрибуты  благородного  и  возвышенного;  низшее  не  может  познать  смерть  и  страдание.  Низшие  формы  бытия  характеризуются  силой,  властью,  величиной,  которые  всегда  взаимосвязаны  с  толпой,  для  которой  эти  атрибуты  (сила,  власть,  величина)  являются  главным  условием  для  существования. 

Закон  трагизма  (закон  слабости  и  хрупкости  высших  форм  жизни)  также  представлен  в  жизни  и  истории  мучеников  и  пророков.  Однако  главной  особенностью  данного  закона  является  противоречие,  а  именно,  выше  всего  мученики  и  пророки  оказываются,  когда  погибают.  «Таково  свойство  возвышенного  —  оно  легко  гибнет,  оно  не  защищается,  даже  как  бы  ищет  гибели,  жертвуя  собой.  Притом  если  бы  этой  гибели  не  было,  то  и  жертвы  бы  не  было,  не  было  бы  поэтому  и  величия  святости»  [1,  c.  703].  Поэтому  слабость  высших  форм  бытия  говорит  об  их  подлинной  возвышенности.

На  благородные  дела  способен  только  благородный  человек,  и  ради  них  он  готов  идти  на  риск.  Толпа  же  всегда  отдает  предпочтение  безопасности,  силе,  власти  и  богатству;  святость,  героизм,  красота  и  величие  не  представляют  для  нее  никакой  ценности.  Но  если,  к  примеру,  взять  во  внимание  синтез  власти,  богатства  и  преступления,  то  человек  оказывается  подвержен  сомнениям,  поскольку  человеку  не  свойственно  ставить  превыше  всего  преступление.  Однако  удавшиеся  или  коллективные  преступления  оказываются  для  человека  столь  же  нравственными,  как  власть  и  богатство.  Б.П.  Вышеславцев  иллюстрирует  столь  безнравственный  выбор  толпы  «антихристианской»  поговоркой:  «победителей  не  судят  и  горе  побежденным!»  [1,  c.  703]  Данная  поговорка,  по  мнению  философа,  отражает  всю  полноту  нравственного  искажения,  а  также  наиболее  полно  характеризует  расцвет  материального  интереса,  а  не  духовного  и,  как  следствие,  показывает  смерть  личности  и  жизнь  механизма  одновременно. 

Истинный  трагизм  бытия  выражен  в  том,  что  всему  возвышенному,  в  том  числе  Богу  и  Богочеловеку,  предопределена  низшая  участь.  Несмотря  на  это,  ключевым  свойством  трагизма  является  очищение  и  возвышение  души.  Трагизму  присуща  диалектика:  гибель  героя  оказывается  победой,  как  конец  одновременно  оказывается  началом  чего-то  другого,  так  и  безвыходность  есть  одновременно  выход.  Именно  выход,  или  транс,  есть  основная  суть  трагизма;  трагизм  дает  выход  из  повседневности.

Основная  роль  трагизма  состоит  в  том,  что  внутреннее  «Я»  впервые  ухватывает  идею  своего  достоинства,  «свою  абсолютную  свободу  от  всех  низших  ступеней  бытия,  от  всякой  природы,  от  всякой  необходимости»  [1,  c.  705].  В  пример  абсолютной  свободы  философ  приводит  идею  немецкого  философа  И.Г.  Фихте,  выраженную  в  труде  «О  назначении  ученого».  И.Г.  Фихте  «обращается  к  природной  необходимости:  ты  можешь  уничтожить  мое  тело,  бросить  меня  на  высокие  горы,  стереть  меня  с  лица  земли,  но  ты  ничего  не  можешь  сделать  с  моей  свободной  волей,  с  моим  свободным  «да»  или  «нет»,  которое  продолжает  навеки  звучать  в  самой  моей  гибели!»  [1,  c.  705]  Так,  по  мнению  Б.П.  Вышеславцева,  И.Г.  Фихте  удалось  проявить  «прометеевское  сознание  духа»  трагизма  бытия.  Подлинное  глубинное  «я»  (дух),  находящееся  в  состоянии  трагизма,  обнаруживает  «царство  смыслов»,  частью  которого  оно  само  и  его  утверждения  являются.  Необходимость  абсолютной  свободы  рождает  бессмертие  героев,  мучеников  и  святых;  бессмертие,  которое  определяется  в  качестве  в  сохранении  их  смысла  и  идеала.  Христианство,  как  религиозно-философский  пример,  предоставляет  человечеству  аргумент  в  пользу  того,  что  поражение,  крест,  может  быть  победой. 

В  конечном  итоге,  можно  заключить,  что  Б.П.  Вышеславцев  осуществил  раскрытие  сущности  трагизма  бытия  с  помощью  ценностного  подхода  в  философии.  Осознание  сущности  трагизма  бытия  основано  на  понимании  высших  морально-нравственных  устоев  человека.  Рассмотрение  трагизма  на  примере  христианства  дает  не  только  словесное  представление,  но  и  визуальное,  в  качестве  жизненного  пути  Богочеловека  на  земле.  Обращаясь  к  немецкой  классической  философии,  Б.П.  Вышеславцев  акцентирует  внимание  на  том,  что  идея  «закона  всеобщего  трагизма  бытия»  как  необходимого  для  существования  возвышенного  в  человеке,  была  уже  проговорена  ранее.  Однако  она  не  имела  такой  конкретизации,  которую  осуществил  русский  философ. 

Суть  трагизма  заключается  в  том,  что  представление  человека  о  нем  в  историческом  разрезе  осуществляется  в  виде  разобщенности,  конфликта,  выражается  в  антиномии  «святости  и  крепости».  Точно  также,  высший  принцип  жизни  является  одновременно  антиномией  и  трагизмом:  «знать  слабость  и  хрупкость  возвышенного  и  святого  и,  рискуя  его  гибелью,  искать  победы  и  крепости»  [1,  с.  708].  Антиномия  святости  и  крепости  разрешается  в  Абсолюте  (Боге),  поскольку  именно  Абсолют  есть  единение  всех  противоположностей.  Однако  абсолютная  разрешимость  может  быть  представлена  в  качестве  относительной  неразрешимости  в  действительности:  отсутствии  решения  в  конкретный  исторический  промежуток. 

Вопрос  о  внутреннем  конфликте  личности,  который,  прежде  всего,  имеет  основания  в  виде  внутренней  дисгармонии  бытия,  ценностей  и  трагизма,  становится  все  более  проявленным  и  четко  оформленным  в  современной  философии  и  науке,  поэтому  проблема  ценностей  сохраняет  свою  актуальность.

Список  литературы:

1. Вышеславцев  Б.П.  Кризис  индустриальной  культуры.  Избранные  сочинения  //  Вышеславцев  Б.П.  Вечное  в  русской  философии.  М.:  Астрель,  2006.  —  С.  617—832.