СОЦИАЛЬНЫЕ  АСПЕКТЫ  ЛЕГИТИМНОСТИ  ЕВРОПЕЙСКОГО  СОЮЗА:  ПРОБЛЕМА  ФОРМИРОВАНИЯ  ОБЩЕЕВРОПЕЙСКОЙ  ИДЕНТИЧНОСТИ

Кошенков  Юрий  Эдуардович

студент  4курса,  кафедра  ЕНГД,  Зеленодольский  институт  машиностроения  и  информационных  технологий  (филиал)  КНИТУ-КАИ,  РФ,  г.  Зеленодольск

E-mail: 

Пинаева  Дарья  Алексеевна

научный  руководитель,  канд.  ист.  наук,  доцент  каф.  ЕНГД  Зеленодольский  институт  машиностроения  и  информационных  технологий  (филиал)  КНИТУ-КАИ,  РФ,  г.  Зеленодольск

«Есть  объективное  противоречие  между

углублением  и  расширением.

Политические  императивы  могут  заставить

нас  пойти  на  расширение,  но  потом  нам

придется  расхлебывать  последствия…»

Жак  Делор,  1992  г.

Проблема  легитимности  власти  актуальна  для  любого  государства.  Основной  вопрос  в  контексте  изучения  демократической  легитимности  власти  Европейского  Союза  заключается  в  том,  что  объединенную  Европу  нельзя  назвать  государством  в  общепринятом  смысле  этого  слова.  Вместе  с  тем,  для  эффективной  работы  создаваемых  в  ЕС  структур  власти,  особенно  наднационального  уровня,  требуется  признание  легитимности  их  деятельности  населением  Европы.  Всю  вторую  половину  XX  века  с  определенными  допущениями  можно  назвать  периодом  процветания  Европы.  Интеграция  европейских  государств,  приносившая  серьезные  дивиденды,  воспринималась  населением  как  явление  положительное,  создавалось  ощущение  благополучной  Европы,  в  которой  нет  проблем  ни  с  демократией,  ни  с  легитимностью.  Основой  легитимности  ЕС  фактически  стала  экономическая  эффективность  его  деятельности.  Однако  кризис  показал,  что  легитимизация  институтов,  основанная  на  эффективности  весьма  ограничена.  Население  Европы  более  не  хочет  мириться  с  последствиями  решений,  в  принятии  которых  оно  не  принимало  участие. 

Дефицит  легитимности  ЕС  неоднократно  провоцировал  серьезные  кризисы:  в  Дании  пришлось  дважды  проводить  ратификацию  Маастрихтского  договора,  ирландцев  вынудили  повторно  голосовать  по  Ниццскому  договору,  отрицательный  результат  дали  референдумы  по  ратификации  Конституции  ЕС  во  Франции  и  Голландии. 

Изучение  легитимности  власти  актуально  для  России,  которая  относительно  недавно  вступила  на  путь  демократического  развития,  поэтому  сталкивается  с  серьезными  трудностями  в  этой  сфере.  Кроме  того,  Россия  является  активным  игроком  на  постсоветском  пространстве,  где  формируются  различные  интеграционное  объединения,  такие  как  СНГ,  Таможенный  союз,  Единое  экономическое  пространство  и  т.  д.  В  этой  связи  изучение  механизмов  обеспечения  легитимности  власти  интеграционных  объединений  приобретает  особую  актуальность. 

Дополнительную  актуальность  теме  придает  и  тот  факт,  что  дефицит  легитимности  затрагивает  внешнюю  политику  ЕС,  который  пытается  компенсировать  недостаток  демократии  внутри  системы  за  счет  активных  внешнеполитических  действий.  Делается  попытка  консолидации  государств-членов  ЕС  за  счет  конструирования  «общей  внешней  угрозы»  [1,  с.  61—70].  Последние  события,  связанные  с  введением  санкций  против  России,  наглядно  продемонстрировали  данную  тенденцию.  Вместе  с  тем,  введение  санкций  показало,  что  население  Европы  далеко  не  единодушно  в  проявлениях  негативного  отношения  к  политике  России  на  Украине. 

Вместе  с  тем,  если  внимательно  изучить  институциональную  систему  Европейского  Союза,  то  можно  увидеть,  что  проблемы  с  легитимность  есть  как  на  национальном,  так  и  на  наднациональном  уровне. 

Население  Европы  начинает  понимать,  что  национальные  элиты  оформили  интеграционную  систему,  чтобы  дать  себе  широкие  исполнительные  полномочия  вне  пределов  контроля  национальных  парламентов.  В  настоящий  момент  граждане  пожинают  плоды  этих  решений. 

Дефицит  демократии  на  национальном  уровне  вызван  тем,  что  интеграционный  механизм  снимает  ответственность  с  национальных  парламентов  и  политиков.  Для  лидеров  государств-членов  ЕС  всегда  будет  соблазн  списать  собственные  просчеты  на  неправильные  действия  Брюсселя,  и  население  постепенно  начинает  это  осознавать. 

При  этом  национальные  парламенты  имеют  ограниченные  возможности  влиять  на  работу  Евросоюза.  В  соответствии  с  Лиссабонским  договором,  национальные  парламенты  получают  право  проверять  законопроекты  Еврокомиссии  на  их  соответствие  принципу  субсидиарности.  Под  субсидиарностью  подразумевается  распределение  полномочий  и  компетенций  между  институтами,  находящимися  на  разных  уровнях  власти.  Применительно  к  ЕС  управление  должно  осуществляться  на  возможно  более  низком  уровне,  когда  это  целесообразно,  при  этом  европейский  уровень  выступает  как  дополнительный  по  отношению  к  национальному.  Например,  финансирование  на  уровне  Европейского  Союза  обычно  дополняет,  а  не  заменяет  собой  ресурсы  отдельных  стран  [8].  Принцип  субсидиарности  был  введен  Маастрихтским  договором  в  1992  году. 

Принцип  субсидиарности,  безусловно,  основополагающий  принцип  выстраивания  отношений  между  акторами  пирамиды  власти  ЕС,  хотя  более  значимым  является  предоставление  национальным  парламентам  права  оценивать  законопроекты  на  соответствие  принципу  пропорциональности,  так  как  это  затрагивает  вопросы  финансового  обеспечения  и  тем  самым  привлекает  внимание  граждан  Евросоюза.  В  согласии  с  принципом  пропорциональности  меры,  принимаемые  органами  ЕС,  не  должны  выходить  за  рамки  действий,  необходимых  для  реализации  целей  договоров.  Это  означает,  что  Союз,  если  у  него  есть  возможность  выбирать  между  различными  способами  действия,  должен  при  одинаковой  действенности  отдать  предпочтение  такому,  который  оставляет  государствам-участникам  и  его  гражданам  максимальную  свободу  действий.  Однако,  принцип  пропорциональности  зачастую  остается  лишь  формально  провозглашенным.  Например,  осенью  2007  г.  Еврокомиссия  в  рамках  сотрудничества  с  национальными  парламентами  получала  оценки  законопроектов,  однако  кардинально  не  поменяла  содержания  ни  одного  из  них  [12,  p.  22]. 

Важно  обратить  внимание  на  следующий  факт.  Перенос  управленческих  решений  на  наднациональный  уровень  должен  был  способствовать  формированию  европейской  идентичности,  в  отсутствии  которой  многие  исследователи  видят  главный  источник  дефицита  легитимности  ЕС.  Ведь  если  население  осознает  себя  как  единая  нация,  то  это  должно  стать  основой  для  оправдания  коллективных  действий  и  институциональных  механизмов,  эти  действия  осуществляющих.  Процесс  формирования  государства  и  нации  носит  диалектический  характер:  во  многих  европейских  странах  формировании  государственности  предшествовало  развитию  нации. 

Для  того,  чтобы  определить,  идет  ли  процесс  формирования  единой  европейской  нации,  обратимся  к  данным  социологических  исследований.  Первое,  на  что  стоит  обратить  внимание,  есть  ли  у  граждан  ЕС  общие  проблемы  и  представление  о  том,  что  эти  проблемы  должны  решаться  на  европейском  уровне. 

Большинство  европейцев  считают  инфляцию  и  безработицу  наиболее  важными  проблемами  [4,  p.  10].  Однако  58  %  респондентов  считают,  что  решать  проблемы  необходимо  на  национальном  уровне.  Только  39  %  считают,  что  эти  вопросы  должны  входить  в  компетенцию  ЕС.  Таким  образом,  несмотря  на  то,  что  в  Европе  существует  общее  представление  об  основных  проблемах  общества,  это  вовсе  не  означает,  что  люди  думают,  что  европейский  уровень  является  наиболее  подходящим  для  решения  проблем. 

Настораживает  и  тот  факт,  что  52  %  респондентов  считают,  что  их  голос  не  важен  для  ЕС  (в  августе  2013  г.  таковых  было  66  %).  Большинство  европейцев  считает,  что  Евросоюз  не  волнуют  проблемы  граждан  стран-членов  ЕС  (55  %).  Более  того,  трое  из  пяти  европейцев  считают,  что  Европейский  союз  навязывает  свое  мнение  их  стране  [5,  p.  11].  Опрос,  проведенный  в  2006  г.  показал,  что  43  %  респондентов  никогда  не  думали  о  себе  как  о  европейцах.  Идентифицируют  себя  как  европейцы  всего  16  %  опрошенных.  Показательно,  что  в  последующих  исследованиях  подобный  вопрос  респондентам  не  задавался.  51  %  жителей  Европы  считают,  что  их  основные  проблемы  должны  решаться  на  национальном  уровне,  приоритет  институтам  ЕС  отдают  лишь  9%  населения.  Причем,  в  2009  г.  11  %  населения  Европы  считали,  что  их  проблемы  должен  решаться  на  Европейском  уровне  [5,  p.  11]. 

Практически  одинаковое  количество  респондентов  довольны  (44  %)  и  не  довольны  (43  %)  развитием  демократии  в  ЕС  [7,  p.  127].  Оптимистичный  прогноз  дальнейшему  развитию  Европейского  Союза  дают  56  %  респондентов,  негативный  —  38  %  [6,  p.  153]. 

Эмпирический  материал  убедительно  демонстрирует,  что  на  сегодняшний  день  говорить  о  формировании  единой  европейской  нации  преждевременно.  Более  того,  все  более  отчетливо  звучат  голоса  сторонников  дезинтеграции  не  только  в  рамках  ЕС,  но  и  на  уровне  национальных  государств:  в  2014  г.  прошел  референдум  об  отделении  Шотландии  от  Англии,  на  протяжении  многих  лет  Каталония  заявляет  о  необходимости  выйти  из  состава  Испании  и  т.  д.  Национальные  проблемы,  проблемы  определения  собственной  культурно-исторической  идентичности  остаются  доминирующими  для  граждан  европейских  государств.

Проблемой  является  и  то,  что  отношение  к  ЕС,  его  институтам  и  интеграции  в  целом  формируется  в  государствах-членах.  Это  ставит  проблему  зависимости  легитимности  ЕС  от  государств-членов.  Решение  проблемы  в  способности  Евросоюза  формировать  общественное  мнение.

Проведенные  в  Европе  исследования  доказывают,  что  в  предвыборных  кампаниях  в  Европарламент  преобладает  национальная  тематика,  а  не  общеевропейская,  а  население  воспринимает  выборы  в  парламент  ЕС  как  вторичные  после  выборов  в  национальные  парламенты  [10]. 

Контент-анализ  новостей  в  национальных  СМИ  и  пресс-релизов  Европейской  комиссии,  проведенный  группой  исследователей  в  2007  г.  показал,  что  Комиссия  и  национальные  СМИ  подчеркивают  различные  аспекты  политического  процесса  в  ЕС.  С  точки  зрения  демократической  легитимности,  это  создает  проблемы,  поскольку  граждане  получают  недостаточно  информации  о  европейском  политическом  процессе  и  роли  Еврокомиссии  в  нем.  Результаты  исследования  показывают,  что  структурные  и  организационные  проблемы  ЕС  прочно  связаны  с  коммуникационным  дефицитом  [13]. 

В  этой  связи  большой  проблемой  является  то,  что  на  европейском  уровне  нет  «реальных»  европейских  политических  партий,  конкурирующих  за  голоса  европейских  народов  и  способных  представить  альтернативные  варианты  развития  ЕС,  нет  оппозиции,  которая  могла  бы  корректировать  деятельность  институтов  ЕС.  Почти  все  крупные  европейские  проекты:  введение  евро,  расширение  на  Восток  и  проведение  общей  политики  безопасности  осуществлялись  в  обход  мнения  общественности  и  представлялись  как  объективно  необходимые  мероприятия.  Теперь  население  государств  Европы  не  желает  расплачиваться  за  последствия  решений,  навязанных  ЕС. 

В  Европарламенте  нельзя  провести  четкие  различия  между  «правящей  партией»  и  оппозицией,  а  фракции  пытаются  выступать  единым  фронтом  при  взаимодействии  с  другими  институтами  ЕС,  что  мешает  обывателю  идентифицировать  себя  с  партийной  группой,  что  снижает  общественный  интерес  к  деятельности  парламента  [11,  p.  89—90]. 

Поскольку  представительские  механизмы  в  ЕС  действуют  слабо,  прилагаются  усилия,  чтобы  дополнить  их  формами  прямого  участия  граждан.  Особое  значение  придается  повышению  транспарентности  деятельности  ЕС.  Под  транспарентностью  понимают  максимально  свободный  доступ  к  архивам  и  документам,  обязанность  институтов  ЕС  консультироваться  со  структурами  гражданского  общества.  Но,  несмотря  на  широкий  доступ  к  документам,  деятельность  ЕС  вызывает  небольшой  интерес  населения. 

Для  решения  проблемы  в  спешном  порядке  начали  разрабатываться  меры,  способствующие  участию  граждан  в  европейской  политике.  Например,  в  Лиссабонском  договоре  заложен  инструмент,  стимулирующий  прямое  участие  населения  в  политике  ЕС,  –  «гражданская  инициатива».  Еврокомиссия  обязана  рассмотреть  заявление  с  просьбой  ввести  тот  или  иной  закон,  если  оно  подписано  миллионом  граждан,  проживающих  в  минимум  четверти  государствах-членах  ЕС  [2].  Но  процедура  реализации  «гражданской  инициативы»  не  прописана  в  тексте  Лиссабонского  договора  детально.  Если  Еврокомиссия  отклоняет  инициативу  граждан,  у  организаторов  сбора  подписей  фактически  нет  механизма  ее  защиты. 

Таким  образом,  проблемы  легитимности  ЕС  проистекают  из  его  особенностей  как  политической  системы:  ассиметричности  и  многоуровневости,  а  также  из-за  отсутствия  субъекта  легитимности  —  общеевропейского  демоса. 

Без  решения  проблемы  демократической  легитимности  институтов  ЕС  невозможно  дальнейшее  развитие  интеграционных  процессов.  Попытки  решения  проблемы  связаны  с  определенными  трудностями.  Рост  полномочий  Европарламента  не  делает  результаты  выборов  в  этот  орган  ЕС  более  значимыми  для  населения.  Национальные  парламенты  не  могут  оказывать  постоянное  влияние  на  содержание  законотворческого  процесса.  Оценивать  «гражданскую  инициативу»  пока  рано.  Власть  в  ЕС  распылена  между  множеством  правительственных  и  неправительственных  акторов,  что  затрудняет  определения  степени  ответственности  каждого  из  них  за  принятие  конкретных  решений.  Переговорочный  процесс  выглядит  как  взаимодействие  экспертов  и  чиновников.  Привлечение  групп  общественных  и  частных  интересов  к  нему  носит  избирательный  характер.  И  все  это  на  фоне  снижающегося  доверия  граждан  к  ЕС.  Показательна  оценка,  данная  ЕС  Конституционным  судом  Германии:  «…в  рамках  Европейского  союза,  даже  после  вступления  в  силу  Лиссабонского  договора,  отсутствует  политический  орган  принятия  решений,  который  создавался  бы  на  основе  всеобщего  равноправного  выбора  всех  граждан  Союза  и  мог  бы  представлять  волю  народа…»  [3]. 

ЕС  имеет  высокоразвитую  координационную  систему  взаимодействия  институтов,  однако  коммуникационный  компонент  системы  развит  слабо.  Параллельно  с  процессами  развития  институтов  ЕС  должны  были  развиваться  механизмы  обеспечения  их  легитимности,  институты,  способные  формировать  общественное  мнение:  собственные  СМИ,  общеевропейские  политические  партии,  европейское  гражданское  общество.  Все  это,  возможно,  дало  бы  положительные  результаты  в  деле  преодоления  дефицита  легитимности.

Список  литературы:

1. Громогласова  Е.С.  Теория  и  практика  политического  управления  в  Европейском  Союзе  /  Е.С.  Громогласова.  М.:  ИМЭМО  РАН,  2009.  —  116  с. 
2. Гражданская  инициатива  ЕС  //  The  European  Citizens'  Initiative  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://ec.europa.eu/citizens-initiative/public/welcome  (дата  обращения:  04.11.2014).
3. Конституционный  суд  Германии  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  www.bundesverfassungsgericht.de/entscheidungen/es20090630_2bve000208en.html  (дата  обращения:  03.11.2014).
4. Наиболее  важные  проблемы  для  жителей  ЕС  //  Евробарометр,  июль  2012  г.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://ec.europa.eu/public_opinion/archives/eb/eb77/eb77_en.htm  (дата  обращения:  03.11.2014).
5. На  каком  уровне  должны  решаться  основные  проблемы  //  Евробарометр,  сентябрь  2014  г.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://ec.europa.eu/public_opinion/index_en.htm  (дата  обращения:  03.11.2014).
6. Перспективы  ЕС  //  Евробарометр,  сентябрь  2014  г.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://ec.europa.eu/public_opinion/index_en.htm  (дата  обращения:  03.11.2014).
7. Развитие  демократии  в  ЕС  //  Евробарометр,  сентябрь  2014  г.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://ec.europa.eu/public_opinion/index_en.htm  (дата  обращения:  03.11.2014).
8. Хохлов  И.И.  Субсидиарность  как  принцип  и  механизм  политики  Европейского  Союза  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.edu.ru/db/portal/e-library/00000045/Hohlov.pdf  (дата  обращения  04.11.2014).
9. Чей  голос  важен  для  ЕС  и  стран-членов  ЕС  //  Евробарометр,  сентябрь  2014  г.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://ec.europa.eu/public_opinion/index_en.htm  (дата  обращения:  03.11.2014).
10. Eijk  C.,  Franklin  M.  Potential  for  contestation  on  European  matters  at  national  elections  in  Europe,  in:  G.  Marks,  M.  Steenbergen.  European  Integration  and  Political  Conflict  //  Cambridge:  Cambridge  University  Press,  2004.  —  P.  32—50.
11. Hix  S.  What  to  expect  from  the  2009—2014  European  Parliament:  Return  of  the  grand  coalition?  SIEPS  European  Policy  Analysis.  Issue  8.  August  2009.
12. Jans  T.,  Piedrafita  S.  The  role  of  national  parliaments  in  European  decision-making.  EIPASCOPE  2009/1.  —  P.  22.
13. Martins  A.,  Lecheler  S.  Information  Flow  and  Communication  Deficit:  Perceptions  of  Brussels-Based  Correspondents  and  EU  Officials  //  Journal  of  European  Integration  Volume  34,  Issue  4,  2012.  —  P.  305—322.